jaapani puugravuur ukiyo-e

[djjaz63]

Подробнее...

Язык Книги  — эстонский.  Перевод:  Штопельман  Юрий
В битве при Сэкигахара в 1600 году Иэясу Токугава разбил коалицию феодалов, препятствовавшую его стремлениям к власти. В 1603 году микадо был вынужден присвоить ему титул сёгуна; в 1606 году новой столицей страны было объявлено Эдо (Токио). В истории Японии началась новая эпоха, известная как период Токугава или Эдо. После долгих и мучительных гражданских войн страна наконец объединилась под властью сильного центрального правительства. Однако это объединение осталось в значительной степени лишь политическим актом; культурные и экономические противоречия в стране продолжали углубляться. С приходом династии Токугава закончилась средневековая Япония. И хотя это изначально оставалось почти незаметным благодаря процветанию феодальной административной системы, окончательному утверждению конфуцианской этики и сохранению феодальной иерархии, ряд признаков все же намекал на приближающиеся перемены: растущие города и укрепляющиеся позиции третьего сословия (горожан), приход европейцев в страны Восточной Азии, распространение христианства на японских островах. Все это вызвало острые конфликты между самураями и третьим сословием, японским правительством и европейцами, синтоизмом и христианством, сёгуном и микадо. Эти конфликты и противоречия, волнения и колебания нашли отражение в культуре Японии этого периода. Если в начале средневековья мы видим в Японии единственным создателем искусства и литературы лишь одну группу — придворную аристократию тогдашней столицы Хэйан (Киото) и самураев в позднем средневековье, то в период Токугава к ним добавляется свежий и жизнеспособный слой горожан. В культурных стремлениях того времени мы наблюдаем два обширных направления. Первое из них искало ценности прошлого для оценки современности и делилось на две группы: синологов, которые призывали обратиться к классической китайской литературе и философии, особенно к произведениям Конфуция и Менция, и японоведов, которые обращали свои взгляды на прошлое своей страны, исследуя и воссоздавая культуру и традиции периодов Нара и Хэйан. Второе, отличное от первого, обширное направление представляли горожане. И хотя среди них встречаются такие самурайские имена, как Башо и Хиросигэ, основной поддержкой этого движения все же были представители третьего сословия: ремесленники, купцы, мелкие предприниматели. Несмотря на внутренние разногласия и противоречия, именно это течение выражало идеи и дух новой эпохи, поиски и потребности новых людей. Оно перенеслось из повседневной жизни и политики в литературу, из литературы в театр и изобразительное искусство. Поэтому невозможно понять духовную атмосферу периода Токугава, не зная хотя бы приблизительно литературу того времени. Одной из характерных черт здесь является соединение эстетики классических периодов с чертами, вытекающими из современной жизни горожан. При связывании традиционных идей с новыми используются самые разнообразные комбинации: одни авторы обращаются к старым сюжетам, придавая им новую форму, другие берут старые формы, наполняя их новым содержанием. Нас восхищает Мацуо Башо (1644-1694), чьи 17-сложные хокку содержат целый мир, и поражает Тиказава Бакин (1767-1848), чья «Повесть о восьми пенсах» из 108 книг охватывает обзоры истории, морали, философии и литературы, переплетая их с необычным и сложным сюжетом. Эстетизм Башо и морализм Бакина отражают лишь частично образ жизни горожан. Характерные черты этого периода отображает Ихара Сайкаку (1642-1693), чьи новеллы «Человек, который провел жизнь в любовных приключениях» и «Пять женщин, жаждущих любви» непосредственно связаны с растущей в период Токугава культурой эротики.
Помимо Башо, Бакина и Сайкаку, действовало множество других выдающихся писателей, поэтов и литературных теоретиков, часть из которых работала в уже упомянутых рамках, а другая часть находила себе подходящий стиль выражения в сентиментальном повествовании или романтической новелле, фантастике или реализме.
В прямой зависимости от литературы и одновременно служа связующим звеном с возникающей гравюрой на дереве, театры стали одной из характернейших черт образа жизни горожан. До XVII века в японских театрах доминировали пьесы, содержание и форма которых в основном имели религиозное происхождение. Это особенно касается театра но, в котором большинство представляемых пьес были буддийскими по своему содержанию. Но театр в первую очередь был театром самураев и аристократов. В XVII веке в противовес этому возникает народный театр, в основном созданный и развиваемый горожанами — кабуки. В том же веке окончательно принимаются и, что особенно важно, становятся приемлемыми для третьего сословия и кукольные театры, которые появились еще в VIII веке. Конечно, всплеск новых идей также привел к появлению множества известных драматургов и теоретиков театра, среди которых наиболее влиятельными были Цуруя Нанбоку (1755-1829), Каватаке Мокуами (1816-1893) и Мондзаэмон Чикамацу (1653-1724). Из-за большого интереса горожан...

