Израиль – Палестина 2024 год

[djjaz63]

Глава 24
Создание 5-й оперативной эскадры
В середине июня 1967 г. в Москве приняли решение сформировать на Средиземном море 5‐ю
оперативную эскадру. 14 июля Главнокомандующий ВМФ подписал приказ № 0195, в котором
говорилось: «С сего числа считать сформированной для несения боевой службы на
Средиземноморском театре 5‐ю Средиземноморскую эскадру кораблей ВМФ СССР. Место дислокации
— Средиземное море».
Тут следует заметить, что к середине 1960‐х гг. в ВМФ сложилась новая форма поддержания сил в
высшей степени боевой готовности в мирное время — боевая служба. Её содержание заключалось в
том, чтобы мероприятиями и действиями флота, проводимыми по единому замыслу и плану,
предотвратить внезапное нападение или ослабить до минимума возможные ракетно-ядерные удары
ВМС США и НАТО. Эта цель могла быть достигнута при своевременном обнаружении атомных
подводных лодок с баллистическими ракетами и авианосно-ударных соединений противника и
уничтожении первых до старта ракет, а вторых — до массового подъема палубной авиации в воздух.
Заблаговременное развертывание части боевых сил ВМФ в определенных акваториях морей и океанов
для немедленного их применения в случаях неконтролируемого развития военно-политических
кризисов стало объективной необходимостью.
Вообще говоря, штаб эскадры (в/ч 51215) существовал уже с 3 июля 1967 г., о чем свидетельствует
приказ командира эскадры № 01 от этого числа «О вступлении в должности офицеров управления 5‐й
эскадры кораблей ВМФ». В соответствии с этим приказом в состав управления вошли 20 человек,
среди них: командир эскадры — контр-адмирал Петров Борис Федорович; заместитель командира
эскадры — контр-адмирал Рензаев Николай Федорович; начальник штаба — капитан 1‐го ранга
Платонов Виталий Васильевич.
В 10 ч. 00 мин. 9 июля 1967 г. штаб эскадры на борту эсминца «Благородный» под флагом первого
заместителя Главкома ВМФ адмирала флота В.А. Касатонова вышел из Севастополя в Средиземное
море, а 12 июля в порту Александрия перешел на борт большого противолодочного корабля (БПК)
«Комсомолец Украины». В 10 ч. 00 мин. 13 июля 1967 г. было установлено оперативное дежурство по
5‐й эскадре. На следующий день, 14 июля, командир эскадры вступил в управление кораблями
эскадры, которые находились в Средиземном море: крейсер «Дзержинский», плавбаза «М. Гаджиев»,
атомная подводная лодка К‐21, 9 дизельных подводных лодок, большие противолодочные корабли
«Комсомолец ьУкраины» и «Отважный», эсминцы «Гневный», «Прозорливый», «Серьезный»,
«Благородный», «Пламенный», сторожевой корабль «Ворон», морской тральщик «Казарский», 4
десантных корабля, 3 спасательных судна и 3 танкера.
Следует заметить, что с июля 1967 г. крейсер «Дзержинский» посетил прифронтовой город Порт-
Саид. «Дзержинский» стал на бочках в Суэцуком канале «напротив управления Суэцким каналом.
Рядом находились три больших противолодочных корабля, а у причала — несколько десантных
кораблей, доставивших в Порт-Саид усиленный батальон морской пехоты. Боевая техника — танки,
бронемашины и батальон разместились на берегу в готовности отразить нападение израильтян.
Линия фронта проходила очень близко — по Суэцкому каналу, точнее — по левому берегу канала в
районе города Порт-Саид. Небольшой клочок земли длиной километров 5 и шириной до трёх
километров находился в руках у египтян. С сигнального мостика в бинокль хорошо просматривались
позиции воюющих сторон, правда, никакой стрельбы не было, солдаты спокойно ходили и несли
дежурство на укрепленных позициях. С приходом советских кораблей прекратились бомбардировки и
обстрелы города, население восторженно приветствовало нас, заполняя набережную канала
тысячными толпами…
Перво-наперво надо было уберечь Порт-Саид и Александрию от бомбардировок, и советские
моряки с этой задачей справились. Каждый взлет израильского самолёта фиксировался локаторами
“Дзержинского”, дальнейший полет истребителей или бомбардировщиков отслеживался
радиолокационными станциями. Ракеты на кораблях подавались на пусковые установки, крейсер был
готов поразить любую воздушную цель в своей зоне ПВО»[44].
Еще 25 мая 1967 г. 4 роты морской пехоты с ротой плавающих танков на БДК пр. 1171 вышли из
базы Балтийск в Средиземное море.
«С завершением перехода по маршруту корабли в составе ДЕСО (ЭМ “Стремительный”, БДК пр.
1171, танкер “Шексна”) вошли в Порт-Саид. Затем подразделения 2‐го батальона (упр. 2 БМП, 5 РМП,
взвод ПТУР и хозвзвод) осуществили погрузку на БДК пр. 1171, где находилась 4‐я РМП гв. капитана
В.Д. Стебловского. На этом корабле 2‐й батальон выполнял задачи боевой службы в течении трёх с
лишним месяцев, постоянно отрабатывая вопросы готовности к высадке и ведения боевых действий
на борту.
После прибытия на смену батальона МП Черноморского флота 2‐й батальон БФ получил задачу
совершить переход морем в Севастополь, затем погрузиться на железнодорожный эшелон и
совершить марш к месту постоянной дислокации в ВМБ Балтийск»[45].
Несмотря на объективные трудности первых дней, штаб эскадры достаточно быстро вошел в курс
событий и надежно, со знанием дела руководил деятельностью кораблей, практически непрерывно
находящихся на ходу. Ввиду того, что в Средиземном море находилось достаточно большое
количество боевых кораблей и вспомогательных судов (например, с 14 июля 1967 г. по 1 января
1968 г. боевую службу прошли 115 кораблей и судов, из них 36 подводных лодок, 54 боевых
надводных кораблей и 25 судов обеспечения).
Несколько слов стоит сказать и о снабжении советских кораблей в Египте в 1967–1969 гг.
Боевая служба вспомогательных кораблей на Средиземном море началась в июне 1964 г.
Директивой штаба Черноморского флота от 11 июня 1964 г. ставилась конкретная задача Тылу флота
и отрабатывалась организация по подготовке сил боевой службы к обеспечению их в
Средиземноморской зоне. Этой же директивой предписывалось для организации снабжения всеми
видами материальных средств сил боевой службы создать группу судов снабжения в составе танкера
«Золотой рог», «Водолей 19», водолея «Сура», рефрижераторного судна «Руза», МБ‐16 и
Плавмастерской-26.
Приказом начальника Управления вспомогательных судов и аварийно-спасательной службы флота
(УВС и АСС) от 27 июня 1964 г. было сформировано нештатное Управление группы судов снабжения.
Командиром группы судов снабжения назначался командир 467‐го дивизиона судов снабжения
капитан 2‐го ранга Н.И. Киреев. С целью улучшения качества планирования и материально-
технического обеспечения кораблей и подводных лодок, несших боевую службу, директивой штаба
флота от 22 октября 1964 г. при штабе ЧФ была создана нештатная группа планирования.
В 1965 г. судами вспомогательного флота было совершено 40 рейсов в районы боевой службы и
подано 32 600 т материальных средств, в том числе 20 000 т топлива и масел, 12 300 т воды, 90 т
продовольствия и других запасов.
Помимо этого, с 1968 г. для обеспечения кораблей Средиземноморской эскадры на арендных
условиях в портах Александрия и Порт-Саид было организовано хранение топлива и масел, которые
доставлялись туда вспомогательными судами. В состав Средиземноморской эскадры входило
несколько судов обеспечения, сведенных в 52‐е оперативное соединение.
В этот же период в военном порту Александрия на арендованном причале на постоянной основе
находились суда дивизиона судов обеспечения в составе плавмастерской, водоналивной (500 тонн)
самоходной баржи, морского буксира, водолазного бота, несамоходного плавсклада. Задача этого
дивизиона заключалась в обеспечении межпоходовых ремонтов подводных лодок, в обеспечении их
материальными запасами и организации отдыха личного состава подводных лодок, а также
обеспечении продовольствием, водой и другими запасами кораблей боевой службы, заходящих в
порт.
Для обеспечения кораблей малого водоизмещения на территории Египта в Мерса-Матрухе были
установлены две секции плавпричала ПЖ-61. У причала постоянно находился Плавсклад-7 тыла ЧФ.
Периодически там находился морской буксир и водолазный бот. На плавскладе хранились
продовольствие, шкиперское имущество и регенерация, которые систематически пополнялись судами
вспомогательного флота. В пункте Мерса-Матрух обеспечивались тральщики, малые
противолодочные и сторожевые корабли. Кроме того, в Мерса-Мотрух периодически заходили суда с
малой осадкой (рефрижераторы, танкер «Руза», морские водоналивные баржи и буксиры). В их задачу
входило принять на борт от плавсклада продукты, воду, масла и другие материальные средства и
обеспечить ими корабли в точках восточной части Средиземного моря.
В марте 1968 г. между СССР и Египтом было достигнуто соглашение о размещении на территории
ОАР авиационной группы морской авиации в составе шести самолётов Ту‐16Р для ведения разведки в
Средиземном море в интересах обеих стран. Согласно договоренности первоначальная численность
этого подразделения, получившего название «90‐я отдельная дальне-разведывательная эскадрилья
особого назначения» (90 ОДРА ОН) с базированием на аэродроме Каир-Вест, составила 130 человек.
Дальнейшее комплектование группы морских разведчиков производилось на базе 943‐го морского
ракетоносного авиаполка (МРАП) ВВС ЧФ, дислоцированного в поселке октябрьское.
Первоначально эскадрилья подчинялась непосредственно главному военному советнику министра
обороны ОАР генералу П.Н. Лащенко, но при необходимости переходила в оперативное управление
КП 5‐й эскадры, который размещался в Александрии.
Весной 1970 г. эскадрилья полностью перешла в распоряжение командования Черноморского
флота. Разведчики Ту‐16Р парами выходили на Средиземное море, а иной раз на Красное для
слежения за кораблями НАТО. Основной целью эскадрильи были авианосные ударные группы 6‐го
флота США в Средиземном море во главе с флагманом — авианосцем «Индепенденс».
С появлением в составе эскадрильи самолётов, оборудованных станцией радиотехнической
разведки СРС‐4 («Квадрат-2»), в интересах арабской стороны советские Ту‐16Р занимались
радиоперехватом и обнаружением израильских РЛС.
В конце 1969 г. эскадрилью дополнили три самолёта — постановщика помех Ан‐12ПП из 117‐го
Берлинского ордена Кутузова радиополка специального назначения (Шауляй) и несколько Ан‐24.
В январе — феврале 1970 г. на базе 57‐й Смоленской морской ракетоносносной авиадивизии
(аэродром базирования — Быхов) были сформированы и подготовлены для отправки в Египет две
группы по 4 самолёта РЭБ Ту‐16П, в дополнение к выполняющему задачу в Египте звену Ан‐12ПП. В
апреле под Асуаном на аэродроме Сахара приземлились первые 4 самолёта РЭБ Ту‐16П из 170‐го
гвардейского краснознаменного морского ракетоносносного авиаполка ВВС ДКБФ из Быхова.
19 августа 1968 г. в 90‐ю отдельную дальнеразведывательную эскадрилью особого назначения
(ОДРАЭ ОН) вошла группа под командованием подполковника В.И. Голяна в составе трёх
противолодочных самолётов-амфибий Бе‐12 из 2‐й эскадрильи 318‐го отдельного противолодочного
полка дальнего действия (ОПЛАП ДД) ВВС ЧФ. Самолёты с опознавательными знаками ОАР
проследовали через Венгрию и Югославию.
Уже через неделю после прибытия экипажи самолётов Бе‐12 в условиях африканской жары
приступили к выполнению поставленных перед ними задач. Вылеты обычно проводились в утренние
часы. Все вылеты осуществлялись парой самолётов. Максимальное удаление районов поиска от
аэродрома базирования составляло 350–400 км.
За три первых месяца пребывания в Египте три экипажа произвели 38 самолёто-вылетов. Экипажи
смогли оценить дальность средств поиска, правда, пока только по своим подводным лодкам.
В октябре 1968 г. были обнаружены две первые иностранные субмарины в Средиземном море. За
первой слежение производилось 1 ч. 37 мин., за второй — 48 минут.
Поскольку аэродром Каир-Вест находился на расстоянии более 200 км от побережья, по
договоренности с арабской стороной Бе‐12 перебазировали на аэродром Мерса-Матрух.
Из-за недостаточного радиуса действия самолётов Бе‐12 командование авиации ВМФ решило
заменить их самолётами Ил‐38, что, бесспорно, увеличило бы объем информации об этом
стратегически важном районе. Так что летом 1971 г. самолёты Бе‐12 отправились на аэродром своего
постоянного базирования — в Крым на озеро Донузлав.
В сентябре 1970 г. два самолёта Ил‐38 с опознавательными знаками ОАР сели на аэродроме
Мерса-Матрух и через несколько дней приступили к поисковым действиям. В июне 1971 г. прилетела
ещё пара Ил‐38, а самолёты Бе‐12 убыли в СССР. С применением самолётов Ил‐38 границы районов
поиска значительно расширились.
Работа экипажей Ил‐38 началась не с поиска подводных лодок в глубинах Средиземного моря, а с
попытки обнаружить израильские ракетные катера на переходе из Франции. Задача решалась по
просьбе руководства ОАР. Катеров на переходе не обнаружили, и, судя по всему, их переход
закончился успешно.
Самолёты Ил‐38 иногда производили длительные разведывательные полеты на большой высоте,
выходили в Тирренское море и доходили до острова Монтекристо (между Италией и Корсикой).
Добытая экипажами Ил‐38 информация представляла большую ценность для командования 5‐й
эскадры.
Следует заметить, что аэродромы, на которых базировалась советская авиация, и базы кораблей с
февраля 1970 г. по июнь 1972 г. прикрывались советской же ПВО.
Так, порты Александрия и Мерса-Матрух с воздуха прикрывались советскими истребителями МиГ‐
21. «Как первый этап взаимодействия с самого начала боевых действий наших войск была налажена и
периодически действовала организация выполнения кораблями эскадры задач радиолокационного
дозора (РЛД) в интересах КП наших и египетских войск ПВО и ВВС. Корабль РЛД с трёхкоординатной
РЛС (обычно БПК проекта 61) выдвигался в район севернее Порт-Саида и по специальной
разработанной штабом эскадры сетке квадратов ПВО передавал донесения о пролетах израильской
авиации из морского сектора (собственно, ради египтян пришлось разработать эту сетку, отказавшись
от “общесоюзной” сетки ПВО). Как отмечалось командованием наших войск и египетской стороной,
это значительно увеличивало дальность (“руку”) предварительного (предупреждающего)
обнаружения следующих над морем групп израильской авиации, совершающей налеты на объекты
АРЕ.
В дальнейшем было установлено тесное взаимодействие с КП ЗРБР и ЗРДН, непосредственно
осуществляющими зенитное огневое прикрытие кораблей эскадры в гавани Александрии. Эту задачу
выполняли два ЗРДН: восточный — с одного из центральных городских пляжей Александрии (прямо в
центре города в районе фешенебельного отеля Сан-Стефано, на глазах “ отдыхающей публики” и
иностранных туристов). Здесь же, наверняка, дневали и ночевали постоянно не один израильский
шпион или соглядатай. И западный — тоже с пригородного пляжа (местечко Агами). Третий
дивизион позднее прикрывал гавань и аэродром небольшого порта Матрух, куда с июля 1970 г.
заходили наши корабли среднего и малого водоизмещения и вспомогательные суда, а также
базировались самолёты морской противолодочной авиации Бе‐12, и периодически Ил‐38, Ан‐12, Ан‐
24»[46].
Задачу прикрытия кораблей эскадры в море истребительной авиацией выполняла 108‐я
истребительная бригада 35‐й отдельной истребительной эскадрильи (фактически полк МиГ‐21–30—
40 самолётов) с аэродрома Джанаклис близ Александрии. Прикрытие осуществлялось по заявкам КП
эскадры способом «дежурства на аэродроме» (иногда «дежурства в воздухе») одного-двух звеньев
истребителей. На период прикрытия радиосвязь КП бригады с КП эскадры, если флагманский корабль
эскадры действовал в зоне прикрытия. По сигналу с КП эскадры через 3–5 минут в небе появлялись
советские истребители, но с египетскими опознавательными знаками на крыльях. Такая организация
действовала устойчиво, без сбоев, весь период пребываний советской истребительной авиации в
Египте.
В 1972 г. по требованию египетского президента Анвара Садата 90‐я ОДРАЭ ОН вернулась в СССР.
Основную задачу советских кораблей на Средиземном море адмирал Г.Г. Костев сформулировал
следующим образом: «Задача эскадры заключалась в наблюдении за американским флотом в районе
его маневрирования. За каждым американским авианосцем непосредственное слежение выполнял
одни надводный корабль. Дизельные подводные лодки по своим возможностям следить за
авианосцами не могли, лишь фиксировали факт прохода авианосцев через определенный район, на
котором подводные лодки были развернуты в завесе (по три-четыре единицы). Главная же задача
дизельных подводных лодок из состава 5‐й ОПЭСК заключалась в выявлении районов нахождения
американских ракетных подводных лодок в зоне Средиземного моря с целью определить их реальную
угрозу для территории СССР с южного направления для последующего определения путей по её
ослаблению в районе, где традиционно господствовал флот НАТО»[47].
19 сентября 1968 г. впервые на боевую службу в Средиземное море вышел противолодочный
крейсер «Москва». На его борту находилась 3‐я вертолётная эскадрилья с 14‐ю экипажами и
вертолётами Ка‐25ПЛ. Все они могли вести поиск лодок днем, а шесть из них — ещё и ночью.
Первая поисковая операция получила название «Удав». Результаты её оказались скромными:
подводная лодка была обнаружена, но время слежения составило 1 ч. 22 мин., а время непрерывного
контакта с лодкой — всего 42 минуты.
3‐я вертолётная эскадрилья 872‐го вертолётного полка в 1969 г. выполнила ещё два похода на
боевую службу на противолодочном крейсере «Ленинград» — 20 апреля и 16 августа. В этих походах
участвовало до 18 экипажей, а в походе 20 апреля 1969 г. участвовал командующий ВВС ЧФ генерал-
лейтенант авиации А.А. Мироненко.
«В этих походах было полное взаимодействие с кораблями 5‐й эскадры, КПУГ 30‐й ДИПК. Лодка
была обнаружена, установлено 11 контактов с ней, время слежения составило более 3 часов, а с КПУГ
— 45 мин. Общая обследуемая площадь составила 18 000 кв. км. Дальность поиска ПЛ днём с ВГС —
80 км, на буях ночью — 110 км»[48].
15 сентября 1969 г. на базе 3‐й вертолётной эскадры был сформирован 78‐й отдельный
вертолётный полк.
После Шестидневной войны 1967 г. между Израилем и арабами не был заключен мир, а
установилось шаткое перемирие, периодически нарушаемое обеими сторонами.
21 октября израильский эсминец «Эйлат» под командованием капитана 3‐го ранга Итцхака
выполнял боевое патрулирование у берегов Синайского полуострова.
«Эйлат» вел разведку радиоэлектронных средств Египта. Для этого он, двигаясь зигзагами, то
заходил, то выходил из его территориальных вод. В конце концов он довольно глубоко зашел в глубь
территориальных вод, и тогда с главного командного пункта египетских ВМС в Порт-Саиде поступил
приказ атаковать нарушителя государственной границы.
В 17 ч. 00 мин. по местному времени на двух египетских ракетных катерах пр. 183Р, стоявших у
пирса Порт-Саида, была сыграна боевая тревога. Началась предварительная подготовка к старту ракет
П‐15 с радиолокационной головкой наведения. На обоих катерах были включены РЛС «Рангоут».
Через 5 минут оператор РЛС одного из катеров обнаружил эсминец «Эйлат» на дистанции около 130
кабельтовых (23,8 км). В 17 ч. 10 мин. на катерах была подана команда «Ракетная атака». РЛС
«Рангоут» обоих катеров взяли морскую цель на сопровождение. Включена бортовая аппаратура
ракет. Оба катера отошли от пирса и легли на боевой курс.
17 ч. 19 мин. — старт первой ракеты. И через 5 секунд уходит вторая П‐15. Секунд через 20
сигнальщик эсминца доложил командиру о ярких вспышках и дымовых шлейфах. Итцхак приказал
сыграть боевую тревогу, дать кораблю полный ход и идти зигзагами. Все шесть 40‐мм зенитных
автоматов открыли ураганный огонь по двум приближающимся шлейфам дыма (поскольку самих
ракет с эсминца не видели). Но все было напрасно. Через 60 секунд после старта первая ракета
поразила машинное отделение корабля.
Спустя несколько секунд вторая ракета взорвалась в котельном отделении. Эсминец сразу же
лишился хода и обесточился. Аварийные партии вступили в борьбу с огнем. С помощью запасной
радиостанции командир эсминца связался с израильским командованием и доложил о случившемся.
Несмотря на все усилия экипажа в борьбе за живучесть, эсминец начал тонуть.
В 17 ч. 23 мин. был произведен старт двух ракет со второго катера. На этом катере запоздали с
пуском ракет из-за того, что командир зазевался и слишком поздно покинул ходовой мостик. При
стрельбе он должен был укрываться в ходовой рубке. Третья ракета поразила тонущий эсминец, а
четвертая — обломки корабля в воде и, естественно, плававших членов экипажа эсминца.
Обломки «Эйлата» до сих пор лежат на дне залива Эт-Тина. Из 199 человек экипажа эсминца
погибло 47, а остальным удалось спастись, но 81 человек получил ранения различной степени
тяжести.
После пусков оба катера произвели штатное послезалповое маневрирование — легли на курс
отхода от пораженной цели. Первый катер пошел вправо от боевого курса, второй — влево. Они
развили максимальную скорость и двинулись в Порт-Саид. Первый катер благополучно подошел к
пирсу. А второй из-за бестолковости командира не вписался в требуемый поворот, определенный
створными знаками, выскочил на прибрежные камни и пропорол себе днище. Катер был снят с
камней через трое суток и поставлен на ремонт в док. Но, как говорится, победителей не судят.
Президент Объединенной Арабской Республики Египет Гамаль Насер наградил участников
первого в истории войн на море успешного применения ракетного оружия капитана 2‐го ранга Али-
Дами, старших лейтенантов Ахмеда Хакера и Абдель Вахеда и лейтенанта Хасана Хозми Амина
орденами Египта.
А теперь я бы хотел вспомнить поэму «Граф Нулин» незабвенного Александра Сергеевича.
Но кто же более всего
С Натальей Павловной смеялся?
Не угадать вам. Почему ж?
Муж? — Как не так. Совсем не муж.
Смеялся Лидин, их сосед,
Помещик двадцати трёх лет.
А кто ж расстроен больше всех? Не угадать вам. Капитан, въехавший на камни? Так он стал героем.
Расстроен больше всех был военный советник капитан 2‐го ранга В.А. Гончаров, которому за первое в
мире применение противокорабельных ракет даже спасибо не сказали.
Первая советская атомная подводная лодка Северного флота вошла в Средиземное море 28 июля
1965 г. В 1968 г. для поднятия духа египтян в Александрию вошла советская атомная подводная
лодка К‐181 проекта 627А. Насколько мне известно, это был первый заход советской атомной
подводной лодки в иностранный порт.
Особо стоит отметить форсирование нашими подводными лодками Гибралтарского пролива.
«Пролив они форсировали скрытно, в подводном положении, зачастую прячась под судами, шедшими
его водами. Благодаря этому тактическому приему “растворялся” след наших лодок, выходивших на
оперативный простор. О том, как обеспечить скрытность и достичь успеха, как действовать в этом
сложном и даже опасном в навигационном отношении районе, говорилось в специально
разработанных документах. Их неукоснительное, можно сказать, щепетильное выполнение
обеспечивало не только эффективность решения поставленных задач, но и безопасность,
безаварийность плавания.
О том, что наши подводники умели буквально ювелирно проникать через “бутылочное горлышко”
Гибралтара, оставаясь необнаруженными, свидетельствует знаменитый поход АРПК “Курск” в 1999 г.
Тогда наш атомоход, незаметно войдя в Средиземное море, активно действовал в его водах, в том
числе у берегов “распятой” НАТО Югославии. Подводники-североморцы, не будучи обнаруженными,
сумели выполнить несколько условных ракетных ударов по корабельным группировкам “вероятных
друзей”, остававшихся потенциальными противниками России. “Курск” был обнаружен только по
завершении выполнения задачи — уже на обратном пути, на выходе из Средиземноморья. Таким
образом, из боевого похода в родное Видяево наши подводники тогда вернулись с победой»[49].
Увы, форсирование Гибралтара проходило не всегда удачно. Так, 19 сентября 1984 г. атомная
подводная лодка Северного флота К‐53 пр. 671 в подводном положении форсировала Гибралтарский
пролив. Однако по пути она столкнулась с советским сухогрузом «Братство», который шел с грузом
зерна, закупленного в Канаде. Скорость сухогруза составляла 14 узлов. «Лодка нанесла удар носом,
на встречном курсе, под углом около 45 градусов. Удар пришелся в конец 3‐го трюма и закончился в
конце машинного отделения. Лодка попросту вошла в корпус судна и унесла с собой огромный кусок
борта. Пробоина не была рваной дырой — просто отсутствовал кусок борта. Машинное отделение
оказалось полностью затоплено, 3‐й трюм разгерметизирован. Там же возле борта до удара находился
штатный стояночный дизель-генератор — его тоже не досчитались. Вероятно, удар корпуса лодки
сорвал его с фундамента, и он просто выпал в дыру за борт»[50].
Судно гарантированно должно было затонуть, но его спасло… зерно, которое препятствовало
распространению воды в трюме.
Вскоре подошел испанский буксир, который отвел полузатопленное судно в Альхесирас и посадил
на пологую песчаную балку с глубиной 12,5 м. Зерно перегрузили на другое судно, а «Братство» на
месте было продано на металлолом.
Ну а на К‐53 оказался повреждённым лёгкий корпус, обтекатель и ряд приемников
гидроакустического комплекса, щиты волнорезов торпедных аппаратов, крышка торпедопогрузочного
устройства и др.
Лодка ушла с места столкновения в подводном положении. Поднялась она на поверхность лишь
после встречи с кораблями 5‐й эскадры. В сопровождении плавматсерской ПМ‐24 лодка зашла в порт
Хаммамет (Тунис) для устранения повреждений. А в октябре 1984 г. К‐53 вернулась на Северный
флот для капитального ремонта.
Еще раз возвращаюсь к сложной, а порой и героической деятельности вспомогательных судов
ВМФ. Вот, к примеру, в апреле 1971 г. впервые в советском флоте была проведена заправка трёх
кораблей с танкера «Десна» одновременно траверзным и кильватерным способами.
Во исполнение директивы Главного штаба ВМФ от 20 марта 1972 г. в целях улучшения
руководства кораблями и судами в порту Мерса-Матрух, начиная с 1 июня 1972 г., поочередно
дислоцировалось одно из управлений дивизионов вспомогательных судов флота.
«В 1973 г. в составе УВС и АСС ЧФ сформировано управление бригады судов обеспечения, а на
базе управления бсо сформирован штаб 54 оперативной бригады вспомогательных судов с
дислокацией в порту Александрия. В состав бригады вошли строящиеся на Александрийской
судоверфи вспомогательные суда, а также суда, обеспечивающие корабли боевой службы в
Средиземном море»[51].
Вспомогательные суда ВМФ неоднократно привлекались к слежке за авианосными соединениям
вероятного противника. В подобных операциях особо отличился буксир МБ‐130, за что его командир
получил от командующего ЧФ ценный подарок.
Периодически американские авианосцы уходили от преследования наших кораблей во внутренние
воды, например, между греческими островами Эгейского моря. Вход туда советским военным
кораблям был запрещен. Но если рядом оказывалось судно Минфлота (Министерства морского и
речного флота), то по просьбе командира военного корабля капитан гражданского судна проводил
слежение за американцами.
Танкеры Минфлота, проходившие через Средиземное море, никогда не отказывали в заправке
советским кораблям. Характерный пример: тральщик БТ‐259 пр. 257ДМ возвращался с боевой службы
на Средиземном море, и у него на подходе к Дарданеллам стало кончаться топливо. «Чтобы пройти
Проливную зону в светлое время суток, надо было держать ход не менее 13 узлов, что для БТ —
практически полный ход. Резко возрос расход скудных запасов топлива, необходимо было что-то
предпринять.
Нас догнали и обошли наши ЭМ пр. 30бис и РЗК. На наши вызовы по УКВ и светом они не
ответили. На подходе к проливу Босфор нас догнал танкер “Буховны”, порт приписки Баку. Подошли
к его корме на 15–20 метров, что очень удобно сделать тральщику с ВРШ. Переговорил с капитаном,
попросил его держать ход не более 10 узлов, а по выходе из пролива Босфор дать нам топлива.
Капитан ответил, что никаких проблем не будет и вся наши просьбы будут удовлетворены…
За пределами тервод подошли к борту танкера, от него приняли 3 т топлива и 200 кг масла для
ГД, и все это — без оформления каких-либо документов. Кроме того, по моей просьбе танкер в
течение 2 часов буксировал нас в сторону Севастополя, хотя сам он следовал в порт Одесса. Такое
было возможно, ведь это было наше единое, родное государство, которое, увы, мы потеряли…
Утром следующего дня вошли в бухту Севастополя. Пышных встреч тогда не проводили — это
была обычная боевая работа, и мы её выполняли.
После швартовки в цистернах оставалось 500 кг топлива, так что помощь капитана танкера была
неоценима»[52].
После войны 1967 г. численность разведывательных кораблей Черноморского флота увеличилась.
13 февраля 1971 г. на базе отдельного дивизиона кораблей была сформирована бригада
разведывательных кораблей. В её состав вошло 12 кораблей: большой РК «Запорожье» (корабль 1‐го
ранга); средний РК «Харитон Лаптев» (корабль 2‐го ранга); малые РК «Веха», «Теодолит»,
«Кренометр», «Лотлинь», «Траверз», «Барометр», «Архипелаг», «Пелорус», «Находка», «Селигер»
(корабли 3‐го ранга); ПМ‐13, ПСКЛ‐З и БСС‐79850. Основным районом их действия, естественно, было
Средиземное море.
В 1979 г. разведывательные корабли получили помимо имен собственных бортовые номера. Так, к
примеру, «Приазовье» стал ССВ‐201 и т. д.
В ряде случаев к охране наших РК привлекались корабли 5‐й эскадры. Так, к примеру, МТЩ
«Григорий Вакуленчук» пр. 266 в 1969 г. охранял РК «Крым», проводивший радиотехническую
разведку у берегов Израиля.
«Крым», как обычно, выполнял свою работу на ходу в 3–4 узла. Внезапно раздался крик вахтенного
офицера: «Товарищ командир, прошу на мостик!»
Командир тральщика Наум Крепкер выскочил на мостик. «Вахтенный сигнальщик раньше РЛС
обнаружил быстроходные цели, идущие со стороны п. Хайфа. Объявил боевую тревогу. Произвели
перезарядку артустановок. Две группы катеров (три торпедных и три ракетных) ВМС Израиля шли
строем уступа с наших носовых курсовых углов.
По тактике ведения морского боя — это атака. МТЩ вышел вперед и прикрыл собой РЗК “Крым”.
Предвидя самое худшее, по СБД в адрес КП ВМФ и КП 5‐й эскадры дал сигнал: “Атакован
противником, прошу разрешение на применение оружия”. РЛС артиллерийской системы МР‐104
захватила цели. Катера находились пока дальше дальности стрельбы наших АК‐230. Между тем обе
группы катеров, не дойдя до рубежа дальности стрельбы наших артустановок, развернулись и пошли
параллельным нам курсом. Так продолжалось около часа. Затем катера развернулись, прибавили ход
и ушли в сторону п. Хайфа. Отмечу: артиллерийское и ракетное вооружение израильских катеров во
много раз было мощнее нашего. Но на мачтах наших кораблей реяли флаги ВМФ СССР. И это
придавало нам уверенность в действиях и необыкновенную гордость»[53].
На следующие сутки на усиление охраны РК «Крым» прибыл СКР пр. 159. А выстрелить нашим АК‐
230 все же пришлось в сторону моря — для разрядки. Таково их устройство.
Не могу удержаться, чтобы не продолжить рассказ Наума Крепкера: «Продолжали следовать по
плану. Со стороны о. Крит прилетел американский самолёт береговой патрульной авиации “Орион” и
начал облеты нашего корабля на высоте 200–300 м. Таких “атак” он совершил аж 18. Я объявил
боевую тревогу и донес на КП 5‐й эскадры.
Перезарядку АК‐230 не производили. По приборам наведения системы МР‐104 мы 18 раз учебно
“обстреливали” “Орион”. Неожиданно для нас он развернулся в сторону о. Крит, а из выхлопов его 4

[djjaz63]

