Western european still life

[djjaz63]

Подробнее...

Натюрморт: История и развитие жанра Натюрморт появился в искусстве с незапамятных времен и веками отвоевывал право на существование. В средние века художникам отводилось скромное место для изображения вещей, находящихся в тени библейских сюжетов. В эпоху Возрождения, когда искусство освобождается от опеки церкви, появляются своеобразные портреты-натюрморты, подобные портрету Георга Гинзеля Гольбейна Младшего. Однако подлинную самостоятельность этот жанр обретает лишь с начала XVII века во Фландрии и Голландии. Католическая религия, сурово пресекавшая всякую ересь и непристойность, с недоверием взирала на роскошь и веселье буржуазии, пьяницы и беспутство. Вот эта привлекательная и грешная сторона быта Фландрии нашла великолепное выражение в произведениях Снейдерса. Его картины, хотя еще сюжетные, по существу уже являются натюрмортами. В огромных полотнах, изображающих рыбные, мясные, фруктовые и овощные лавки, художник старается собрать все, что позволяет ему фантазия. В XVI веке натюрморт развивается и в других странах. Испанские художники, например, отражают в своих живописях и натюрмортах природу своей страны, её величие и скромность. Если фламандцы любят изображать в натюрмортах дары природы, то испанцы охотнее пишут предметы из металла, дерева и фаянса. Вещи расставлены в строгом порядке, четко отделены друг от друга и окружающего пространства. В отличие от Антониса Снедерса, у которого преобладают кривые линии, переплетения и пятна, здесь господствуют прямые линии, круги, четкие формы, сухой, иерархичный и жесткий порядок.
Настоящий расцвет натюрморта наступил именно в Голландии, которая, полностью освободившись от власти чужеземцев, продолжила в XVI веке развивать свою промышленную и торговую мощь. Голландские живописцы многое переняли от чувственного восприятия мира фламандцев, но они цивилизовали эту необузданность плоти, введя её в рамки хорошего вкуса, придавая ей одухотворенность и грацию. Одним из замечательных голландских натюрмортов является полотно Бальтазара ван дер Аста. Фрукты и цветы высыпаются из корзины, вместительной, как рог изобилия. Груши, яблоки, сливы, вишня и зелень расположены в условном, легко обозримом пространстве, почти не имеющем глубины. Художник боготворит природу. Ему нравится в ней всё, даже пятна и червоточины на плодах и листьях. Случайные капли воды сверкают, подобно драгоценностям. Вокруг резвится целый выводок стрекоз и бабочек, а если присмотреться внимательнее, можно увидеть в разных уголках кузнечиков, ос, гусениц. Возня этих шустрых существ, подобно мелкой волне, врывается в застывшую композицию картины, похожей на ковер. Вянущие листья с необычной формой и раскраской вносят чарующие и таинственные ноты в сказочно-торжественный праздник природы. В произведениях голландского художника Франсуа Буше уже нет наивной архаичности Аста; в них чувствуется борьба двух начал: фламандского изобилия и экспрессивности и чисто голландского, начавшего осознавать вкус и сдержанность. Его натюрморт — это битва омаров с фруктами и виноградом. Один из омаров, ярко-красный, торжественно и хищно нападает на разбросанные гроздья винограда. Другие беспомощно лежат брюхом вверх. На втором плане, подобно башням, громоздятся чаши и кувшины причудливой формы из снежно-белого фаянса и темного серебра. Диагональное построение картины, асимметрия, острые, зазубренные, торчащие во все стороны листья, стебли винограда и усики омаров создают метафору бытия, драматическую и сдержанно-волевую. Более изощренный натюрморт другого крупного мастера — Виллема ван Альста. Его картины можно уподобить музыкальной пьесе, где тема разрабатывается и развивается в десятках вариаций. Здесь всё пронизано повторами и контрастами, перекличкой линий и объемов. Своевольные завитки усиков винограда, прихотливые узоры мякоти грецкого ореха, сложные формы листьев — всё это создает удивительную гармонию и красоту натюрморта.

[djjaz63]