[djjaz63]

Театральная тематика уже во второй половине XVII века проложила путь японской гравюре и оставалась популярной до упадка школы ukiyo-e.

История гравюры в Японии восходит к VIII веку, когда она была заимствована из Китая для тиражирования буддийских текстов, пришедших с материка. Название ukiyo-e, которое носит японская гравюра, также происходит от буддизма, где соответствующий термин (ukiyo) обозначает «мирское существование». Это название хорошо отражает тематическую особенность школы, связанную с изображением событий повседневной жизни. Жанровыми предшественниками мастеров ukiyo-e являются школы кано и тоса, где наряду с традиционными темами и подходами также изображались сцены из повседневной жизни. Подобные связи объединяли школу ukiyo-e и демократическую литературу, возникшую в предыдущие периоды, которая расцвела в различных формах в эпоху Токугава. Таким образом, школа ukiyo-e, как по происхождению большинства мастеров, так и по темам и целям, была явлением, которое в первую очередь следует связывать с третьим сословием. На протяжении двухсот пятидесяти лет центром школы ukiyo-e оставался Эдо. В других крупных городах страны, таких как Киото и Осака, это искусство развивалось лишь на короткое время и оставалось зависимым от Эдо.

С японской цветной гравюрой в Восточной Азии достигли своего пика эстетические и живописные приемы, сложившиеся на протяжении веков. Однако уже в последние периоды развития этого художественного направления можно заметить новое отношение к таким вопросам, как цвет, свет-тень и перспектива, под влиянием европейского искусства. Европа и Восточная Азия всегда были полными противоположностями в этих вопросах. В Японии, Китае и Корее идеалом считался чистый, незамутненный цвет, которому для большей яркости часто добавляли рисовый крахмал; в странах, входящих в сферу китайского искусства, не передавали тень предмета или человека, так как это не считалось чем-то постоянным; правила геометрической перспективы использовались в Восточной Азии крайне редко, хотя они были известны местным мастерам. В то же время следует учитывать склонность японского искусства к декоративности, что также определяло самостоятельное значение цветов. Исходной точкой всей цветовой концепции служила цветовая пятно как основа художественного образа. Действительно, у первых мастеров японской гравюры трудно заметить реализацию этого принципа, так как до 1743 года художники из-за низкого уровня печатной техники были вынуждены довольствоваться лишь одноцветным контуром. Тем более следует восхищаться их умением сделать пустое пространство неотъемлемой частью композиции картины. Период одноцветных листов (tan-e; tan - kinaver) в японской гравюре длился до 1743 года, когда Окумура Масанобу (1686-1764) ввел два цвета: зеленый и розовый. Кроме этого дополнения, Масанобу внес в печатную технику гравюры более десяти нововведений. Его инициатива включает лакировку, наложение и серебрение, выгравировку контуров и смешивание порошка из искристого камня с цветами фона.

Период двухцветной гравюры, начатый новшествами Масанобу, называется термином beni-e (бени — карминно-красный). Однако он не длился долго. Уже в 1763 году в Эдо несколькими художниками был совместно изобретен метод, как увеличить количество используемых цветов. Так, помимо предыдущих, были введены четыре красных, два желтых и два синих цвета. С этого момента количество используемых цветов постоянно увеличивалось, пока в начале XIX века не достигло уровня, с которого было трудно продвигаться дальше. Период многоцветной гравюры носит название nishike-e (нишике — брокат).
В XVIII веке окончательно сложился коллективный метод создания гравюр, согласно которому работа проходила через руки трех мастеров. Это были:

автор гравировщик  печатник

Автор рисовал контуры и записывал цвета на тонкой бумаге; гравировщик переносил изображения на деревянные пластины. Часто было несколько гравировщиков, так как многие резчики специализировались только на определенных формах, таких как люди, горы, тайде и т.д.; печатник наносил цвета в соответствии с указаниями автора и печатал изображение.

В школе ukiyo-e также сложился круг наиболее популярных тем. В зависимости от вкусов большинства авторов и зрителей они изображали повседневную жизнь горожан, легенды, распространенные среди третьего сословия.