двигателей… повалил черный дым. Конечно, его драп был неожиданным для нас. Вскоре со стороны
африканского берега подлетели два звездокрылых Ту‐22. Они сделали круг над нами, “помахали
крылом” и ушли на базу.
Прошли о. Мальта, Тунисский пролив. Вышли в западную часть Средиземного моря. Прошли ещё
сутки. Радио с КА 5‐й эскадры: “репер” в Гибралтарском проливе затонул. Боевое распоряжение: МТЩ
возвращаться в Тунисский пролив и выбрать установленные там четыре гидроакустических буя. При
этом учесть, что у одного из них оторвана антенна, за которую швартовались греческие рыбаки.
Доложил на КП свое решение: 3 буя выбрать, а четвертый вытралить. Три буя с якорями выбрали хоть
и с трудом, но успешно. Поставили контактный трал МТ‐3.
Полоса захвата трала составляет 320 метров. Расстояние между м. Рас-эль-Тиб на тунисском
берегу и м. Гранитола на о. Сицилия более 30 миль. Ошибка при определении места при
координировании траления немного больше ширины захвата трала. Но помогли высокий
профессионализм специалистов и военно-морская удача — буй подсекли на первом же галсе»[54].
А вот два любопытных случая, произошедшие с тральщиком «Арсений Раскин» пр. 266. Летом
1971 г. в Тунисском проливе тральщик обнаружил английский авианосец «Гермес». «Авианосец имел
преимущество в скорости. Шли за ним до потери радиолокационного контакта, но успели навести на
него БПК пр. 61. Погода была гнусная, но когда БПК обогнал нас, в знак уважения его команда была
построена на правом борту. Мы, в свою очередь, исполнили положенный флотский ритуал.
Практически всю БС провели в Тунисском проливе под присмотром “Орионов” и “Шеклтонов”,
которые вели поиск наших ПЛ. Подобрали и передали в 5‐й отдел несколько типов
гидроакустических буев. Для развлечения некоторые из буев буксировали за собой, “Орионы”
появлялись, клюнув на шум наших винтов. Длилось это недолго, американские лётчики быстро
раскусили наш прием»[55].
Весной 1972 г. тральщик «Арсений Раскин» проследовал к востоку от острова Родос для смены на
слежении эсминца пр. 30‐бис. «В точке встречи — наш танкер и эсминец.
Авианосец “Форрестол” находился у причала на острове Родос, являвшемся демилитаризованной
зоной островов Южные Спорады. Внезапно авианосец отошел от причала, дал ход 30 узлов и пошел в
пролив между берегом и Родосом. Тральщик полным ходом — за авианосцем, эсминец начал срочно
сворачивать прием топлива и вскоре обогнал нас. Авианосец мы вскоре догнали, он пришел в свой
район БП. Эсминец вновь передал нам контакт с авианосцем и проследовал на заправку.
Слежение вели достаточно длительное время, наблюдали заправку авианосца на ходу, от судна
снабжения, которое заправляло сразу три корабля — с бортов и кормы. Четвертый — корабль
сопровождения — прикрывал группу с кормы, мешая нам подойти ближе. Грузы на авианосец стали
доставляться вертолётами, пока судно снабжения было на удалении нескольких миль. Заправка
длилась чуть более двух часов.
Затем в районе остался только “Форрестол”, где и отрабатывал полеты самолётов. По нашим
подсчетам, за 12 часов полетов самолёты совершили по 2–3 вылета.
В ходе слежения с целью разведки с воды подобрали сброшенные с авианосца мешки с мусором. В
мешках было много бумаг с интересной информацией, одних писем два больших мешка. В
Севастополе письма первыми перехватили разведчики, представители политуправления опоздали и
потому “мягко выговорили” свое недовольство замполиту. Материала для отчёта по разведке мы
набрали достаточно»[56].
Между 1967 и 1973 гг. было множество случаев, когда корабли 6‐го флота и 5‐й эскадры
оказывались на грани применения оружия.
«В 1968 г. проводилась поисковая операция по обнаружению районов патрулирования
американских подводных лодок с ракетным оружием на борту. Для этого были выставлены в
различных районах акустические буи.
В западной части Средиземного моря между проливом Гибралтар и островом Альборан фрегат
Великобритании подошел к одному из буев, обогнав наше гидрографическое судно, и поднял один
буй на свою палубу.
“Гидрограф”, патрулировавший этот район, спустил шлюпку, на которой группа матросов во главе
с офицером подошла к фрегату. Забросив “кошку”, они пошли буквально на абордаж. Взобравшись на
палубу фрегата, они сбросили наш буй за борт. Англичане были ошеломлены такой дерзостью, а пока
моряки опускались в шлюпку, командир фрегата распорядился опустить в шлюпку бутылку виски для
командира “гидрографа” за храбрость и находчивость его моряков.
Этот случай довольно быстро стал известен в Главном штабе ВМФ. Главком был вне себя от такого
поступка. И буквально через два часа циркуляром на все корабли и суда пришла телеграмма. Суть её
сводилась к следующему: “Решительно пресекать попытки хищения нашей собственности (в данном
случае акустических буев). Для защиты использовать все меры, вплоть до тарана”»[57].
А вот ещё один эпизод «жаркого лета 1968‐го».
«Крейсер “Михаил Кутузов” (штаб находился на нем) осуществлял слежение за авианосцем США в
Ионическом море. При заходе на посадку один самолёт “промахнулся” мимо посадочной палубы и
упал в море. Авианосцу запретили заход на Мальту, и он продолжил боевую подготовку. Затем ему
дали команду следовать в Неаполь.
Наш крейсер пошел через Мессинский пролив за авианосцем в Тирренское море. При проходе
пролива наперерез “Михаилу Кутузову” пошел катер на подводных крыльях. Борис Федорович
попросил меня заснять этот эпизод на кинокамеру “Кварц-4”, чтобы запечатлеть факт того, что мы
вынуждены были маневрировать в проливе, чего делать при праве мирного прохода нельзя.
Тут же в эфир ушел радиопротест. Однако Италия уже успела передать в наш МИД свой протест.
Через некоторое время, уже на подходе к Неаполю, при посадке на авианосец в воду падает второй
американский самолёт. По 6‐му флоту объявляется боевая тревога, а из его главной базы Гаэта
выходит флагманский корабль США крейсер УРО “Литл-Рок”.
Наша группа ОСНАЗ определила: “американец” по тревоге идет к советскому крейсеру.
Дальномерщики визуально обнаружили, что он развернул орудия главного калибра в нашу сторону.
Когда это стало очевидным, на “Михаиле Кутузове” объявили тревогу, и все наши 4 башни повернули
орудия на американский крейсер. Обстановка накалилась…
В этот момент Борис Федорович дает команду командиру крейсера капитану 1‐го ранга Н.
Федорову: “Немедленно свободный личный состав построить по левому борту по «Большому сбору».
Горнисту играть «Захождение». Там — командующий флотом, а я — командир эскадры. Приветствуем
старшего флагмана по международным правилам”.
Наш личный состав построился, сыграли “Захождение”. “Литл-Рок” первым развернул башни. На
“Кутузове” орудия тоже привели в исходное.
Где-то через 40–50 минут ОСНАЗовцы доложили: по 6‐му флоту пошла телеграмма: “Впредь при
встрече с флагманом советской эскадры выстраивать личный состав кораблей по «Большому сбору» и
выполнять положенные правила приветствия”.
С тех пор американцы стали относиться к нам с уважением»[58].
Несколько слов стоит сказать о малоизвестном кризисе в Восточном Средиземноморье осенью
1970 г.
9 октября 1970 г. авианосец «Индепенденс» 6‐го флота США с кораблями охранения уже вторые
сутки находился в районе юго-западнее острова Крит, отрабатывая полеты авиации, периодически
передвигаясь в восточную часть Ионического моря и возвращаясь затем на прежнюю позицию. Но
вдруг после полудня авианосец буквально сорвался с места и 30‐узловым ходом рванул на восток.
Полеты его авиации были, естественно, прекращены. «Инденпенденс» шел в режиме радиомолчания,
что привело в удивление штаб 5‐й оперативной эскадры. Время суток светлое, за авианосцем следует
«следящий» советский корабль, так зачем выключать связь?
К этому моменту все надводные боевые корабли 5‐й эскадры находились на якорных стоянках и в
центральной зоне, в заливе Саллум и точке № 5 у острова Китира. Восточнее находились только
десантные корабли, эсминец «Совершенный» и один из тральщиков (в Порт-Саиде) и второй
тральщик — в точке № 55 (восточнее Кипра). Гнать эсминец «Совершенный» на перехват авианосца в
помощь следящему кораблю не имело смысла.
Что же произошло? 1 сентября 1970 г. палестинцы совершили нападение на короля Иордании
Хусейна. В ответ иорданская армия начала боевые операции против палестинцев, находившихся в
Иордании. Палестинцев попытались подержать сирийские войска.
В свою очередь палестинские боевики захватили около 50 заложников — граждан США, Англии,
ФРГ — и потребовали под угрозой их убийства освобождения Израилем палестинских территорий:
западного берега реки Иордан и сектора Газа.
К 19 сентября американцы уже сосредоточили в Восточном Средиземноморье почти весь 6‐й флот:
три авианосца (к двум авианосцам «Индепенденс» и «Саратога», находившимся в Средиземноморье,
присоединился авианосец «Кеннеди», прибывший из США) с кораблями охранения, десантный
вертолётоносец «Гуам» с десантными кораблями, на борту которых находилась бригада морской
пехоты с бронетехникой, несколько кораблей спецназначения и обеспечения.
В район Мальты прибыли из метрополии английские авианосцы «Арк Ройял» и «Бульварк» со
своим охранением. Далее на восток они не прошли и находились в готовности к усилению
группировки 6‐го флота США в восточной части театра.
Как писал участник событий капитан 1‐го ранга В.В. Заборский: «По некоторым сведениям,
полученным в то время штабом эскадры, на самом деле вся эта заваруха с вооружённым
выступлением палестинцев против правительства Иордании и дальнейшим захватом заложников
была использована Израилем для инициирования и планирования (конечно с благословления и с
участием США) операции прикрытия, являющейся провокацией с целью дать повод как минимум
ввода войск США на территорию западного берега реки Иордан (“отгородить” от Израиля Сирию и
Иорданию). А по большому счету — оккупации войсками Израиля в первую очередь Сирии (или её
южной части), Иордании, а заодно и Ливана. Не знаю, насколько такие предположения штаба эскадры
соответствовали действительности, но в этом, как представляется, и состояли главные задачи
сосредоточения такой мощной военно-морской группировки ВМС США в восточной части
Средиземного моря в сентябре — октябре 1970 г.»[59].
Забрский рассматривает варианты событий: «Допустим, во-первых, американцами принято
решение начать эту операцию-оккупацию и оккупировать Сирию: сначала будет высажен десант
морской пехоты 61‐го ОС на территорию Израиля и затем под сурдинку этой высадки Израиль двинет
свои войска в Сирию. Но что сделают русские? Эскадра высадит в Сирию свой хилый десант, а далее
скорее всего будут брошены в ту же Сирию советские ВДВ (они уже в готовности). В этом случае
(смотри “во-первых”) что произойдет? Начнется третья мировая война? Как говорится, кто его знает?
Или другой вариант оценок: допустим, во-вторых, отдается приказ авианосной армаде США вдруг
вступить в военное противоборство с эскадрой, пусть она по боевому потенциалу многократно слабее
авианосных ударных сил 6‐го флота США? Но и в этом случае (опять же смотри “во-первых”) как
поведет себя правительство Советского Союза? К тому же у эскадры где-то здесь рядом под водой
ракетные атомные и многоцелевые ПЛ, готовые обрушить свои удары по авианосцам. Они же не будут
бездействовать. Значит, как ни крути, но и в этом варианте (смотри “во-вторых”) не начинать же
третью мировую войну с авианосцами и морской пехотой 6‐го флота США в Средиземном море из-за
интересов того же Израиля!»[60]
К этому времени рядом с американскими находилось свыше 20 советских кораблей. Из ракетных
надводных носителей в составе этой группировки сил эскадры имелись только ракетный крейсер
«Головко», БРК «Бедовый» и «Неуловимый». Кроме того, в восточной зоне были развернуты две
ракетные, одна многоцелевая атомные подводные лодки и три дизельные подводные лодки. В
готовности к выходу по приказанию в Порт-Саиде находился десантный отряд (ДЕСО) в составе БДК,
двух СДК, эсминца «Совершенный» и двух тральщиков (второй тральщик тоже был возвращен в Порт-
Саид).
Флагманским кораблем эскадры был крейсер «Слава» (капитан 1‐го ранга Л.Я. Васюков), а 15
сентября туда прибыл крейсер «Дзержинский» с контр-адмиралом В.М. Леоненковым.
«Главнокомандующим ВМФ была поставлена задача командиру эскадры: в случае попытки
высадки американского десанта в Израиле или Ливане направить ДЕСО эскадры из Порт-Саида в
сирийский порт Тартус и высадить десантников. Десанту действовать по указаниям главного
советника министра обороны Сирии (предварительная задача — демаркация сирийской границы по
линии фронта с Израилем). Высадка десанта с сирийской стороной согласована.
В особо напряженный момент кризиса 19–20 сентября американские десантные корабли 61‐го ОС
вошли на внешний рейд Хайфы и по всем признакам принялись готовиться к высадке десанта (наши
корабли не выпускали их из наблюдения, заходя даже в пределы израильских тервод). Одновременно
вертолётоносец “Гуам” тоже подошел к внешнему рейду Хайфы. На палубу были подняты 10
вертолётов (половина авиапарка). Здесь же на палубе выстроились десантники в полном снаряжении
для посадки в вертолёты.
Командир эскадры, оценив эту обстановку, дал приказание ДЕСО следовать в Тартус с задачей
высадки десанта на территорию Сирии. Корабли ДЕСО начали движение из Порт-Саида. Американцы
или перехватили это приказание командира эскадры, или обнаружили своей воздушной разведкой
(велась постоянно) выход кораблей ДЕСО из Порт-Саида, но приготовления к высадке своего десанта
свернули. Их десантные корабли и вертолётоносец “Гуам” отошли от Хайфы. Через некоторое время
ДЕСО эскадры также был возвращен в Порт-Саид.
Произошло ещё несколько острых моментов в этой «толкотне» наших и американских кораблей в
ограниченном районе восточной части Средиземного моря. Были и маневрирование кораблей обеих
сторон с угрозой таранов и столкновений, и наводка друг на друга артиллерийских и ракетных
установок, и полеты самолётов палубной авиации с имитацией угрозы бомбометания и штурмовых
ударов по нашим кораблям, с наводкой по этим самолётам пусковых установок ЗРК (иногда и с
досланными на установки ЗУР) и зенитной артиллерии кораблей. И голые, извините, задницы
показывали американские матросы сблизившимся нашим кораблям (это принято в ВМС США).
Напряженность обстановки была высокой. Оружие кораблей находилось в постоянной готовности к
применению (со взведенными “курками”)»[61].
24 сентября Сирия приступила к отводу своих войск из Иордании, а на следующий день
палестинцы и королевские войска подписали соглашение о прекращении огня.
23—24 октября ушел один американский авианосец, а в конце месяца — второй. Корабли 5‐й
эскадры разошлись по своим якорным стоянкам.
1 ноября 1970 г. крейсер «Дзержинский» получил приказ идти в Севастополь.
«3 ноября в проливе Дарданеллы в районе мыса Чанакале крейсер вошел в густую полосу тумана и
замедлил ход. Радиолокационные станции непрерывно отслеживали надводную обстановку.
Наблюдая за одной целью, движущейся опасным курсом, командир корабля приказал уменьшить ход
и изменить курс вправо до допустимой глубины моря, точнее — до 10‐метровой изобаты.
И, тем не менее, видимая лишь локаторами цель продолжала вызывать особое беспокойство на
мостике. Командир застопорил ход, уступая дорогу неизвестному судну. Через 5 минут из молока
тумана появился силуэт сухогруза, который на малом ходу ударил крейсер в левый борт в районе 18–
20 шпангоута. Сухогруз оказался турецким “Траве”. От удара он разворотил себе носовую часть, на
крейсере появилась лёгкая вмятина»[62].
Крейсер, как и положено, стал на якорь и 30 минут ждал «разбирательств». Однако сухогруз
«Траве» ушел с места столкновения, даже не попытавшись связаться с советским кораблем. До сих пор
неизвестно, была ли попытка тарана крейсера случайностью или злым умыслом.

[djjaz63]

Глава 25
Советская техника и советские военные советники в Египте
2 ноября 1967 г. в Египет прибыла первая группа советников из числа адмиралов и офицеров ВМФ
СССР во главе с вице-адмиралом Б. Сутягиным — старшим военным советником командующего ВМС
ОАР. Вместе с ним прилетели советники командиров соединений, военно-морских баз (Александрия,
Порт-Саид, Суэц), кораблей, частей, а также офицеры штаба и некоторые флотские специалисты.
К тому времени египетский флот считался самым крупным в Восточном Средиземноморье, по
боевому составу и возможностям многократно превосходившим ВМС Израиля. Он включал несколько
соединений, укомплектованных кораблями, преимущественно советского производства.
Среди них:
— бригада подводных лодок (6 лодок пр. 613 и 6 лодок проекта 633), старшим советником
командира бригады являлся капитан 1‐го ранга В. Тюник (его аппарат — 15 чел.);
— бригада ракетных катеров (12 единиц, в том числе 6 единиц проекта 205 с ракетами П‐15),
старший советник — капитан 1‐го ранга Е. Шкутов (аппарат — 5 чел.);
— бригада торпедных катеров проекта 206, старший советник — капитан 2‐го ранга В. Зеленин
(аппарат — 5 чел.);
— бригада эскадренных миноносцев (9 единиц, в том числе 4 корабля проекта 30‐бис, 2 из
которых в 1967 г. прошли модернизацию в СССР, 2 английских миноносца постройки 1944 г.,
модернизированных в Индии);
— 3 фрегата английской постройки 1942–1944 гг., старший советник — капитан 1‐го ранга В. Зуб
и др.
Во время Шестидневной войны как в Вашингтоне, так и в Москве существовали опасения, что
Израиль при неблагоприятном для него развитии событий сможет прибегнуть к применению
некоторых видов оружия массового поражения, наличие которого официальным Тель-Авивом не
отрицалось. Опасения заметно усилились после того как израильтяне (будто бы по «трагической»
ошибке) разбомбили американское военно-морское судно электронной разведки «Либерти»,
призванное предупреждать применение ядерных и химических компонентов вооружённой борьбы.
Отчасти именно с целью сдерживания к берегам Египта (в Красное море) прибыла эскадра ВМФ СССР
с ядерным оружием на борту.
После поражения в войне и закрытия Суэцкого канала часть египетских кораблей осталась в
Красном море, в том числе три эсминца, один фрегат, две подводные лодки, два ракетных катера, два
торпедных катера и два тральщика. Из них была сформирована Красноморская группа кораблей.
Советским морякам приходилось работать фактически на два фронта — на Красном море, где в
южной части Синайского полуострова не прекращались боевые действия, и у африканского побережья
ОАР, где обеспечивалась система ПВО и решались другие боевые задачи.
Согласно указаниям министра обороны СССР, советским военнослужащим запрещалось
участвовать в боевых действиях и предписывалось избегать пленения противником. Вместе с тем, им
неоднократно приходилось выходить в море на кораблях для выполнения боевых задач. Одеты они
были в матросское рабочее обмундирование, не имели погон, знаков различия и документов.
Наиболее успешной «акцией» египетского флота после потопления «Эйлата» явилась операция (в
ночь с 9 на 10 ноября 1969 г.) по нанесению артиллерийского удара по береговым военным объектам
на севере Синайского полуострова в 40 км восточнее Порт-Саида. Эсминцы «Насер» и «Домьетта», на
борту которых находились советские специалисты, во взаимодействии с ракетными и торпедными
катерами, береговой артиллерией и при поддержке авиации подвергли обстрелу израильские
позиции в районах Румани и Эль-Балузы, где были сосредоточены военная техника, склады топлива и
боеприпасов. После успешного выполнения задачи, в ходе которой большинство из этих объектов, а
также механизированная бригада израильтян, были уничтожены, при отрыве от противника эсминцы
в течение двух часов подвергались атакам более чем сорока израильских самолётов, три из которых
были сбиты.
Ситуация на фронте резко изменилась с появлением израильских истребителей «фантом».
Переговоры о закупке «фантомов» велись Израилем ещё с правительством Джонсона, однако договор
был подписан только 27 декабря 1968 г. уже с администрацией президента Никсона.
В сентябре 1969 г. начались американские оружейные поставки ВВС Израиля: 86 истребителей F‐
4E, 12 разведчиков RF‐4С, а также штурмовиков Дуглас А‐4 «Скайхок». Вместе с самолётами в
Израиль прибыли десятки пилотов — ветеранов Вьетнама (в основном евреи).
Поступившие на вооружение «фантомы» вскоре стали применяться в ходе «войны на истощение».
11 сентября 1969 г. израильским «фантомом» (пилот Е. Ханкин) был сбит египетский МиГ‐21.
17 ноября 1969 г. при нанесении бомбового удара по позиции РЛС Иордании был сбит
израильский F‐4E, пилоты катапультировались. Этот случай стал первой боевой потерей «фантома»
в ВВС Израиля.
9 декабря 1969 г. в бою с египетским МиГ‐21 был сбит ещё один израильский «фантом».
«Фантом» F‐4 по своим лётным характеристикам превосходил всех своих соперников,
изготовленных в Западной и в Восточной Европе. Установленная на нём новейшая электронная
аппаратура позволяла «фантому» совершать бреющие полёты на низких высотах с большой
скоростью, что значительно уменьшало опасность поражения от советских зенитных ракет С‐75.
Ввод «фантомов» в действие увеличил эффективность израильских ВВС в борьбе с египетской ПВО.
Лёгкость и безнаказанность полётов привели к тому, что воздушные операции были включены в
учебные планы израильского военно-лётного училища, с проставлением оценок в «зачётку». На
египетских объектах отрабатывались упражнения по пикированию, заходу на цель, практической
стрельбе и т. д.
Использовались израильские «фантомы» и для психических атак на жителей египетских городов.
Истребители-бомбардировщики проносились на сверхзвуковой скорости на предельно малых высотах
над Каиром и другими населёнными пунктами, производя потрясающий эффект: в домах вылетали
стекла, у многих людей лопались барабанные перепонки.
В конце 1969 г. Израиль приступил к осуществлению плана операции «Хордос» с целью
уничтожения 18 военно-стратегических объектов Египта. Перед этим ВВС Израиля совершили более
300 разведывательных полётов авиации, в ходе которых были выявлены египетские зоны ПВО. После
их подавления израильские ВВС нанесли ракетно-бомбовые удары по центральным районам и
пригороду Каира.
Для примера приведу действия израильской авиации 20–24 июля 1969 г. На Суэцком канале для
прикрытия артиллерийских батарей от авианалётов были развёрнуты 7 дивизионов зенитно-ракетных
комплексов С‐75М. Они были расположены в Суэце, Порт-Саиде и Исмаилии. После нескольких
пусков 6 из 7 дивизионов были за четыре дня уничтожены полностью.
«Всё это настолько обострило обстановку в Египте и нанесло такой ущерб престижу президента Г.
Насера, что он вынужден был решиться на беспрецедентный шаг — совершить в декабре 1969 г.
тайный визит в Москву для “важной и конфиденциальной” беседы с Л. Брежневым. Суть просьбы
Насера заключалась в создании “эффективного ракетного щита” против израильской авиации с
посылкой в Египет “регулярных советских частей противовоздушной обороны и авиации”.
Содержание просьбы намного превосходило все прежние обязательства Москвы, поэтому решение об
её удовлетворении было принято на заседании Политбюро ЦК КПСС вместе с командованием
Вооружённых Сил.
Незначительные дискуссии в Политбюро вызвали технические детали предстоящей акции. Насер
настаивал, чтобы ввод советских войск в Египет произошел открыто. В крайнем случае миру можно
было бы объяснить, что все войска — исключительно добровольцы. Л. Брежнев возражал: “Нам никто
не поверит, что нашлось воевать в чужой стране столько добровольцев. И вообще — мы так не
привыкли”. В конечном итоге все сошлись на том, что акция должна пройти “без шума”.
Буквально через несколько дней после отъезда египетской делегации в конструкторские бюро ВПК
и научно-исследовательские учреждения МО поступила команда — необходимо ускорить работы,
чтобы “оторвать израильские самолёты от земли”, то есть найти средства борьбы с низколетящими
самолётами противника.
К этому времени уже в течение двух лет в безводных оренбургских степях, в поселке Донгул,
создавался ПЗРК “Стрела-2” (совместно с профессорско-преподавательским  составом
специалистами Военно-воздушной инженерной академией им. Жуковского). В самом конце 1969 г.,и
когда 10 израильских “фантомов” по привычке на малой высоте перелетели Суэцкий канал и,
покачивая крыльями с подвешенными бомбами и ракетами, приблизились к позициям египетской
армии, раздалось несколько залпов “Стрелы”. Домой вернулись только четыре машины противника.
Интенсивность налётов на Египет резко снизилась. Мир узнал о появлении в СССР нового
переносного ЗРК, стреляющего с солдатского плеча и наводимого на цель по тепловому излучению
двигателя самолёта. Владеть этим оружием египетских солдат обучали инженеры-испытатели
Коломенского КБ, которые работали с главным конструктором Б. Шавыриным в знойных
оренбургских степях… Вскоре появились усовершенствованные ПЗРК “Стрела-2М”, “Стрела-3”, их
новые модификации “Игла” и “Игла-1”.
Параллельно египетский президент, стремясь закрепить “свой военный успех”, в очередной раз
обратился к советскому руководству “оказать прямую военную помощь стране, не являющейся
участником Варшавского Договора”. При этом Насер неоднократно подчёркивал, что если это
смущает русских, то Египет готов вступить в Варшавский Договор “хоть завтра”.
Эпизодические воздушные схватки между египетскими и израильскими лётчиками начались
весной 1968 г. в районе Суэцкого канала. Со стороны Израиля в воздушных боях участвовали
самолёты “Мираж”, со стороны Египта — истребители МиГ‐21. После нескольких неоправданных
потерь израильтяне взяли передышку. Оперативная пауза была использована для более тщательной
подготовки к воздушным боям с учётом американского опыта во Вьетнаме. Процесс обучения
значительно облегчился после бегства в Израиль иракского лётчика на самолёте МиГ‐21с»[63].
Операцию «Бриллиант» несколько недель готовили израильские и американские разведчики. Они
подкупили (за 500 тысяч фунтов стерлингов) иракского пилота Мунир Редфа (этнического еврея). И
тот 16 августа 1966 г. перегнал свой МиГ‐21 на израильскую авиабазу Хацор.
В такой обстановке началась операция под кодовым названием «Кавказ». Именно так она была
названа в приказе министра обороны СССР Маршала Советского Союза А.А. Гречко. Суть операции
заключалась в создании системы ПВО в Египте на основе регулярных частей и подразделений
Советской армии. Первоначальные действия СССР заключались в формировании особой дивизии ПВО
из состава действующих частей и последующей отправке в Египет. Главком ПВО Маршал Советского
Союза П.Ф. Батицкий лично поставил задачи на оперативном совещании в штабе войск ПВО.
Основу будущих ПВО Египта должна была составить сформированная из различных бригад 18‐я
особая зенитно-ракетная дивизия, созданной на базе 11‐й Днепропетровской дивизии.
13 января 1970 г. вышел приказ о формировании дивизии и «боевом слаживании». Назначенные
командиры дивизионов получали личный состав и технику и направлялись на полигоны в Ашулуке и
Янгалже для боевых стрельб по низколетящим целям.
В состав 18‐й дивизии вошли четыре зенитные ракетные бригады:
— 1‐я ЗРБр (559 ЗРП), командир полковник Б.И. Жайворонок;
— 2‐я ЗРБр (582 ЗРП), командир подполковник Н.А. Руденко;
— 3‐я ЗРБр (564 ЗРП) командир майор В.А. Белоусов;
— 4‐я ЗРБр, командир полковник Шумилов (уже в Египте бригада сокращена до одного дивизиона,
что позволило увеличить количество дивизионов в остальных бригадах до .
Под командованием командира дивизии генерал-майора А.Г. Смирнова было 24 зенитно-ракетных
дивизиона, 4 технических дивизиона, 2 технические батареи, 24 взвода ПВО, 3 полных и 1
сокращённое отделение регламентных, настроечных и ремонтных работ «Шилок».
2 марта 1970 г. дивизия приступила к отправке в Александрию. Бригады были доставлены в порт
Николаев и распределены на гражданские суда. Для доставки дивизии были задействованы 16 судов
торгового флота. Каждое судно брало на борт два дивизиона ЗРК С‐125 вместе с техникой и личным
составом, а также некоторое количество техники и личного состава других подразделений. На
верхней палубе располагались только тягачи, автомобили, генераторы и «шилки» (накрытые
брезентом). Личный состав и пусковые установки с ракетами грузились в трюмы.
5 марта в порт Александрии вошел первый транспорт «Роза Люксембург», который разгрузился в
ночь на 6 марта. Бригада Жайворонка уже к вечеру 6 марта начала марш. Вечером 7 марта на
авиабазе «Кайро-Уэст» началось её развертывание. 18‐я особая дивизия приступила к несению боевого
дежурства в египетском небе. Размещение дивизионов ПВО для защиты египетских объектов было
закончено в кратчайшие сроки. Были прикрыты аэродромы, порты, группировки войск, левый берег
Суэцкого канала, Асуанский гидроузел и другие объекты.
Так, три бригады были сосредоточены в районе Каира, одна группа из двух дивизионов на юге
прикрывала Асуан, а другая, на севере, — порт Мерса-Матрух. Была создана и четвёртая бригада
пятидивизионного состава (командир — полковник Шумилов) для прикрытия Александрии. Однако
впоследствии она была расформирована.
В ночь с 14 на 15 марта 1970 г. первые дивизионы под командованием подполковников Н.
Кутынцева и Кириченко заступили на боевое дежурство. В апреле свои позиции занял дивизион из
бригады майора В. Белоусова, под командованием В. Таскаева.
Позиции, подготовленные для размещения дивизиона В. Таскаева, представляли собой
железобетонные укрытия для кабин и личного состава, которые выдерживали прямое попадание 500‐
кг бомбы, а также укрытия для пусковых установок ракет и заряжающих машин из мешков с песком и
обваловки. Дивизиону были приданы для непосредственного прикрытия от ударов авиации 4 ЗСУ
«Шилка» и отделение переносного зенитно-ракетного комплекса (ПЗРК) «Стрела-2». «Шилки»
располагались на расстоянии 300–500 м от дивизиона по кругу, а посты «Стрела-2» вывозились с
рассвета и дежурили до заката солнца на расстоянии 5–7 км на вероятных маршрутах полёта
израильских самолётов на малых высотах. От наземного противника дивизион охраняли до роты
египетских военнослужащих. Для каждого дивизиона было предназначено несколько таких позиций,
которые менялись примерно через одну-две недели. На оставляемых точках организовывались
ложные позиции — ставились деревянные макеты.
5 июля 1970 г. 10‐й дивизион ЗРК С‐75М и 3‐й дивизион ЗРК С‐125 впервые участвовали в бою с 24
самолётами противника. В три часа дня группа из 14 самолётов атаковала позиции ракетчиков.
Израильские «фантомы» из 69‐й эскадрильи разделились на две группы. Ударная группа из трёх пар
шла на малой высоте на советские позиции.
Дивизион подполковника С.К. Завесницкого выполнил два пуска. В результате один из F‐4 был
сбит. Остальные вышли из боя и ушли из зоны обстрела.
По самолётам других групп огонь открыли египетские С‐75М. Они сбили ещё один «фантом».
В тот же день в 16 часов начался второй налёт группой из 10 самолётов. На этот раз «фантомы»
решили напасть на стоявших в засаде С‐75М. Два дивизиона встретили группу огнём в лоб. Работали
не только ракетные установки, но и зенитная артиллерия. 69‐я эскадрилья потеряла ещё один
«фантом».
Несколько слов стоит сказать и о РЛС советских войск в Египте. Радиотехнические войска (РТВ)
всей группировки ПВО включали 7 радиотехнических полков (ртп). В каждой дивизии ПВО по 2 ртп, в
8‐й дивизии ПВО — один радиотехнический полк. Радиотехнические полки по структуре были
аналогичны радиотехническим частям РТВ ПВО СССР, состояли из радиотехнических бригад (РТБ) и
радиолокационной разведки (РЛР). В каждом РТБ было 6–7 подразделений. В каждом РТП состояли
военный советник командира РТП и старший инженер. В батальонах — советник командира РТБ, в
прифронтовых ротах — советник командира РЛР.
В дивизии находился советник начальника РТВ и связи дивизии. На вооружении РТВ находились
РЛС сантиметрового диапазона П‐35, метрового диапазона П‐12, П‐14Ф, дециметрового диапазона П‐
15, высотомеры ПРВ‐10. В 1970 г. была смонтирована АСУ «Воздух-1С» на командных пунктах РТБ,
совмещенных с КП истребительных и зенитно-ракетных полков.
С начала 1969 г. авиация противника начала действовать регулярно и массово. Удары наносились
всегда в дневное время после проведения воздушной разведки под прикрытием помех. Применялись
шумовые помехи высокой интенсивности в метровом диапазоне 75—250 мГц, в сантиметровом
диапазоне 2500–3800 мГц.
Зачастую интенсивность помех была такой, что экраны РЛС засвечивались полностью.
Технические средства защиты от активных помех, какими были оснащены применяемые РЛС, были
малоэффективны.
При подходе к цели израильская авиация использовала предельно малые высоты — 30–50 м. В
условиях помех на таких высотах самолёты противника были практически не наблюдаемы
развернутыми РЛС. Удар наносился НУРСами с последующим набором высоты и ухода от цели.
В январе 1970 г. в Египет перебазировалась советская авиационная группа, включавшая в себя 35‐
ю отдельную разведывательную истребительную эскадрилью (30 МиГ‐21МФ, 42 лётчика, командир —
полковник Ю. Настенко) и 135‐й истребительный авиационный полк (40 МиГ‐21МФ, 60 лётчиков,
командир — полковник К. Коротюк).
две К началу 1970 г. в составе военно-воздушных сил Египта состояли две бригады самолётов МиГ‐21,
бригады МиГ‐17, бригады Су‐7, Ил‐28, Ту‐16, Ил‐14, Ми‐4, отдельная смешанная
разведывательная эскадрилья (Ан‐12) и другие подразделения. Однако все они были неполного
состава — бригада включала четыре эскадрильи.
Советские истребители перебазировалась лётными и воздушными эшелонами на Ан‐22 и Ан‐12, а
дивизия ПВО — морским транспортом. Воздушный маршрут пролегал над Средиземным морем.
Ориентирами и радиомаяками служили расставленные по пути советские военные корабли. Они же
обеспечивали и охрану трассы от израильской авиации.
Для перебазирования в 1973 г. только отряда МиГ‐25РБ (четыре самолёта, семь лётчиков, 220
специалистов, боеприпасы, оборудование) потребовалось 12 рейсов Ан‐22 и 72 — Ан‐12. Самолёт Ан‐
22 перевозил один МиГ‐25РБ. Операция была проведена с соблюдением секретности и успешно
завершена.
Одной из главных задач советской авиации и средств ПВО было прикрытие строительства
Асуанской плотины, на которой работало до 15 тысяч советских специалистов, а также группировки
кораблей Средиземноморского флота. Основными самолётами двух авиационных бригад (под общим
командованием генерала Г.У. Дольникова) был самолёт МиГ‐21МФ. Он имел четыре ракеты Р‐ЗС,
двухствольную пушку ГШ-23Л, три подвесных бака общей ёмкостью 1800 л. Действовала
истребительная авиация как с трёх основных и двух запасных аэродромов, так и с подскока (из засад)
и специально расширенных участков шоссейных дорог.
Появление в египетском небе советских истребителей привело к временному снижению
активности израильской авиации, поэтому первая встреча советских и израильских пилотов
произошла лишь 13 апреля. Закончилась она мирно — противники разошлись, не решившись
вступить в бой. Аналогично разрешились ситуации 18 и 29 апреля.
К июню 1970 г. советские лётчики имели уже до 100 и более боевых вылетов, но воздушных боёв
не проводили. Бригады, главным образом, прикрывали ВМБ в городах Александрия, Марса-Матрух,
Асуан, имея на аэродроме дежурное звено, в воздухе — пару, продолжали прикрывать корабли флота
при переходе из Александрии в Порт-Саид. Кроме того, по просьбе командования АРЕ советские
лётчики неоднократно прикрывали боевые порядки египетских истребителей-бомбардировщиков и
бомбардировщиков до линии фронта.
Первый же воздушный бой, в котором участвовали советские лётчики, был проведен 22 июня
1970 г. парой МиГ‐21. В результате боя был сбит штурмовик «скайхок».

[djjaz63]