В натюрморте чувствуется нервное, вибрирующее волшебство художника. Натюрморт Лильста — это сложный образ природы, утончённый, скрытный и холоднообольстительный. Полотно Питера Класса «Трубки и жаровня» — шедевр гениальной простоты. Тема натюрморта — пиво и табак, но с какой сакраментальной торжественностью она обыграна. В длинных горизонталях и коротких вертикалях композиции царит тишина и спокойствие. Изящные в своей непритязательной простоте тонкие, длинные скрещенные трубки и соломки. Зеленовато-серый колорит навевает дремотную умиротворенность. Горящие угли в жаровне оживляют центр картины, контрастируя с холодноватыми, меланхоличными тонами трубок. Если бы не круглая жестянка с табаком слева или оловянная тарелка, выступающая за край стола, вертикаль кувшина и соответствующая горизонталь стола слишком грубо и прямолинейно повторяли бы раму полотна. Темно-зеленая скатерть создает изысканное цветовое взаимодействие с белыми трубками и желтыми соломками. Срез стола справа художник уравновесил возвышающимся кувшином слева. Округлости этого кувшина смягчают обилие прямых линий в натюрморте. Таков сложный механизм простоты, который не сразу открывается зрителю. Эпитеты «блестящий», «элегантный» как будто созданы для Виллема Кальфа. Этот голландский мастер писал серебряные и золотые изделия, венецианское стекло, китайский фарфор, слоновую кость, восточные ковры, раковины и кораллы южных морей. Угодив своим клиентам, Кальф изображал откровенные символы аристократии, власти и богатства. Но на полотне эти вещи стряхнули с себя вес высокомерия, жестокости и алчности, что пристало к ним в их жизненном существовании. Теперь они принадлежат человечеству и, став символами красоты, воспевают труд, разум и вкус людей, их создавших. Виртуозный Кальф не только умеет выбрать вещи, он умножает их прелесть, заставляя блестеть, сверкать, искриться и мерцать во тьме. Из голландских художников выделяется Кристоф Пауденс. Его известный натюрморт 1660 года полон необычной для того времени тихой поэзии. В полутемной кухне обшарпанная стена и стол перед ним затоплены нежным трепещущим светом. Зеленоватый кувшин в тени слева, скомканные листья нот, белая трубка, луковичная шелуха, кухонная утварь на стене — всё это выглядит робко и застенчиво, как бы расступаясь по сторонам, прижимаясь к краям, чтобы дать место главному. В роли «главного» выступает неприметный в жизненной иерархии предмет — связка луковиц — золотое средоточие картины, благородное звучание которого сопровождается дымкой серых, серебристых, зеленоватых и коричневых обертонов окружающих предметов. А как трогательно заявляют о своем присутствии черные нотные значки и красные искорки готических букв на смятой бумаге!
Примером аллегорического натюрморта является «Натюрморт с атрибутами искусств» французского художника Симона Шардена. Художник высказывается здесь как моралист, гражданин и в известной степени даже как философ. Натюрморт рождает мысли о роли искусства, труда и науки в жизни, о взаимотношениях практического опыта и логики. До эпохи Просвещения был распространен взгляд на искусство как область возвышенной красоты и фантазии. Художник считался особой, одаренной свыше, личностью, находящейся вне рационального и обыденного.
С развитием идей просвещения исключительность и обособленность художественного творчества была поставлена под сомнение. Шарден пытается по-своему, как художник, рассказать о прозаической, трудоемкой стороне работы живописца. Подбором и расстановкой предметов он указывает на тесную связь живописи, графики и скульптуры — этих «чистых» искусств — с их более практическими, утилитарными собратьями: архитектурой, фортификацией, черчением и геометрией. Итак, питающееся мгновенным озарением, свободное, легкое творчество — это не только вдохновение художника, но и регулярный, терпеливый труд, как считает Шарден.

[djjaz63]

Натюрморт: Искусство и философия Комплекс идей картины сложен и обширен; для каждого из элементов Шарден пытается найти соответствующее выражение. Устойчивая композиция полотна с преобладанием горизонталей способствует философско-созерцательному настроению. В картине доминируют простые геометрические тела; особую роль играет изображение гипсовой статуэтки Меркурия асимметричной, беспокойной и очень сложной формы. Возникающее таким образом движение оживляет несколько сковывающее тяжеловатое пространство картины. Общее впечатление равновесия настолько сильно, что даже выступающие вперед чертежи, линейка и орден не нарушают целостности композиции. Нельзя сказать, что идейный замысел картины полностью сочетается с её живописными качествами. Художник слишком многословен, но живопись его безупречна. Только в наше время стала выясняться личность оригинального итальянского художника XVIII века — Карло Маджини. Это происходило по мере того, как за ним начали закрепляться картины, ранее приписываемые другим мастерам. В натюрморте с куском сырого мяса поражает необычная вертикальная композиция, напоминающая архаические натюрморты Бальтазара ван дер Аста, а с другой стороны — предвосхищающая произведения этого жанра в XX веке. Весь холст заполнен равномерно, без сгущений и больших пустот. Нет ясно выраженного центра, не подчеркнута ни одна из четырех сторон картины. Предметы поданы как равноценные, ни один из них не заслоняет другого. Исключение составляет луковичка справа. Что касается графина, то сквозь его тонкое зеленоватое стекло видны почти все узоры на тарелке. Торжество геометрии, подобного которому не встретится вплоть до XX века. Обилие прямоугольников, кругов и сферических объемов. Отсутствие диагоналей и неправильных кривых. Господство твердых, ровных, полированных поверхностей. В картине нет ничего мягкого, рыхлого или неопределенного, кроме нескольких «вольных» кусков мяса. Смягчает неумолимость строгих форм также легкая игра теней и полутонов, разбросанных повсюду ласковыми, нежными касаниями кисти. Картина в целом создает удивительный для того времени образ бытия, деятельного, разумного и независимого. XIX век был менее плодотворен для развития натюрморта. Художники романтизма и сменившего его реализма почти не интересовались этим жанром. Импрессионисты, хотя и писали натюрморты, однако большого значения ему не придавали. Принципиально новый этап в развитии натюрморта начинается с творчества гениального Сезанна, который во многом предопределил поиски Матисса, Пикассо и Дерена в этом жанре. Классический образец творчества Сезанна — «Натюрморт с драгоценностями». Меньше всего художник здесь задается целью передать перспективу, светотень или фактуру предметов в их традиционном, устоявшемся смысле. У него свое понимание пространства. Он изображает не уголок комнаты, а целый мир сразу. Здесь передана квинтэссенция реальности, самая её суть. Так, живое тепло фруктов чисто живописными приемами убедительно отделено от холодных масс скатерти и посуды; плотное, определенное, статичное существо стола от вялого, способного принять самую неуклюжую форму, безвольного полотна скатерти; компактная, ценная сама по себе плоть яблок и персиков от податливых, мягких, служащих для наполнения, плоских тарелок. Опуская второстепенные в живописном отношении качества вещей, Сезанн находит в них то общее, что позволяет организовать вещи в монолитный цвето-ритмический ансамбль. Претворяя видимую действительность в иную, исправленную, построенную разумом и волей, художник считал, что тем самым он вносит порядок и гармонию в хаос природы и восстанавливает целостность и смысл бытия. Важный шаг в развитии натюрморта был сделан Матиссом. Он многое взял от импрессионистов, Сезанна, Гогена и Ван Гога. Противоречия, мучившие современников, он решил просто, раз и навсегда: зла и хаоса не существует. Воспринимая окружающее сквозь призму вечно юного и мудрого оптимизма, Матисс писал только о счастье. Солнце, музыка, танец, дети, женщины, красивые вещи, цветы — вот темы его картин. В натюрморте Матисса «Букет» соединены свежесть наивного впечатления и расчетливость декоратора. Хочется беспорядочно...