[djjaz63]

Известные актрисы и гейши, а также просто городские девушки, обычные невесты и влюбленные. Эти темы представлены во всей японской гравюре. Хотя у них были определенные любимые темы, которые они постоянно повторяли. Поиск новых тем не считался чем-то недопустимым ни для самих художников, ни для публики, которая в основном интересовалась интерпретацией старых тем и новым раскрытием их содержания. Именно поэтому это отражает всю историю японской гравюры.

Первым мастером ukiyo-e считается Нисикава Моронобу (1618(?)-1694(?)). В отличие от большинства мастеров японской художественной истории, которые получили художественное образование, Моронобу не имел никакого художественного обучения, то есть не работал в ателье какого-либо известного мастера перед тем, как начать самостоятельную деятельность. Он самостоятельно изучал прежние художественные традиции, в основном живопись школ тоса и кано, и начал свою художественную деятельность как живописец. Однако его достижения были скромными, и признание пришло к нему только благодаря его гравюрам.

Моронобу уделяет в своих произведениях основное внимание изображению женщин, и его работы характеризуются сильным уклоном в эротизм. Однако, в отличие от позднейших мастеров, сосредоточившихся на изображении женщин (Квайгецудо, Харунобу, Утамаро), Моронобу не идеализирует женщин, а изображает их скорее реалистично и беспристрастно.


Большинство его работ служили иллюстрациями для книг, и он часто публиковал их в виде альбомов, среди которых особенно известны «Сцены Ёсива» (1678) и «100 изображений женщин исчезающего мира». Важность Моронобу как иллюстратора книг нельзя недооценивать. Его отношение к книге как к одновременно литературному и художественному произведению восстановило в Японии тенденцию соединять литературу и искусство, характерную для более ранних периодов. Благодаря Моронобу иллюстрирование книг стало важной частью творчества ukiyo-e художников и впоследствии.

У Моронобу простой и лаконичный стиль. Тем не менее, его работы полны гибкости и жизненности, а композиции мастерски выполнены. Поскольку многие независимые сцены часто сосредоточены на одной странице, работы Моронобу на первый взгляд могут производить впечатление быстро выполненных эскизов. Это подчеркивается белым фоном (который используется как элемент дизайна) и четким контуром. Сочетание этих двух элементов — фона и контура — является характерной особенностью искусства Моронобу, так как именно с их помощью он создает декоративный эффект изображения, композиционную гармонию и настроение. В то же время художник передает движение предмета или человека через свет, пространство и другие факторы.

Если Моронобу был создателем образов гейш в школе ukiyo-e, то инициаторами и первыми мастерами театральной гравюры стали художники из семьи Тории: Тории Кийомото (1645-1702) и его сын Тории Кийонобу I (1664-1729). Из Осаки, по профессии актер, Тории Кийомото переехал в Эдо в конце XVII века. Там он, вероятно, в соответствии со своей профессией, начал создавать театральные декорации и афиши, а также гравюры с изображениями актеров. Его переход в другую область искусства, вероятно, был обусловлен практическими соображениями, но на самом деле он оказал значительное влияние на тематику гравюры. С тех пор в искусстве ukiyo-e стали популярными гравюры, касающиеся театральной жизни.

Тории Кийонобу I продолжил дело своего отца. Однако сохранившиеся работы не позволяют сделать больших выводов о двух этих мастерах. По сравнению с театральной гравюрой Кийомото и его сына, творчество позднейших мастеров имеет важные отличия как в содержании, так и в исполнении. Как Кийонобу, так и все другие художники, следовавшие стилю Тории, отличались плотной композицией, часто включающей до трех экспрессивно движущихся актеров. И все же это движение кажется лишь позой, поскольку за маской на самом деле нет человека. Фигуры Тории характеризуются лишь визуальным эффектом, декоративностью, достигаемой за счет театральных атрибутов, красивых костюмов, современных причесок и искусной обработки. Это характерно для Тории — они не могли и не хотели передавать настоящую личность актера.

Влияние Кийомото и Кийонобу на своих современников и дальнейшее развитие ukiyo-e было значительным. Их композиционные решения и индивидуальные визуальные эффекты передавались и продолжали развиваться в работах позднейших мастеров театральной гравюры, а также оставили след в искусстве ukiyo-e в целом.

[djjaz63]

Для просмотра содержимого этой публикации вам необходимо следующее:

• Чтобы увидеть содержимое, нажмите спасибо в  верху страницы.
• Для просмотра этого контента вам необходимо войти в систему. авторизоваться или зарегистрироваться.