Глава 26
МиГ‐25 над Израилем[64]
Для глубокой разведки оккупированного Израилем Синая и собственно Израиля Египет направили
специальную разведывательную авиационную группу, оснащённую самолётами МиГ‐25. Такое
решение было принято в значительной мере по инициативе руководства Министерства авиационной
промышленности. Положение, сложившееся к тому времени вокруг МиГ‐25, было далеко не простым
— испытания проходили сложно, доводка машины затягивалась.
А гибель 26 апреля 1969 г. командующего авиацией ПВО генерал-лейтенанта А.Л. Кадомцева из-за
разрушения двигателя и пожара на борту МиГ‐25 и вовсе подорвала доверие к самолёту. Принятие
его на вооружение оказалось под вопросом. В этих условиях заместитель министра А.В. Минаев,
неравнодушный к судьбе самолёта (в должности заместителя главного конструктора по системам
управления он принимал участие в его разработке), предложил опробовать МиГ‐25 в деле.
Заинтересованы в этом были и военные — представлялась редкая возможность испытать самолёт
не на привычных полигонах, а в реальных боевых условиях.
Летом 1970 г. на базе НИИ ВВС в Ахтубинске началось формирование группы, в которую включили
70 наиболее квалифицированных специалистов из НИИ ВВС, Липецкого учебного центра и лидерных
частей ВВС, успевших освоить новую машину. К группе прикомандировали также работников ОКБ и
промышленности, многие из которых знали самолёт «с малых лет» и участвовали в его доводке.
Для отправки в Египет из числа самолётов, проходивших испытания в НИИ ВВС, выделили два
разведчика МиГ‐25Р (серийные номер 0501 и 0504) и два разведчика-бомбардировщика МиГ‐25РБ
(серийные номера 0402 и 0601). Работа с машинами, «персонально знакомыми» специалистам
группы, упрощала обслуживание и снижала риск неприятных сюрпризов.
Для ведения плановой и перспективной фотосъёмки самолёт имели комплект из двух сменных
фотомодулей, оснащенных аэрофотоаппаратами (АФА) А‐72, А‐87 и А‐10–10 с фокусным расстояние
150, 650 и 1300 мм. Эта аппаратура, разработанная Красногорским опытным машиностроительным
заводом «Зенит» под руководством А. Бешенова, позволяла выполнять съёмку с высот до 22 000 м.
Для радиотехнической разведки МиГ‐25 имели бортовые станции СРС‐4 и СРС‐4Б «Вираж».
Навигационный комплекс самолёта (включавший автоматический радиокомпас АРК‐10,
допплеровский измеритель скорости и угла сноса ДИСС‐2, бортовую вычислительную машину) был
связан с системой автоматического управления САУ-155 и позволял выполнять полёты по заданному
маршруту в автоматическом режиме. МиГ‐25РБ отличались от «чистых» разведчиков возможностью
подвески бомбовых держателей и установкой системы навигационного бомбометания «Пеленг».
Поначалу место предстоящей «спецкомандировки» держалось в секрете. Лишь после прохождения
медкомиссии на пригодность службе в странах с сухим и жарким климатом появились догадки —
видимо, Африка. Вскоре командование подтвердило — группа командируется для оказания
интернациональной помощи ОАР.
К концу сентября подготовка была окончена, но перелёт отложили: 28 сентября умер Насер, а от
нового президента ОАР Анвара Садата, больше склонного к дипломатическому улаживанию споров,
ожидали перемен в политическом курсе. Однако вскоре Садат подтвердил неизменность намерений
Египта освободить оккупированные территории, и работа возобновилась.
В марте 1971 г. поступил приказ о срочном перебазировании группы. Навёрстывая упущенное
время, решили перебросить технику и людей воздушным путём на транспортных самолётах Ан‐12 и
Ан‐22. У МиГ‐25 отстыковали «негабаритные» крылья и оперение, но погрузить их в «Антеи» всё равно
не удалось — мешали колёса основных стоек шасси. Неожиданно простое решение подсказали
сообразительность и хорошее знание матчасти: стойки удалось переставить «наизнанку» колёсами
внутрь. Необходимые сантиметры были выиграны, и МиГ благополучно закатили в Ан‐22.
В Египте группа, получившая название 63‐й отдельный авиационный отряд (ОАО), была
размещена на столичном аэродроме Каиро-Уэст.
63‐й ОАО подчинили непосредственно главному военному советнику генерал-полковнику авиации
В.В. Окуневу. Оперативное руководство и постановку задач выполнял Герой Советского Союза
генерал-майор С.И. Харламов. От Минавиапрома работу курировали А.В. Минаев и заместитель
главного конструктора П.Г. Шенгелая.
Собирать МиГи пришлось в ангарах, хранивших следы недавнего налёта израильских самолётов,
которые вскоре прилетели вновь. Их целью стал ангар, в котором бригада горьковчан вела сборку
истребителей МиГ‐21.
После облёта ангаров «фантомами» ПВО аэродрома была усилена: его защищали ЗРК С‐75 и С‐125,
а непосредственно вокруг стоянок разместили 5 приданных разведотряду зенитных самоходных
установок ЗСУ‐23—4 с советскими экипажами. Наземную охрану несли советские спецназовцы,
оборудовавшие вокруг сеть стрелковых точек и проволочных заграждений. Лишь внешний пояс
охраны аэродрома занимали египетские солдаты.
После сборки и отладки МиГ‐25 перекатили в укрытия, оставшиеся от бомбардировщиков Ту‐16.
В конце апреля 1971 г. начались первые пробные полеты, выполнявшиеся над египетской
территорией. В них отрабатывались профили и маршруты предстоящих рейдов, производилась
«пристрелка» фотоаппаратуры, настраивалось и программировалось навигационное оборудование.
Так как высокую точность прохода по трассе, необходимую для качественной фотосъёмки, должна
была обеспечить автоматика, а бортовой аппаратуре в пустыне «зацепиться» было не за что, то
маршруты пролегли над характерными ориентирами — знаменитыми пирамидами Долины Царей, за
что лётчики прозвали эти полёты «туристическими».
В мае подготовка закончилась, и отряд был готов начать разведывательную работу. К этому
времени ОКБ С.К. Туманского дало разрешение увеличить время работы двигателей на полном
режиме с 3 минут до 8, а затем и до 40. Это дало возможность практически все полёты выполнять без
ограничений и на максимальной скорости.
Решили и проблему со снабжением отряда специальным высококипящим топливом Т‐6. Из
советских портов танкеры доставляли его в Александрию, а оттуда КрАЗы с автоцистернами
перебрасывали на Каиро-Уэст.
План полётов был продуман до мелочей. Находясь в укрытии, лётчик запускал двигатели,
проверял работу систем самолёта и выруливал на старт. На ВПП он занимал определённую точку,
заранее привязанную к местности, — «крест». Его координаты были заложены в бортовую систему
автоматического управления и становились началом отсчёта в программе рейда. С этого момента
полёт проходил в режиме полного радиомолчания (лётчикам разрешалось выходить в эфир лишь в
экстренных ситуациях).
На маршрут МиГ‐25Р уходили парой. Это повышало надёжность выполнения задания и придавало
лётчикам спокойствие — в случае аварии одной из машин со второго самолёта к месту происшествия
могла быть точно выведена поисково-спасательная группа.
Точное время вылета заранее согласовывалось с истребителями прикрытия — звеном МиГ‐21,
приходившим с аэродрома Бэни-Суэф.
Радиоперехват израильтян был поставлен отлично, и вызов прикрытия по радио был бы
равнозначен оповещению открытым текстом о выходе разведчиков. Истребители барражировали над
Каиро-Уэстом, пока МиГ‐25 не занимали место на старте.
Убедившись в готовности подопечных, пара МиГ‐21 проходила над полосой, а за ними взлетали
разведчики. Сзади во время разгона и набора высоты их прикрывала вторая пара истребителей. Через
несколько минут МиГ‐25 набирали скорость М = 2,5 и выходили на маршрут.
Полеты проходили на полном режиме работы двигателей, максимальной скорости и высоте 17–
23 км, что было единственным средством защиты невооружённого разведчика. Угнаться за ним
действительно не мог никто. Каждую минуту двигатели вырабатывали полтонны топлива, самолёт
становился легче и постепенно разгонялся ещё больше — до М = 2,8. Температура воздуха в
воздухозаборнике достигала 320 °C, а обшивка самолёта разогревалась до 303 °C. По словам
лётчиков, даже фонарь кабины нагревался так, что к нему невозможно было прикоснуться. Больше
всего при этом доставалось опознавательным знакам ОАР, нанесённым на скорую руку. Краска,
которой были нарисованы красно-бело-зеленые кокарды, вспучивалась и оплывала.
С выходом на боевой курс автоматика начинала работу плановыми аэрофотоаппаратами (АФА)
вертикальной съёмки и перспективными, дававшими картину сбоку на расстоянии до 90 км.
Чтобы нагрев не влиял на работу чувствительной аппаратуры, фотоотсек самолёта был оборудован
системой кондиционирования, поддерживавшей в нем постоянную температуру с точностью до 7
градусов. Фотосъёмка в скоростных полётах обладала и другой особенностью — быстрое смещение
фотографируемого объекта (за одну секунду под МиГ‐25 проносился почти километр местности), а
получение качественных снимков требовало достаточной выдержки. Чтобы добиться чёткости
изображения, фотоаппараты самолёта имели следящую систему — установленную перед объективами
приставку с качающейся призмой, компенсировавшей смещение объекта и удерживавшей его в
фокусе.
Некоторые режимы фото- и киносъёмки требовали выдерживания постоянной скорости полёта. За
счёт выработки топлива самолёт шёл с набором высоты и постепенно забирался на 22 тысячи метров.
Помимо фотографирования, МиГ‐25 вели радиоразведку, обнаруживая крупные сооружения, пеленгуя
радиолокационные посты, узлы связи и электронной борьбы.
Весь проход по трассе от Суэца до Порт-Саида занимал всего 1,5–2 минуты. Возвращающихся с
задания МиГ‐25 снова встречали истребители прикрытия, сопровождавшие их до самой посадки. МиГ‐
21 оставались над аэродромом до тех пор, пока разведчики не заруливали в укрытия.
Хотя израильская авиация, потеряв несколько самолётов на подступах к Каиро-Уэсту, и не
предпринимала больше попыток налёта на сам аэродром, обмен ударами продолжался.
В сентябре египетской ракетой был сбит израильский самолёт радиотехнической разведки
«стратокрузер», который, ведя разведку с высоты 8—10 тыс. метров, постоянно нарушал египетскую
границу. Самолёт упал на Синайском полуострове. Весь экипаж погиб. В ответ на это через день
израильтяне со своей территории и с аэродромов на Синае подняли большое количество авиации (до
30–50 самолётов) и, не доходя Суэцкого канала, осуществили групповой запуск
противорадиолокационных ракет «шрайк».
В связи с большим количеством вражеской авиации, обнаруженной арабскими радиотехническими
войсками, была включена в работу вся приграничная ПВО с большим количеством различных
радиоэлектронных средств (РЛС РТВ, ЗРК, сухопутные «шилки», связные радиорелейные и др.
средства). В результате образовалось «мерцающее» радиоэлектронное поле.
Оказалось, что в таких условиях «шрайки» работать не могут. Их запоминающие устройства
перескакивали с одной чистоты на другую, начиналось рыскание по азимуту и непопадание на цель.
В результате эффективность группового запуска ПРР «шрайк» оказалась ничтожной.
Из нескольких десятков снарядов в цель попал только один. К сожалению, при этом была выведена
из строя РЛС П‐35 на ремонтно-технической базе в Абу-Сувейре. Была повреждена ППК, поломано
нижнее зеркало антенны, иссечены осколками и камнями облучатели и волноводы. ППК пришлось
заменить. Остальные «шрайки» не достигли цели, взорвались или упали на землю и разрушились.
В связи с этим в октябре на авиабазе Каиро-Уэст были сооружены специальные подземные
капониры, в которых заняли места МиГ‐25. Бетонированные убежища могли выдержать прямое
попадание полутонной бомбы, имели все необходимые коммуникации и обеспечивали полную
подготовку самолёта. Практически все работы по обслуживанию машин, включая опробование
двигателей, могли выполняться под землей, и капонир самолёты покидали лишь на время полёта.
Полёты разведчиков проходили с интенсивностью два раза в месяц. После того, как был отснят
район вдоль канала, трассы полётов переместились на Суэцкий полуостров. Продолжительность их
возросла, и некоторые задания стали выполняться с подфюзеляжным подвесным баком объёмом 5300
л, позволившим увеличить дальность до 2130 км.
Каждый вылет приносил сотни метров фотопленки, рулоны которой передавались на дешифровку
в разведотдел штаба главного военного советника. Качество снимков, сделанных с высот более 20 км,
было великолепным — на них ясно просматривались не только постройки и сооружения, но и группы
людей, отдельные автомашины, боевая техника. На планшетах дешифровщиков вырисовывалась и
сеть дорог, связывавших узлы израильской обороны. Таким образом, удавалось установить положение
даже замаскированных объектов складов и укрытий.
Передний край 160‐километровой «линии Бар-Лева» проходил по берегу и включал в себя высокий
насыпной вал с противотанковыми заграждениями, колючей проволокой и ловушками. За ним на
глубину 30–50 км тянулась первая оборонительная полоса, состоявшая из сети опорных пунктов и
огневых точек, приспособленных к круговой обороне. Их основу составляли вкопанные в землю
установки ПТУР и танки, среди которых оказалось неожиданно много отечественных Т‐54 и Т‐55,
захваченных израильтянами в 1967 г. С воздуха хорошо просматривались противотанковые средства,
плотность которых составляла 10–12 танков и 4–5 орудий на километр фронта. Пространство между
опорными пунктами перекрывали проволочные заграждения, препятствия и минные поля.
Неясным поначалу было назначение хорошо видимых больших хранилищ на самом берегу канала,
похожих на пожарные пруды и оборудованных стоками к воде. Как оказалось, в них находилась
нефть, которую предполагалось слить в канал и поджечь при попытке его форсирования. (Один из
лётчиков сказал по этому поводу: «Хорошо, что не дерьмо!»)
На удалении 30–50 км от канала по горному району и перевалам Гидди и Митла проходила
вторая оборонительная полоса. Она была оборудована дотами, артиллерийскими позициями и
укреплениями. Для переброски оперативных резервов из тыла и между позициями израильтяне
проложили сеть дорог, а для доставки горючего провели несколько трубопроводов. С помощью
аппаратуры радиотехнической разведки удалось вскрыть центр радиопомех у горы Геббель-Умм-
Махас, обнаружить РЛС ПВО и зенитные позиции.
Работа 63‐го ОАО продолжалась. Разведчики заходили все дальше на восток, и к зиме их
маршруты пролегли над Израилем. Опыт предыдущих войн показал, что небольшие размеры этой
страны дают возможность быстро маневрировать войсками, перебрасывая их с одного фронта на
другой. Так было и в июне 1967 г., когда после разгрома египетской армии израильтяне отвели часть
своих сил на север и нанесли поражение Сирии. Поэтому, учитывая возможность подтягивания
резервов противника на Синай, требовалось изучить его тыловую инфраструктуру и сеть
коммуникаций, связывавших Израиль с оккупированными территориями. Другими задачами разведки
над Израилем были оценка возможностей его портов, через которые шли поставки вооружений,
вскрытие сети ПВО и аэродромов.
Израильские истребители не пугали лётчиков. У них уже был опыт таких встреч над Синаем, где
МиГ‐25 не раз проходили над аэродромом у Мелеса. «Фантомы», поднимавшиеся на перехват,
уступали МиГ‐25 и в скорости, и в высоте полёта. Пытаясь дотянуться до МиГа и занять положение
для атаки, «фантомы» выходили на предельный угол атаки, теряли управление, клевали носом или
сваливались в штопор. «Миражи» отставали от МиГ‐25 ещё больше, напоминая на этих высотах
снулую рыбу. Контакт израильтян с разведчиком оставался в лучшем случае визуальным, и
неуловимый МиГ снова и снова уходил от преследователей.
Зенитные ракеты «Хок» MIM‐23A, которыми была оснащена ПВО Израиля, тоже не представляли
серьезной опасности для МиГ‐25. Бортовая аппаратура разведчиков не раз фиксировала работу РЛС
противника, засекавших нарушителя. Однако тревожного сигнала «Сирены», сообщающей о
готовности ЗРК к пуску, не было. МиГ‐25 шёл выше зоны досягаемости «хоков», которые могли
поразить цели лишь на высотах до 12,2 км. Обнаружив позицию ЗРК, лётчики ограничивались
включением станции постановки помех СПС‐141 и продолжали полёт.
Куда больше опасений вызывали слухи о появлении в Израиле ЗРК «Найк-Геркулес» с
досягаемостью до 50 км. При встрече с ними, помимо постановки помех, на помощь мог прийти
противоракетный маневр — самолёт, достигающий «горкой» динамического потолка 37 км и
выдерживающий перегрузку до 5, обладал реальной возможностью уклониться от ракет. Однако США
так и не поставили «найк-геркулесы» Израилю, хотя поставляли эти ЗРК не только союзникам по
НАТО, но и Тайваню, и Турции.
Дальние полёты велись до марта 1972 г. Единственным, что могли противопоставить этому
израильтяне, были протесты, которые заявлял их представитель в ООН Рафаэль после каждого
пролёта МиГ‐25.
В Египет были доставлены специальные авиабомбы с улучшенной аэродинамикой ФАБ‐500Т
(термостойкие), специально разработанные для внешней подвески МиГ‐25РБ. После сброса с большой
высоты они могли пролететь по баллистической траектории к цели несколько десятков километров.
Каждый из МиГ‐25РБ мог нести до восьми ФАБ‐500Т, однако до бомбардировок дело не дошло.
Интересно, были ли снабжены термостойкие ФАБ‐500Т выдвижными крыльями? Так, в конфликте
на Украине ФАБ‐500 с выдвижными крыльями пролетают до 70 км, а то и больше.
С апреля по декабрь 1972 г. лётчики и инженеры 63‐го ОАО возвратились домой. Четвёрка МиГ‐25
осталась в Египте, полёты на них продолжила сменная группа из частей ВВС. Успешная и
эффективная работа МиГ‐25 в боевых условиях подтвердила их уникальные возможности и была
зачтена в программу госиспытаний. Создатели машины и руководство ВВС получили доказательства
надёжности и перспективности нового самолёта. В декабре 1972 г. был подписан акт о принятии МиГ‐
25РБ на вооружение.

[djjaz63]

Глава 27
Эвакуация советских специалистов из Египта
В период пребывания группировки советских войск в Египте её посещали: председатель Совета
министров СССР А.Н. Косыгин, председатель Президиума Верховного Совета Н.В. Подгорный,
секретарь ЦК КПСС Б.Н. Пономарёв, министр обороны маршал А.А. Гречко, его первый заместитель
маршал С.Л. Соколов, начальник Генерального штаба маршал М.В. Захаров и ряд других
руководителей Министерства обороны.
«Война на истощение» шла с переменным успехом и могла продолжаться бесконечно. Сложилась
своего рода патовая ситуация. Тогда США выдвинули план мирного урегулирования
ближневосточной проблемы, известный как «план Роджерса», выдвинутый им 9 декабря 1969 г. План
предусматривал прекращение огня на 90 дней как первый шаг к установлению мира. Египет не без
нажима СССР согласился, Израиль тянул с ответом.
Ситуация резко изменилась лишь после того, как в результате огня советских ракетных
дивизионов израильская сторона стала нести ощутимые потери в авиации. Всего с 20 июля 1969 г. по
начало августа 1970 г. было сбито 94 израильских самолёта, что равнялось примерно 50 % от
имевшегося в Израиле парка боевых машин. 7 августа наконец-то было установлено перемирие
сроком на три месяца. «Война на истощение» пошла на убыль.
С 4 августа 1970 г. советские военнослужащие никаких боевых действий не вели, что было связано
с началом египетско-израильских консультаций. Советские воины-зенитчики в основном занимались
обслуживанием боевой техники и обучением местных солдат и офицеров. В марте 1971 г. первая
группа советских специалистов была заменена вновь прибывшими из СССР военнослужащими.
За успешные боевые действия в Египте 166 офицеров, сержантов и солдат зенитно-ракетной
дивизии были награждены правительственными наградами. Сам командир генерал-майор А.Г.
Смирнов был удостоен ордена Боевого Красного Знамени.
Сразу после смерти Г. Насера (28 сентября 1970 г.) началось постепенное ухудшение советско-
египетских отношений, хотя на первых порах новый египетский президент А. Садат стремился
действовать как и его предшественник и даже после нескольких официальных визитов в Москву
подписал 15 мая 1971 г. Договор о дружбе и сотрудничестве с СССР.
Что же подтолкнуло Садата к двойной игре? С одной стороны, он питал истинные симпатии к
американцам и весьма недоверчиво относился лично к Л.И. Брежневу.
С другой стороны, Садат убедился, что арабо-израильский конфликт потерял первостепенное
значение в советской внешней политике. Москва не собиралась жертвовать «разрядкой» ради
удовлетворения амбиций египетского лидера.
«Наконец, освобождение Синая становилось для Садата делом личной чести. Все в Египте над ним
посмеивались. В экономике и политике он не разбирался. На пост президента попал случайно. Много
пил, особенно любил русскую водку. Тайные контакты с США вселяли надежды на необходимое
самоутверждение на ниве победоносной войны с Израилем.
Советской военной разведке стало известно, что США по линии ЦРУ заверили Садата, что готовы
оказать Египту “всемерную помощь” при условии избавления от советских войск. К тому же
американцы всячески подчеркивали, что египетская армия уже оправилась от шока 1967 г.,
восстановлена, обучена и готова к битве с Израилем. Садат колебался вплоть до апреля 1972 г., когда
его очередной визит в СССР не дал ожидаемых результатов: Египту было отказано в просьбе
увеличить советскую военную помощь. Тут же в Каир прибыл госсекретарь США Г. Киссинджер,
который поставил египетскому лидеру примерно такое условие: убирайте из страны русских, и
Америка будут выплачивать вам ежегодно 3 млрд долларов для поднятия экономики и укрепления
обороны…
7 июля 1972 г. советский посол В. Виноградов прибыл в резиденцию А. Садата, чтобы довести до
египетского руководства содержание беседы Л. Брежнева с американским президентом Ричардом
Никсоном, где частично обсуждалась ближневосточная проблема. Брежнев в очередной раз
подтвердил свою решимость защищать справедливое дело арабских народов, заявлял о готовности
вести переговоры с США о сокращении поставок вооружения на Ближний Восток.
Когда В. Виноградов закончил разговор, Садат нервно спросил: “Это всё?” — “Да, всё”, — ответил
посол. — “Ну так вот, — без перехода начал египетский президент. — Я решил отказаться от услуг
советских военных. Они нам больше не нужны. Пусть возвращаются домой, отдыхают… Обсуждение
излишне. Я уже принял решение. Советские военные должны немедленно уехать…”
Тут же были обнародованы цифры и даты. Их общая канва сводилась к следующему: к 17 июля
15 тыс. советских специалистов должны быть за пределами Египта. Из страны вывозится всё
вооружение, которое использовалось непосредственно советскими военнослужащими. Правда, через
несколько дней Садат чуть подкорректировал свои требования и стал настаивать на передаче
египетской стороне всего поставленного из СССР оружия и боевой техники.
Вскоре американские эксперты буквально наводнили египетские части ПВО, начав “знакомиться” с
технической документацией с советским грифом “Совершенно секретно”. Одновременно в местных
средствах массовой информации началась кампания, смысл которой сводился к тому, что СССР,
проникнув в Египет в силу стечения обстоятельств, больше думал о распространении собственной
коммунистической идеологии, чем о военной стороне дела, поставляя в страну “второсортное
оружие”, чего нельзя сказать об американцах, сумевших оснастить Израиль первоклассной боевой
техникой. Однако, по заключению военных экспертов (в частности, генерал-полковника И.
Катышкина), эти утверждения не соответствуют истине — даже в Советском Союзе далеко не каждая
воинская часть имела оснащение, сравнимое с тем, что было в Египте. К слову сказать, советская
военная помощь Египту за период с 1965 по 1972 гг. составила 3,2 млрд долларов»[65].
С одной стороны, потеря престижа, а особенно форма требований Садата о высылке советских
специалистов была оскорбительна для СССР и нанесла серьёзный ущерб его политике на Ближнем
Востоке. А с другой стороны — это развязало руки Брежневу для проведения его бредовой политики
«разрядки». Ведь на самом деле Белый дом никогда не планировал налаживания дружественных
отношений, а наоборот, через «разрядку» планировал разрушить СССР изнутри.
«Отправляли советских военнослужащих самолётами Ан‐12, Ан‐22, Ил‐18 и Ил‐62, а также
теплоходами в Севастополь и Одессу. Солдаты и офицеры ждали торжественного приёма, встречи с
родными и близкими. Однако… порты оказались оцепленными вооружёнными людьми в штатском.
Всех строили и в сопровождении автоматчиков отводили в военные городки. Было запрещено звонить
по телефону, ходить в туалет без сопровождения охраны, делиться с кем-либо из местного персонала
любыми впечатлениями от заграничной командировки. Лишь на четвёртые сутки после
соответствующих инструктажей, проводившихся офицерами особого отдела, “воинов-
интернационалистов” начали откомандировывать к местам постоянной службы.
Несколько месяцев на Ближнем Востоке царила неопределённость. В Каире ждали встречного
жеста со стороны Вашингтона и Тель-Авива. Но при этом ничуть не смягчалась антисионистская
риторика в стране. Однако ни США, ни Израиль никак не реагировали на столь “драматический”
поступок египетского лидера. Вскоре Садат понял, что войны с Израилем не избежать — иначе ему
уготовлена политическая смерть. А для этого нужно было пока продолжить сотрудничество с СССР.
В декабре 1972 г. Садат принял решение о продлении на пять лет “военно-политических льгот”
Советскому Союзу. В Москве подобное решение было воспринято как знак “особых” отношений с
Египтом, поэтому военные поставки шли в необходимых размерах, продолжалось экономическое
сотрудничество. С декабря 1972 г. по июнь 1973 г. Египет получил больше советского оружия, чем в
течение 1971–1972 гг., причём теперь он получал оружие без советских советников, решавших в свое
время, где и как оно должно быть использовано. Садат признавал, что Кремль “заваливает” его новым
оружием»[66].

[djjaz63]

Глава 28
Сирийский фронт от шестидневной до одиннадцатидневной войны
8 марта 1963 г. в ходе переворота в Сирии от власти были отстранены буржуазно-помещичьи круги. К
руководству пришли представители средних и промежуточных слоёв сирийского общества.
Организаторами переворота были три армейские группировки, в том числе офицеры-насеристы и
члены Военного комитета. Официальное руководство сирийской Партии арабского
социалистического возрождения (ПАСВ) не принимало в нём прямого участия. Тем не менее партия
оказалась наиболее крупной политической организацией, близкой к восставшим армейским
группировкам, и ей было передано государственное руководство страной. 24 марта 1963 г. был
создан Национальный совет революционного командования (НСРК), к которому перешла
законодательная и исполнительная власть. Председателем его был назначен генерал Луэй аль-Атаси,
занимавший видные государственные посты в период объединения.
Руководство ПАСВ сразу же начало активно действовать в пользу создания нового
государственного объединения с Египтом, стремясь тем самым получить поддержку юнионистских
сил, прежде всего в армии. К этому вынуждали его и начавшиеся уже через три дня после переворота
вопреки неоднократным правительственным запретам демонстрации сторонников как немедленного,
так и поэтапного объединения с Египтом.
В марте в Каире были проведены переговоры между Сирией, ОАР и Ираком. В результате 17
апреля 1963 г. была принята Хартия Федерации арабских республик в составе указанных государств.
Однако выявившиеся уже во время переговоров серьёзные разногласия между сирийской делегацией
и президентом Насером, несовпадение позиций ПАСВ и сирийских юнионистских организаций,
последовавшие затем репрессии против последних привели к провалу всех предпринятых для
восстановления объединения усилий. В июле того же года соглашение о создании федерации было
фактически аннулировано.
В 1970 г. военная фракция ПАСВ, возглавляемая министром обороны Хафезом Асадом, требовала
проявить более реалистический подход к проблеме урегулирования ближневосточного конфликта.
Выработанные ею предложения были вынесены на обсуждение IV региональной конференции ПАСВ,
состоявшейся в сентябре 1968 г. Они включали необходимость улучшения отношений Сирии с
другими странами, вовлеченными в конфликт, а также с Ираком; передачу армии контроля над всеми
воинскими частями в Сирии, в том числе и над действующими с её территории отрядами
палестинских партизан; улучшение технической оснащенности и укрепление боеспособности
вооружённых сил; расширение сотрудничества с другими патриотическими и прогрессивными
силами страны. Однако большинство участников конференции выступили за продолжение прежнего
курса. Аналогичным было и решение X общеарабского съезда ПАСВ, созванного в том же месяце.
1 мая 1969 г. был утверждён проект временной конституции. Сирия объявлялась
«демократической, народной и социалистической республикой». Высшая законодательная власть
передавалась Народному совету, который избирался сроком на четыре года, власть на местах —
муниципалитетам, через которые «граждане могли осуществлять свои политические права».
Конституция определяла Сирию как государство с «социалистической плановой экономикой».
Отмечалось наличие трёх видов собственности: народной, коллективной и частной. Размеры и сфера
приложения допускаемой частной собственности определялись специальным законом, причём
интересы её владельцев не должны были противоречить интересам общества и должны были отвечать
основному социальному требованию — служить росту благосостояния народа.
29 мая 1969 г. было сформировано новое правительство, в которое вошли представители ПАСВ,
несколько «независимых» и один коммунист. Президентом был назначен Нур ад-Дин Атаси.
Министром обороны стал генерал Хафез Асад. Своей основной задачей правительство провозгласило
проведение в жизнь решений IV чрезвычайной региональной конференции ПАСВ.
Нападение Израиля и внутренние проблемы привели в октябре 1970 г. страну к кризису.
Создавшееся в партии и в стране положение вынудило армейскую фракцию принять решительные
меры. 13 ноября 1970 г. Хафез Асад отдал приказ об аресте президента Hyp ад-Дина Атаси и
генерального секретаря партии Салаха Джадида. Власть в стране перешла в руки армейской фракции.
В результате состоявшегося 12 марта 1971 г. референдума подавляющим большинством голосов
Хафез Асад был избран президентом Сирии. В апреле было сформировано новое правительство во
главе с Абд ар-Рахманом Хлейфауи.
12 марта 1973 г. в результате всеобщего референдума была утверждена постоянная конституция.
Сирийская Арабская Республика объявлялась «суверенным социалистическим народно-
демократическим государством» с «социалистической плановой» экономикой, «преследующей цель
ликвидации всех форм эксплуатации». Устанавливались три формы собственности: народная,
коллективная и частная. Подчеркивалось, что основной закон определяет социальное назначение
частной собственности «в интересах национальной экономики и в рамках планов развития. Формы её
использования не должны противоречить интересам народа».
Законодательная власть осуществляется президентом, а также Народным советом, который
избирается всеобщим, тайным и прямым голосованием на четырёхлетний срок. Исполнительная
власть осуществляется президентом республики, избираемым на семь лет, Советом министров,
местными народными советами.
26 декабря 1968 г. в афинском аэропорту два палестинца — 19‐летний Тахер Хусейн Ямани и 25‐
летний Махмуд Исса — обстреляли из автоматов «Боинг-707» израильской авиакомпании «El Al».
После этого оба террориста бросили оружие и сдались полиции. Лайнер был слегка повреждён.
Через два дня Израиль напал на Ливан. Повод — террористы-де прилетели из Бейрута.
В 20 ч. 37 мин. 28 декабря 1968 г. восемь вертолётов «Супер Фрелон» израильских ВВС и восемь
вертолётов «Белл» вылетели с авиабазы Рамат-Давид в Ливан. Шесть вертолётов «Супер Фрелон»
несли ударную группу, которая состояла из 64 коммандос отряда «Сайерет Маткаль», а два других
действовали в резерве. Семи вертолётам «Белл» была отведена активная роль в миссии, один
оставался в резерве. Из семи пять должны были действовать в поддержку эвакуации коммандос, один
должен был служить командным центром операции, а другой должен был обеспечивать поддержку в
патрулировании и передаче сообщений.
Вертолёты встретились в 12 километрах от ливанского побережья, прежде чем двинуться в сторону
Бейрута. Силы из 36 коммандос находились в режиме ожидания для быстрого развёртывания на
авиабазе Рамат-Давид на случай, если потребуется выполнить спасательную операцию. Два
штурмовика A‐4 «Скайхок» и два истребителя-бомбардировщика «vautour» также находились в
воздухе, чтобы в случае необходимости оказать воздушную поддержку на случай любого ливанского
военного вмешательства.
Два транспортных самолёта «Норд Норатлас» также были подняты в воздух, чтобы впоследствии
оказать помощь в эвакуации, в то время как ещё два были развёрнуты для сброса сигнальных ракет,
передачи информации и спасения на море. «Боинг‐707» находился над северной частью Израиля для
обеспечения радиорелейной связи. На аэродроме Бетцет был создан пункт дозаправки для любых
нуждающихся в нём вертолётов.
Учитывая возможность того, что аэропорт не удастся обеспечить для эвакуации, был запланирован
альтернативный выход морем. Военно-морские силы Израиля разместили у ливанского побережья
четыре ракетных катера и два торпедных катера. Одному из торпедных катеров пришлось вернуться
на базу из-за неисправности двигателя, в то время как остальные силы заняли позиции примерно в 25
километрах от ливанского побережья. Тринадцать морских коммандос «Шайетет» на тринадцати
резиновых лодках отошли на расстояние 1500 метров от берега, чтобы оставаться в готовности в
случае необходимости создать альтернативный пункт эвакуации.
Как видим, в ответ на нападение двух террористов Израиль собрал целую армию для производства
бандитского нападения на пассажирские лайнеры в аэропорту Бейрута.
Всего было уничтожено 14 авиалайнеров арабских компаний, которые на 30–50 % принадлежали
американским и французским компаниям.
Общая стоимость уничтоженных самолётов оценивалась в 43,8 миллиона долларов, из которых
британские страховщики первоначально согласились выплатить 18 миллионов долларов, исключая
все полисы, которые не покрывали военные действия.
Нападение вызвало широкое международное осуждение. 31 декабря 1968 г. Совет Безопасности
Организации Объединенных Наций принял резолюцию 262, в которой осудил Израиль за
«преднамеренные военные действия в нарушение его обязательств по Уставу и резолюций о
прекращении огня», сделал «торжественное предупреждение Израилю о том, что в случае повторения
подобных актов Совету придется рассмотреть дальнейшие шаги по выполнению своих решений», и
заявил, что Ливан имеет право на соответствующее возмещение. Резолюция была принята
единогласно.
Результатом рейда стал резкий упрёк со стороны Соединенных Штатов, которые заявили, что
ничто не указывает на то, что ливанские власти имели какое-либо отношение к нападению на рейс
253 компании «El Al».
Франция, исторически связанная с Ливаном, резко отреагировала на это нападение. Президент
Шарль де Голль счёл это личным оскорблением и дипломатической провокацией. Французское
правительство отозвало своего посла в Израиле и впоследствии ввело эмбарго на поставки оружия,
причём в качестве фактора указывалось использование Израилем вертолётов французского
производства в ходе рейда.
С 1969 г. израильская авиация совершала регулярные налёты на Сирию. Налётам способствовало
то, что Голанские высоты и горный хребет Антиливан в районе ливано-сирийской границы
существенно затрудняли обнаружение израильских самолётов на дальних подступах к объектам в
прифронтовой полосе.
Подлётное время израильских самолётов от аэродромов подскока до передовых сирийских частей
составляло всего несколько минут. Из-за несвоевременности обнаружения и запаздывания сигнала
тревоги зенитному полку фактически оставались одна-две минуты на приведение техники в
готовность, а иногда этого времени не было вообще.
24 февраля израильская авиация бомбила Дамаск. Согласно израильским данным, было сбито три
сирийских МиГа, у евреев потерь не было.
В ходе большого воздушного боя 8 августа 1969 г. сирийские ВВС потеряли 7 истребителей МиГ‐
21.
11 декабря 1969 г. в воздушном бою с израильскими истребителями сирийцы потеряли три
самолёта. В бою 8 января 1970 г. они потеряли ещё три МиГ‐21. Всего с момента окончания
Шестидневной войны сирийские ВВС потеряли 17 самолётов.
Всё это время не прекращалась психологическая война. Так, 23 января 1970 г. пара сирийских
МиГ‐21 перешла звуковой барьер над Хайфой. А на следующий день израильские «фантомы» летали
на Дамасском и другими сирийскими городами. 2 февраля над Голанскими высотами был сбит
системами ПВО разведывательный «Мираж-III».
В августе 1972 г. над Голанскими высотами были сбиты 4 сирийских самолёта, а позже в ходе
воздушных боев погибли ещё 8 сирийских истребителей. В январе — сентябре 1973 г. израильтяне
сообщили об уничтожении 20 сирийских самолётов при потере своего одного самолёта.
Следует заметить, что большие потери арабских лётчиков объясняются лучшей подготовкой
израильских пилотов, а также их превосходством в радиотехнических средствах разведки. Наконец,
все цифры потерь взяты из израильских источников за отсутствием реальных сирийских документов.
Фактические потери евреев больше, а арабов — меньше.
В 1959–1962 гг. Н.С. Хрущёв с подачи советского ракетного лобби прекратил все работы по
созданию ствольной артиллерии большой и особой мощности. Среди них были и 180‐мм
дальнобойные пушки С‐23 системы В.Г. Грабина. В 1955 г. Сталинградский завод «Баррикады»
изготовил малую серию из семи 180‐мм пушек С‐23. На этом их производство закончилось. А в
1959 г. С.П. Королев с санкции Хрущёва «съел» знаменитое артиллерийское КБ ЦНИИ-58, а его глава
Грабин был уволен.
К 1967 г. пушки С‐23 были выведены из боевого состава Советской армии. Но вот грянула
Шестидневная война. Израильтяне заняли господствующие над сирийской территорией Голанские
высоты и установили там американские 175‐мм самоходные пушки М107, имевшие дальность
стрельбы 32 км при весе снаряда 25 кг. Евреи получили возможность безнаказанно внезапно
открывать огонь по сирийским военным объектам — штабам, РЛС, позициям зенитных ракет,
аэродромам и т. д.
А «великий и могучий Советский Союз» ничем не мог помочь братьям-арабам, так как
высокоточных ракет у нас тогда не было, а дальнобойную артиллерию погубил Хрущёв. По указанию
ЦК КПСС на заводе «Баррикады» (№ 221) срочно приступили к восстановлению производства С‐23.
Сделать это было весьма непросто, поскольку значительная часть документации и технического
оборудования была утеряна. Тем не менее коллектив завода успешно справился с поставленной
задачей. До 1971 г. для Сирии было изготовлено двенадцать 180‐мм пушек С‐23.
Наши 180‐мм пушки стреляли 88‐килограммовыми осколочно-фугасными снарядами на дальность
30,4 км, а активно-реактивными — на 43,8 кг.
Одна С‐23 была захвачена израильтянами и хранится у них в музее артиллерии в Зихрон Якове. А
остальные 11 пушек С‐23 на 2016 г. использовались сирийцами в боях с мятежниками.
2 апреля 1970 г. самолёты ВВС Израиля нанесли удар по позициям сирийского укреплённого
района на Голанских высотах. Завязался воздушный бой, в ходе которого израильтянами были сбиты
около 10 арабских самолётов. Но и израильский «фантом» попал под перекрёстный огонь зенитных
орудий, самолёт вспыхнул, и пилотам пришлось катапультироваться прямо над сирийскими
позициями.
В начале лета 1972 г. ливанская и сирийская агентура израильской военной разведки АМАН
передала важную оперативную информацию — стало известно о том, что группа высокопоставленных
офицеров сирийского Генштаба в ближайшее время планирует провести инспекцию приграничных с
Израилем районов Южного Ливана и посетить сектор Вади Шуба.
Начальник Генштаба Давид Элазар приказал провести операцию по похищению этих сирийских
генералов для их обмена на израильских лётчиков. Командующий Северным округом Мордехай Гур
доверил операцию спецназу «Сайерет Маткаль», командиром которого был подполковник Эхуд Барак.
21 июня 1972 г. в 3 часа утра отряд «Сайерет Маткаль» во главе с Йони Нетаньяху пересек границу
с Ливаном. На этот раз было решено усилить спецназ двумя бронетранспортерами. Ещё до
наступления рассвета бойцы «Сайерет Маткаль» заняли исходные позиции в районе Вади Шуба.
Эскорт должен был появиться около полудня. Так и случилось. Примерно в 12 часов послышался шум
приближающейся колонны автомобилей. Йони Нетаньяху взглянул в бинокль и заметил белый
«лендровер» с ливанскими жандармами и легковые автомобили «остин» и «импала», в которых,
вероятно, сидели сирийские офицеры. Йони Нетаньяху тут же связался с Бараком, который находился
в это время на командном пункте, разместившемся на одной из баз Хар-Дов. Не прошло и полминуты,
как последовало разрешение приступить к операции.
Один из бронетранспортёров неожиданно вырвался из укрытия и замер в считаных метрах от
белого «лендровера» с ливанскими жандармами. Прежде чем конвой опомнился, израильские
спецназовцы, находившиеся на бронетранспортёре, открыли плотный автоматный огонь по
«лендроверу». Несколько ливанских жандармов были убиты на месте, один сирийский офицер
получил тяжёлое ранение.
Вся операция заняла не более 5 минут.
Уничтожено трое сирийцев, в руках израильтян оказались пятеро высокопоставленных сирийских
офицеров, капитан ливанской разведки и трое ливанских жандармов. Среди пленных: генерал —
начальник оперативного отдела сирийского Генштаба, два полковника военной разведки и два
офицера разведки ВВС Сирии. На найденной у них карте были помечены военные и гражданские
объекты, находящиеся в Израиле.
Хотя сирийцы, узнав о случившемся от американских дипломатов, сразу заявили, что готовы к
обмену, но премьер Голда Меир заартачилась и потребовала какого-то тройного обмена с участием
египтян, что, естественно, не удалось осуществить, и поэтому лишь спустя 8 месяцев после операции,
3 июня 1973 г., капитан Пини Нахмани, капитан Гидон Маген и лейтенант Боаз Эйтан были обменены
на пятерых высокопоставленных сирийских офицеров и ещё 46 сирийских солдат.
Осенью 1972 г. израильские самолёты семь раз бомбили Сирию и три — Ливан.
До октября 1973 г. Израиль 82 раза нарушал воздушное пространство Ливана в районе городов
Тир, Сайда, Марджаюн, Эн-Накура, Ярин, Бент-Джбаиль, Марун-Эр-Рас и др.
13 сентября 1973 г. сирийцы напали на израильский разведывательный самолёт, летевший над
Средиземным морем, чтобы сфотографировать военные объекты в Северной Сирии.
Это был разведывательный полёт четырёх израильских «фантомов», маршрут которых проходил
над основными сирийскими авиабазами, затем над Латакией, затем уход над морем на юг в Израиль.
Сирийцы подняли на перехват свои МиГ‐21. ВВС Израиля направили для прикрытия разведчиков 4
«фантома» и 8 «Мираж-3». Завязался воздушный бой, в результате которого было сбито 12 или 13
сирийских МиГ‐21 при потере одного израильского «Мираж-3».
Один сирийский пилот был взят израильтянами в плен и впоследствии обменен на израильских
пленных. Повреждённый израильский самолёт приземлился в авиабазе Рамат-Давид.
В 1973 г. войсках и силах ПВО Сирии были проведены мероприятия, позволившие повысить
огневые возможности частей и подразделений. Так, значительно усилилась ПВО дивизии, чему
способствовало включение в пехотные и танковые бригады ПЗРК «Стрела-2» и «Стрела-2М», а в
танковые бригады танковых дивизий, кроме того, ЗСУ‐23—4 «Шилка». Тем не менее, многое
задуманное осталось незавершенным. Так, был закончен только первый этап обучения личного
состава ЗСУ‐23—4 «Шилка» и ПЗРК «Стрела-2».
Войска ПВО Сирии в своем составе к началу боевых действий имели 6 зенитных ракетных бригад
(38 дивизионов) и 16 зенитных артиллерийских полков. Три зенитные ракетные бригады имели
смешанный состав (по два дивизиона «Волга», один-три дивизиона «Двина» и два-пять дивизионов
«Печора»). Три бригады состояли из дивизионов ЗРК «Квадрат» (всего 15 дивизионов). Зенитная
артиллерия ПВО включала 250 орудий. В боевых порядках зенитной ракетной бригады «Квадрат»
развертывались ЗСУ‐23—4 «Шилка» (по шесть в каждой бригаде). Кроме того, в войсках ПВО
находилось 155 ПЗРК «Стрела-2» и «Стрела-2М».
Уровень подготовки войск ПВО Сирии в целом оценивался удовлетворительно. Однако зенитные
ракетные дивизионы, сформированные и вошедшие в группировку ЗРВ с января по август 1973 г.,
были недостаточно обучены сложным видам стрельб по скоростным и маневрирующим целям, а
также в условиях радиопомех. Настройку аппаратуры и устранение неисправностей проводили в
основном советские специалисты.
Подавляющая часть самолётного парка Израиля состояла из самолётов американского
производства (112 «фантомов» и 140 «скайхоков»). Кроме того, были самолёты французского
производства (47 — «Мираж ЗС»), а также устаревшие типы «вотур» (15), «супер-мистер» (25), «фуга
мажистер» (80), «Мистер 4А» (25), «ураган» (35). Имелось также 10 беспилотных самолётов-
разведчиков BQM‐34A.
Из общего числа боевых самолётов 45 находились в резерве, остальные в боевых частях.
Техническая готовность самолётов «фантом», «скайхок» и «мираж» составляла 95 %, устаревших
типов — 85 %. Все боевые авиачасти были полностью укомплектованы личным составом. На каждый
боевой самолёт имелось 1,2–1,4 экипажа.
В частях ПВО Израиля, организационно входивших в ВВС, насчитывалось 102 пусковых установки
ЗУРС «Хок» и 6 трофейных пусковых установок С‐75. Кроме того, имелось 30 дивизионов зенитной
артиллерии.