[djjaz63]

Натюрморт — это жанр, который позволяет художникам передавать свои идеи и эмоции через тщательно подобранные предметы. В этом жанре можно наслаждаться как детальным изучением каждой картины, так и восприятием её целостного узора, подобного иероглифу или формуле.
С каждым годом Матисс преодолевает в себе остатки импрессионистического видения. Его работа «Красная комната» становится поистине программным произведением, ярко выявляющим индивидуальность художника и, возможно, являющимся лучшим из его творений. Когда-то натюрморт у Снейдерса был портретом картины мира, но с течением времени тематика и амбиции жанра стали скромнее. Это продолжалось три века, пока с приходом Сезанна натюрморт не начал претендовать на более значимую роль в искусстве. В «Красной комнате» человек, пейзаж и интерьер объединяются в своеобразную картину-натюрморт, чтобы на новом уровне высказаться о сути мироздания. Плоскостное, орнаментальное построение картины смело снимает различия между объемом и плоскостью, духовным и предметным, а также между предметом и цветом. Везде царит жизнь, духовное и прекрасное. Здесь нет различия между большим и малым, совершенным и ещё не оформленным. Радостные и открытые краски картины, предельно красная скатерть, плавно переходящая в стену, и арабески, подразумевающие цветы, создают атмосферу яркости и тепла. Полной противоположностью Матиссу в этот период выступает Пабло Пикассо. Если Матисс предпочитает чистые спектральные цвета — красный, синий, желтый, то Пикассо тяготеет к коричневым, серо-зеленым и черным оттенкам. Матисс пишет о счастье, тогда как Пикассо исходит из боли и ярости. Его натюрморт «Зеленая миска и черная бутылка» становится вызовом натурализму и импрессионизму, а также самому Матиссу. В этом натюрморте Пикассо с сарказмом и мрачной одержимостью изображает две посуды: ядовито-зеленую чашу и черную ребристую бутылку. Рядом с этой работой натюрморты других художников могут показаться детскими и наивными. Сходство с натюрмортом Пикассо можно увидеть в картине «Стол и стулья» Дерена. Здесь гамма серых тонов, от бесцветных до зеленоватых и коричневых, создает атмосферу враждебности. Обрывы спиральных линий ведут все ближе к центру, словно засасывают в воронку, создавая мрачный, мучительный драматизм. Примером дальнейшего развития натюрморта служит полотно Джорджа Моранди. На его картинах изображены вещи, такие как гранат и бутылка, которые не обязательно требуют расшифровки. Вещи на полотнах Моранди прозрачны, неопределенны и многозначны. Возможности жанра натюрморта многообразны. Темы, композиционные приемы и техника письма художников меняются. Каждый мастер натюрморта приносит что-то новое, и это новое не умаляет значимости старого. Архаичный Бальтазар ван дер Аст столь же убедителен, как и умудренный Шарден, а блестящий Матисс открывает новые горизонты в этом жанре.

[djjaz63]

Для просмотра содержимого этой публикации вам необходимо следующее:

• Чтобы увидеть содержимое, нажмите спасибо в  верху страницы.
• Для просмотра этого контента вам необходимо войти в систему. авторизоваться или зарегистрироваться.