[djjaz63]

Глава 29
Начало войны 1973 г
Летом 1973 г. президент Египта Анвар Садат и президент Сирии Хафез Асад принимают решение
начать войну против Израиля. Однако точную дату начала боевых действий президенты определили в
строжайшей тайне лишь 4 октября. В тот же день об этом стало известно советской разведке, а
американцы ничего не знали. Министр иностранных дел А.А. Громыко, узнав об этом, воскликнул:
«Боже мой! Через два дня начнется война! 6 октября, по московскому времени в 14 часов! Египет и
Сирия против Израиля!.. Вот не послушались нас, лезут. А чего лезут — сами не знают».
Кстати, высшее командование и правительство Израиля и не подозревало о «возможности
всеобщей войны». Только в 4 ч. 30 мин. утра 6 октября разведотдел при Генштабе доложил
руководству, что полученная только что информация «дает основание утверждать: враг начнет
операцию “Шарара” (“Искра”) на двух фронтах в 18.00 вечера». Как позже отмечала специально
созданная Следственная комиссия по обстоятельствам о войне Судного дня, именно ротозейство
разведки стало причиной «дополнительных затруднений в приведении регулярных войск на фронтах
в боевую готовность, особенно в зоне канала»[67].
Арабы начали войну около двух часов дня по местному времени 6 октября налетом истребителей-
бомбардировщиков на несколько десятков израильских объектов. Порядка двух сотен египетских
самолётов пересекли Суэцкий канал и атаковали три израильских аэродрома, несколько позиций ЗРК
«Хок» и множество РЛС. При этом египетские Ту‐16 широко использовали крылатые ракеты.
Наступление арабов, приуроченное к празднованию в Израиле Дня искупления («Йом-кипура»),
вначале развивалось успешно. Так, 6 октября после массированной артподготовки египетская пехота,
поддержанная штурмовой авиацией и вертолётными десантами, форсировала канал, прорвала
укрепления «Линии Барлева» и начала продвижение вглубь Синайского полуострова.
По передовым израильским аэродромам было нанесено несколько успешных ударов египетскими и
сирийскими тактическими неуправляемыми ракетами «Луна-М». К исходу 8 октября египтянам
удалось захватить на восточном берегу канала два армейских плацдарма глубиной по 10–12 км.
9—13 октября египетские пехотные дивизии закреплялись на достигнутых рубежах, одновременно
на плацдармы перебрасывались резервы для дальнейшего наступления. Удары по переправам
«скайхоков» и «фантомов» не достигали цели, отражаясь мощной ПВО, развернутой на западном
берегу канала.
На Голанских высотах сирийцы атаковали израильские позиции, где размещались две бригады и
одиннадцать артиллерийских батарей, силами пяти дивизий и 188 батарей. К началу войны 180
израильских танков противостояли примерно 1300 сирийским танкам. Таким образом, все
израильские танки, находящиеся на плато, попали под первый удар. Кроме того, в самом начале
боевых действий сирийцы вертолётным десантом высадили на горе Хермон группу коммандос,
которая быстро захватила располагавшийся там мощный радар и систему укреплений.
Так же, как и египтяне на Синае, сирийцы старались все время оставаться под прикрытием своих
ракетных батарей ПВО, и так же, как и египтяне, сирийцы оснастили войска большим количеством
противотанковых установок, применение которых, однако, оказалось не столь успешным из-за
неровного, холмистого театра военных действий.
Сирийцы ожидали, что переброска израильских резервистов займет по меньшей мере сутки.
Между тем первые резервисты начали прибывать на Голанские высоты уже через 15 часов после
начала войны.
Израильские «фантомы», несмотря на сильную ПВО противника, пытались атаковать его позиции.
Уже к концу дня 6 октября израильтяне выполнили несколько десятков вылетов против сирийцев. Но
из-за недостатка разведданных и сильного противодействия противника евреи потеряли 5 самолётов.
На следующий день, 7 октября, сирийские и иракские самолёты также проявляли высокую
активность, потеряв при этом около 10 машин. По сирийским данным, их лётчики сбили в воздушных
боях 12 израильских самолётов, в том числе два над Ливаном. Но, согласно официальным данным,
потери Израиля во второй день конфликта составили 22 самолёта. Египетские же СМИ заявили об
уничтожении 57 самолётов противника, при потере 21 своего истребителя.
«К вечеру 9 октября уцелевшие танки 7‐й бригады пошли в последнюю самоубийственную
контратаку против 7‐й сирийской пехотной дивизии. Казалось, что с ними будет покончено, но очень
вовремя и совершенно неожиданно для сирийцев подоспели 30 танков “центурион” из 188‐й бригады
(это было всё, что осталось от бригады). Израильские танкисты с ходу расстреляли 22 арабских танка
и переломили ход боя. Через час после вступления в бой танков 188‐й бригады арабы начали
отходить. Командующий Сирийским фронтом генерал Янош радировал своим танкистам: “Вы спасли
народ Израиля”. Он был прав: судьба страны решилась 9 октября на Голанских высотах. Сирийцам не
хватило чуть-чуть удачи и чуть-чуть резервов.
В “Долине слез” 7‐я бригада потеряла 98 “центурионов” из 105 (по другим данным — 73), но
смогла уничтожить 230 арабских танков и более 200 БТР и БМП. Ценой собственной гибели бригада
остановила продвижение сирийцев.
188‐я резервная бригада потеряла техники меньше, чем 7‐я, но убыль личного состава была выше
— за четыре дня боев в бригаде выбыло из строя 90 % офицеров.
Иначе в этот критический день 9 октября развивались события южнее Эль-Кунейтры. Здесь
израильтяне смогли взять инициативу в свои руки: части подошедших 4, 9 и 679‐й резервных
танковых бригад контратаковали подразделения сирийской 9‐й пехотной дивизии. Атака была отбита
с большими потерями для израильтян, и они ввели в бой танки 205‐й резервной бригады.
Танковое сражение в районе селения Рамат-Магшимим взывало к памяти боев Второй мировой
войны не только своим накалом, но и техникой, которая принимала в нем участие, 205‐я бригада
имела на вооружении пусть модернизированные, но все же “шерманы” (М‐51), противотанковые
батареи 7‐й пехотной дивизии — СУ‐100.
Израильтяне медленно, но верно теснили арабов, и к исходу дня вышли на подступы к узлу дорог
и важному опорному пункту сирийцев Хуссейния. Хуссейния стала таким же местом притяжения
бронетехники с обеих сторон, как несколькими днями ранее в “Долине слез”. И израильтяне, и арабы
перебросили сюда по две танковых бригады. Танковое сражение закончилось в пользу израильтян.
К середине дня 10 октября израильские войска вышли на линию перемирия на всем её
протяжении, и в боях на Сирийском фронте наступило относительное затишье. Обе стороны
перегруппировывали силы и пополняли резервами свои войска.
Этот день знаменателен тем, что в войну на стороне арабов вступили Ирак и Иордания. В спешном
порядке 350 иракских танков и 18 000 солдат направились на Голанские высоты; Иордания
перебросила в Сирию свою элитную 40‐ю танковую бригаду. Поздней ночью в Тель-Авиве высокие
государственные чины решали, как дальше воевать на Сирийском фронте.
Министр обороны Моше Даян резко возражал против вторжения на территорию Сирии, опасаясь
возможного прямого военного вмешательства Советского Союза. Начальник Генерального штаба
генерал-лейтенант Давид Элазар стоял за контратаку на глубину примерно 22 км с целью разгрома
сирийской группировки. Решающим стало мнение премьер-министра Голды Меир, присоединившейся
к начальнику Генштаба.
Наступление назначили на 11.00 11 октября. Израильтяне всего за один день смогли восстановить
боевую мощь 7‐й бригады. В ней собрали все уцелевшие танки, а также придали свежий резервный
батальон; в результате к утру 11 октября имелось четыре полностью укомплектованных танковых
батальона. Как и намечалось, в 11 часов под прикрытием артиллерии и авиации танки Кахалани
первыми пересекли “Пурпурную линию”. Угдат “Рафул”, главную силу которого составляли танкисты
7, 17 и 679‐й бригад, атаковал вдоль дороги Шамс — Мазрат-Бейт-Джан. Теперь перед израильтянами
встали проблемы, ранее отравлявшие жизнь арабским танкистам — минные поля, скалистая
местность, противотанковая оборона.
Удар пришелся по позициям 68‐й пехотной бригады 7‐й сирийской пехотной дивизии. Арабы не
ожидали атаки и вначале растерялись, не оказав серьезного сопротивления. Ожесточенный бой
начался, только когда танки вышли на подступы к опорному пункту Мазрат-Бейт-Джан. Два
израильских танковых батальона попали под комбинированный удар авиации и артиллерии, после
чего их с фланга атаковали сирийские танки. Сражение продолжалось шесть часов, до наступления
темноты, и возобновилось с рассветом.
К 13 часам 12 октября израильтяне захватили Мазрат-Бейт-Джан. Южнее 7‐й бригады, вдоль шоссе
Эль — Кунейтра — Дамаск, наносили удар танкисты 188‐й резервной бригады в составе 24‐го угдата
(дивизии) генерал-майора Ланера (в угдат входили также подразделения 19, 20 и 78‐й танковых
бригад). Арабские позиции вдоль этой дороги были укреплены значительно лучше, чем позиции в
полосе наступления 7‐й бригады. Наступающие танки напоролись на хорошо подготовленную
оборону и попали под массированный огонь ПТУР “Малютка”, запускаемых как с БРДМ, так и из
хорошо замаскированных позиций спешенными расчётами. Данные о потерях 24‐го угдата в этом бою
отсутствуют, однако израильский автор оценил их как “очень большие”.
К концу дня сирийцам с помощью авиации и расчётов ПТУР удалось остановить наступление
израильтян. Израильское командование приняло решение сместить направление удара к северу и
попытаться захватить Тель-Шамс.
Утром 12 октября 20 танков 82‐го батальона 188‐й бригады попытались обойти позиции сирийцев,
обороняющих Тель-Шамс. Расчёты “Малюток” были начеку: они подбили восемнадцать израильских
машин. Командир батальона подполковник Бен-Ханан был тяжело ранен, и его пришлось
эвакуировать в тыл. С поля боя его вынесли разведчики капитана Янатана Нетаньяху, убитого три
года спустя во время легендарного рейда “коммандос” в Эттенбе.
Танковая атака на Тель-Шамс с юга оказалась бесполезной, в то время как к вечеру 12 октября
парашютисты 31‐й воздушно-десантной бригады, входивший в угдат “Рафул”, захватили арабский
опорный пункт, потеряв всего четырёх человек ранеными.
Из 250 подбитых израильских танков 150 удалось впоследствии ввести в строй. Потери Сирии и её
союзников — 3612 человек убитыми, 6900 — ранеными и 1500 подбитых танков»[68].
Египетские силы ПВО на Сирийском фронте нанесли большие потери израильским ВВС. «Только
за первые четыре дня были потеряны 50 боевых самолётов и ещё 10 получили повреждения. Это
составляло 20 % всего количества ударных машин. Но хуже всего, велики были потери летного
состава.
Пилоты, действовавшие как штурмовики, были вынуждены определять и уничтожать цели с малых
высот, что всегда чревато большими потерями от огня с земли. Разведывательные данные устаревали
буквально на глазах, потому очень важным являлось взаимодействие с наземными контролерами. В
результате всего этого многие пилоты погибали ещё до нанесения удара — в процессе поиска цели.
Израильское командование, проанализировав этот печальный опыт, стало спешно менять тактику
применения: так, цели начали обозначать дымовыми снарядами артиллерии. За счет своей скорости
самолёты стали делать всего один заход на цель. Практиковался налет нескольких машин на одну
цель с разных направлений, одновременно в воздухе находился самолёт либо вертолёт, экипаж
которого предупреждал ударные машины о каких-либо опасностях. Теперь подлет к цели
производился на средних высотах, что снизило потери от огня ПВО. Широко применялись
противорадиолокационные ракеты “Шрайк” американского производства. Все ударные самолёты в
обязательном порядке должны были нести контейнеры средство радиоэлектронной борьбы»[69].
Еще в 1970 г. Израиль тайно закупил в США 12 реактивных беспилотных аппаратов «Firebee»
компании «Теледайн Риан». Практически это были реактивные самолёты-снаряды со стреловидным
крылом, запускаемые с борта транспортных самолётов С‐130 «Геркулес». Стартовый вес беспилотного
летательного аппарата (БПЛА) составлял 936 кг, максимальная скорость 933 км/ч, дальность полета
950 км.
Американские компании специально модернизировали свои БПЛА в двух вариантах. Так, в версии
БПЛА «Мабаг» вел аэрофотосъемку, а в версии «Шамит» БПЛА использовался в качестве мишени.
Кроме того, американская компания «Нортроп Грумман» тайно поставляла в Израиль БПЛА типа
«ложная цель» МQМ‐74А «Шукар», получивший в израильской армии название «Тэлем».
Таким образом, в 1973 г. впервые на Ближнем Востоке Израиль начал массово применять БПЛА в
ходе военных действий. БПЛА серьезно затрудняли работу арабских средств ПВО и существенно
снизили потери ВВС Израиля. Применение БПЛА во многом объясняет и разницу в сведениях о
потерях израильских ВВС, которые приводят израильтяне и арабы, которые засчитывали
беспилотники как боевые самолёты, и, на мой взгляд, в отношении «Firebee» это вполне справедливо.
В свою очередь сирийские ВВС поддерживали советские самолёты радиоэлектронной борьбы Ан‐
12ППС из 117‐го отдельного авиационного полка РЭБ с постоянным местом базирования в Шауляе.
Роль системы противовоздушной обороны Сирии в отражении налётов израильской авиации
в октябрьской войне 1973 г.
Куба послала в Сирию приблизительно 3000 солдат, включая экипажи танков.
С началом войны 150 кубинских танкистов были переброшены в Сирию на трёх советских
самолётах по маршруту Гавана — Берлин — Дамаск. Однако они прибыли лишь на следующий день
после заключения перемирия и в войне не участвовали.
Танки Т‐54 и Т‐55 кубинцы получили в Дамаске. После войны число кубинских добровольцев было
увеличено до трёх тысяч. Из кубинцев сформировали 806‐й танковый полк, на вооружении которого
состояло 110 танков Т‐54 и Т‐55, и 9 бронемашин БРДМ и БМД.
Первый бой кубинского полка с израильтянами состоялся в марте 1974 г. Кубинские добровольцы
вернулись на родину в январе — феврале 1975 г.
Впервые официально Куба признала факт участия в войне с Израилем в октябре 1998 г., на 25‐ю
годовщину начала переброски танкистов в Сирию.
ГДР направила в Сирию 12 полностью оснащённых боевым вооружением истребителей-
перехватчиков МиГ‐21М. Машины в разобранном состоянии, вместе с немецкими военнослужащими,
22 октября были переброшены советскими самолётами Ан‐12 в Венгрию. 28 и 29 октября в Сирии
самолёты были переданы советским военным инструкторам, после чего все военнослужащие ГДР
вернулись на родину, и никакого участия в боях они не принимали.
Накануне боевых действий в октябре 1973 г. на сирийский фронт прибыли 20–30 пилотов ВВС
КНДР.
По разным данным, в ходе октябрьской войны на территории Сирии находилось от 2,5 до 8 тысяч
советских советников.
Уже на второй день войны СССР начал доставлять оружие и снаряжение в Египет и Сирию морем.
Через 4 дня после начала войны 1973 г. советская военно-транспортная авиация приступила к
переброске вооружений в Дамаск и Каир.
Всего в ходе войны экипажи ВТА СССР выполнили 78 рейсов на Ближний Восток на самолётах Ан‐
22, 725 — на Ан‐12, перевезя при этом 1700 человек и 8157 тонн боевой техники и боеприпасов.
В середине декабря 1973 г. аппарат военного атташе при посольстве СССР в Сирии, совместно с
офицерами из Группы военных специалистов, организовал отправку в СССР обломков израильских
самолётов, сбитых советскими ракетами во время боевых действий. Останки в виде покореженных
балок, бесформенных кусков фюзеляжа и крыльев, разбитых механизмов и агрегатов временно
покоились в хозяйственном блоке при старом клубе Государственного комитета по экономическим
связям СССР (ГКЭС), располагавшегося рядом с мечетью Эль-Фардус на площади Ат-Тахрир, а затем
были по воздуху отправлены в Советский Союз.
Несколько слов надо сказать об участии в войне 1973 г. других государств.
Кроме Египта, Сирии и Ирака некоторые другие арабские страны участвовали в войне,
предоставляя финансирование и поставляя оружие. Полная сумма, в которую вылилась эта
поддержка, до сих пор не установлена.
Ирак послал на Голанские высоты свои экспедиционные силы в составе 30 тысяч солдат, 500
танков и 700 бронетранспортёров.
Саудовская Аравия и Кувейт предоставили финансовую помощь и послали некоторое количество
войск для участия в конфликте. Марокко послало на фронт «Марокканский экспедиционный корпус
защиты арабской родины» из трёх бригад под командованием генерала Абд аль-Слам Амер аль-
Зафарири. Переброска марокканского корпуса также осуществлялась на советских транспортных
кораблях.
Тунис послал на войну около 1000 солдат, которые воевали вместе с египтянами в дельте Нила.
Пакистан послал на фронт 16 пилотов. В рядах арабских войск также было много палестинцев.
Алжир направил для борьбы с Израилем экспедиционный корпус, включавший 59 самолётов (МиГ‐
21, Миг-17, Су‐7), пехотный взвод и бронетанковую бригаду (с 19 артиллерийскими орудиями).
Алжир также сыграл очень важную роль, отправив свой 8‐й пехотный механический полк для боевых
действий на египетском фронте. Всего насчитывалось почти 2100 мужчин, 815 унтер-офицеров и 192
офицера.
Судан послал 3500 солдат.
С 1971 по 1973 г. Ливия поставляла Египту истребители «Мираж», а также оказала помощь в
размере 1 млрд долларов на подготовку к войне.

[djjaz63]

Глава 30
Советский флот в войне 1973 г
6 октября 1973 г. началась новая арабо-израильская война. Египетским войскам поначалу удалось
форсировать Суэцкий канал и продвинуться на 15–25 км вглубь Синайского полуострова. Однако 15
октября израильские войска перешли в контрнаступление. На следующий день израильтяне
прорвались к Большому Горькому озеру, а затем переправились через него на западный берег
Суэцкого канала. В ночь на 19 октября израильские войска форсировали канал севернее Большого
Горького озера. Израильтянам удалось рассечь 2‐ю и 3‐ю египетские армии, занявшие оборону на
восточном берегу канала.
Часть прорвавшихся израильских войск двинулась на запад к Каиру, а часть — на юг к Суэцу.
К концу сентября 1973 г. 5‐я эскадра (командир — вице-адмирал Евгений Волобуев) состояла из
более 50 судов, включая не менее 11 подводных лодок: с Северного флота дизельные лодки, в том
числе проекта 641, и атомные (по крайней мере две с ядерными крылатыми ракетами) и с
Черноморского флота дизельная лодка проекта 613 (С‐96 под командованием А. Балашова);
флагманское судно плавбаза подводных лодок проекта 1886 «Волга»; два крейсера — ракетный
проекта 58 «Грозный» и артиллерийский проекта 68‐бис «Дзержинский»; четыре больших
противолодочных корабля (БПК) проекта 61 «Проворный», «Красный Кавказ», «Сметливый», «Скорый»;
БПК проекта 1134Б «Николаев»; несколько эсминцев, в том числе «Напористый» (проекта 56),
«Оживленный» (проекта 30‐бис); несколько сторожевых кораблей (четыре СКР с Черноморского
флота); два тральщика «Рулевой» (проекта 266М) и МТ‐219 (проекта 266); десантные корабли
проектов 1171 и 773 и несколько вспомогательных судов.
В целом советские силы были тогда способны к запуску двадцати крылатых ракет в первом залпе.
Штаб эскадры находился на борту флагманского судна «Волга», которое находилось около
Балеарских островов к востоку от Испании, где готовилось встретить пришедшую 69‐ю бригаду
подводных лодок.
Часть кораблей после выполненной боевой службы готовилась к возвращению. БПК «Проворный»
возвращался в Севастополь после четырёхмесячной боевой службы, но уже в Дарданеллах был
получен приказ, и корабль вернулся в Эгейское море. Там командир капитан 3‐го ранга В.И. Мотин
объявил, что по приказу Министерства обороны СССР корабль переводится в полную боевую
готовность в связи с началом арабо-израильской войны.
В ночь на 3 октября в Средиземноморье, маскируясь за многочисленными торговыми судами,
поэшелонно форсировав Гибралтарский пролив, прибыла 69‐я бригада подводных лодок — 10 лодок,
в основном проекта 641 (в том числе Б‐440, Б‐130, Б‐409, Б‐41, Б‐105), плавбаза «Федор Видяев» и два
резервных экипажа, под командованием капитана 1‐го ранга И.Н. Паргамона. Они вышли на первую
боевую службу сроком на 12 месяцев и должны были заменить находящиеся там подводные лодки.
Однако из-за повышения боевой готовности никакой замены не произошло, и эти корабли влились в
состав 5‐й эскадры.
Когда командующий эскадрой вице-адмирал Е.И. Волобуев узнал о предстоящем начале войны, он
в 1 ч. 00 мин. 4 октября приказал начать передислокацию сил эскадры к египетскому и сирийскому
побережью.
На 6 октября на Средиземном море находилось 48 американских военных кораблей. Они
включали в себя флагманское судно десантный корабль «Маунт Уитни» LCC 20 (в море к югу от
острова Крит), четыре атомные подводные лодки т(находились на патрулировании в
Средиземноморье), а также авианосные и десантные соединения.
Группа TG 60.1, состоявшая из авианосца «Индепенденс» (CVA 62) и кораблей охранения, стояла в
порту Пирей. Группа TG 60.2, состоявшая из авианосца «Франклин Д. Рузвельт» (CVA 42) и кораблей
охранения, дислоцировалась в различных испанских портах. Кроме того, на Средиземном море
находилась группа TF 61 — десантное соединение в составе авианосца «Гуадалканал» (LPH 7) и
девяти десантных судов, имевших на борту батальон морских пехотинцев (приблизительно 3000
человек), а также 3 многоцелевые атомные подводные лодки.
7 октября ударная группа TG 60.1 с авианосцем «Индепенденс» покинула Афины и направилась в
район к югу от острова Крит, за ними следовал советский эсминец.
Ударная группа с авианосцем «Индепенденс» соединилась с отрядом кораблей, включавшим
флагманское судно «Маунт Уитни», к югу от острова Крит, в то время как десантная группа TF 61
находилась в заливе Суза (на северном побережье острова Крит), где и стояла на якоре до 25 октября.
С объявлением повышенной боевой готовности на Черноморском флоте находившиеся в Черном и
Средиземном морях корабли 30‐й дивизии надводных кораблей Черноморского флота выполнили
положенные мероприятия по установлению готовности.
Черноморский флот был также переведен в повышенную боевую готовность. 9 октября 70‐я
бригада противолодочных кораблей Черноморского флота с комбригом и штабом под командованием
командира 30‐й дивизиона противолодочных кораблей (ДИПК) ЧФ контр-адмирала Л.В. Васюкова в
составе крейсера «Ушаков», БПК «Отважный» и эсминца «Сознательный» вышли на боевую службу в
Средиземное море для усиления 5‐й эскадры ВМФ. Позже туда вышли БПК «Решительный» и эсминец
«Неуловимый». 28 октября к ним присоединились силы оперативного резерва Черноморского флота:
ракетный крейсер «Адмирал Головко», БПК «Красный Крым» и эсминец «Находчивый» под
командованием начальника штаба 11‐й бригады противолодочных кораблей капитана 1‐го ранга Н.Г.
Легкого.
Всего в период наращивания сил боевой службы в состав 5‐й эскадры ВМФ прибыли: от
Черноморского флота — 18 боевых кораблей; от Северного флота — 3 атомных многоцелевых и 10
дизельных подводных лодок, три надводных корабля; от Балтийского флота — несколько боевых
кораблей.
В результате предпринятых мер к 31 октября 1973 г. в составе 5‐й эскадры находилось 90
различных кораблей и судов: подводные лодки, надводные боевые и специального назначения
корабли и вспомогательные суда. Личного состава на кораблях и судах насчитывалось 13 777
человек, из них 1593 офицера, 835 мичманов, 11 040 матросов и старшин, 209 вольнонаемных
служащих.
Дивизия морской ракетоносной авиации Черноморского флота находилась на боевом дежурстве
на аэродромах Крыма, откуда подлетное время в район удара по противнику составляло 1 ч.
30 мин. — 1 ч. 50 мин.
Командир 5‐й эскадры контр-адмирал Е.И. Волобуев принял решение на применение сил эскадры:
КУГ‐1 в составе: крейсера «Адмирал Ушаков» (командир капитан 2‐го ранга Ю. Шумихин), БПК
«Решительный» (капитан 3‐го ранга Р. Клявзо), эсминец «Неуловимый» (капитан 3‐го ранга В.
Плохих), командир КУГ — командир 30 ДИПК ЧФ контр-адмирал Л. Васюков. Перед КУГ‐1 ставилась
задача: непрерывное слежение, с началом боевых действий — уничтожение десантного отряда с
вертолётоносцем «Иводзима».
КУГ‐2 в составе: ракетного крейсера «Грозный» (капитан 1‐го ранга В. Корнейчук), БПК
«Проворный», эсминец «Пламенный», командир КУГ — командир 150‐й бригады ракетных кораблей
ЧФ капитан 1‐го ранга Н. Рябинский. Перед КУГ‐2 ставилась задача: непрерывное слежение, с
началом боевых действий — уничтожение авианосца «Индепенденс».
КУГ‐3 в составе: ракетного крейсера «Адмирал Головко» (капитан 1‐го ранга П. Гайдук), БПК
«Красный Крым» (капитан 2‐го ранга Н. Головченко), эсминца «Находчивый» (капитан 2‐го ранга А.
Старовойтов), командир КУГ — командир 11‐й бригады подводных кораблей ЧФ капитан 1‐го ранга
Н. Легкий. Перед КУГ‐3 ставилась задача: непрерывное слежение, с началом боевых действий —
уничтожение авианосца «Кеннеди».
КУГ‐4 в составе: крейсера «Мурманск» (капитан 1‐го ранга Е. Скворцов), БПК «Сметливый»
(капитан 3‐го ранга А. Гармашов), командир КУГ — капитан 1‐го ранга Е. Скворцов. Перед КУГ‐4
ставилась задача: непрерывное слежение, с началом боевых действий — уничтожение авианосца
«Рузвельт».
КУГ‐5 в составе: эсминца «Сознательный» (капитан 3‐го ранга В. Саможенов), БПК «Красный
Кавказ» (капитан 3‐го ранга Ю. Кручинин), БПК «Отважный» (капитан 2‐го ранга И. Винник),
командир КУГ — командир 70‐й бригады противолодочных кораблей ЧФ капитан 1‐го ранга Н.
Ясаков. Перед КУГ‐5 ставилась задача: непрерывное слежение, с началом боевых действий —
уничтожение десантного отряда во главе с вертолётоносцем «Гвадалканал».
Всего в ходе событий было создано 8 корабельных ударных групп (в ходе слежения состав и
количество КУГ изменялись). Непосредственно в состав КУГ включались ракетные атомные
подводные лодки. Для проводки и прикрытия конвоев транспортов и танкеров решением командира
эскадры сформирован отряд прикрытия в составе: эсминца «Сознательный», БПК «Красный Кавказ»,
СКР «Куница», «СДК‐137», «СДК‐164», с задачей недопущения атак конвоев транспортов авиацией и
кораблями ВМС Израиля[70].
«Командиры корабельных ударных групп мертвой хваткой вцепились в назначенные к слежению
группировки противника. Попытки американских АУГ оторваться от кораблей слежения ни к чему не
привели. Наши командиры, имея большой опыт слежения, вовремя разгадывали ухищрения
американцев и держали под постоянным прицелом главные цели — авианосцы и вертолётоносцы.
Командиры ударных групп, имея в своем составе атомные ракетные подводные лодки, вынуждены
были держать авианосец в определенном секторе стрельбы, другой сектор назначив для подводной
лодки. Изменение курса движения авианосца создавало сложности в маневрировании. Для удержания
авианосца в нужном секторе командир КУГ‐3 капитан 1‐го ранга Н. Легкий применил “военную
хитрость”. Выпустив имитатор подводной лодки, тут же имитировал вступление якобы в связь с ПЛ
по звуковой подводной связи. Авианосец, наблюдая имитатор и слыша имитацию переговоров по
связи, полагал, что это подводная лодка, и двигался в нужном нам направлении. Между тем
фактически наша ПЛ находилась в другом месте, в своем секторе стрельбы, держа авианосец на
прицеле»[71].
Американцы предпринимали различные уловки с целью оторваться от советских кораблей. Так,
они перешли на маневрирование на больших ходах (26–28 узлов), чтобы наши следящие КУГи
израсходовали свое топливо, а затем и запасы наших танкеров-заправщиков. На больших ходах
расход топлива увеличивается вдвое, а то и втрое. Штабной пост материального снабжения заранее
переместил наши танкеры в восточную часть Средиземного моря. Следя за маневрированием АУГ и
прогнозируя их местонахождение, посылали танкер в предполагаемую точку для заправки кораблей
КУГ.
«“Гонка” кораблей продолжалась до конца кризиса. В этой обстановке, дополняя наших
заправщиков, очень помогли три танкера 10‐тысячника типа “Казбек”, арендованные нами в
Минморфлоте. Капитаны этих танкеров четко выполняли команды КП эскадры, их экипажи работали
сноровисто и слаженно. Перебоев в снабжении не было.
Американцам было проще — их танкеры бункеровались в портах Греции, Кипра, Италии. А нашим
приходилось преодолевать большие расстояния до портов Крыма или Кавказа. Мы уже тогда
подумали: почему бы нам не брать топливо с проходящих советских танкеров, казна-то одна? А в
случае боевых действий мы бы так и поступили…
Вскоре обстановка обострилась до предельной черты: крейсер УРО США полным ходом
направился к нашему крейсеру, подошел на дистанцию 50 кабельтовых, сыграл боевую тревогу,
направил орудия и ракетные установки на наш корабль. Об этом контр-адмирал Л.В. Васюков
доложил нам и на ЦКП ВМФ. В свою очередь, он объявил боевую тревогу своей корабельной ударной
группе, приказал БПК с открытием огня американского крейсера УРО атаковать его торпедами, сам
изготовился нанести удар по авианосцу.
По эскадре объявили боевую тревогу. Нервы напряжены до предела. Что это, очередная
провокация или действительно начало боевых действий? В инструкции кораблям боевой службы
предписывалось: в случае враждебных действий со стороны кого бы то ни было, командирам
принимать адекватные меры, вплоть до применения оружия. В данном случае крейсер УРО США
угрожает нашему крейсеру, если откроет огонь, то и наши корабли должны ответить тем же»[72].
На случай военных действий в Средиземное море прибыла плавучая ракетно-техническая база
ПРТБ‐33 (пр. 2001М, водоизмещением 4770 т) с запасом крылатых и зенитных ракет, снарядов и
торпед.
Две вновь прибывшие подводные лодки проекта 641 — Б‐409 (командир капитан 2‐го ранга Ю.
Фомичев) и Б‐130 (капитан 2‐го ранга В. Степанов) — по боевому распоряжению Главного штаба ВМФ
были направлены в район восточной части Средиземного моря у побережья Израиля с задачей поиска
и уничтожения кораблей противника с применением обычного оружия «в соответствии с боевым
распоряжением командующего Северным флотом на поход». Задача командирам в таком виде, да ещё
со ссылкой на распоряжение командующего Северным флотом — «…поиск ПЛАРБ, слежение, а с
началом военных действий их уничтожение» была противоречива и непонятна. Тем не менее
подводные лодки направились в районы, при этом пришлось провести операцию по обеспечению их
отрыва от двух американских фрегатов, опекавших лодки с момента входа в Средиземное море.
Подводная лодка Б‐130 была направлена в район юго-восточнее острова Кипр — западнее Хайфы с
задачей охраны и обороны транспортов, и командир имел указание «применять противолодочное
оружие в интересах их противолодочной обороны».
Командир бригады капитан 1‐го ранга И.Н. Паргамон вышел на связь с Центральным командным
пунктом ВМФ и начал настойчиво уточнять задачи лодкам, ссылаясь на возможность возникновения
международного конфликта, чем вызвал раздражение московских адмиралов, видимо, и так нервно
себя чувствующих в условиях начавшихся, хотя и на суше, боевых действий между Израилем и
арабами. После получения упрека за излишнюю осторожность и разбора «в верхах», на третьи сутки,
подводная лодка получили указание Главного штаба ВМФ об отмене ранее отданного приказания на
«ведение боевых действий» и подтверждение выполнения ранее поставленной задачи против ПЛАРБ
США в районах боевой службы. Впоследствии, по результатам действий, командиры этих подлодок
были награждены орденами и получили повышение в должностях, как «получившие настоящий
боевой опыт».
6 октября из Египта была начата эвакуация гражданских специалистов, в которой приняли участие
несколько кораблей, в том числе эсминец «Напористый». Из Сирии наши специалисты были
эвакуированы в последний момент, сторожевой корабль «Куница» вышел из порта в 17 ч. 45 мин. с
семьями наших специалистов, а в 23 ч. 30 мин. израильтяне произвели налет на Латакию.
Операция по вывозу советских граждан прошла эффективно, но эвакуация несколько ослабляла
готовность кораблей 5‐й эскадры, капитаны стремились скорее освободиться от пассажиров, которые
мешали подготовке к боевым действиям.
Москва начала посылать технику и вооружение в Сирию и Египет. Уже 7 октября из черноморских
портов Ильичёвск и октябрьский вышли первые советские транспортные корабли с оружием для
арабов. На борт каждого транспорта грузилось до 90–92 единиц бронетехники. Среднее время
перехода из советских черноморских портов в Сирию или Египет составляло 3–4 дня.
С 10 октября советские транспортные самолёты начали совершать регулярные рейсы в Сирию и
Египет, перевозя оружие и снаряжение.
Для обеспечения безопасности проводки транспортов по зонам Эгейского моря и восточной части
Средиземного моря специально сформировали отряд боевых кораблей Черноморского флота до 10
единиц, в том числе БПК «Красный Кавказ», «Проворный» и эсминец «Сознательный». Ими
командовал командир 70‐й бригады эсминцев Черноморского флота капитан 1‐го ранга Н.Я. Ясаков.
Корабли заходили в территориальные воды Сирии, стояли на внешнем рейде порта Тартус во время
боевых действий.
Параллельно наши военные транспортные самолёты установили воздушный мост между СССР,
Египтом и Сирией. К 12 октября ежедневно прибывало от 60 до 90 советских самолётов. Всего с 10 по
23 октября было совершено 934 рейса, и арабы получили 12,5 тыс. т грузов. Любопытно, что в
обратном направлении в Москву удалось вывести захваченные на Синае новый американский танк М‐
60, английский «центурион», беспилотный самолёт-разведчик производства США, оружие и
боеприпасы, используемые израильтянами.
После начала операции по отправке вооружения флагманское судно плавбаза подводных лодок
«Волга», крейсер «Грозный», и БПК «Красный Кавказ», «Проворный» и «Скорый» начали непрерывное
слежение за американской АУГ к югу от острова Крит. В ответ ещё три судна эскорта присоединились
к АУГ с авианосцем «Индепенденс». В это же время советские разведывательные суда начали
отслеживать американскую десантную группу, находившуюся в заливе Суза (Крит), оставаясь там до
25 октября.
Советские подводные силы, вооружённые крылатыми ракетами, с 6 по 16 октября были развернуты
следующим образом. Одна ПЛАРК пр. 675 маневрировала к юго-западу от острова Крит и держала
под прицелом АУГ‐3, вторая ПЛАРК пр. 675 находилась к югу от Крита и была нацелена на АУГ‐2,
ещё одна ПЛАРК пр. 670 была южнее Крита у африканского побережья в заливе Мерса-Матрух и
целилась в АУГ‐1. Кроме того, у побережья Сирии патрулировала дизельная ракетная подводная
лодка Б‐318 пр. 651.
Вот как описывает конвоирование наших торговых судов Ю.Л. Кручинин, бывший командир БПК
«Красный Кавказ»: «Маршрут проходил вдоль побережья Турции к точке № 55, от нее конвой следовал
к подходной точке порта Латакия или порта Тартус. Вход в порт производился в светлое время суток,
большей частью с рассветом. В первое время возникали трудности при встрече транспортов. Опасаясь
встречи с неприятелем, капитаны прижимались к берегу, шли в территориальных водах Турции, не
сразу выходили на связь по УКВ, не отвечали на вызов прожектором, проявляя осторожность. Ведь
встречи, особенно в первое время, происходили в темное время суток. Обнаружив транспорт, мы
подавали прожектором фразу: “Я советский корабль”. И так несколько раз. Давали свои позывные, и
только через какое-то время транспорт отвечал прожектором, затем на УКВ. Обо всех этих трудностях
я докладывал в итоговом донесении. Спустя несколько дней, когда на транспорты посадили группы
связи из военных радистов и сигнальщиков во главе с флотскими офицерами, трудности в
организации встречи, опознавания и управления на переходе были преодолены.
Третий транспорт, который я конвоировал, следовал в порт Тартус. Это было в ночь с 14 на 15
октября. За 3–4 часа до подхода к порту РЛС “Ангара” обнаружила группу малоразмерных целей на
дистанции 210–230 кабельтовых. В это время года в восточной части Средиземного моря
установилась сверхдальняя радиолокационная наблюдаемость. Группа из 4 целей следовала в
кильватерном строю курсом “норд” навстречу нам со скоростью 10–14 узлов. Точнее скорость с
помощью РЛС воздушного обнаружения определить невозможно. На дистанции 190 кбт группа
перестроилась в строй фронта, продолжая идти на сближение. Стало очевидно: по характеру
маневрирования, месту встречи, малым размерам это были катера противника.
Что делать? Какое решение командира в данной ситуации? По боевой трансляции объявил:
“Обнаружены ракетные катера противника!” На корабле объявлена боевая тревога. Даю приказания:
командиру БЧ‐2 капитан-лейтенанту В.А. Кулику: “Произвести целераспределение ракетным и
артиллерийским комплексам. Готовность к открытию огня — немедленная”; командиру БЧ‐4
старшему лейтенанту М.С. Журавскому: “Передать на ЦКП: Обнаружил катера противника. Пеленг…
Дальность… Продолжаю следовать в порт Тартус”. Так как связь с ЦКП постоянная, то радиограмма
сразу же идет оперативному ВМФ. Далее даю приказание командиру БЧ‐4 приготовить к передаче
сигнал по СБД: “Подвергся нападению противника, вступил в бой”. Капитану транспорта передал:
“Обнаружил ракетные катера. Если вступлю в бой, уходи в Латакию”. Продолжаем идти прежним
курсом, скоростью 9 узлов. Дистанция сокращается, нервы на пределе. Теперь и навигационная РЛС
хорошо наблюдает группу. Командир БЧ‐2 дал целеуказание на стрельбовые носовые станции
“Турель” и “Ятаган”. Кормовые комплексы в “мертвой зоне”. Дистанция сокращается: 170, 160, 150,
140… Если катера будут атаковать, то с дистанции 90—100 кбт. Вводить кормовые комплекты в зону
стрельбы не пришлось. На дистанции 125 кбт наблюдаем поворот целей на обратный курс. Катера,
повернув на юг, увеличили ход и скрылись в южном направлении. Доложил об этом на ЦКП.
Успокоил капитана судна. Установил по кораблю боевую готовность № 2…
С рассветом подошли к внешнему рейду порта Тартус»[73].
Балтийский тральщик «Рулевой» пр. 266М к началу войны находился в автономном плавании. С
началом войны получил приказ идти в сирийский порт Латакия.
«26 октября выдался особо жаркий день. Пять израильских самолётов — два “миража” и три
“фантома”, отбомбившись по Дамаску, возвращались на базу. Их полет проходил над Латакией.
Целеуказание о приближении скоростных воздушных целей пришло на МТЩ “Рулевой”
заблаговременно, так что зенитчики корабля были готовы к худшему развитию событий. Таковое и
произошло. Один из “фантомов” отделился от группы и вышел на боевой курс, идя прямо на
советский тральщик. По-видимому, он не до конца освободился от своих бомб и ракет и “приберег”
кое-что и для морских целей.
На момент налета в порту Латакия разгружались два советских средних десантных корабля. На
причалах сосредоточились несколько десятков единиц военной техники и ящики с боезапасом. Рядом
с СДК покачивался на волнах наш тральщик с тактическим номером “219” — МТЩ “Рулевой”
занимал позицию в порту прямо напротив выхода в море.
<…>
Когда “фантом” на высоте около 700 метров вошел в пике, я понял, что дальше медлить уже
нельзя. Судя по докладам, радиолокационная станция МР‐104 “Рысь” цель захватила и уверенно вела,
кормовая артиллерийская установка АК‐230 была готова стрелять. Когда командир радиометристов
М3А крикнул: “Данные выработаны”, я приказал открыть огонь на поражение.
Два ствола АК‐230 “огрызались” буквально несколько секунд. Как потом подсчитали комендоры,
по “фантому” было выпущено 47 тридцатимиллиметровых снарядов из магазина в 1050 патронов.
Всего-то… Вспышка, треск очереди — вот что запомнилось морякам. Потом все стихло. Практически
в ту же секунду ревущий в небе “фантом” был буквально перерезан советскими снарядами, как будто
его прострочили швейной машинкой.
Так как высота полета истребителя-бомбардировщика была небольшая, наблюдавшие за
воздушным боем увидели, как от “фантома” отвалилось крыло, затем хвостовое оперение. Машина
сразу же загорелась и в процессе падения развалилась ещё на несколько частей. Через две-три
секунды “фантом” упал за центральным молом, взорвавшись в момент соприкосновения с водой.
Лётчики выпрыгнуть не успели.
На место падения быстро вышли небольшие сирийские катера, но, кроме расплывающегося по
морю керосинового пятна, никаких плавающих останков не обнаружили»[74].
Другой инцидент произошел в тот же день в акватории Порт-Саида, где в те дни находилось
восемь наших десантных кораблей и эсминец. В один из авианалетов комендор десантного корабля
СДК‐137 (капитан-лейтенант Л. Лисицын) старшина 1‐й статьи П. Гринев своевременно обнаружил
израильский «фантом», заходивший на боевой курс для удара по кораблю, открыл огонь на
поражение и сбил его, за что был награжден орденом Красной Звезды.
В отечественных и зарубежных СМИ периодически публикуются статьи о неуязвимости
американских авианосных соединений. В связи с этим стоит процитировать бывшего командира 5‐й
эскадры адмирала В.Е. Селиванова: «Все время там [в Средиземном море. — А.Ш.] находились два
американских авианосца. Одна авианосная группа в районе базирования в Неаполе, другая в Хайфе, в
Израиле. У меня силы стояли так, что одна часть находилась в районе Туниса, другая в заливе Мерса-
Матрух. Каждая часть была нацелена на свою авианосную группу противника. Каждый авианосец
сопровождался нашими АПЛ с крылатыми ракетами. Рядом с авианосцем всегда находился наш
корабль слежения, который засекал каждый взлет американского палубного самолёта и передавал эти
данные на лодки. Кроме лодок, каждый авианосец сопровождался нашими КУГами, корабельными
ударными группами. Если это крейсер, у которого дальность ракет триста — триста пятьдесят
километров, то он и идет на удалении километров триста от АУГ (авианосной ударной группы)
противника. Я старался так распределять силы, чтоб на каждый американский авианосец было
нацелено не меньше чем по тридцать наших ракет, с готовностью к пуску ракет в две минуты. И я
каждый час выдавал всем средствам эскадры обновленное целеуказание, противник был постоянно на
прицеле. И мы, конечно, тоже были на прицеле у американцев.
При этом двадцать пять процентов, то есть каждая четвертая из наших ракет, были снаряжены
ядерными боеприпасами. Вот есть на лодке восемь ракет, из них две с ЯБП. На “Славе” —
шестнадцать ракет, из них четыре с ЯБП. Советский Союз взял в свое время на себя обязательство
первым ядерное оружие не применять. Но трудно сказать, как бы это выполнялось во время войны. К
примеру, если в бою я свои ракеты с обычным боеприпасом уже все выпустил, а меня продолжают со
всех сторон атаковать, и никто мне не может помочь. Как можно прекратить сопротивление, не
израсходовав свою главную ударную мощь?
Наши расчёты показывали, что в те годы их АУГ была способна гарантированно сбить двадцать
две ракеты. Уже двадцать третью ракету авианосец ловит бортом. Двадцать четвертую опять могли
сбить, но потом и три подряд пропустить и так далее. То есть при превышении двадцати двух ракет в
одновременном залпе мы уже с высокой степенью вероятности поражали основную цель — авианосец.
Поэтому мы считали, что тридцать ракет должны быть всегда готовы к пуску. Но я, честно говоря,
никогда не верил, что американцы действительно смогут сбить все первые двадцать две ракеты.
Уверен, что это число не превысило бы и десяти. Я много раз наблюдал боевую подготовку их
зенитчиков. Они всегда стреляли только по парашютным целям. У нас это и за стрельбы-то не
считалось, мы никогда по парашютным целям и не стреляли. Это же просто смех, поддавки! Мы
всегда стреляли по практическим ракетам. Те, которые четко в тебя летят, на реальных скоростях, с
разных направлений.
Я помню, в мою бытность командира дивизии на Балтфлоте мы проводили учения. У мыса Таран
по моему отряду был осуществлен одновременный пуск двенадцати ракет с разных направлений.
Часть ракет по нам запустили с подводной лодки, и одновременно с ней нас с разных сторон
атаковали ракетные катера. Мы тогда сбили своими силами девять ракет.
При этом наши ракеты — умные, они, если встречают менее интересную цель, то пропускают её,
ищут что-нибудь покрупнее. Если на пути к авианосцу стоит эсминец, то ракета его с правого или с
левого борта обойдет, и полетит в ту цель, у которой отражающая поверхность больше, то есть
найдет-таки авианосец. Причём точность наших ракет просто феноменальная. Я видел десятки
учебных пусков ракет и почти всегда они попадали не просто в мишень, а ещё и в геометрическую
середину цели»[75].
На случай форсирования израильскими войсками Суэцкого канала командование нашего флота
планировало высадку «ограниченного» десанта морской пехоты на западном берегу канала. Но когда
17 октября израильские войска пересекли канал, морской пехоты рядом не оказалось. Отряд
десантных кораблей (один БДК и шесть СДК)[76] уже находился в Средиземное море, но на борту у
него были грузы, а полк морской пехоты ещё только готовился в Севастополе для переброски в
Средиземное море. В сложившейся обстановке Главнокомандующий ВМФ приказал сформировать на
каждом корабле 1‐го ранга (крейсер, БПК) по роте, а на каждом корабле 2‐го ранга (эсминец,
сторожевой корабль) по взводу добровольцев. Каждый крейсер и БПК при нахождении на боевой
службе имели подготовленные нештатные подразделения для действий в морском десанте на берегу.
Подготовку они проходили в бригаде морской пехоты перед выходом на боевую службу.
19 октября командующий 6‐м флотом адмирал Дэниел Мурфи направил запрос адмиралу
Волобуеву, заявив, что советские корабли нарушают соглашение о предотвращении инцидентов в
открытом море от 1972 г., нацеливая свое оружие и ракеты в американские морские суда. Штаб 5‐й
эскадры тоже заявил, что американские реактивные самолёты и вертолёты выполняли аналогичные
действия в нарушение соглашения. Но американцы подсуетились первыми, и советское Министерство
иностранных дел получило официальную жалобу от американского Государственного департамента
по этому поводу, и на 5‐ю эскадру было послано распоряжение от руководителя Главного штаба ВМФ,
чтобы командиры выполняли условия соглашения. Но это продолжалось недолго, так как ситуация
вновь обострилась.
В ночь с 24 на 25 октября Р. Никсону было направлено послание Л.И. Брежнева, в котором
предлагалось, чтобы в Египет, для обеспечения выполнения резолюции Совета Безопасности ООН о
прекращении боевых действий, были направлены советские и американские воинские контингенты. В
своих мемуарах А.Ф. Добрынин привел текст этого послания: «Мы вносим конкретное предложение —
давайте вместе, СССР и США, срочно направим в Египет советские и американские воинские
контингенты для обеспечения решений Совета Безопасности. Скажу прямо, если бы Вы не сочли
возможным действовать с нами в этом вопросе, то мы были бы перед необходимостью срочно
рассмотреть вопрос о принятии соответствующих шагов в одностороннем порядке. Допустить
произвол со стороны Израиля мы не можем. У нас есть с Вами договоренность, которую мы высоко
ценим, — действовать сообща. Давайте реализуем эту договоренность на конкретном примере в
сложной ситуации. Это будет хороший пример наших согласованных действий в интересах мира».
В сообщении ясно давалось понять, что если Вашингтон отклонит предложение, Советский Союз
оставляет за собой право одностороннего вмешательства. Сообщение особенно обеспокоило
Вашингтон в свете увеличения советского присутствия в Средиземноморье. Там находилось 47
советских надводных кораблей и более 20 подводных лодок (4–5 из них имели крылатые ракеты П‐5
или П‐6).
В 1990‐х гг. отставной моряк рассказывал автору, что подводные лодки на Средиземном море
получили приказ готовиться нанести удар крылатыми ракетами П‐6 по Израилю. Так, одна из точек
прицелов была телевизионная башня в Хайфе.
В Закавказском военном округе начали маневры с участием авиации, а в семи воздушно-десантных
дивизиях была объявлена повышенная боеготовность.
К Порт-Саиду были посланы группы кораблей в составе крейсера «Адмирал Ушаков», БПК
«Отважный», эсминцев «Неуловимый» и «Сознательный», сторожевого корабля «Ворон», танкера, БДК
«Воронежский комсомолец», десантных кораблей СДК‐83 и СДК‐164 (последние три имели на борту
десант из добровольцев, сформированных по приказу главкома Горшкова). Десант предполагалось
высадить в Порт-Саиде, организовать оборону с суши и не допустить захвата города израильскими
войсками. Предполагалось держать оборону Порт-Саида до прибытия воздушно-десантной дивизии из
СССР. Командование силами высадки возложили на командира 30‐й дивизии, а командный пункт
развернули на крейсере «Адмирал Ушаков». Приказ об отмене операции поступил лишь при входе
эскадры в Порт-Саид.
Предвидя, что 6‐й флот США мог рассматривать противодействие высадки советского десанта как
приоритетное действие, Волобуев усилил группы сопровождения американских соединений к югу от
острова Крит кораблями с крылатыми ракетами П‐35. Ракетный крейсер «Грозный», сопровождаемый
БПК «Проворный» и эсминцем «Пламенный», присоединился к отряду, следящему за АУГ во главе с
авианосцем «Индепенденс» и состоящему из плавбазы подводных лодок «Волга», крейсера
«Мурманск» и эсминца «Напористый». Этот ход был бы также направлен на защиту воздушных
советских перевозок, поскольку «Индепенденс» находился на маршруте советского воздушного моста
в Египет.
Советские силы вокруг острова Крит теперь включили два крейсера — «Мурманск» и «Адмирал
Ушаков», БПК «Красный Кавказ», «Проворный», «Решительный», «Сметливый», «Образцовый», эсминцы
«Сознательный» и «Пламенный». Десантные силы, расположенные к северу от Порт-Саида, состояли
из четырёх больших десантных кораблей — «Воронежский комсомолец», «Крымский комсомолец»,
«Красная Пресня», БДК‐104 и пяти средних десантных кораблей с морской пехотой на борту, БПК
«Отважный» и несколько эсминцев, включая «Напористый». Охрану отряда осуществляли сторожевые
корабли «Ворон», «Куница» и СКР‐77. В том же районе находились и два тральщика.
Еще несколько судов были в пути. Турции было заявлено о проходе через Проливы из Черного в

[djjaz63]

Средиземное море семи судов. Два дополнительных десантных судна, вместе способные к переброске
1000 морских пехотинцев, готовились к выходу из Черного моря, а пять дополнительных подводных
лодок были в пути к Средиземноморью с целью усиления 5‐й эскадры.
28 октября туда направились силы поддержки в составе ракетного крейсера «Адмирал Головко»,
БПК «Красный Крым», эсминца «Находчивый» под командованием начальника штаба 11‐й бригады
противолодочных кораблей капитана 1‐го ранга Н.Г. Легкого со штабом.
Утром 25 октября, после ночного заседания правительства, Ричард Никсон сообщил, что
предложение о посылке советских и американских воинских контингентов является неприемлемым в
данных условиях. Для усиления своей позиции президент потребовал скорейшего перемещения АУГ
во главе с авианосцем «Джон Ф. Кеннеди», все ещё находящейся к западу от Гибралтара, и АУГ с
авианосцем «Франклин Д. Рузвельт», чтобы присоединиться к авианосцу «Индепенденс» в восточном
Средиземноморье.
Одновременно Никсон потребовал от Израиля немедленно прекратить военные действия, и там не
стали перечить.
Планы советской десантной операции в районе Суэцкого канала были отменены буквально в
последнюю минуту. В течение 25 октября СССР согласился на план перемирия, который должен был
выполняться силами по поддержанию мира ООН.
На следующий день министр обороны Джеймс Шлесингер объявил, что США понизили боевую
готовность до третьей степени, но 6‐й флот продолжал оставаться на самой высокой степени
готовности. В тот день 5‐я эскадра начала проведение учений против АУГ и десантных соединений в
Восточном Средиземноморье, используя американские суда как цели моделируемых нападений.
Группа слежения КУГ‐1, следившая за АУГ ВМС США во главе с ударным авианосцем CVA 62
«Индепенденс», состояла из ракетного крейсера «Грозный», БПК «Проворный» и эсминца
«Пламенный» под командованием капитана 1‐го ранга Н.И. Рябинского. Группа слежения КУГ‐2 в
составе крейсера «Мурманск» и БПК «Сметливый» вела слежение за АУГ ВМС США во главе с ударным
авианосцем CVA 42 «Франклин Д. Рузвельт». КУГ‐3 в составе крейсера «Адмирал Ушаков», БПК
«Решительный» и «Неуловимый» вело слежение за амфибийным оперативным соединением ВМС США
с десантным вертолётоносцем LPH 7 «Гуадалканал».
Через Гибралтар в Средиземное море с Северного флота пришел БПК «Кронштадт» проекта 1134A.
Однако он остался в западном Средиземноморье и патрулировал там до ноября.
Группа слежения КУГ‐4 под командованием капитана 1‐го ранга Н.Г. Легкого в составе ракетного
крейсера «Адмирал Головко», БПК «Красный Крым» и эсминца «Находчивый» вошла
Средиземноморье 29 октября и начала преследовать АУГ ВМС США во главе с ударным авианосцемв
CVA 67 «Джон Ф. Кеннеди». Группа КУГ‐5 под командованием капитана 1‐го ранга Н.Я. Ясакова в
составе эсминца «Сознательный», БПК «Красный Кавказ» и «Отважный» начала преследовать
амфибийное оперативное соединение ВМС США с десантным вертолётоносцем LPH 2 «Иводзима»
около острова Крит.
Силы 5‐й эскадры достигли максимума 31 октября, составив 96 единиц, включая 23 подводных
лодки, из которых, по крайней мере, семь с крылатыми ракетами. Они могли в первом залпе
запустить 88 крылатых ракет.
60 американских кораблей в Средиземном море имели в своем составе 3 авианосца, 2 десантных
вертолётоносца и 9 подводных лодок. Замечу, что до 1980 г. американский флот не имел крылатых
ракет. Вокруг каждого авианосца находилось по три советских судна: два, вооружённых
противокорабельными ракетами, и одно разведывательное, способное навести ракеты с находящихся
в отдалении судов и подводных лодок.
Если ситуация на суше была разряжена, то кризис в море не только сохранился, но и достиг
наиболее опасной стадии. Четыре американские ударные группы постоянно преследовались
советскими кораблями. Три группы КУГ, следящие за американскими АУГ, могли запустить в первом
ударе, по крайней мере, 13 ракет каждый по своей цели. Четыре советские атомные подводные лодки
с крылатыми ракетами патрулировали поблизости. Американская десантная группа к югу от острова
Крит была аналогично зажата группой из пяти боевых советских кораблей, некоторые из которых
тоже несли ракеты.
В этот момент, как только стало ясно, что конфликт не будет иметь продолжения, Вашингтон
приказал АУГ 6‐го флота оставить их районы развертывания к югу от острова Крит и идти на запад.
Но начало движения было отсрочено до 16 ч. 00 мин. 30 октября из-за плохой погоды. Однако к тому
времени напряженность ослабла. Этим Белый дом, бесспорно, посылал Кремлю сигнал, что его силы
возвращаются в обычное состояние, силы 5‐й эскадры начали рассеиваться 3 ноября.
Тем не менее оба флота оставались в высокой готовности и следующие две недели. 6 ноября
Волобуев отменил посещение порта в Алжире и продолжил слежение за ударными группами с
авианосцами «Джон Ф. Кеннеди» и «Иводзима» к западу от острова Крит. 9 ноября группа кораблей с
крылатыми ракетами, следящая за «Джон Ф. Кеннеди», была уменьшена и направлена для отдыха в
Александрию (Египет).
Еще две группы слежения были расформированы 10 ноября, осталось только три КУГ. Крейсер
«Грозный» впоследствии ушел в Севастополь, крейсер «Мурманск» ушел через Гибралтар на север.
Несмотря на постоянные запросы о возвращении изношенных судов в районы базирования, адмирал
Горшков не разрешил более существенное сокращение сил, следящих за соединениями во главе с
«Джон Ф. Кеннеди», «Индепенденс» и «Рузвельт» до 15 ноября.
21 декабря 1973 г. в Женеве начала работу мирная конференция по Ближнему Востоку.
На 31 декабря 1973 г. в Средиземном море из состава Черноморского флота находился усиленный
отряд кораблей в составе крейсера «Адмирал Ушаков», БПК «Отважный», «Решительный»,
«Неуловимый», эсминцев «Сознательный» и «Оживленный», трёх сторожевых кораблей, одного
тральщика, двух средних десантных кораблей и плавбазы «Виктор Котельников». Помимо этого, здесь
находились корабли Северного и Балтийского флота.
В 1974 г. корабли Черноморского флота противолодочный крейсер «Ленинград» и БПК «Скорый»
приняли участие в боевом тралении Суэцкого канала. Траление проводилось вертолётами Ка‐25бтз и
Ми‐8, после чего район был открыт для безопасного плавания.

[djjaz63]

Глава 31
Октябрьская война на море
К октябрю 1973 г. в составе египетского флота имелось 19 ракетных катеров советского производства
— 8 проекта 205 с четырьмя противокорабельными ракетами П‐15 и 11 проекта 183Р с двумя П‐15.
При этом 4 катера проекта 183Р находились на Красном море.
Береговые ракетно-артиллерийские части ВМС Египта имели довольно большое количество
стационарных и буксируемых артиллерийских орудий и несколько дивизионов советских береговых
противокорабельных ракетных комплексов «Сопка» с противокорабельными ракетами С‐2 (4К87). В
составе ВВС Египта к октябрю 1973 г. насчитывалось примерно 30 дальних бомбардировщиков и
разведчиков Ту‐16, из которых около 20 принадлежали к ракетоносным модификациям Ту‐16КСР‐2А,
вооружённым ПКР КСР‐2, и Ту‐16КСР‐2—11, вооружённым ПКР КСР‐2, кроме того, последние могли
нести противорадиолокационные ракеты КСР‐11.
ВМФ Сирии имели три ракетных катера проекта 205 и шесть катеров проекта 183Р, оснащенными
ракетами П‐15. Береговая оборона располагала 100‐мм и 130‐мм мобильными артиллерийскими
батареями, а также береговыми противокорабельными ракетными комплексами «Сопка».
К октябрю 1973 г. Израиль располагал 12 ракетными катерами типа «Saar» («Шторм»),
вооружёнными от 5 до 8 противокорабельными ракетами «Габриэль-1». По водоизмещению (240 т),
артиллерийскому вооружению (один-два 50‐мм автомата «Бофорс» или один 76‐мм автомат «ОТО
Мелара»), по скорости хода (до 45 уз.) и по наличию средств РЭБ катера типа «Саар» («Saar»)
превосходили катера проекта 205, не говоря уж о катерах проекта 183Р.
Все израильские ракетные катера были сосредоточены на Средиземном море.
В Израиле ВМС оказались наиболее боеготовым видом вооружённых сил государства, во
всеоружии встретившим арабское нападение 6 октября. Располагая данными разведки о подготовке
Египта и Сирии к активным действиям, командование израильского флота отменило все праздничные
увольнения в Йом-кипур и привело корабли в состояние повышенной готовности.
Накануне 6 октября было проведено оперативно-тактическое учение флота, а с утра этого дня
началось развертывание ракетных катеров в море. К берегам Синайского полуострова в район
северного фланга «Линии Бар-Лева» был выдвинут дозор в составе ракетных катеров «Соуфа»
(«Soufa») и «Херев» («Herev»), к которым позже присоединился новейший «Кешет» («Keshet»).
В 14 часов 6 октября израильский флот получил оповещение о начале боевых действий, а уже
через три часа, к 17 часам, отмобилизация ВМС и приведение их в полную боевую готовность были
закончены, и начался выход всех остальных катеров в море.
Три катера были отправлены к Синайскому полуострову на подкрепление уже находящейся там
дозорной тройки, два катера развернуты в дозоре у Хайфы с целью обеспечения непосредственного
прикрытия нефтеперерабатывающего завода, а ударная группа в составе четырёх ракетных и одного
артиллерийского катеров под флагом самого командующего флотилией Баркаи вышла из Хайфы по
направлению к сирийскому побережью, готовясь нанести удар по главной базе ВМС Сирии —
Латакии. Ещё один израильский катер находился в ремонте в доке завода «Кишон» в Хайфе.
Другим мотивом было то, что Хайфа находилась вблизи от ливанской границы, что позволяло
ракетным катерам противника достаточно скрытно подойти с северного направления на дистанцию
пуска ракет по нефтеперерабатывающему комплексу Хайфы — в отличие от южного направления,
побережьем которого Израиль владел на большую глубину, занимая территории Сектора Газы и
Синайского полуострова. Поэтому было решено в первую очередь устранить потенциальную угрозу с
севера.
Израильские ракетные катера, выделенные для удара по Латакии, покинули Хайфу ровно в 17
часов 6 октября 1973 г. и направились на северо-запад, держась далеко западнее территориальных
вод Ливана. Катера шли двумя кильватерными колоннами: в левой, представлявшей собой
непосредственно ударную группу, были «Мицнаг» («Miznag») (командир группы М. Баркаи), «ГААШ»
(«GAASH») и «Ханит» («Hanit»); в правой, шедшей с некоторым «отступом» в несколько миль, —
«Решеф» («Reshef») и артиллерийский катер «Мивтах» («Mivtah»). Переход осуществлялся на большой
скорости — до 30 узлов.
Поскольку целью операции было выманивание сил противника из базы с целью их уничтожения,
то ограничения на работу радиоэлектронных средств не соблюдались, и все катера шли с
работающими РЛС. Сам Баркаи был настроен крайне решительно и перед выходом заявил личному
составу, что он намерен в случае отсутствия противника в море атаковать его непосредственно в
Латакии, «а если будет надо, мы подойдем так близко, что сами сможем пришвартоваться там».
В 22 ч. 28 мин., когда катера находились в 35 милях мористее Латакии, РЛС катера «Мицнаг»
обнаружила малоразмерную цель в 4 милях к северу от ударной группы. Почти одновременно эта же
цель была обнаружена и РЛС катера «Решеф». Для её классификации «Мицнаг» по приказу Баркаи
сделал несколько предупредительных выстрелов из 40‐мм артустановки по курсу неопознанной цели,
которая в ответ резко увеличила скорость и открыла пулеметный огонь. Это был сирийский
торпедный катер проекта123К под командованием капитан-лейтенанта А. Йехия, который
возвращался из дозора у побережья Кипра.
Находящийся на правом фланге израильских сил «Решеф» (капитан 3‐го ранга Миха) увеличил ход
до полного, устремившись на пересечение курса отхода вражеского катера, и в 22 ч. 40 мин. открыл
по нему огонь из обеих 76‐мм артустановок по данным РЛС с дистанции около 10 км. Хотя
вследствие темноты израильтяне визуально результатов не наблюдали, сирийский торпедный катер
потерял ход.
Тем не менее Йехия успел передать радиосообщение о том, что он атакован «тремя вражескими
кораблями». Получив это сообщение, штаб ВМС Сирии приказал морскому тральщику «Ярмук»
(«Yarmouk») проекта 254[77], несшему ближний дозор в 10 милях от Латакии, полным ходом отходить
под прикрытие береговых батарей, а маневрировавшей южнее Латакии сирийской корабельной
ударной группе в составе одного ракетного катера проекта 205 и двух катеров проекта 183Р —
нанести удар по обнаруженному противнику. (По другим данным, эта группа изначально вышла из
Латакии с целью перехода в Тартус.)
Около 22 ч. 50 мин. Баркаи приказал своим силам повернуть на восток и в прежнем строю полным
ходом идти к Латакии, оставив «Ханит» добивать артиллерией поврежденный сирийский катер, что
«Ханит» успешно и выполнил к 23 ч. 10 мин. (Позднее это решение Баркаи подвергалось критике,
поскольку тем самым перед решающим столкновением был выведен из состава израильских сил один
из четырёх ракетных катеров ради сомнительной задачи уничтожения цели, потерявшей ход и не
представлявшей никакой угрозы.)
Тем временем с дистанции 25 км «Решеф» своими средствами радиотехнической разведки (РТР)
обнаружил работу береговой РЛС Латакии, а катера левой колонны (ставшей после поворота
северной) обнаружили радиолокацией отходящий к берегу тральщик «Ярмук».
С предельной дистанции 20 км «ГААШ» выпустил по нему ракету «Габриэль», которая, однако, в
цель не попала, вероятнее всего, просто не долетев до нее и упав в воду после выработки топлива в
двигателе.
«Решеф» сблизился с тральщиком на 18 км и также произвел пуск одной ПКР, которая через 2
минуты попала в цель, озарив ночь яркой вспышкой. Вслед «Решеф» выпустил ещё одну ракету по
«Ярмуку», которая также поразила корабль противника. Тральщик окончательно потерял ход и
загорелся, хотя и остался на плаву. Однако почти сразу же после пуска второй ПКР на «Решеф»
засекли подходящие с юга три малоразмерные быстроходные цели. Это были сирийские ракетные
катера.
В 23 ч. 30 мин. — 23 ч. 32 мин. с дистанции примерно 13 миль сирийские катера произвели по
израильтянам залп шестью ракетами П‐15, немедленно после пуска в полном соответствии с
положенными тактическими установками ложась на обратный курс и отходя на юг со скоростью 24
уз. Обнаружив пуск ракет, израильские катера начали отчаянно маневрировать, производя отстрел
пассивных помех и включив станции активного радиопротиводействия. Применение средств РЭБ
увенчалось полным успехом — активные радиолокационные головки самонаведения всех шести ракет
П‐15 были дезориентированы, и ПКР упали в море за кормой израильских катеров, не причинив им
никакого вреда.
Сами же сирийцы были введены в заблуждение большим количеством ложных целей, видимых на
индикаторах РЛС, и не могли разобраться в обстановке, считая, что имеют дело с крупным
соединением противника. Береговые РЛС обнаружили три быстроходные цели, маневрирующие якобы
к северу от Латакии и не менее десятка целей в двух кильватерных колоннах к югу от нее.
После промаха сирийских ракет израильтяне устремились в контратаку, за счет превосходства в
скорости катеров быстро сокращая дистанцию (по советским данным, большинство арабских
ракетных катеров в 1973 г. не могли развивать ход более 24 уз. из-за плохого состояния
материальной части). Но когда «Решеф» вышел на дистанцию ракетного залпа, на нем вследствие
короткого замыкания вышла из строя система пуска ракет. Это поставило Баркаи в сложное
положение, поскольку шедший за «Решефом» катер «Мивтах» был артиллерийским и не имел
противокорабельных ракет, а в колонне самого Баркаи вследствие отделения «Ханит» оставались
только два ракетных катера, и они находились дальше от противника, чем «Решеф».
По приказу Баркаи «Решеф» и «Мивтах» отвернули влево, а более быстроходные «Мицнаг» и
«ГААШ» — вправо, пересекая курс предыдущей группы. Таким образом, сирийцы были практически
взяты «в клещи».
Командир «Решеф» Миха, несмотря на неполадку, продолжал сближаться с противником, надеясь
пустить в ход мощное артиллерийское вооружение своего катера, но колонна Баркаи опередила его,
раньше выйдя на дистанцию пуска. В этот момент сирийский катер проекта 205 развернулся и
произвел по колонне Баркаи пуск двух оставшихся ракет П‐15. Однако вследствие применения
средств РЭБ эти ракеты постигла судьба предыдущих шести — они также взорвались за кормой
израильских катеров. Ещё до того, как эти две ракеты упали в море, «ГААШ» (капитан 3‐го ранга Арие
Шефлер) выпустил по катеру проекта 205 две ПКР «Габриэль», а «Мицнаг» — одну ПКР по катеру
проекта 183Р. Оба сирийских катера были поражены примерно в 23 ч. 50 мин. и быстро затонули.
Второй сирийский катер проекта 183Р, видя, что уйти ему не удастся, круто взял к берегу и в
полночь выбросился на прибрежную отмель южнее Латакии, после чего, видимо, был оставлен
экипажем. В это время по израильским катерам открыла огонь сирийская 130‐мм четырёхорудийная
стационарная береговая батарея, но попаданий ей так и не удалось достичь, хотя, по израильскому
свидетельству, снаряды «ложились неприятно близко».
Приказав остальным своим катерам держаться вне дальности действительного огня сирийской
береговой батареи, Баркаи на своем флагманском катере «Мицнаг» подошел, несмотря на
артиллерийский огонь с берега, на дистанцию примерно 1 км к сидящему на мели катеру проекта
183Р и расстреливал его из 40‐мм автоматов, пока «сириец» не взорвался (по советским данным, это
произошло в 0 ч. 25 мин.). Израильтяне не решились применить для уничтожения этого катера ПКР,
поскольку высокий берег в этом месте отражал радиолокационные сигналы, что могло создать
помехи полуактивной радиолокационной головке самонаведения ракеты «Габриэль».
В момент гибели сирийских ракетных катеров на связь с группой Баркаи вышел отставший
«Ханит», который после уничтожения торпедного катера в течение примерно получаса не мог донести
о себе вследствие отказов радиостанции. Баркаи приказал «Ханит» добить тральщик «Ярмук».
Подойдя к «Ярмук», израильский катер сперва всадил в тральщик ещё одну ракету «Габриэль», а
затем обстреливал его из 76‐мм артустановки, пока «Ярмук» не опрокинулся и не затонул. После
этого «Ханит» соединился с остальными катерами израильского соединения, которое затем
благополучно пришло в Хайфу.
Любопытно, что советским советникам и их сирийским подопечным в бою у Латакии
померещились израильские вертолёты, которые якобы базировались на малых десантных кораблях.
Вот как это интерпретируется в совершенно секретной (гриф снят совсем недавно) «Истории
развития морских вооружений». Там говорится: «Наряду с рейдами к арабскому побережью
израильтяне для борьбы с надводными кораблями АРЕ и САР организовывали также морские засады
из смешанных корабельно-вертолётных групп. В этих случаях катера патрулировали в 40–50 милях от
побережья, за зоной возможного их обнаружения береговыми РЛС, а вертолёты барражировали
вблизи побережья. При обнаружении противника последние снижались до 100–200 м и, производя
галсирование на скорости 45–60 км/час, имитировали надводные корабли.
При подходе наведенных береговыми постами катеров АРЕ (САР) вертолёты отходили от
побережья.
Сблизившись на дальность ракетного залпа, арабские катера производили пуски крылатых ракет
П‐15 по “надводным” целям. Вертолёты, уклонившиеся от удара резким подъемом до 400–500 м,
вместе со своими взаимодействующими катерами приступали к преследованию отходивших после
залпа арабских ракетных катеров. В ходе преследования катера подвергались огневому воздействию
корабельно-вертолётной группировки израильтян»[78].
Почти то же самое пишет В. Доценко: «Тактической группе из 5 ракетных катеров была поставлена
задача нанести удар по порту и военно-морской базе Латакия: 2 катера должны были нанести удар с
северо-запада, остальные — с юго-запада. Действия катеров обеспечивались 4 вертолётами,
размещавшимися на 2 малых десантных кораблях. На вертолёты возлагались задачи: поиск кораблей
противника, наведение на обнаруженного противника ударных сил и выдача целеуказания, нанесение
вспомогательных ударов, создание помех средствами радиолокационного наблюдения противника.
<…>
Через несколько минут [израильские. — А.Ш.] вертолёты обнаружили 3 сирийских катера,
следовавших в порт Тартус. Сирийские ракетные катера с помощью РЛС также обнаружили
вертолёты, но приняли их за надводные корабли. Один сирийский катер был выслан для доразведки.
Однако, не дождавшись результатов разведки, командир тактической группы принял решение
атаковать противника. С дистанции 13–19 миль были выпущены в одном залпе все боеготовые
ракеты. Израильские вертолёты, обнаружив пуск ракет, резко набрали высоту и вышли из зоны
наблюдения РЛС. Операторы классифицировали исчезновение отметок на экранах РЛС как
потопление целей. Сирийские катера стали отходить со скоростью 24 узла под прикрытие береговой
артиллерии. Израильские катера начали преследование со скоростью более 30 узлов. После
сближения на дистанцию стрельбы ракетами “Габриэль” по разрядившимся сирийским катерам был
нанесен удар: 2 катера были уничтожены прямым попаданием ракет, а 3‐й, уклоняясь от ракет и
артиллерийского огня, выбросился на берег, где был уничтожен вертолётами»[79].
Надо признать, и я сам купился на эту официальную «липу» и упомянул об израильских
вертолётах в книге «Оружие отечественного флота»[80].
Израильские официальные источники утверждают, что вертолёты не взаимодействовали с
ракетными катерами ни в этой, ни в других операциях октябрьской войны, а все исправные десантные
корабли израильского флота находились в период войны 1973 г. на Красном море.
Да и как десантные суда с максимальной скоростью 10 уз. могли взаимодействовать с катерами
типа «Саар», имевшими скорость до 45 уз.? Да и зачем? Из-за малой дальности стрельбы ракет
«Габриэль» вопрос о загоризонтном целеуказании даже не поднимался. Дело у Латакии решили не
столько ракеты, сколько средства радиопротиводействия.
Замечу, что вертолёты над морем мерещились не только арабам, но и евреям. 7 октября в 20 ч.
30 мин. радиометрист РЛС израильского аэродрома ВВС, прикрывающего военно-морскую базу Шарм-
аш-Шейх, обнаружил в Красном море два объекта, быстро направлявшихся к нему с юго-западного
направления, классифицировал их как атакующие египетские вертолёты и доложил об этом
командованию. Спустя несколько секунд в результате двух мощных взрывов израильская РЛС была
уничтожена. Позже стало ясно, что «атакующие вертолёты» были крылатыми ракетами КСР‐ 2 или
КСР‐11, запущенные с Ту‐16.
В ночь с 6 на 7 октября египетский флот предпринял набег на северный фланг «Линии Бар-Лева»
у Рунами. В нем участвовала группа из семи египетских катеров (проекта 205, но, по израильскому
источнику, часть катеров была торпедными проекта 206, на которых вместо торпедных аппаратов
были установлены для обстрела побережья пусковые установки РСЗО). С целью введения в
заблуждение противника египетские катера осуществляли выход в море из различных пунктов
базирования.
Около 22 часов египтяне без каких-либо помех нанесли удар с моря (в том числе ракетами П‐15)
по так называемому форту «Будапешт», при этом они не были обнаружены находившейся у побережья
Синая группой из трёх израильских ракетных катеров.
На отходе египетские катера были обнаружены и перехвачены выдвинутой ещё утром севернее
другой уже упоминавшейся группой израильских катеров под командованием Гидона Раза в составе
«Соуфа», «Херев» и «Кешет». Хотя израильские катера быстро вышли на дистанцию ракетного залпа,
все 11 произведенных пусков ПКР «Габриэль» оказались неудачными из-за отказов РЛС управления
огнем «Орион» на всех трёх катерах.
Любопытно, что египтяне даже не поняли, что их топили ракеты с катеров, а приняли их за
вертолёты, якобы применявшие ПТУР, и даже заявили об уничтожении одного из этих «вертолётов».
Лишь одиночный израильский истребитель F‐4Е «Фантом-2» сумел настичь египетские катера и
бомбами потопить катер проекта 205.
Командование ВМС Израиля, воодушевленное первым успехом у Латакии, запланировало на
следующую ночь с 7 на 8 октября аналогичный удар уже по египетскому Порт-Саиду. Однако
операция сорвалась ввиду того, что вышедший первым в дозор к побережью Синая «Ханит» сел на
мель и был снят с нее только при помощи других катеров. После этого израильские катера начали
отход, но из-за навигационной ошибки ракетный катер «Мицнаг» оказался на траверзе Порт-Саида,
где был атакован двумя находившимися в базовом дозоре египетскими ракетными катерами проекта
183Р. Выпущенные ракеты П‐15 в цель не попали, а египетские катера ушли в базу.
Оставив три катера в дозоре у Синайского полуострова, Баркаи приказал остальным силам
возвращаться в базу.
Не успев до конца пополнить запасы топлива в Хайфе, израильские ракетные катера днем 8
октября получили приказ вновь выдвинуться к египетскому побережью — командование флота
намеревалось таким образом оказать поддержку планируемому контрнаступлению израильских
сухопутных войск. Вечером Баркаи вывел шесть катеров из Хайфы и повел их на юг. Ожидалось, что к
ним присоединятся и три катера, находившихся в дозоре, но после рандеву с дозорными катерами
выяснилось, что у них слишком мало топлива, и их пришлось отправить в базу. С оставшимися
шестью Баркаи пошел к Порт-Саиду.
В 23 ч. 50 мин. флагман приказал катерам разделиться на три группы — северную («Решеф» и
«Кешет»), центральную («Эйлат» («Eilath») и артиллерийский «Мифгав» («Mifgav») и южную
(флагманский «Херев» и «Соуфа»), которые развернулись общим строем фронта с севера на юг,
продолжая двигаться в юго-западном направлении вдоль египетского побережья.
В полночь 9 октября катера южной группы начали артобстрел нефтяных цистерн у Дамьятта,
одновременно по указанию Баркаи южной и северной группами был произведен демонстративный
отстрел дипольных отражателей с целью привлечь внимание египтян. Замысел увенчался полным
успехом — в 0 ч. 15 мин. (по другим данным, ровно в полночь) средствами РТР израильских катеров
был зафиксирован запуск ракеты П‐15 на дистанции около 48 км, вслед за этим были обнаружены
четыре египетских ракетных катера проекта 205, идущих также строем фронта. В течение
последующих 10 минут египетские катера дали три ракетных залпа с дистанции от 20 до 17 миль.
Все 6 катеров израильской ударный группы дали полный ход навстречу противнику и применили
средства РЭБ. «Разрядившись» (по советским данным, были выпущены только 6 ракет, что, однако,
представляется маловероятным), египетские катера легли на курс отхода в Александрию.
Дальше полностью повторилась та же история, что и у Латакии, — радиолокационные ГСН всех
египетских ракет П‐15 были выведены из строя помехами, и ракеты упали в море, не причинив
никакого ущерба, а удирающие арабские катера были настигнуты более быстроходными
израильскими катерами. После 25‐минутной погони первой в дело вступила северная пара катеров,
охватившая фланг отходящих египтян. Уроки боя у Латакии были учтены, и теперь израильтяне
стреляли своими ракетами только «наверняка». С дистанции 17 км «Кешет» поразил одной ПКР
«Габриэль» самый северный катер проекта 205, который загорелся.
Однако в этот момент от длительного крейсирования на полном ходу на израильском катере
лопнул трубопровод системы охлаждения двигателей, и «Кешет» был вынужден остановиться для
исправления неполадки. Подошедший «Мифгав» добил египетский катер огнем 40‐мм автоматов.
Одновременно «Решеф» одиночными ракетами поразил ещё два катера проекта 205, первый из них
был добит артогнем катера «Эйлат», а второй выбросился на прибрежную отмель, где и был
расстрелян несколькими израильскими катерами. «Решеф» продолжал преследовать четвертый
уходящий египетский ракетный катер, но в решающий момент снова, как и у Латакии, на
израильском катере в результате замыкания отказала система пуска ракет.
Хотя командир «Решеф» Миха пытался продолжить погоню с целью уничтожения врага
артиллерией, категорический приказ Баркаи, опасавшегося, что катер слишком оторвался от главных
сил, заставил его повернуть обратно. В результате четвертому египетскому катеру проекта 205
удалось уйти.
В 1 ч. 30 мин. 9 октября израильские силы легли на курс отхода в Хайфу. На отходе израильтяне
были атакованы одиночным египетским ракетным катером проекта 205, патрулировавшим перед
Порт-Саидом, который с дистанции 20 миль выпустил три ракеты П‐15. Ни одна из ракет, как обычно,
в цель не попала, что не помешало египтянам заявить о «потоплении» одного из израильских катеров.
Как и сирийцы в случае с Латакией, египетская сторона после боя у Дамьятта (который в Израиле
называют боем у Дамьятта-Балтим) полагала, что имеет дело с израильскими «вертолётами»,
доставленными на малых десантных кораблях, и что именно их использованием противником в
качестве своего рода ложных целей обуславливается низкая эффективность ракет П‐15.
Группа из трёх израильских ракетных катеров в ночь с 10 на 11 октября совершила набег на
сирийское побережье. Три катера должны были обстрелять нефтяные танки в Баниасе. Группой
прикрытия, действовавшей против Тартуса в составе «ГААШ», «Соуфа», «Хетц» («Hetz») и «Кешет»,
командовал сам Баркаи.
Обнаружив подход к Тартусу неприятельских кораблей, сирийцы выслали в море два ракетных
катера (один пр. 205 и один пр. 183Р), которые в 23 ч. 30 мин. 10 октября произвели полный
ракетный залп всеми П‐15, после чего сразу же стали отходить в гавань. Однако уйти им не удалось
— израильские катера успели приблизиться на достаточное расстояние, чтобы поразить оба
сирийских катера ПКР «Габриэль», в результате чего те выбросились на берег в районе порта. Все
выпущенные сирийцами ракеты П‐15 (всего сирийцы выпустили в этом бою восемь ПКР, ещё две,
видимо, с катера пр. 183Р, находившегося непосредственно в гавани), как обычно, были «уведены»
израильскими средствами РЭБ.
Ударная же группа артиллерийским огнем подожгла часть нефтебаков в Баниасе, после чего
прошла к Латакии, где на внешнем рейде ракетами «Габриэль» были потоплены два стоявших там
торговых судна — греческое и японское «Ямаширо Мару» («Yamashiro Maru»).
В ночь с 11 на 12 октября израильские ракетные катера нанесли новый удар по порту Тартуса,
подвергнув его артиллерийскому обстрелу. В самом порту попаданиями двух ракет «Габриэль» было
поражено советское транспортное судно «Илья Мечников», прибывшее туда с грузом энергетического
оборудования для строившейся при техническом содействии СССР электростанции на реке Евфрат.
Судно полностью выгорело и село на грунт (впоследствии не восстанавливалось), но среди его
экипажа погибших не было. Третья ПКР «Габриэль», пущенная по находящимся в гавани советским
судам, угодила в волнолом порта. Её взрывом был серьезно повреждён один из сирийских катеров.
Сирийские катера в ответ произвели несколько безуспешных пусков ракет П‐15 прямо из гавани.
Удары израильских ВМС по Латакии и Баниасу имели место также 20 и 23 октября.
Противодействие сирийцев ограничивалось в основном стрельбой береговой артиллерии, которой, по
иронии судьбы, и удалось добиться единственного с арабской стороны успеха в борьбе с
израильскими ракетными катерами. «Саар» получил попадание в носовую часть 100‐мм снарядом,
причинившим некоторые повреждения. Ущерб же, понесенный Сирией в результате всех этих ударов,
был куда более значительным: были повреждены портовые сооружения, энергетические мощности,
уничтожены до 70 % нефтяных запасов, находившихся в портах, почти полностью прекращены какие-
либо поставки в Сирию морем.
По израильским данным, из опасений высадки с моря израильских десантов сирийское
командование в разгар боевых действий на Голанских высотах сняло с сухопутного фронта две
бригады (в том числе одну бронетанковую) и перебросило их для обороны побережья.
Одновременно группы израильских ракетных катеров практически каждую ночь действовали у
побережья Египта, обстреливая из артиллерийских орудий береговые объекты. В ночь с 14 на 15
октября близ Абукира четыре израильских катера подверглись атаке двух находящихся в базовом
дозоре у Александрии египетских ракетных катеров (предположительно одного пр. 205 и одного пр.
183Р), которые с предельной дистанции выпустили пять ПКР П‐15.
Египетское командование заявило о «самой успешной атаке за весь период боевых действий», в
результате которой у израильтян были «потоплены два ракетных и один торпедный катер».
На самом же деле все П‐15 вновь стали жертвами средств РЭБ. В один из отходивших египетских
катеров попала ракета «Габриэль», и возник пожар, но экипаж потушил его и привел катер в порт.
Возможно, в этом случае не взорвалась боевая часть ракеты.
В ночь с 16 на 17 октября израильские ракетные катера нанесли ракетные удары по Порт-Саиду.
Видимо, по береговым объектам израильтяне стреляли, используя оптический визир. Египтяне
запустили по катеру 4 ракеты «Сопка» с береговой пусковой установки, но все они прошли мимо.
Всего в ходе октябрьской войны выпустили, по разным данным, от 52 до 54 ПКР П‐15 и минимум 5
береговых ракет С‐2. И все ракеты без исключения прошли мимо. Израильские ВМС выпустили 55
ракет «Габриэль» Mk.1. Всего ракетами и артиллерией флотилии израильских ракетных и
артиллерийских катеров были потоплены морской тральщик проекта 254, восемь ракетных катеров
(пять проекта 205 и три проекта 183Р), один торпедный катер проекта 123К, три транспортных судна,
два малых судна. Израильской авиацией был уничтожен один ракетный катер проекта 205, а
израильскими диверсионными силами — два ракетных катера проекта 183Р и один малый десантный
корабль.
Довольно безграмотно египетское командование применяло морскую авиацию. Оно предпочло
использовать ракетоносцы Ту‐16КСР для нанесения «высокоточных» ударов ракетами КСР‐ 2 и КСР‐11
по отдельным особо важным объектам в глубине контролируемой Израилем территории Синайского
полуострова. Первый удар, нанесенный вечером 6 октября по РЛС у Шарм-аш-Шейха, увенчался
успехом, однако в дальнейшем израильтяне смогли организовать эффективный перехват этих
больших, высотных и нескоростных (максимальная скорость 1,2 М) ракет силами ПВО, прежде всего
истребительной авиацией.
Всего с 6 по 22 октября египтяне произвели с самолётов Ту‐16 КСР запуск 25 ракет КСР‐ 2 и КСР‐
11, из которых двадцать, по израильским данным, были сбиты, и только пять поразили цели — две
РЛС и склад снабжения. Замечу, что в этом были виноваты не столько арабы, сколько советские
любители секретности. Ведь арабам поставили «кастрированные» авиационные противокорабельные
ракеты, которые имели только одну частоту наведения, что ограничивало число запускаемых ракет и
существенно ухудшало помехоустойчивость.
Куда эффективнее можно было использовать эти ракеты по транспортным судам, шедшим в
Израиль. Другой вопрос, что египтяне боялись осложнения отношений с США и другими странами
Запада.
Следует отметить, что в действиях на море в октябре 1973 г. почти не использовалась сухопутная
авиация, как израильская, так и арабов. Самолёты обеих сторон были слишком заняты борьбой за
господство в воздухе и поддержкой сухопутных войск.
Спекулируя на результатах октябрьской войны, израильская и западная печать провела кампанию
по дискредитации советских противокорабельных ракет. Нашлись критики и у нас, разумеется, в
послеперестроечное время. Так, на сайте альманаха «Войны. История. Факты» в статье «Боевые
действия на море в ходе арабо-израильской войны 1973 г.» говорится: «События 1973 г.
продемонстрировали, что ракетные катера советской постройки пр. 183Р и 205, концептуально
ориентированные прежде всего на нанесение “неотразимых” ракетных ударов по крупным надводным
кораблям противника, причём, как подразумевалось, без какого-либо противодействия с его стороны,
оказались малоэффективными в современном морском бою».
Спору нет, катера проектов 183Р и 205 и их вооружение серьезно устарели по сравнению с
израильскими «саарами». Но главной причиной неудач наших П‐15 стала низкая подготовка арабских
офицеров и матросов, а также то, что арабам намеренно передавалась устаревшая и «кастрированная»
советская техника.
У египтян и сирийцев имелись только кастрированные, то есть ухудшенные ракеты П‐15. Между
тем в СССР к январю 1973 г. уже была принята на вооружение модификация ракеты П‐15 — П‐15М
«Термит». Внешне она почти не отличалась от П‐15, но имелся ряд «изюминок», включая тепловую
головку самонаведения «Снегирь», которая существенно увеличивала её эффективность.
Кроме того, 13 марта 1972 г. была принята на вооружение крылатая противокорабельная ракета П‐
120 «Малахит» (несекретный индекс 4К85). Дальность стрельбы ракеты 120 км.
Ракета П‐120 имела улучшенные характеристики по сравнению с П‐15М, особенно по
помехозащищенности и избирательной способности. Она лучше обеспечивала наведение ракеты на
главную цель в корабельном ордере. Для повышения помехозащищенности на конечном этапе
наведения ракеты на выбранную цель в состав БСУ был дополнительно введен тепловой канал. Таким
образом, ракета «малахит» имела две головки самонаведения — радиолокационную и тепловую.
К моменту принятия на вооружение «малахита» в боевом составе Черноморского флота
находились три малых ракетных корабля (МРК) пр. 1234 с водоизмещением 610/700 (стандартное/
полное) тонн. Ещё два МРК были в строю на Балтике. На вооружение МРК поступило 6 пусковых
установок «малахита», ЗУР «Оса-М» с боекомплектом 20 ракет, спаренная 57‐мм артустановка АК‐725
и 2–4 пусковых установки ПК‐6.
Были к октябрю 1973 г. в СССР и корабельные постановщики радиолокационных и тепловых
помех. Ещё 21 июля 1959 г. вышло Постановление Совмина № 232–372 о разработке 140‐мм
корабельной установки помех РУПП‐140 и 82‐мм установки помех КЛ‐101. Позже установки получили
новые индексы ЗИФ-121 и ПК‐16.
Государственные корабельные испытания комплекса постановки ложных радиолокационных и
тепловых целей ЗИФ-121[81] проходили с 1 августа по 30 октября 1967 г. на головном корабле
проекта 1123 крейсере «Москва». На крейсере были поставлены две установки ЗИФ-121 головной
партии. Установка ЗИФ-121 была принята на вооружение в 1969 г. под индексом ПК‐2.
В декабре 1965 г. установка КЛ‐101 была смонтирована на тральщике ТЩМ‐827 (проекта 254‐К),
на котором с 22 по 24 декабря 1965 г. была проведена первая проверка установки стрельбой.
Результаты были неудовлетворительные, и потребовались новые доработки. После доработки КЛ‐101
была смонтирована на ТЩМ‐135 (проекта 254) в апреле 1966 г. для проведения Государственных
корабельных испытаний.
Эти испытания были проведены с 20 мая по 20 июня 1966 г., причём КЛ‐101 запускались как со
снарядами радиолокационных, так и тепловых помех. Доработка комплекса затянулась, и
окончательно комплекс ПК‐16 был принят на вооружение в 1971 г.
Итак, на тральщиках проекта 254, входивших в состав советского ВМФ, установки КЛ‐101 (ПК‐16)
ставились, а вот на сирийский тральщик проекта 254 «Ярмук» и на ракетные катера проекта 205 их
никак нельзя было установить.

Неужели наши вожди не знали, что США и Франция поставляют Израилю самое современное
оружие, включая самолёты, неуправляемые ракеты всех классов? Неужели нельзя было заменить на
сирийских ракетных катерах ракеты П‐15 на П‐15М с тепловыми ГСН (хотя бы на катерах пр. 205)? Да
можно было и сами катера послать!
Наконец, передача Сирии трёх МРК пр. 1234 с Чёрного моря быстро бы изменила соотношение сил
в пользу арабов. Ну а наш МРК прошел бы новые войсковые испытания в ходе реальных боевых
действий.
Ах, не успели бы за несколько месяцев (недель) обучить сирийские экипажи! Так сделать экипажи
смешанные или вообще оставить советские экипажи.
В октябре 1973 г. американские самолёты с закрашенными опознавательными знаками перелетали
на израильские аэродромы прямо с американских авианосцев.

[djjaz63]

Глава 32
Окончание и итоги войны 1973 г
С 20 по 22 октября 1973 г. в Москве находился госсекретарь США Генри Киссинджер. В результате
интенсивных переговоров был выработан проект резолюции по ближневосточному вопросу, которая
23 октября за номером 338 была принята Советом Безопасности ООН. Она предусматривала
немедленное прекращение огня и всех военных действий с остановкой войск на занимаемых ими 22
октября позициях. Сторонам предлагалось начать переговоры с целью вывода израильских войск со
всех захваченных с 1967 г. территорий. Египет и Сирия поддержали резолюцию. Израиль продолжал
наступательные действия.
24 октября советское руководство предупредило «о самых тяжёлых последствиях», которые
ожидают Израиль в случае его «агрессивных действий против Египта и Сирии». Тут же Л.И. Брежнев
послал Ричарду Никсону срочную телеграмму, в которой заверил американскую сторону, что в случае
её пассивности по урегулированию кризиса СССР столкнется с необходимостью «срочно рассмотреть
вопрос о том, чтобы предпринять необходимые односторонние шаги».
В тот же день в Советском Союзе была объявлена повышенная боеготовность 7 дивизий воздушно-
десантных войск. По дипломатическим каналам Москва дала понять, что не допустит поражения
Египта. Американская реакция оказалась чрезмерно жесткой — была объявлена тревога в
стратегических ядерных силах. Мир оказался в шаге от термоядерной войны. Израильские войска
прекратили наступление. 25 октября состояние повышенной боевой готовности в советских ВДВ и
американских ядерных силах было отменено.
На момент окончания конфликта израильские боевые подразделения находились в 100 км от
Каира, 3‐я египетская армия была окружена. Дамаск мог обстреливаться израильской артиллерией с
линии фронта, находившейся в 40 км от него.
Согласно ряду источников, война закончилась военной победой Израиля. Некоторые источники
при этом отмечают, что ни египетская, ни сирийская армия не были разгромлены.
В ходе боевых действий обе стороны понесли тяжёлые потери в личном составе и матчасти.
По данным Википедии:
Потери Израиля в технике: от 109 до 120 самолётов и вертолётов сбито или разбилось при
посадке, ещё около 20 было списано из-за повреждений. Потеряно 30 БПЛА.
Безвозвратные потери бронетехники составили 540 танков и 265 БТР на южном фронте и 300
танков и 135 БТР на северном фронте. Было выведено из строя 112 израильских крупнокалиберных
орудий от 100 мм и выше.
Израильский флот потерял 1 танкер и 1 буксир, безвозвратных потерь среди боевых кораблей не
было, были только повреждённые.
За войну Судного дня Израиль потерял 2522–3020 убитыми, 7500—12 000 ранеными, 326–530
человек попало в плен. По арабским заявлениям, Израиль потерял 8000 человек погибшими и 20 000
ранеными.
По соглашению об обмене пленными Израилю удалось вернуть пленных, многие вышли оттуда
инвалидами.
Людские потери Израиля, по данным Пьера Рэзокса, составили: египетский фронт — 2082 убитых,
4555 раненых и 257 пленных, сирийский фронт — 938 убитых, 3580 раненых и 69 пленных.
Количество убитых включает умерших от ран, пропавших без вести и не найденных.
Несколько образцов трофейной западной техники были отправлены в Советский Союз. Среди них
были новейшие западные танки и один беспилотный самолёт. Впервые арабам удалось захватить
израильское вооружение в столь больших количествах.
Для восполнения тяжёлых потерь США несколькими партиями до 24 октября поставили Израилю
48 — F‐4 и 30 — A‐4, позже в октябре были поставлены ещё 4 — F‐4.
Армии арабской стороны потеряли в технике 368–447 самолётов и вертолётов, безвозвратно было
потеряно 1274 танка (643 и 631 по фронтам) и 500 других бронемашин.
Было выведено из строя 550 арабских крупнокалиберных орудий от 100‐мм и выше. Было
потоплено 10 малых боевых кораблей, 1 был захвачен и ещё 6 были повреждены. Потери в людях
составили 8528 убитыми, 19 549—19 850 раненых и 8424–9370 пленных. По израильским
заявлениям, арабы потеряли 18 500 погибшими и 51 000 ранеными.
Потери добровольцев, наёмников и иностранных военных советников, участвовавших в войне, не
публиковались. Израильтяне заявляли, что на египетской стороне участвовали северокорейские
пилоты.
Египтяне, в свою очередь, заявляли, что на израильской стороне участвовали американские
пилоты. Известно, что 13 октября на Голанских высотах погиб английский наёмник Роберт Коннор,
воевавший на арабской стороне. Во время израильских бомбардировок погиб норвежский
наблюдатель ООН. Израильскими катерами было убито 2 гражданских грека и 5 было ранено.
Подробный список потерь в войне опубликовал только Советский Союз. Его потери составили 2
погибших военных советника, 1 пропавший без вести и несколько раненых. Также во время
израильской бомбардировки советского Дома культуры в Дамаске была убита советская учительница,
ветеран. Из техники советская сторона потеряла один теплоход.
США в ходе конфликта от действий израильской авиации потеряли один транспортный корабль
«Илья Мечников».
На Голанском фронте обмен пленными начался 1 июня 1974 г., сразу после окончательного
прекращения послевоенных столкновений. 6 июня обмен был завершён, самолётами Красного Креста
из Сирии было возвращено на родину 56 израильтян в обмен на возвращение 382 арабских солдат:
367 сирийцев, 10 иракцев и 5 марокканцев.

[djjaz63]

Глава 33
Египет выходит из игры. Усиление сирийско-израильского
противостояния
Главным результатом войны 1973 г. стал выход Египта из антиизраильской коалиции. Причём
причиной этого стала политика египетского президента Анвара Садата. Объективно же египетские и
сирийские вооруженные силы в 1973 г. показали себя с куда лучшей стороны, чем в 1967 г., а помощь
СССР позволила им быстро возместить потери в военной технике.
18 января 1974 г. египетские представители в присутствии американской делегации на 101‐м
километре шоссе Каир — Суэц подписали с израильтянами соглашение о разъединении войск.
Израиль отводил свои войска на 32 км от Суэцкого канала. 31 мая аналогичное соглашение, но уже
при посредничестве СССР и США, было подписано между Израилем и Сирией. Сирии возвращалась
часть Голанских высот с городом Кунейтра на условиях демилитаризации и размещения здесь войск
ООН, в состав которых планировалось включить советских офицеров в качестве военных
наблюдателей.
В 1974 г. США безвозмездно передали Египту 250 млн долларов, в том числе 170 млн на
расчистку Суэцкого канала и восстановление приканальной зоны и 80 млн на оплату импорта
американских товаров. В 1975 г. размер американской экономической помощи Египту составил уже
370 млн долларов за счет возобновления поставок продовольственных товаров и 480 дополнительных
кредитов на оплату импорта потребительских товаров. В документе «Заверения правительства США
Египту» в сентябре 1975 г. США впервые официально подтвердили свою политику помощи Египту в
деле экономического развития, что было непосредственно связано с подписанием под нажимом США
соглашения о втором этапе разъединения египетско-израильских войск на Синае.
4 сентября 1975 г. египетское и израильское правительства заключили соглашение о втором этапе
разъединения войск на Синайском полуострове, которое завершилось 22 февраля 1976 г. В результате
второго разъединения войск Израилю передали 5000 кв. км египетской территории, Египту
возвращены нефтепромыслы Абу-Рудайс и Рас-эс-Судр, а горные перевалы Гинди и Митла перешли
под контроль чрезвычайных вооружённых сил ООН.
В буферной зоне была создана система раннего предупреждения, включающая по одному
египетскому и израильскому посту раннего оповещения, три американских поста наблюдения и
разведки и четыре автоматических поста. Систему обслуживали двести американскими техническими
специалистами.
Соглашение предусматривало взаимные обязательства сторон не возобновлять боевые действия в
течение трёх лет, а также разрешало провоз по Суэцкому каналу невоенных грузов для Израиля на
судах третьих стран.
Садат, взявший курс на рыночные реформы (так называемая политика «открытых дверей»),
оказался в сложном положении. Так, быстрый и многократный рост цен привел к массовым
беспорядкам, погромам и мародерству. Для тоталитарных арабских режимов это — прелюдия
государственного переворота и насильственной смены власти. Договор с СССР был разорван,
американцы выступали за «всеобъемлющий» мир, большинство арабских государств заняли крайне
прохладную позицию по отношению к Египту. Нужно было срочно искать выход, а их было только
два: война или возвращение Синая.
Все самые секретные контакты Египта и Израиля находились под полным контролем как Москвы,
так и Вашингтона. В резидентурах КГБ на Ближнем Востоке работали опытные специалисты, отлично
владеющие арабским языком и имеющие надежные хорошо налаженные связи. Буквально в считаные
часы они могли добыть любую нужную информацию и передать её Ю.В. Андропову. В Средиземном
море постоянно находились три советских разведывательных судна — «Кавказ», «Крым» и «Юрий
Гагарин», которые фиксировали все радио- и телефонные разговоры на территории Египта, Израиля и
других стран. Вся полученная информация в режиме реального времени расшифровывалась
специалистами ГРУ и отправлялась в Москву.
1 октября 1977 г. СССР и США подписали Заявление по Ближнему Востоку, в котором стороны
определили дату созыва Женевской конференции (в декабре) и впервые, по требованию Москвы,
включили в столь важный двусторонний документ пункт о правах палестинцев. Садат безоговорочно
поддержал это заявление и назвал его «мастерским».
Израиль же назвал соглашение «совершенно неприемлемым». Уже 4 октября Моше Даян убеждал
Дж. Картера, что целью совестных усилий США и Израиля должно быть соглашение с Египтом, а не
всеобъемлющее ближневосточное урегулирование. «Если вы снимете одно колесо с машины, она не
поедет, — убеждал израильский министр американского президента. — Если Египет будет вне
конфликта, войны больше не будет». Картер хоть с трудом, но соглашался.
17 сентября 1978 г. Израиль и Египет при участии США подписали кэмп-дэвидские соглашения. 26
марта 1979 г. в Вашингтоне был заключен мирный договор между двумя странами. Начался вывод
израильских войск с Синайского полуострова, который завершился в апреле 1982 г. Советскому
Союзу во всем этом процессе отводилась роль наблюдателя.
В марте 1979 г. Египет был исключен из Лиги арабских государств. Штаб-квартира Лиги
переместилась из Каира в Тунис. Возмущались своим лидером и израильтяне, получившие мир за
территории.
Сразу же после окончания войны 1973 г. Сирия переместилась на первое место по советским
военным поставкам в регион. Сюда же направлялась основная масса военных советников и
специалистов, которые планомерно заменяли своих коллег, принимавших непосредственное участие
в планировании и проведении наступательно-оборонительных действий сирийской армии в октябре.
В основном они занимались обучением местных военнослужащих технике и тактике использования
истребителей МиГ‐15УТИ, МиГ‐17 и МиГ‐21, штурмовиков Су‐7Б, военно-транспортных самолётов Ан‐
24 и вертолётов Ми‐8. Позже в их задачу входило переучивание сирийцев на управление более
современной боевой техникой, которая бурным потоком хлынула в страну.
Толчком к активизации советско-сирийского военного сотрудничества послужил однодневный
визит 3 мая 1973 г. в Москву президента Сирийской Арабской Республики Xафеза Асада. В ходе
визита были заключены ряд соглашений политического и военного характера. В Сирию были
отправлены крупные партии ЗРК «Квадрат», боевых самолётов, танков Т‐62, другого военного
имущества.
За первое полугодие 1973 г. Советский Союз поставил в Сирию военной техники и другого
имущества на 185 млн долларов. Для сравнения: за весь 1972 г. советская военная помощь Сирии
составила 35 млн долларов. С 1956 г. и до распада СССР Сирия была одним из основных партнеров
СССР в области военного сотрудничества. За этот период советские военные поставки в Сирию
оцениваются более чем в 26 млрд долларов.
По официальным данным, число советских военных советников в Сирии возросло до 560 человек,
а по данным западных СМИ, в 1978–1982 гг. эта цифра составляла 3–6 тыс. человек. Советских
военных советников и специалистов возглавлял главный военный советник в вооружённых силах —
советник министра национального обороны САР. В отдельные годы эта должность называлась
старший группы советских военных специалистов. Её последовательно занимали: генерал-лейтенант
М. Терещенко (1974–1977), генерал-лейтенант В. Будаков (1977–1980), генерал-полковник Г. Яшкин
(1980–1984), генерал-полковник В. Гордиенко (1984–1986), генерал-лейтенант Е. Смирнов (1986–
1988), генерал-лейтенант В. Копылов (1988–1991) и генерал-лейтенант В. Цветков (1991–1994).
Особое внимание советские специалисты обращали на освоение сирийскими военнослужащими
новой военной техники и оружия, в том числе танков Т‐62, самолётов Су‐7, и МиГ‐25, 130‐мм пушек
М‐46, ПЗРК «Стрела» и более современных модификаций ПТУРСов.
Несмотря на мирное соглашение с Египтом, Израиль в конце 1970‐х гг. начал новый тур гонки
вооружений. В связи с появлением ПЗРК типа «Стрела» в формированиях ООП («Организация
освобождения Палестины») на территории Ливана израильское руководство считало наиболее
важным превосходство в воздухе и в средствах ПВО. Основной упор делался на мероприятия по
модернизации ударных самолётов. Эта программа включала установку автоматов по отстрелу
тепловых ловушек и дипольных отражателей. Большое внимание уделялось применению средств
радиоэлектронной борьбы, прежде всего подвесных контейнеров.
США увеличивали поставки в Израиль «скайхоуков» и «фантомов». А уже 14 апреля 1975 г. в строй
вступил первый построенный в Израиле реактивный истребитель «кфир». В том же году была
сформирована первая эскадрилья, на вооружении которой состояли исключительно «кфиры»
израильского производства, а в других частях ВВС Израиля новыми машинами стали заменять
«скайхоуки».
10 октября 1976 г. из США в Израиль начали поступать первые истребители-перехватчики F‐15
«Игл». В конце 1977 г. Израиль заказал авиапромышленности Соединенных Штатов 75 истребителей
F‐16 для замены ими «скайхоуков».
Из вышесказанного ясно, что израильское руководство основной упор делало на увеличение мощи
своих ВВС. Помимо этого, в 1976 г. Израиль получил 6 вертолётов АН-1 «Кобра», которые вывели
поддержку армии на совершенной другой уровень. Позже израильские ВВС получили ещё 30 «кобр», а
также 30 более лёгких и маневренных вертолётов 500МД «Дефендер», вооружённых ракетами «тоу».
Пополнились израильские ВВС и новыми транспортными вертолётами. На замену старых машин
«Белл-205» стали поступать «Белл-212», закупались лёгкие вертолёты «Белл-206» и тяжёлые СН-53.
Израильские средства ПВО также подвергались глубокой модернизации. ЗРК «Хок» заменялись
ЗРК «Усовершенствованных Хок», закупались в большом количестве мобильные ЗРК «Чапарел» и 20‐
мм зенитные автоматы «Вулкан».
Следует сказать несколько слов об установке «Чапарел», поскольку у нас о ней забыли даже узкие
специалисты. Комплекс «Чапарел» был принят на вооружение в США в 1968 г. Первые поставки в
Израиль начались в ходе октябрьской войны 1973 г., и в самом конце войны им якобы был сбит
арабский МиГ‐17.
Фактически ракета MIМ‐72 — это копия авиационной ракеты AIM‐9 «Садуиндер». Вес ракеты 86 кг.
Снаряд может поражать вдогон цели, летящие со скоростью до 310 м/с. Высота поражения 15 м —
3 км. Дальность стрельбы от 800 до 6000 м.
Кроме того, на вооружение ПВО Израиля поступали простейшие советские спаренные 23‐мм
установки ЗУ-2. Замечу, что эти установки были приняты на вооружение в СССР в 1957 г. и до сих пор
эффективно применяются для стрельбы по низколетящим воздушным целям, а также для стрельбы по
наземным объектам (личному составу, слабо бронированной военной технике, автомобилям и т. д.).
Поскольку в операциях войны 1973 г. крайне не хватало стратегической и тактической
разведывательной информации, израильтяне стали уделять большее внимание воздушной разведке.
Помимо самолётов дальнего радиолокационного оповещения Е-2С «Хокай» израильские ВВС
пополнились самолётами OV–ID «Мохаук», а также большим количеством беспилотных летательных
аппаратов (БПЛА).

[djjaz63]

Глава 34
Нападение Израиля на Ливан
В 1969–1970 гг. в Иордании начались конфликты палестинцев и администрации короля Хуссейна.
Палестинцы потерпели поражение и отошли в Ливан. По Каирскому соглашению 1969 г.
и Мелькартскому соглашению 1973 г. палестинцы право содержать в Ливане вооруженные отряды.
На территории Ливана, примыкающей к израильской границе, возникла самостийная
террористическая «республика», получившая по имени главной палестинской организации название
«Фатахлэнд». Лидер палестинцев Ясир Арафат воспользовался гражданской войной в Ливане, и
фактически захватил власть в приграничных районах. На подвластной Арафату территории Ливана
сконцентрировались десятки тысяч палестинцев, в многочисленных лагерях и учебных центрах шла
подготовка формирований для последующей заброски в Израиль.
Подготовка палестинских боевиков проходила в СССР: в 165‐м Учебном центре по подготовке
иностранных военнослужащих (УЦ-165) Генштаба в Крыму, на Высших офицерских курсах «Выстрел»
в подмосковном Солнечногорске, в диверсионных школах КГБ и ГРУ под Москвой (в Балашихе),
Николаевом (поселок Привольное), Оренбургом (Тоцкие лагеря) и в туркменском городе Мары. Там
прошли учебу тысячи палестинцев.
Замечу, что в 1932 г. 55 % населения Ливана были христианами. С 1960‐х гг. численность
христиан в Ливане медленно сокращалась. Большинство христиан в Ливане — марониты, тесно
связанные с Западом. Следующей по численности христианской общиной являются греко-
православные. Они меньше связаны с Западом и больше лояльны к арабам.
В Ливане конфессии руководителей страны официально закреплены конституцией. Так, президент
Ливана обязательно должен быть маронитом, премьер-министр — суннитом, а спикер парламента —
шиитом.
Палестинцы имели глупость ввязаться в Ливане в конфликт между христианами и мусульманами.
Полномасштабные боевые действия начались 13 апреля 1975 г. со столкновений в Бейруте между
палестинскими боевиками и отрядами христианской партии «Катаиб». Столкновения начались после
попытки убийства палестинцами одного из лидеров христианской общины Ливана шейха Пьера
Жмайеля. Постепенно военные действия распространились на северные и восточные части страны.
До октября 1975 г. вооружённые столкновения происходили только между отрядами различных
палестинских организаций и милициями христианских партий «Катаиб», «Национально-либеральной
партии», движения «Стражи кедра», организаций «Марада» и «Танзим», во главе которых стояли
известные христианские деятели Ливана — Пьер Жмайель, Камиль Шамун, Сулейман Франжье, Этьен
Сакер. Позже эти милиции объединились в единую армию «Ливанские силы» (за исключением
«Марады»). Политическим крылом «Ливанских сил» стала коалиция «Ливанский фронт».
В октябре 1975 г. к отрядам палестинцев присоединились воинские формирования мусульманских
общин Ливана и левых партий, такие как Прогрессивно-социалистическая партия Ливана, Сирийская
социальная националистическая партия, партия «Мурабитун», Ливанская коммунистическая партия и
др. Они образовали «Национально-патриотические силы» (НПС), которую возглавил политический
глава общины друзов Ливана Камаль Джумблат, питавший характерную для друзов ненависть к
христианам, особенно маронитам.
Несмотря на более чем трёхкратный перевес противника в живой силе (силы палестинско-
мусульманской коалиции насчитывали около 48 тыс. человек против 15 тыс. бойцов христианской
армии), христианским отрядам удалось нанести ряд поражений антиправительственным войскам
ООП — НПС.
В январе 1976 г. лидеры блока ООП — НПС обратились за помощью к президенту Сирии Хафезу
Асаду, и тот отправил в Ливан палестинские части из состава Армии освобождения Палестины,
базирующихся в Сирии, численностью от 5000 до 8000 человек, что резко повлияло на ход боевых
действий. Христиане перешли к обороне на всех фронтах. Мусульманские офицеры во главе с
дезертиром лейтенантом Ахмадом Хатыбом подняли востание в мусульманских частях ливанской
армии, и в марте 1976 г. правительственные вооружённые силы Ливана распались.
Повстанцы организовали Армию Арабского Ливана и присоединились к альянсу ООП — НПС. В
марте — апреле 1976 г. ООП — НПС начала наступление с целью уничтожения христианского
анклава в Горном Ливане. Заместитель Арафата Салах Халаф заявил, что путь в Палестину лежит
через столицу христианского анклава — Джуние (город, находящийся на северо-восток от Бейрута).
Христианские войска были вынуждены отступить с некоторых позиций в Восточном Бейруте и в
горах. Повстанцам удалось на некоторое время захватить около 70 % территории страны. Но после
перегруппировки сил отряды христианской милиции перешли в контрнаступление и отбросили
мусульман на исходные позиции, а на севере страны даже продвинулись далеко в глубь территории,
захваченной отрядами НПС — ООП, вплотную подойдя ко второму по величине городу Ливана —
Триполи.
В июне 1976 г. в Ливан вошли части сирийского военного контингента, который в союзе с
проправительственными христианскими милициями нанес окончательное поражение блоку НПС —
ООП. Последним значительным событием этой гражданской войны стал разгром в августе 1976 г.
христианской милицией крупнейшего палестинского военного лагеря в Восточном Бейруте — Тель-
Заатара.
После военных поражений второй половины 1976 г. и убийства агентами сирийских спецслужб
главы Национально-патриотических сил Ливана Камаля Джумблата в марте 1977 г. блок НПС
окончательно распался. Зато альянс проправительственных христианских партий «Ливанский фронт»
усилил свои позиции, а его объединенная армия «Ливанские силы» под командованием младшего
сына основателя и руководителя партии «Катаиб» Пьера Жмайеля — Башира — насчитывала 30 тысяч
бойцов. После заключения Кэмп-Дэвидского договора между Израилем и Египтом сирийское
правительство изменило свою тактику в Ливане, сделав ставку на бывших противников из рядов
развалившегося НПС. Сирийские войска начали перевооружение подконтрольных им палестинских и
ливанских мусульманских группировок. Одновременно стали ухудшаться отношения Сирии с
христианскими партиями, требующими немедленного вывода сирийских войск. Лидеры христиан
Ливана стали тайно сотрудничать с Израилем, который снабжал их войска финансами и
вооружением.
В 1978 г. произошло первое крупное столкновение между «Ливанскими силами» и сирийскими
войсками. После Стодневной войны сирийские войска были и выбиты из христианских районов
Восточного Бейрута и Горного Ливана. Однако сирийцам удалось сохранить свой контроль над
севером Ливана, населенным христианами, маронитами и православными.
В 1981 г. началось новое обострение обстановки в Ливане, связанное с нападением сирийских
войск на христианский город Захле в долине Бекаа. На помощь городскому ополчению Захле
выступили отряды «Ливанских сил». Не сумев взять город сухопутными силами, сирийцы применили
авиацию, против чего резко выступило руководство Израиля, заявившее, что оно не допустит
истребления христианской общины Ливана.
В 1981 г. произошли первые воздушные бои сирийцев на истребителях-перехватчиках МиГ‐25. Так,
13 февраля в небе Ливана израильский пилот на американском F‐15 сбил сирийский МиГ‐25.
Следующее боестолкновение произошло 29 июля. Две пары сирийских МиГ‐21 и МиГ‐25 вступили в
схватку с группой израильских истребителей. При этом сирийцы потеряли один МиГ‐25, а
израильтяне — один F‐15. После этого боя сирийское командование стало применять МиГ‐15 только
для высотных перехватов.
Кроме того, израильские ВВС сбили два сирийских вертолёта, доставлявших войска к месту
боевых действий.
После этого было достигнуто соглашение, по которому сирийские войска отступали от города, а
отряды «Ливанских сил» уходили на территорию христианского анклава и в Восточный Бейрут.
Сирийцы смогли войти в Захле только в 1985 г., после того как город был сдан по приказу Илие
Хобейки, командовавшего «Ливанскими силами», имевшего тесные контакты с сирийскими
спецслужбами и командованием сирийских войск в Ливане.
В мае 1982 г. израильское руководство приняло решение о вторжении в Ливан. Операция
получила название «Мир для Галилеи». Её целью было разрушение военных структур ООП в Ливане и
оказание помощи христианским силам в захвате политической власти в стране. В объекты нападения
входили и сирийские части в долине Бекаа.
На ливанской границе Израиль сосредоточил 11 дивизий, объединенных в три армейских корпуса.
В составе бронетанковых дивизий имелось 1200 танков. Общее командование операцией возлагалось
на начальника Генштаба генерал-полковника Р. Эйтана и командующего Северным военным округом
генерал-лейтенанта А. Дрори.
Операция «Мир для Галилеи» началась 6 июня 1982 г. Израильские войска, поддерживаемые
авиацией, вторглись в Южный Ливан и начали продвижение в направлении Бейрута, уничтожая на
своем пути палестинские формирования. Наступление шло на 100‐километровом фронте. Первыми
на территорию Ливана были введены 4 дивизии, в последующие дни вводились дополнительные
дивизии.
В первые два дня боев были уничтожены три палестинские бригады — «Айн Джалут», «Хатын» и
«Эль Кадиссия». Спецназ «Голани» взял штурмом главную базу палестинцев — расположенную высоко
в горах и считавшуюся неприступной крепость крестоносцев Бофор. В устье реки Авали был высажен
морской десант частей 96‐й дивизии, что позволило отрезать пути отступления палестинцев вглубь
Ливана. Части 91‐й дивизии взяли города Сайда и Тир, где провели массированную зачистку. Потери
палестинцев исчислялись тысячами. Захваченных в плен палестинцев, порядка 10 тысяч человек,
свозили в лагерь «Ансар».
Израильские танковые дивизии наступали по узким горным дорогам. В ходе тяжёлых боев с
сирийскими танковыми частями израильские войска вышли к шоссе Бейрут — Дамаск.
Были уничтожены сотни советских танков, в том числе и впервые поступившие на вооружение
сирийцев новейшие советские танки Т‐72. Так, в бою 9 июня между израильскими танками и
передовыми частями двух сирийских бронетанковых дивизий, который произошел в южной части
долины Бекаа, сирийцы потеряли около шестидесяти танков T‐55 и T‐62.
10 июня в северной части долины Бекаа произошло крупное сражение между 300–400
израильскими танками и примерно таким же количеством сирийских Т‐55, T‐62 и T‐72, развернутых
вдоль дороги Бейрут — Дамаск. В бою приняли участие также израильская артиллерия и вертолёты,
вооружённые ПТУРСами TOW. В ходе сражения все сирийские танки были выведены из строя и
многие из них захвачены.
В ходе воздушного боя 7 июня был сбит один МиГ‐23. 8 июня, по израильским данным, были
сбиты ещё 7 МиГов.
Сирийский президент Хафез Асад, обеспокоенный событиями в Южном Ливане, приказал
увеличить количество ЗРК в районе долины Бекаа и сосредоточить бронетанковые части у ливанской
границы. К вечеру 9 июня израильские танки вышли во фланг сирийских войск и ворвались в долину
Бекаа. Израильские коммандос захватил в тылу сирийцев позиции на горе Шоуф, перекрыв им путь к
отступлению.
Сирийская ПВО в этом районе состояла из 15 комплексов «Куб», двух С‐125 и двух С‐75 с 200
ракетами и более чем 400 зенитными орудиями. Из этих 19 комплексов ПВО до окончания конфликта
были повреждены или уничтожены 17. Израильские ВВС, учитывая горький опыт войны 1973 г.,
теперь тщательно планировали все атаки на системы ПВО. Все позиции ЗРК были заранее разведаны с
помощью беспилотников. По ним, помимо самолётов и вертолётов, работали и артиллерия, и танки
израильтян. А появлявшиеся над полем боя сирийские самолёты встречали израильские истребители.
9 июня произошел крупнейший со времен Второй мировой войны воздушный бой, в котором
одновременно участвовали сразу 60 сирийских и 90 израильских истребителей. Израильтяне заявили
о 10 сбитых самолётах противника.
10 июня состоялась новая авиационная битва, в которой с обеих сторон приняли участие около
350 самолётов. По израильским данным, они сбили 25 МиГ‐21 и МиГ‐23, при этом не потеряв ни
одного своего самолёта. По сирийским данным, их потери составили всего 7 машин. Советские
военные специалисты, в большом количестве находившиеся тогда в Сирии, приводят следующие
данные: сирийцы потеряли 22 самолёта (4 — МиГ‐23МФ, 8 — МиГ‐23МС и 10 — МиГ‐21бис), а
израильтяне — 10 самолётов.
Сирийские самолёты и вертолёты «Газель» с противотанковыми ракетами нанесли существенные
потери бронетанковым частям Израиля, но и сами при этом потеряли 25 самолётов и 3 вертолёта.
Израильские войска стремительно наступали. Так, всего через пять дней после начала операции,
11 июня, их танки вошли в предместья Бейрута. Части 90‐й танковой дивизии ворвались на
территорию бейрутского аэропорта, десантники 35‐й парашютно-десантной бригады захватили
президентский дворец в Баабде. 13 июня вся западная (мусульманская) часть Бейрута была окружена.
В Бейруте оказались окружены и заблокированы тысячи палестинцев во главе с Ясиром Арафатом.
Израильское командование потребовало от них безоговорочной капитуляции. На господствующих
высотах израильтяне разместили артиллерийские батареи, которые вели прицельный огонь по
скоплениям палестинцев в блокированном Бейруте, авиация наносила массированные ракетно-
бомбовые удары. Для поражения подземных бункеров впервые были использованы боеприпасы
объемного взрыва. Сам Арафат непрерывно находился в перекрестьях прицелов израильских
снайперов, ожидавших приказа на его ликвидацию.
В ночь на 13 августа Арафат капитулировал. Евреи разрешили ему и нескольким палестинским
командирам морем эвакуироваться из Бейрута.
11 июня 1982 г. вступило в силу перемирие между Сирией и Израилем. Израильское наступление
не смогло достичь своей основной цели. На приморском направлении израильские войска не смогли
выйти к Бейруту и соединиться с войсками фалангистов, несмотря на то, что группировка войск на
этом направлении достигла трёх дивизий. Не зашли они и к узлу дорог Захр Бейдара, хоть здесь
наступала усиленная дивизия.
В конце июня израильская армия начала осаду Западного Бейрута, поскольку там находилась
штаб-квартира ООП. Осада продолжалась до середины августа и привела к многочисленным жертвам
среди мирного населения.
18 августа 1982 г. при посредничестве США, обеспокоенных ситуацией, было подписано
соглашение, согласно которому силы ООП обязались покинуть Ливан, а Израиль обязался не
продвигаться дальше и не оккупировать Западный Бейрут, населенный мусульманами и
палестинскими беженцами.
21 августа президентом Ливана был выбран Башир Жмайель, маронит, возглавлявший самую
мощную христианскую милицию «Ливанские силы». Израильское руководство надеялось, что он
согласится подписать мирный договор между странами.
1 сентября около 10 тысяч боевиков ООП под наблюдением сил ООН были эвакуированы из
Бейрута морским путем в Тунис и другие страны. Однако ряд источников утверждает, что в
нарушение соглашения об эвакуации, ООП оставила в Ливане, по разным оценкам, от нескольких
сотен до нескольких тысяч боевиков, имевших оружие, в том числе и противотанковые гранатометы.
Перед эвакуацией Арафат также поручил Мугние, тогда сотруднику его «Подразделения 17», передать
часть её оружия родственным ООП ливанским милициям.
С эвакуацией сил ООП операция «Мир для Галилеи» формально завершилась.
14 сентября вновь избранный президент Ливана Башир Жмайель и ещё 26 человек были убиты в
результате взрыва бомбы в его штабе. Христиане обвинили в произошедшем сирийцев и палестинцев.
Позже за это убийство был осужден ливанский христианин, Хабиб Шартуни, член Сирийской социал-
национальной партии Ливана, предполагаемый агент сирийских спецслуж.
Сразу же после убийства Жмайеля Шарон приказал армии оккупировать Западный Бейрут. Этот
шаг Израиля противоречил подписанным им за месяц до этого договоренностям. США выступили с
протестом против действий Израиля.

[djjaz63]

Глава 35
Советские военные советники в Сирии в 1980‐х гг
Еще в июне 1981 г. во время очередного посещения Сирии советской делегации во главе с первым
заместителем главкома ВМФ адмиралом Н.И. Смирновым удалось достичь договоренности по
четырем главным положениям будущего соглашения, которое предусматривало:
1. Заходы советских военных кораблей в порты Сирии.
2. Создание пункта материально-технического обеспечения (ПМТО) в Тартусе, где
предусматривалось разместить плавучий док и построить склады для снаряжения, продовольствия и
боеприпасов. Для их обслуживания в Сирию будет направлено до 500 советских военнослужащих.
Кроме того, предусматривалось создание двух стоянок для военных кораблей на одном из островов
близ Тартуса и в бухте ближе к Латакии. Всего там могло быть принято до 20 кораблей.
3. Размещение советских военных самолётов на аэродроме Тифор и других аэродромах, которые
будут определены в протоколе к этому соглашению. В 1981 г. там должны быть размещены
разведывательные самолёты, летающие лодки и полк истребительной авиации численностью в 46
самолётов и 4 вертолёта.
Для их обслуживания будет размещено 2700 советских военнослужащих в Тифоре и 250
военнослужащих в пункте наведения. Разведывательные самолёты и летающие лодки, как это уже
было в Египте, будут носить опознавательные знаки Советского Союза, а истребители — Сирии.
4. Размещение советской зенитной ракетной части на территории Сирии. В 1981 г. там будет
размещен зенитный ракетный полк (ЗРП) для прикрытия Тартуса или любых других районов по
согласованию сторон — 1600 военнослужащих. В 1983 г. ЗРП должен превратиться в бригаду (до 2000
военнослужащих) для прикрытия Тартуса, Тифора и других аэродромов, которые будут определены в
протоколе.
28 июня 1981 г. советские военные доложили в ЦК КПСС, что сирийцы отказались от своего
требования размещать наши зенитно-ракетные части для прикрытия сирийских объектов и что теперь
путь к соглашению открыт.
В июле 1981 г. прошли совместные советско-сирийские военно-морские маневры. В учении было
задействовано порядка 12 советских кораблей 5‐й эскадры. 6—12 июля батальонная группа,
сформированная на базе отдельной бригады морской пехоты Черноморского флота, впервые
произвела высадку десанта в районе порта Латакия и выполнила поставленные задачи в пустынной
местности на территории Сирии. Командовал десантом подполковник В.Н. Абашкин, старшим
десанта на переходе был командир 810‐й отдельной бригады морской пехоты Черноморского флота
подполковник В.В. Рублёв. С четырёх десантных кораблей было высажено на берег 65 единиц боевой
техники.
5 октября 1981 г. израильские агенты в Дамаске расстреляли сирийскую охрану и направили
машину, начиненную взрывчаткой, к жилому городку советских военнослужащих. В результате
взрыва погибли двое советских солдат, дочь одного офицера, 24 человека получили тяжёлые ранения.
Ещё более ста офицеров и членов их семей получили ранения различной тяжести и были
госпитализированы.
В городе Хаме по пути на аэродром были расстреляны четыре военных советника при авиационной
бригаде. Позже в Дамаске был подорван штаб ВВС и ПВО, погибли около ста сирийцев, многие
получили ранения, в том числе 6 наших советников, среди которых был советник начальника штаба
ВВС САР полковник В. Глаголев.
Главный военный советник Григорий Петрович Яшкин как минимум дважды подвергался
нападению. Однажды его машина попала под пули снайпера, а в другой раз он чудом остался жив —
5 октября, когда взорвали штаб. За три минуты до взрыва он поднялся на четвертый этаж и потому
отделался лишь царапинами и лёгкой контузией. После этого всех советских советников и
специалистов убрали из сирийских дивизий и бригад, участвовавших в боевых действиях, и
сосредоточили их в Дамаске.
При этом руководство СССР по-прежнему планировало использовать сирийскую территорию для
базирования своих сил, даже при угрозе оказаться втянутыми в ближневосточный конфликт.
Григорий Петрович Яшкин вспоминал: «Зимой — весной 1982 г. советское руководство очень сильно
давило на нас с послом, чтобы мы помогли решить вопрос с размещением в Сирийской Арабской
Республике контингента наших войск: тыловой базы для 5‐й Средиземноморской эскадры, 3–4
зенитно-ракетных бригад и нескольких полков истребительной авиации. Москва не хотела потерять
свое влияние на Ближнем Востоке и саму Сирию, вооружённые силы которой были втянуты в
братоубийственную войну с отрядами “Ливанского фронта” — “фалангистами”, поддерживаемыми
Израилем, и в операции внутри страны против экстремистов оппозиционных сил “Братьев
мусульман”».
Опасность втягивания СССР в войну возросла во много раз, и лишь 8 апреля 1982 г. она была
предотвращена. Из шифртелеграммы: «Дамаск. Совпослу… Только для вас и главного военного
советника. Постановление Политбюро ЦК КПСС № 723 от 8.4.82 г. В целях поддержания режима X.
Асада в его борьбе с антиправительственными выступлениями внутри страны и арабской реакцией
признано целесообразным с нашей стороны не увязывать соглашение “О размещении” с соглашением
“О поставках”. Л. Брежнев».
Первая реакция СССР на израильскую интервенцию в Ливане была крайне сдержанной. Все знали,
что Брежнев доживает последние месяцы, и в Кремле шла борьба за власть и там было не до Ливана,
не до палестинцев, не до Сирии. Поэтому Москва и пальцем не пошевелила, чтобы хоть как-то
затруднить действия Израиля. И репутация СССР в арабском мире стала стремительно падать. Почти
повсеместно в арабских столицах началось ухудшение отношения к советской военной технике, что
сразу же сказалось на положении советников и специалистов.
Вечером 13 июня в Сирию срочно прибыл первый заместитель командующего ПВО СССР генерал-
полковник Е.С. Юрасов. Его задачей было разобраться в причинах успешного действиями израильских
ВВС против советских ЗРК, установленных в долине Бекаа. Вместе с Юрасовым прибыла и группа
специалистов.
Главный конструктор комплекса «Бук» Ардалион Ардалионович Растов позже писал: «В первый же
день были выведены из строя все наши комплексы “Бук”. Причём наши военные советники не могли
понять, в чем тут дело. Оказывались разбитыми не только СУРНы[82], но и пусковые установки,
которые, казалось бы, большой ценности не представляют. Потому что без СУРН они слепы, и потому
враг всегда старался выбить эти самоходки управления. Но при этом СУРНы уничтожались не только
в развернутом положении, но и в нерабочем, походном, когда они зачехлены и ничего не излучают.
То есть, их никак не могли поразить противорадиолокационные ракеты “Шрайк”, которые летят на
работу радаров. Генерал-полковник Яшкин ничего толком сказать не мог.
Нас уже 12 июня вызвали в Кремль, в Военно-промышленную комиссию. Мы пришли в кабинет её
зампреда Леонида Горшкова. У него на столе уже лежали подробные карты и долины Бекаа, и всего
Ливана, и Сирии. Один из генералов тут же докладывал об обстановке, один из его помощников
непрерывно поддерживал прямую связь с Дамаском. Ничего нового мы не услышали, звучала лишь
статистика: разбит комплекс там-то и там-то.
Пришлось срочно лететь в Сирию и ездить по боевым позициям, разгадывая эту тайну на месте. И
первое, что бросилось в глаза — это неумелое использование арабами наших “Кубов”. Мы создавали
их очень подвижными, а они норовили сделать их стационарными установками, не маневрируя ими.
В современной же войне это смерти подобно. Но даже не это было корнем бед».
Подводя общие итоги боев в Ливане, главный военный советник в Сирии Григорий Яшкин писал:
«В мировом общественном мнении могло сложиться впечатление, будто Сирия потерпела поражение
и капитулировала. Особую досаду вызывало то, что и в Москве далеко не все разобрались в
сложившейся обстановке. Из различных видов вооружённых сил и родов войск в Дамаск, не
спрашивая согласия руководства CAP, начали приезжать одна комиссия за другой. Интересовались, в
частности, причинами уничтожения зенитно-ракетных комплексов. Причём виновников, как ни
странно, искали прежде всего среди своих. Нетрудно представить, как чувствовали себя в этой
неразберихе офицеры советнического аппарата. Мириться с таким положением дел больше было
невозможно, и я решил обратиться к министру обороны СССР Маршалу Советского Союза Д.Ф.
Устинову. По телефону я доложил, что перемирие ненадолго, схватка Сирии с Израилем ещё впереди.
Разговор продолжался более часа. Дмитрий Федорович не прерывал, внимательно слушал меня, в
заключение сказал: “Надо согласиться с вами. Мы предпримем меры, чтобы поправить дело.
Передайте сирийскому руководству: пусть немедленно, сегодня же, посылают в Москву делегацию,
чтобы определить, какую технику, оружие и боеприпасы надо поставить в первую очередь. С этой
делегацией пусть вылетает ваш заместитель по вооружению. Проверяющих, кроме Юрасова и
Горшкова, откомандировать немедленно в Москву”.
В продолжение и подкрепление телефонного разговора с Д.Ф. Устиновым я направил на его имя
шифротелеграмму следующего содержания: “По различным источникам, а иногда и от лиц, которые
были далеки от реально происходящих событий, делаются выводы о каком-то поражении и даже
полном разгроме сирийских вооружённых сил в Ливане при отражении израильской агрессии. С
такими выводами и сообщениями согласиться нельзя.
Во-первых, такие заключения полностью смыкаются с желанием США и всей мировой иудейской
мафии: дискредитировать советское оружие, наше оперативное искусство и тактику, создать
желаемый для них на этом этапе «миф о непобедимости».
Во-вторых, это не соответствует действительности. Сирийские вооружённые силы, как Вам
известно, в активные боевые действия вступили только 9 июня 1982 г., когда израильтяне перенесли
боевые действия в зону их ответственности, т. е. на четвёртый день войны. Четырём танковым
дивизиям и двум отдельным бригадам израильских войск нанесено серьёзное поражение. К утру 11
июня сирийские войска полностью овладели инициативой и стали организованно контратаковать. На
дамасском направлении провели артиллерийскую контрподготовку по району сосредоточения
прибывшей 14‐й танковой дивизии противника и сорвали её ввод в сражение. Сирийскими войсками
была отражена в Ливане и психическая атака, предпринятая с целью прорыва обороны в долине Бекаа
и захвата автомагистрали Бейрут — Дамаск. Именно эта сложившаяся обстановка — переход
инициативы в руки сирийцев — испугала США. Они поняли, что на этом этапе могут потерять свою
«булаву» в лице Израиля на Ближнем Востоке и предприняли политический и дипломатический
нажим, обман и шантаж, чтобы заставить руководство Сирии дать согласие на прекращение огня.
В‐третьих, советское оружие и боевая техника при умелом их использовании показали свою
надёжность перед новейшей американо-израильской, а наши танки, особенно Т‐72 и Т‐62, — полное
превосходство.
В‐четвертых, сирийские соединения и части, принявшие участие в боевых действиях, не только не
потеряли свою боевую способность, а наоборот, окрепли, уверовав в свою силу, убедились в
надtжности и превосходстве советского оружия в их руках. Прочно продолжают удерживать в Ливане
занимаемые ими оборонительные рубежи на час прекращения огня, совершенствуют их в инженерном
отношении и готовы к отражению атак противника в случае возобновления военных действий.
Оперативно-стратегическое руководство осуществлялось и продолжается при помощи наших
советников при центральном аппарате Министерства  обороны Сирии. Верховный
главнокомандующий — президент X. Асад и министр обороны Сирийской Арабской Республики М.
Тлас работают в тесном контакте с нами. Решения по военным вопросам вырабатываются совместно.
В‐пятых, ВВС и ПВО, части РЭБ, радио- и радиотехнические подразделения, оснащённые нашей
техникой, делали и делают все возможное для выполнения задач. Но надо признать: наша техника
уступает технике США и Израиля. В этих видах ВС, родах войск и спецвойсках ВС CAP много
уязвимых мест, о чем я Вам докладывал раньше и подробно доложат с прибытием в Москву Л.И.
Горшков — заместитель начальника ВПК при Совете Министров СССР и первый заместитель главкома
ПВО страны генерал-полковник Е.С. Юрасов.
Яшкин. 12 июня 1982 г.”».
8 июня, через два дня после начала конфликта, отряду кораблей американских ВМС было
приказано покинуть испанский порт Рота и направиться в Восточное Средиземноморье, где к ним
должен был присоединиться ударный авианосец «Джон Ф. Кеннеди», на борту которого находились
около 5 тысяч моряков и 90 самолётов. При этом подчеркивалось, что акция предпринята
Вашингтоном на случай «эвакуации» гражданского населения из Ливана.
Днем 10 июня, вслед за обстрелом Бейрута авиацией и флотом и провалившихся попыток высадки
десанта в районе международного аэропорта, израильское командование предъявило ультиматум, в
котором советовало всем покинуть город до начала штурма по указанным маршрутам. Иностранные
посольства срочно эвакуировались. На советском пароходе «Репино» были эвакуированы 175
сотрудников советских учреждений в Ливане и членов их семей. При отходе из Бейрута пароход
обступили израильские военные катера, пытавшиеся в нарушение всяких международных норм
заставить его идти в один из израильских портов. Однако советские моряки отклонили все эти
требования и благополучно дошли до сирийского порта Латакия, где более ста советских граждан
пересели на теплоход «Лев Толстой», совершающий регулярные рейсы между Латакией и Одессой.
5‐я оперативная эскадра также принимала участие в событиях. Командовавший тогда 5‐й эскадрой
контр-адмирал Селиванов Валерий Егорович писал: «Мои силы стояли в заливе Мерса-Матрух, в 52‐й
точке, и большой отряд кораблей я уже заранее подтянул в район Кипра. На третий день конфликта с
ЦКП Вооружённых Сил дежурный генерал передал мне приказ министра обороны к нолю часам
встать на якорь в сирийском порту Тартус. Это было где-то часов в шестнадцать, до полуночи
оставалось восемь часов. Я сразу понял, что израильтяне, видимо, планируют ракетно-бомбовый удар
по Тартусу. И если мои корабли успеют войти в порт, то, скорее всего, Израиль не решится на этот
удар. Израильтян можно понять. Связываться с нами им было не резон. А бомбить Тартус с
находящимися в нём советскими боевыми кораблями — самоубийство. Ведь я буду иметь полное
право поражать своими силами израильские ракеты и самолёты — я же не знаю, в кого и куда
нацелены бомбы, по городу или по моим кораблям. А сил у меня для этого более чем достаточно.
<…>
Во время Сталинградской битвы Хрюкин (будущий маршал авиации) дал команду всем самолётам,
какие могут подняться в воздух, со всех аэродромов лететь бомбить прорвавшуюся немецкую
танковую колонну. Я отдал почти такой же приказ силам эскадры. Всем, кто на ходу — полный ход и
идти на Тартус! Вот это было зрелище! Шли в темноте, трубы раскалились докрасна и светились,
выбрасывая в небо целые снопы огня, шли на пределе возможностей.
Мы находились на таком расстоянии, что строго к полуночи никак не успевали. В 23–50 до берега
ещё оставалось одиннадцать миль. Мы держали тридцать узлов, значит, за десять минут смогли бы
пройти максимум ещё пять миль. Но город уже было видно, до него было соответственно двадцать
два километра, огни на горизонте светились.
Здесь на связь опять выходит ЦКП, дежурный генерал спрашивает, что доложить министру
обороны.
И здесь, каюсь, я решил, что “рейд”, это понятие растяжимое. Своим оружием город я уже
прикрываю. Задачу теперь могу выполнить любую. Потому доложил, что наблюдаю город, становлюсь
на якорь. И через полчаса встал на якорь! Таким образом, бомбардировку Тартуса мы
предотвратили».
Ряд военных и политических руководителей СССР предлагали активней использовать возможности
флота. 10 июня советский посол в Ливане Юхин направил в Москву предложение о посылке
дополнительного количества наших кораблей в Средиземное море и имитации высадки десанта, но
МИД это предложение отклонил.
Вечером 12 июня из Ливии в МИД поступила шифрограмма: «Каддафи решил передать Сирии свои
ЗРК советского производства. Ливийцы просят переправить их в Сирию на советском судне, так как
Израиль не посмеет ударить по нему или захватить».
МИД возражал, но ЦК КПСС и министерство дало согласие. И 13 июня начальник Генерального
штаба маршал Огарков предложил вставить в Постановление ЦК пункт об указании Министерству
обороны придвинуть к территориальным водам Ливана группу кораблей ВМФ СССР — крейсер,
эсминец и два сторожевых корабля.
Более твердая позиция по отношению к агрессии Израиля прозвучала 14 июня в «Заявлении
Советского правительства». Там, в отличие от Заявления ТАСС от 8 июня, где использовались
обтекаемые формулировки — «Советский Союз требует немедленно положить конец вооружённому
вторжению Израиля в Ливан и отвести израильские войска на свою территорию», — теперь более
жестко определялась позиция СССР:
«Советский Союз не на словах, а на деле выступает на стороне арабов, добивается, чтобы агрессор
убрался из Ливана. Тем, кто ныне вершит политику Израиля, не следовало бы забывать, что Ближний
Восток — это район, расположенный в непосредственной близости от южных границ Советского
Союза, и события в котором не могут не затрагивать интересов СССР. Мы предупреждаем Израиль об
этом.
<…>
Советское правительство требует, чтобы эта наглая агрессия была прекращена. Со своей стороны
Советский Союз будет делать всё от него зависящее, чтобы в этом районе был установлен прочный
мир».
Но уже тяжелобольной Брежнев боялся предпринимать какие-либо серьезные шаги, и все эти
приготовления прекратились после его возражения. В Триполи срочно телеграфировали остановить
погрузку ливийских ЗРК на советское судно, а вопрос о направлении советских военных кораблей к
берегам Ливана отпал сам собой.
С июня по сентябрь 1982 г. усиленная рота морской пехоты Балтийского флота с танковым
взводом выполняла задачи боевой службы в Средиземном море с заходом в порт Тартус.
Находящийся с 14 февраля 1982 г. на боевой службе крейсер управления «Жданов» после начала
боевых действий завершил 14 июня начатый 5 июня деловой визит в порт Дубровник (СФРЮ) и был
переброшен к побережью Сирии. Там он с 20 июня по 12 августа обеспечивал ПВО САР на рейде порта
Тартус от кораблей, самолётов США, НАТО и Израиля. Круглосуточно находились в боевой
готовности № 1 половина зенитно-ракетных средств корабля. С 27 июня крейсер недолго находился с
деловым визитом в порту Тартус со штабом 5‐й оперативной эскадры под командованием контр-
адмирала В.А. Селиванова.
Командовавший тогда 5‐й эскадрой контр-адмирал Селиванов Валерий Егорович вспоминал:
«Самолёты израильских ВВС неоднократно проходили в непосредственной близости от нас. Помню,
стоим в Тартусе, с ГКП докладывают: “Наблюдаем на радарах израильские самолёты”. Проходит пара
минут — “шарах”! Ожили зенитно-ракетные комплексы сирийской армии. Ракеты летят над нашими
головами».
Прикрытие сирийских портов являлось одной из важнейших задач кораблей эскадры, так как через
них шли грузы для восстановления обороноспособности сирийской армии. Уже вечером 11 июня
министр обороны СССР Устинов направил в ЦК КПСС предложение немедленно поставить Сирии все
необходимые средства для восстановления 10 зенитно-ракетных комплексов и для ускорения
поставок по ранее заключенным соглашениям передать в 1982 г. три ЗРК «Волга» и 114 ракет к ним,
100 переносных ЗРК «Стрела-2М», 12 самолётов МиГ‐23МЛ, а также 100 бронетранспортеров и другое
имущество — всего на сумму 180 млн рублей.
8 июля 1982 г. американские источники сообщили, что за последние три недели в сирийских
портах разгрузились шесть советских торговых судов, имевшие зенитные ракеты среди другого
военного груза. Эти поставки имели целью восполнить вооружение и оборудование, потерянное в
сражениях с Израилем в Ливане. Прибывшие для восполнения потерь войсковые ЗРК «Оса-АК» и
«Стрела-1» были более современной техникой по сравнению с имевшейся на вооружении сирийцев. К
началу августа 1982 г. из СССР на самолётах и морским транспортом было перевезено вооружений и
техники на 400 млн рублей.
В августе 1982 г. принимается решение о поставке Сирии новой партии советской военной
техники, в том числе 50 истребителей МиГ‐23МЛ и МиГ‐23МЛА с ракетами Р‐24, перехватчиков МиГ‐
25ПД, а также боеприпасов объемного взрыва и бомб повышенной мощности, которыми вооружались
истребители-бомбардировщики МиГ‐23БН и Су‐22М.
26 сентября американские СМИ сообщали, что СССР быстро заменил и даже модернизировал
большое количество вооружений взамен того, которое Сирия потеряла в войне с Израилем в Ливане.
Новые поставки начались уже в июле.
Помимо СССР, помощь в восстановлении боеспособности Сирии оказала и Ливия, которая к этому
времени уже передала сирийцам 20–30 истребителей МиГ‐21 и МиГ‐23. К концу октября в сирийский
порт Тартус из СССР были перевезены сотни танков, бронемашин и грузовиков.
16 августа 1982 г., завершив боевую службу, в Севастополь вернулся крейсер управления
«Жданов». Его сменил крейсер «Адмирал Ушаков». В начале лета 1982 г. крейсер «Адмирал Ушаков»
неожиданно получил не свойственную ему задачу — на время плавания стать кораблем управления
Средиземноморский эскадры. Обычно эти функции выполнял крейсер управления «Жданов», а его
смена — плавбаза Северного флота — оказалась не готовой к походу.
Командир крейсера в 1982–1984 гг., вице-адмирал в отставке Александр Цубин вспоминал: «За
месяц напряженной подготовки мы прошли док и текущий ремонт, получили и установили в постах и
помещениях десятки единиц средств связи и специальной аппаратуры, создали в офицерской кают-
компании пункт управления эскадрой, успели обучить и допустить к обслуживанию новой техники
наших связистов. Крейсер, не подготовленный к размещению дополнительного числа людей,
вынужден был взять к своим 870 членам экипажа всю группу управления — ещё 120 офицеров и
мичманов». Перемирие, достигнутое 11 июня1982 г., уже 13 июня было нарушено: в ходе
фоторазведывательного вылета в Ливан пары израильских самолётов «Кфир» они были обстреляны
несколькими ЗУР комплекса С‐75М «Волга» Сирии. Одна из ракет взорвалась за задним самолётом
звена и началась утечка топлива из крыла самолёта. Лётчик поврежденного самолёта пошел на
вынужденную посадку на базе ВВС Рамат-Давид. При заходе на посадку самолёт потерял управление,
и лётчик катапультировался.
Израильтяне использовали перемирие для перегруппировки своих сил в Ливане, а США и их
союзники — для сосредоточения своих флотов у побережья Ливана.
22 июня израильская авиация и артиллерия атаковали позиции сирийских войск в Ливане в
районе Бахамдун-Манцурия вблизи от стратегического шоссе Бейрут — Дамаск. Сирийские войска
ответили огнем. Израильская артиллерия подвергла также интенсивному обстрелу сирийские
позиции в районе населенного пункта Хаммана у того же шоссе. Вечером того же дня евреи по
просьбе Госдепартамента вновь объявили о «перемирии». Однако на следующий день бои
возобновились. 23 июня израильские танки и БТР при поддержке авиации начали крупномасштабное
наступление на позиции сирийских и палестинских сил у шоссе Бейрут — Дамаск.
В июле 1982 г. в сирийских механизированных бригадах по инициативе наших советников
появились подвижные противотанковые подразделения, вооружённые ьпротивотанковыми
управляемыми ракетами (ПТУР) «Фагот». Григорий Яшкин вспоминал: «В один из первых дней войны
советник при командующем сирийскими войсками в Ливане генерал-майор М.П. Носенко завел речь
о подвижном противотанковом резерве.
“Идея хорошая, Михаил Петрович, но из чего его создать?” — спросил я.
“Подойдут наши ПТУР «Фагот». Я их возможности хорошо знаю. Машины же для их установки
подберем здесь”, — ответил М.П. Носенко.
При очередном докладе в Москву я поделился этой идеей с первым заместителем министра
обороны СССР Маршалом Советского Союза С.Л. Соколовым. Он поддержал наше предложение.
Буквально на второй день специальными авиарейсами в Сирию были доставлены 120 ПТУР “Фагот” и
по шесть комплектов боеприпасов к ним. В мехбригадах 1‐й и 3‐й танковых дивизий и во вновь
созданной 10‐й механизированной дивизии сформировали подвижные противотанковые взводы на
машинах-вездеходах. За несколько дней боёв они уничтожили более 150 танков противника. Только
одна 21‐я мехбригада 3‐й танковой дивизии в боях на подступах в Дамасскому плато уничтожила 59
боевых машин».
21 сентября 1981 г. президентом Ливана стал Амин Жмайель, старший брат Башира. Новый
президент обратился к западным странам с просьбой вновь направить в Ливан формирования
многонациональных сил. 29 сентября в Бейруте высадились американские морские пехотинцы, где
они присоединились к 2200 французским и итальянским военнослужащим, уже находящимся там.
4 октября состоялся первый после 13 сентября авианалет на сирийские зенитно-ракетные батареи,
в результате чего была уничтожена одна боевая машина ЗРК «Стрела-1». 11 ноября 1982 г. в 7 часов
утра в результате взрыва газа было полностью разрушено семиэтажное здание штаба израильских
войск в Тире, на юге Ливана. 75 израильтян (33 солдата АОИ, 33 полицейских МАГАВ и 9
сотрудников ШАБАК) погибли и 25 были ранены. Погибли также несколько десятков арабских
заключенных.
В середине сентября США и другие страны НАТО потребовали у Дамаска вывести сирийские
войска из Ливана. У берегов Ливана началось сосредоточение кораблей США, Англии, Франции и
Италии.
В конце октября 1982 г. сирийская делегация во главе с президентом X. Асадом провела
переговоры с участием Л.И. Брежнева, Н.А. Тихонова, Ю.В. Андропова, Д.Ф. Устинова, А.А. Громыко,
Н.В. Огаркова. Главным итогом этих переговоров стало решение о переброске в Сирию советских
воинских подразделений ПВО.
Для усиления 5‐й эскадры из Севастополя вышел отряд кораблей Черноморского флота в составе
ракетного крейсера «Грозный» и эсминца «Напористый». «Напористый» более 100 суток находился на
линии дозора в районе Бейрута. Бывший в то время командиром корабля капитан 3‐го ранга В.В.
Васильчук вспоминал, что основные силы эскадры находились у берегов Сирии, а к ливанским водам
выходили лишь корабли, выполняющие задачи дозора: «Обстановка была очень напряженная и
непредсказуемая. Представьте себе ливанский берег в огне и дыму, вокруг корабли трёх флотов стран
НАТО (США, Великобритании и Франции) — в иные дни до девяноста “вымпелов”… а из наших
рядом только “Курс”, вооружённый лишь разведсредствами».
В Сирию для защиты её воздушного пространства от возможных бомбардировок израильтянами
были направлены два советских зенитно-ракетных полка ПВО дальнего действия (220‐й и 231‐й),
вооружённые ЗРК С‐200М двухдивизионного состава с боекомплектом 96 ракет 5В28, оперативно-
тактические ракеты «Точка» ОТР‐21, а также один технический полк, вертолётный отряд РЭБ и
наземные части РЭБ.
Первый транспорт с войсками прибыл в порт Латакия в ночь на 10 января 1983 г. Личный состав,
переодетый в гражданскую форму, маскировался под туристов. В последующие дни подошли ещё 5
транспортов. Уже 23 января 231‐й зенитно-ракетный полк ПВО дальнего действия (ЗРК С‐200) под
командованием полковника Баса развернулся в районе Думейры, в 40 км западнее Дамаска.
В Зеленой Гуте (пригород Дамаска) был развернут технический полк. 100‐й вертолётный отряд
РЭБ базировался на столичном военном аэродроме, а подразделения наземной РЭБ — на Голанском

[djjaz63]

плато и в долине Бекаа. К 1 февраля в 5 км восточнее Хомса развернулся 220‐й зенитно-ракетный
полк под командованием полковника И.И. Тетерева. Прибыли также новые войсковые ЗРК «Оса-Ока»
для укомплектования смешанных бригад при общевойсковых дивизиях.
Сирийская авиация пополнилась истребителями МиГ‐25 и МиГ‐23МЛД с новыми бортовыми
локаторами, способными сопровождать 4–6 целей и автоматически осуществлять по ним пуски ракет.
Четыре вертолёта Ми‐8ППА и 4 вертолёта Ми‐8СМВ в частично разобранном виде на двух
транспортных самолётах Ан‐22 доставлены в международный аэропорт Дамаска. После сборки и
нанесения опознавательных знаков ВВС САР вертолёты перелетели на аэродром эль-Меззе (западная
окраина Дамаска, место постоянного базирования сирийских вертолётов SA.342). Техническое
имущество и автотранспорт были доставлены морем. Командование первым составом 100‐го
вертолётного отряда принял майор Иванов, замещал его начальник штаба майор Калафат.
Также на аэродроме эль-Меззе разместилась группа управления, четверо переводчиков и вертолёт
Ми‐8П — «салон» главного военного советника с советским экипажем из Малино. В 1983 г. с
аэродрома Буялык в Сирию был отправлен ещё один вертолёт РЭБ — Ми‐8МТП.
В 1982 г. Иран профинансировал создание в Баальбеке в 1982 г. шиитских организаций
«Исламская Амаль» и «Хизбалла».
В сентябре 1982 г. в Ливане был создан «Фронт Ливанского патриотического сопротивления».
16 марта 1983 г. были ранены пять американских морских пехотинцев. Ответственность за атаку
взяли на себя исламские фундаменталисты. 18 апреля автомобиль, загруженный взрывчаткой,
взрывается у американского посольства в Бейруте, здание было повреждено, погиб 61 человек,
включая 17 американцев, более 100 были ранены. Ответственность снова взяли на себя исламские
фундаменталисты. 5 мая американский вертолёт с шестью морскими пехотинцами на борту был сбит
в ходе столкновения между друзскими и христианскими бойцами.
Ливанцы предприняли серию атак против многонациональных сил, оккупировавших страну.
23 июля 1983 г. был создан «Фронт национального спасения» (ФНС), объединившего основные
партии НПС.
8 августа сирийской ракетой в районе Султан-Яакуб в долине Бекаа был сбит израильский
беспилотник.
Сирийцы же контролировали ситуацию главным образом с помощью самолётов-разведчиков МиГ‐
25РБ, которые часто обнаруживались высоко в небе Бейрута.
Вывод Израилем своих войск в сентябре 1983 г. из района Шуф в Горном Ливане кардинально
изменил ситуацию. Ливанская армия попыталась занять этот район, но там уже были отряды ФНС.
5 сентября, через сутки после ухода израильтян, объединенные отряды друзов, палестинцев,
шиитов при поддержке сирийской пехоты и танков атаковали христианские города и деревни Алея и
Шуфа. Подразделения «Ливанских сил» под командованием Самира Джааджаа оказывали упорное
сопротивление, тщетно дожидаясь помощи со стороны ливанской армии, обещанной новоизбранным
президентом Амином Жмайелем
В тот же день в районе христианского города Бхамдун «Ливанские силы» потерпели поражение от
друзско-мусульманско-сирийских войск и, потеряв за сутки 150 бойцов, отступили с тысячами
беженцев в город Дейр-эль-Камар. Друзское население и отряды друзской Прогрессивно-
социалистической партии начали вытеснение христианского населения. По сильно преувеличенным
данным СМИ, было убито более 1500 христиан, около 300 тысяч стали беженцами. Этот эпизод позже
назовут «Войной в горах».
Отказ Амина Жмайеля направить части ливанской армии в защиту христианского населения Алея
и Шуфа вызвал яростную критику в христианской общине. Его обвиняли в том, что, не сумев взять
под свой контроль «Ливанские силы», Амин Жмайель решил максимально подорвать военную мощь и
авторитет этой организации среди христиан Ливана, чтобы самому выступать как их единоличному
представителю.
В феврале 1983 г. сотня британских десантников на берегу, а также эсминец «Глэморган» D-19 и
фрегат «Бразен» F‐91 присоединились к многонациональным силам.
Постепенно многонациональные силы все плотнее втягивались в конфликт. 6 сентября друзская
артиллерия обстреляла из района в горах Шуф позиции у бейрутского аэропорта, в результате чего
два морских пехотинца были убиты и два ранены. Потери американцев с 28 августа 1983 г. составили
4 убитыми и 28 ранеными.
8 сентября фрегат «Бовен» FF‐1079 открыл огонь из 127‐мм пушки, пытаясь подавить друзскую
батарею к югу от Бейрута, обстреливавшую бейрутский аэропорт. Это было первое использование
оружия американским флотом в ливанском конфликте. 13 сентября американские силы в зоне конфликта
перестали быть нейтральными.
Государственный департамент объявил, что президент уполномочил Шестой флот поддерживать
ливанскую армию. Американцы приложили большие усилия, чтобы восстановить ливанскую армию,
поставляя ей вооружение, в том числе танки M‐48, полевую артиллерию и обучая её военнослужащих.
16 сентября американские корабли впервые вели огонь по целям в контролируемой сирийцами
области Ливана. Фрегат «Бовен» FF‐1079 и эсминец «Джон Роджерс» DD-983 выпустили 72 снаряда по
шести целям. Это был первый обстрел, когда подразделения США открыли огонь не для самозащиты,
а атаковали батареи по требованию ливанского Министерства обороны. Сирия выступила с
предупреждением, что в случае обстрела их позиций ими будет открываться ответный огонь.
В середине сентября начали действовать ВВС Ливана. Английские специалисты помогли
отремонтировать три старых ливанских истребителя «Хантер». В сентябре 1983 г. они произвели
первые боевые вылеты. 15 сентября эти три ливанских самолёта, поддержанные французскими
палубными штурмовиками «Супер Этандар», атаковали друзские позиции в горах Шуф.
В ответ сирийцы на следующий день обстреляли позиции Многонациональных сил в районе
Бейрута и аэродрома Раяк, где базировались ливанские «хантеры». После того, как ВПП была
разрушена, истребители взлетали с находившегося рядом шоссе на город Библ.
17 сентября «хантеры» вновь попытались атаковать позиции друзов у населённого пункта Соук
эль-Гарб в горном районе Шуф. Огнем ПВО сирийцев и друзов все три самолёта были поражены, один
был подбит ракетой ПЗРК «Стрела-2» и упал в море, второй получил большие повреждения и
совершил вынужденную посадку в Библе, а третий даже не пытался возвратиться на базу и улетел на
аэродром Акротири на о. Кипр, где пилот попросил политического убежища. Правительство Кипра
потребовало от Англии прекратить использование британских военных баз для посадок самолётов
других держав.
18 сентября ливанская армия впервые вступила в бой с сирийскими силами к северо-востоку от
Бейрута. Она отражала атаки бронемашин объединённой группировки сирийцев и палестинцев на
свои позиции в Сук аль-Шарб.
23 сентября американцы ответили на артобстрел друзов огнем из 155 мм гаубиц морской пехоты и
огнем из 127‐мм пушек крейсера «Виргиния» CGN-38.
24 сентября к берегам Ливана прибыл американский линейный корабль «Нью Джерси» BB-62.
25 сентября при посредничестве Сирии и Саудовской Аравии все ливанские противоборствующие
стороны, включая Ливанскую армию, правохристианские «Ливанские силы», ПСП и «Амаль»,
подписали соглашение о прекращении огня. Было условлено созвать конференцию по национальному
диалогу, что стало признанием несостоятельности линии на установление политической гегемонии
фалангистов в союзе с Вашингтоном и Тель-Авивом.
31 октября — 4 ноября 1983 г. в Женеве состоялся первый тур конференции по национальному
диалогу, в которой участвовали лидеры противоборствующих сторон — президент Амин Жмайель,
лидеры ФНС Валид Джамбулат, Рашид Караме, Сулейман Франжье, руководитель движения «Амаль»
Набих Берри, лидеры правых христиан Пьер Жмайель, Камиль Шамун и др. Конференция признала за
Ливаном статус арабского государства и выступила за отказ от Ливано-израильского соглашения, что
вызвало новый виток вооружённой борьбы. Армия раскололась на христианские и мусульманские
части.
Несмотря на перемирие, перестрелки в Бейруте продолжались. 5 октября огнем с земли были
повреждены два вертолёта морской пехоты. В городе работали снайперы. 8 октября ими были ранены
два американца, а 14 октября один американец был убит и трое ранены. Снайперы морских
пехотинцев вступили в трёхчасовую перестрелку, 16 октября от снайперов погиб ещё один
американский солдат и пять ранены.
19 октября при взрыве заминированного автомобиля рядом с американским конвоем четверо
морских пехотинцев ранены.
23 октября 1983 г. около 6 ч. 20 мин. утра грузовик «Мерседес-Бенц» въехал на территорию
Бейрутского аэропорта. Он был похож на грузовик, доставлявший в штаб морской пехоты воду,
поэтому не вызвал подозрения у часовых. Грузовик дважды объехал стоянку возле штаба, затем
внезапно резко ускорился и направился к незапертым задним воротам. Часовые открыли огонь с
запозданием, поскольку согласно правилам ведения боя для миротворческой операции в Ливане
держали свое оружие незаряженным. Грузовик прорвался через заграждение из колючей проволоки,
ворота и врезался в здание.
Грузовик был загружен более чем 5 тоннами взрывчатки ТНТ. В результате взрыва здание штаба
морской пехоты полностью обрушилось, погребя под обломками 400 спящих американских солдат.
Спустя примерно 20 секунд после взрыва аналогичной атаке подвергся штаб французских
миротворцев, который также был уничтожен. Спасательные работы на обломках продолжались
несколько дней, несмотря на то, что солдаты, разбиравшие завалы, периодически подвергались огню
снайперов.
В результате террористических атак на штабы американского и французского миротворческих
контингентов погибли 241 военнослужащий США и 58 военнослужащих Франции.
4 ноября 1983 г. в 6 часов утра террорист-самоубийца из организации «Исламский Джихад»
взорвал машину со взрывчаткой у штаба израильской армии в Тире. Погибли 60 человек (28 солдат
АОИ, полицейских МАГАВ и сотрудников ШАБАК, а также 32 арестанта), ещё 29 солдат получили
ранения.
Западные союзники решили провести акции возмездия. Первыми начали французы. В полдень 17
ноября 1983 г. с авианосца «Клемансо», курсировавшего приблизительно в 160 км от побережья
Ливана, взлетели восемь штурмовиков «супер этандар». Самолёты направились вглубь страны к
Баальбеку для нанесения удара по старым ливанским казармам шейха Абдаллы, в которых были
расквартированы исламские добровольцы, подозреваемые в том, что именно они организовали атаку
на казармы французских десантников. Приказ о выполнении задачи отдавался из Парижа, но выбор
дня вылета был оставлен за контр-адмиралом Клоцем, находившимся на борту «Клемансо», в
зависимости от метеоусловий и других факторов. Каждый из восьми штурмовиков нёс по одной 400‐
килограммовой и по три 250‐килограммовых бомбы. Прикрытие с воздуха обеспечивали два
французских истребителя F‐8E «Круседер».
20 ноября 1983 г. в 14.30 во время авиационного налета на позиции ливанцев к северу от шоссе
Бейрут — Дамаск прямым попаданием зенитного снаряда был сбит израильский самолёт «Кфир» С.2,
пилотируемый командиром эскадрильи, подполковником Мики Лев. Самолёт был поврежден на
расстоянии 15 миль от побережья, и Мики пытался дотянуть до моря. Однако после отказа всех
гидросистем «кфир» потерял управление, и лётчик катапультировался над южным Бейрутом. После
приземления он был взят в плен солдатами ливанской армии и вечером того же дня передан
Израилю.
4 декабря американцы провели налет на сирийские позиции ПВО в Ливане. В налете участвовало
16 штурмовиков А‐6Е «Интерузер» и 12 «Корсар-2». Их сопровождали самолёт ДРЛО Е-2С «Хокай», а
также самолёты — постановщики помех ЕА‐6В «Проулер». Все они стартовали с палубы авианосца.
Советские корабли, патрулировавшие район, своевременно оповестили сирийцев. У американцев
были сбиты один А‐6Е и один А‐7Е. Кроме того, ещё у одного «корсара» ПЗРК «Стрела-1» повредила
сопло двигателя.
5 декабря 1983 г. СССР выступил с предупреждением, переданным через агентство ТАСС, что
американские воздушные налеты «рассматривались как серьезная угроза миру на Ближнем Востоке»,
а действия американцев против сирийских сил в Ливане расценены как бандитизм и агрессия.
6 декабря Сирия сообщила, что сбила в Ливане два израильских беспилотника. В этот день
израильтяне попытались обнаружить позиции сирийских ЗРК в Ливане, запустив ложные цели
«Телем». Когда «Телем» появились над долиной Бекаа, по ним отработали размещенные в Сирии ЗРК
С‐200. Пуски произвели советские расчёты. По данным объективного контроля, одной из ракет были
поражены сразу две цели, но обнаружено место падения только одного беспилотного аппарата. Был
сбит БПЛА MQM‐74 «Телем» 200‐й эскадрильи ВВС Израиля. Сирийские мобильные ЗРК в работу не
включались, и обнаружить их противнику не удалось. По воспоминаниям главного военного
советника Г.П. Яшкина, за время блокады «…американцы массированно применили беспилотные
самолёты-разведчики “файерби” над сирийскими войсками в Ливане, а также над советскими ЗРК в
Сирии. Дивизионами непосредственного прикрытия — оОса” было сбито: 202 зрп — пять
беспилотных самолётов, а 231‐м полком — шесть. 202 зрп пуском одной ракеты сбил на дальности
190 км самолёт раннего предупреждения “хокай”».

[djjaz63]

Глава 36
Советская база в Тартусе
Тартус — второй по величине портовый город в Сирии после Латакии, административный центр
мухафазы Тартус.
На латыни город назывался Антарадус (Antaradus), крестоносцы его называли Антартус (Antartus)
или Тортоса (Tortosa).
Тартус расположен в 220 км на северо-запад от Дамаска и в 80 км к югу от порта Латакия.
Расстояние до границы с Ливаном — 25 км.
Климат в Тартусе — умеренный, средиземноморский. Температура воздуха летом 30–35 °C, зимой
температура может опускаться до 5—10 °C, а иногда — до нуля.
Около 70 % населения города — алавиты, которые поддерживают президента Асада. Остальные
30 % населения — мусульмане-сунниты и христиане.
В 1971 г. Советский Союз заключил с Сирией соглашение об использовании порта Тартус для
маневренного базирования. При этом в порту мог проводиться небольшой ремонт кораблей с
привлечением советских плавбаз и плавмастерских. Использование береговых ремонтных мастерских
было ограничено. ВМФ СССР, оплачивая использование порта Тартус, пользовался при этом
различными льготами, как например, упрощенный заход в порт.
В ноябре 1972 г. командир 211‐й бригады подводных лодок капитан 1‐го ранга А. Акатов с
плавмастерской ПМ‐24 и подводной лодкой Б‐26 прибыл в порт Тартус для проведения
межпоходового ремонта и отдыха личного состава. Это был первый заход для отдыха и ремонта в
порту Тартус. Акатов вспоминал: «С прибытием в порт познакомился с нашими представителями в
САР. Нанес визит командиру ВМБ. К нам отнеслись очень доброжелательно. Обеспечили всем. Через
несколько дней я устроил обед для командования и офицеров базы, он прошел очень хорошо.
Местные власти отвели нам участок пляжа для отдыха, предоставили автобус, организовали
несколько интересных экскурсий. Мои офицеры штаба и подводной лодки приняли участие в
подготовке масштабного для Сирии учения по высадке десанта. По окончанию учения был устроен
большой прием от Командующего Сирийским флотом.
За период нахождения в порту два раза мы были свидетелями нападения израильской авиации по
объектам порта и базы.
Прошел месяц, подводная лодка была хорошо отремонтирована, личный состав отдохнул, Очень
тепло распрощались и вышли из порта»[83].
В ходе октябрьской войны 1973 г. советские транспорты с оружием устремились в сирийские
порты Латакия и Тартус.
Для обеспечения безопасности проводки транспортов по зонам Эгейского моря и восточной части
Средиземного моря специально сформировали отряд боевых кораблей Черноморского флота до 10
единиц, в том числе БПК «Красный Кавказ», «Проворный» и эсминец «Сознательный». Ими
командовал командир 70‐й бригады эсминцев Черноморского флота капитан 1‐го ранга Н.Я. Ясаков.
Корабли заходили в территориальные воды Сирии, стояли на внешнем рейде порта Тартус во время
боевых действий.
В начале 1974 г. начальник тыла ВМФ адмирал Л.В. Мазин, изучая возможности маневренного
базирования советских кораблей в Сирии, договорился с командованием ВМС Сирии: в случае острой
необходимости заправлять наши корабли их топливом с последующим возвращением. Вскоре на
эскадру пришло приказание Главного штаба ВМФ: направить в порт Тартус разведывательный
корабль «Крым» для заправки 300 тоннами дизельного топлива и прохронометрировать время
заправки.
Начальники политотдела Средиземноморской эскадры контр-адмирал П.Р. Дубягин вспоминал:
«РЗК “Крым” принимал топливо двое суток. Как выяснилось, топливохранилища в Тартусе, как и
положено, находятся за городом. Дизтопливо в порт доставлялось автоцистернами и из них
перекачивалось на РЗК. Сирийское командование, не располагая большим количеством
автозаправщиков, заключило договор с частной фирмой, которая, выполнив эту работу, выставила
счет, в котором учтены километры перевозки, а также аккордная оплата круглосуточной работы
водителей. И вылилось это в четырёхзначную цифру в сирийских фунтах.
Вот теперь на плавбазе идем в Тартус возвращать взятые взаймы 300 тонн дизтоплива. Аккордную
оплату мы исключим — нам торопиться некуда, а за обратную перевозку придется платить. Этот
эксперимент обошелся нам дороже самого топлива. О ситуации доложили в Главный штаб ВМФ.
Больше мы у сирийцев топлива не брали»[84].
Никаких капитальных сооружений в Тартусе наши моряки не имели. Тем не менее подводные
лодки могли в этом порту производить ремонт, пополнение запасов, отдых и смену экипажей.
Кроме того, там находились склады средств регенерации, различного технического имущества,
масел и продовольствия, а также производился малый межпоходовый ремонт подводных лодок. Для
этого в Тартусе 30 апреля 1977 г. было сформировано Управление 229‐го дивизиона морских и
рейдовых судов. Там постоянно находились плавмастерская, плавсклад, буксир, морская
водоналивная баржа и водолазный бот. Непосредственное руководство тыловым обеспечением
кораблей в акватории Средиземного моря осуществлялось штабом 5‐й оперативной эскадры.
Управление судами обеспечение производилось с командного пункта командира 52‐й оперативной
бригады судов обеспечения.
В 1984 г. в порту Тартус был создан 720‐й пункт материально-технического базирования с
подчинением заместителю командующего Черноморским флотом по тылу. На выделенной сирийской
стороной территории  был установлен плавпричал ПМ‐61М, построено административно-
хозяйственное здание, два хранилища типа СРМ, дизельный цех, казарма, столовая и другие
хозяйственные объекты. Стала постоянно базироваться плавмастерская.
С 1985 г. после перелета экипажей 30‐го разведывательного полка ВВС ЧФ в Сирию на аэродром
Тифор начались регулярные вылеты на боевую службу в Средиземном море самолётов Ту‐16Р с
задачей воздушной разведки и выявления районов действия АУГ и КУГ ВМС НАТО.
ПМТО в Тартусе активно использовалась. Так, в середине 1980‐х гг. ежегодно в сирийском порту
Тартус проводились межпоходовые ремонты 7 подводных лодок и 8 надводных кораблей.
Казарменные помещения позволяют разместить полностью экипаж одной подводной лодки.
Объект занимает площадь в 2,3 га, но пока сирийская сторона денег за аренду земли не требует,
так же как за электроэнергию и воду для технических нужд.
Постоянно шло развитие инфраструктуры базы. В 1987–1988 гг. отдельный мобильный
инженерный батальон Черноморского флота выполнил работы по созданию пункта маневренного
базирования в Тартусе.
Британские и американские СМИ утверждают, что в Тартусе существует мощная советская, а позже
российская станция радиоэлектронной разведки. Российские военные никогда это не подтверждали и
не опровергали.
В начале 1990‐х гг. из-за развала СССР и прекращения существования 7‐й оперативной эскадры
ПМТО в Тартусе влачил жалкое существование. В 1996 г. ПМТО уже в сокращенном составе
обеспечил заход в Тартус отряда российских кораблей во главе с авианосцем. В конце января 1996 г.
соединение в составе авианесущего крейсера «Адмирал Кузнецов» и эсминца «Бесстрашный» прибыло
на рейд порта Тартус. Плавмастерская в это время не только производила межпоходовые ремонты
судов, входивших в состав отряда, но и использовалась как баржа, перевозя грузы (только одного
картофеля было подано на корабли более 100 т) и заправляя водой стоящие на внешнем рейде
корабли.
Посещение ПМТО становились редкими, в 1997–1998 гг. ПМТО приходилось обеспечивать по два
корабля в год. Нормальному функционированию базы мешала затонувшая секция плавпричала № 1.
Летом 1998 г. в Тартусе СБ‐5 и КИЛ‐158 в короткий срок, за две недели, подняли затопленный во
время шторма железобетонный причал — собственность РФ. Предварительные работы на объекте
выполнили водолазы плавмастерской ПМ‐56. А затем этот причал буксир СБ‐5 вывел в море и
затопил на большой глубине. Руководил судоподъемными работами и операцией подъема и
затопления плавучего причала главный инженер УПАСР ЧФ капитан 1‐го ранга Василий Бех.
В марте 1999 г. началась агрессия НАТО во главе с США против Югославии, а у российского ВМФ
в Средиземном море находилась только одна плавмастерская ПМ‐138 в Тартусе. Именно после этого
началось медленное возвращение российского флота в Средиземное море, и опорой ему здесь могла
быть только ПМТО.
С января по май 1999 г. три российских корабля воспользовались услугами ПМТО. На май 1999 г.
ПМТО Тартус структурно состоял из четырёх основных подразделений: автомобильной команды (12
единиц автомобильной техники), электростанции, хозяйственного отделения и объединенного
склада.
К настоящему времени в Тартусе прорыто несколько глубоких скважин, от которых к пирсу
проложен трубопровод длиной 1,5 км. Производительность его составляет до 100 т воды в сутки.
В оперативном подчинении ПМТО постоянно находится одна из плавмастерских ЧФ. Полная
штатная численность ПМТО — 14 российских военнослужащих.
В декабре 2004 г. после многолетнего перерыва в ПМТО побывала специальная инспекция
Черноморского флота, которая оценила его состояние и подготовила ряд предложений по
дальнейшему использованию ПМТО. База была в плачевном состоянии. По оценке начальника МИС
ЧФ полковника Сергея Тавадяна, состояние казарменно-жилищного фонда и военного городка,
находится в удовлетворительном состоянии. Состояние административно-жилого здания,
построенного 16 лет назад, неудовлетворительное, поскольку за все это время его ни разу толком не
ремонтировали.
Кроме того, необходимо благоустроить прилегающую к этому объекту территорию, прежде всего в
районе автопарка. Для нормального обеспечения базирования кораблей и судов предстоит выполнить
ремонтные работы на единственном действующем плавпричале № 2. Куда более серьезные усилия
требуются для восстановления притопленной секции плавпричала № 1, который не функционирует.
Для его восстановления нужны две дополнительные секции и рейдовое оборудование: бетонные
якоря, смычки, бридели.
Намеченные работы растянулись на несколько лет. В марте 2005 г. БДК «Азов» ЧФ доставил в порт
Тартус и произвел очередную плановую замену тылового имущества на пункте материально-
технического обеспечения Черноморского флота. Моряки доставили оборудование, необходимое для
ремонта плавпричала и систем жизнеобеспечения военного городка.
По сообщениям ряда СМИ, летом 2006 г. Россия приступила к дноуглубительным работам в
сирийском порту Тартус. Приступить к реальным работам на тартусском фарватере удалось с
началом выполнения российско-сирийского соглашения о погашении сирийского долга в размере
3,6 млрд долларов (общая сумма долга составляет 14,4 млрд долларов). Однако представители ВМФ
России опровергли сообщения, что этими работами занимаются корабли флота и в его интересах:
«Никакие дноуглубительные работы ни в Тартусе, ни в других местах мы и раньше не проводили, и
теперь проводить не будем. Имеющиеся там глубины достаточны для захода кораблей и судов с
малой осадкой. Крупные корабли типа крейсера могут стоять и на рейде того или иного порта.
Конечно, придется отремонтировать, модернизировать или построить заново причалы, но главное —
создать развитую береговую инфраструктуру с необходимыми объектами, обеспечивающими ремонт,
пополнение запасов продовольствия, воды, топлива, боеприпасов, отдых экипажей. Этим нам и
предстоит заниматься в ближайшие годы»[85].
В августе 2008 г. на пресс-конференции в Дамаске заместитель посла РФ в Сирии Игорь Беляев
заявил: «Россия намерена значительно увеличить свое военное присутствие в Средиземном море, а
российские военные корабли станут частыми гостями в портах Сирии и других дружественных стран
Средиземноморского бассейна».
И вскоре моряки пункта это почувствовали. Так, в январе 2009 г. в Тартус для пополнения запасов
воды и продовольствия зашел отряд кораблей Северного флота. Тяжелый авианесущий крейсер
«Адмирал Кузнецов» встал на рейде Тартуса, а БПК «Адмирал Левченко» и судно обеспечения
«Николай Чикер» ошвартовались у причалов порта. Через пару месяцев ракетный крейсер «Москва» в
ходе боевой службы в Средиземном море на рейде сирийского порта Тартус пополнял запасы от
танкера «Иман». Во время стоянки экипаж корабля получил возможность отработать действия по
организации охраны и обороны корабля на незащищенном рейде.
В связи с большой востребованностью базы работы в Тартусе ускорили. Вспомогательное судно
Черноморского флота КИЛ‐158 с помощью водолазов подняли несколько многотонных якорей,
удерживающих плавпричал, заменили оборванные цепи на новые и вновь закрепили причалы. Были
также восстановлены бетонные покрытия, проведены сварочные и покрасочные работы. Экипаж КИЛ‐
158 также оказал помощь сотрудникам морской инженерной службы порта в прокладке подводного
трубопровода для подачи пресной воды. Вместо пришедшего в негодность и затопленного в 1998 г.
плавпричала в 2009 г. были доставлены с Черного моря две новые секции. В июле 2009 г.
спасательный буксир «Шахтер» отбуксировал железобетонную секцию плавпричала в Тартус, также в
июле другую секцию причала довел до Тартуса СБ‐5.
Как показывает практика, ПМТО крайне необходима флоту России, и не простаивает без дела. В
октябре 2009 г. в Тартусе помимо целого ряда вспомогательных судов флота одновременно
находились 4 российских БДК — «Азов», «Ямал», «Новочеркасск» и «Цезарь Куников». В конце 2009 г.
в порт заходил балтийский СКР «Неустрашимый», следовавший на боевую службу в Аденский залив.
В апреле 2010 г. для пополнения запасов в ПМТО заходил тяжёлый атомный ракетный крейсер «Пётр
Великий».
В августе 2010 г. главнокомандующий ВМФ РФ адмирал В.С. Высоцкий сообщил РИА «Новости»,
что пункт базирования кораблей Военно-морского флота РФ в порту Тартус сможет после 2012 г.
принимать тяжёлые корабли, в том числе крейсеры, и даже авианосцы. «Тартус будет развиваться
сначала как пункт базирования, а затем и как база флота. Первый этап развития и модернизации
завершится в 2012 г.», — сказал Высоцкий.
В августе 2010 г., во время своей инспекционной поездки на базу Тартус при загадочных
обстоятельствах исчез, а затем был убит заместитель начальника ГРУ генерал-майор Юрий Иванов.
Его тело обнаружили 16 августа 2010 г. выброшенным морем на берег на побережье Средиземного
моря в турецкой провинции Хатай, которая граничит с Сирией.
Любопытно, что в декабре 2011 г. Тартус посетили два российских корабля. Вначале января
2012 г. к Тартусу подошла эскадра российских кораблей. Непосредственно в порт зашли БПК
«Адмирал Чабаненко», СКР «Ладный» и танкер «Лена». На внешнем рейде остались авианосный
крейсер «Адмирал Кузнецов», морской буксир «Александр Чикин» и два танкера.
С 18 по 20 февраля 2012 г. с визитом в Тартус прибыли два иранских корабля — эсминец «Шахид
Канди» и корабль обеспечения «Харг».
В начале XXI века в Тартусе постоянно находится одна плавмастерская Черноморского флота.
В 2008 г. случилось досадное происшествие с плавмастерской ПМ‐138. При следовании из
Севастополя в Тартус 18 февраля 2008 г. плавмастерская потеряла ход в Эгейском море в 18 милях от
острова Икария. В спасательной операции участвовали два греческих военных самолёта и два судна.
В конце концов греческий фрегат «Бабулина» взял на буксир ПМ‐138 и довел её до порта на острове
Хиос.
2 ноября 2012 г. из Тартуса в Севастополь вернулась плавмастерская ПМ‐138, а на замену её ушла
ПМ‐56.
Кроме того, осенью 2012 г. в Восточном Средиземноморье постоянно находился разведывательный
корабль Черноморского флота.
7 декабря 2012 г. в Севастополь вернулся из десятинедельного похода в Средиземное море РЗК
«Лиман», а взамен туда отправился РЗК «Экватор».
Надо ли говорить, что война в Сирии существенно осложняет функционирование 720‐го ПМТО в
Тартусе. В нашей прессе появляются утверждения о том, что этот ПМТО не играет никакой роли, и
нашим морякам надо уходить не только из Тартуса, но и из Средиземного моря в целом.
«Нашей корабельной группировке в Средиземном море не продержаться и недели… Гораздо проще
не иметь кораблей в Средиземном море, чем решать задачи по их спасению, не имея возможности
нанести противнику реальный ущерб». Создается впечатление, что люди, утверждающие подобное,
мыслят категориями 30‐х гг. ХХ века. В случае начала боевых действий наша группировка не
продержится в Средиземном море не то что неделю, но и пяти часов. Однако за это время при
грамотном использовании спецбоеприпасов наши корабли могут нанести «неприемлемый ущерб» как
кораблям, там и десяткам военно-морских баз и крупных городов стран НАТО.
Так что на Западе прекрасно понимают, что нападение на наши корабли — это «казус белли»
максимум для тотальной, а как минимум — для локальной ядерной войны. Командиры наших
кораблей 5‐й оперативной эскадры в Средиземном море, выйдя на пенсию, в РФ помалкивают в
тряпочку, а на Украине, не стесняясь, говорят, что в случае массированного нападения на их корабли
они бы, не раздумывая, пустили в ход спецбоеприпасы, не дожидаясь приказа из Москвы.
Флот на Средиземном море должен быть. Вспомним любимую пословицу адмирала Нельсона:
«Fleet in being», то есть флот самим своим существованием решает те или иные военные и
политические задачи.
Верховный муфтий Сирии сказал: «Если Россия уйдет с базы в Тартусе, ей во всем Средиземном
море никто стакана воды не подаст».
Несколько слов стоит сказать о проблемах перевозки российских военных грузов в Тартус и
Латакию. В советские времена перевозка военных грузов в страны Ближнего Востока велась на
советских торговых судах. Но с развалом Союза Россия почти лишилась своего торгового флота. В
итоге часть военных грузов в Сирию РФ с 1991 г. пришлось посылать на иностранных судах, чаще
всего ходивших под «удобным» флагом.
Так, грузовое судно «Alead» под флагом Кюрасао вышло из порта Калининград с грузом военного
назначения: три сирийских вертолёта, отремонтированные в России, и системы ПВО.
18 июня 2012 г. в 9 часов утра по местному времени на расстоянии 40 миль от шотландского
порта Турсо судно «Alead» было остановлено британской береговой охраной. Британский морской
страховой оператор «Standard Club» внезапно информировал собственника судна — российского
оператора морских перевозок «Femco» — о прекращении действия страховой ответственности судна
перед третьими лицами. Представители Евросоюза заявили судоходной компании о намерении
досмотреть судно «Alaed» по предположению, что оно перевозит наступательное оружие в Сирию.
Позже некоторые британские СМИ сообщили, что премьер-министр Великобритании Дэвид
Кэмерон даже рассматривал возможность высадки группы спецназа на борта «Alaed» для силового
захвата судна, сообщает РИА «Новости».
Во избежание возможного задержания судна было решено развернуть судно для захода в порт
Мурманск для смены флага Кюрасао, под которым шло судно, на российский.
«То, что произошло с кораблем, который вез законтрактованное имущество, военную технику в
Сирию для выполнения наших обязательств, я считаю это проявлением, если хотите, ненадежности
британской страховой системы», — заявил министр иностранных дел С.В. Лавров. «Ссылки на то, что
правительство попросило соответствующую страховую компанию отозвать страховку с этого судна,
поскольку есть санкции Европейского Союза, меня убедить не могут. Есть международное право,
санкции Европейского Союза частью международного права не являются», — прокомментировал
ситуацию Лавров.
«Печально, что вслед за американцами Евросоюз встал на почву односторонних санкций. В этом
случае санкции были применены в экстерриториальном плане, затронув компанию государства,
которое не нарушает никаких международных норм, никаких резолюций Совета Безопасности», —
подчеркнул министр иностранных дел РФ.
В итоге основная часть военных перевозок в Сирию стала осуществляться на десантных кораблях
ВМФ России. И вот несколько лет из Новороссийска и балтийских портов в Сирию на больших
десантных кораблях (БДК) и средних десантных кораблях (СДК) доставляется военная техника.
Кстати, Севастополь в этом транзите никогда не участвовал, а являлся лишь портом приписки
черноморских десантных кораблей. Поэтому визиты балтийских и северофлотских десантных
кораблей в Черное море стали рутинным явлением. Они забирали технику в Новороссийске и везли
её через Проливы в Сирию.
И тут ещё раз оправдывает себя русская поговорка: «Не было бы счастья, да несчастье помогло». В
феврале — апреле 2014 г. большинство десантных кораблей всех флотов, перевозивших оружие в
Сирию, было задействовано на перевозку войск и техники из Новороссийска в Крым.
А теперь перейдем к действию российских флотов у берегов Сирии.
31 декабря 1992 г. по указанию президента Б.Н. Ельцина была расформирована 5‐я оперативная
эскадра. После её расформирования походы наших кораблей в Средиземное море стали редкостью.
Через каждые 4–6 месяцев менялись в порту Тартус плавмастерские (ПМ‐56 или ПМ‐138).
Периодически ходят разведывательные суда ССВ‐201, «Кильдин», «Челекен», «Лиман» и др. Так, в
ходе нападения стран НАТО на Югославию в 1999 г. разведывательные суда Черноморского флота с 4
апреля по 27 июня находились в Адриатическом море в районе боевых действий.
14 мая 2011 г. к берегам Ливии ушел разведывательный корабль «Приазовье». Любопытно, что
срок пребывания «Приазовья» у ливийского побережья совпал со временем использования США
крылатых ракет. После прекращения их пусков российское разведывательное судно ушло. Больше
туда наши ни боевые, ни разведывательные корабли не ходили, хотя конфликт в Ливии продолжался
ещё много месяцев. Это свидетельствует о том, что Кремль интересовали лишь «томагавки», а крайне
важная политическая информация, содержавшая массу компромата о том, как авиация НАТО
уничтожала мирное население, об использовании спецназовцев западных стран в операциях против
сил Каддафи, Москву совершенно не интересовала.
И лишь в 2012 г. началось медленное возвращение российских кораблей в Сирию. Приведу лишь
несколько характерных примеров. Так, в начале 2012 г. на рейде Тартуса стоял военный танкер «Иван
Бубнов», а у побережья в районе Сирии — средний разведывательный корабль «Экватор».
14 февраля в Сирию вышел БДК «Азов» с морпехами для охраны ПМТО в Тартусе, но у него через 4
часа «скисли» двигатели, и «Азов» через 10 часов притащил обратно в базу буксир «Шахтер».
Планировали отправить отряд из трёх БДК, но из Москвы пришел приказ отмены, и вместо них 22
февраля ушел в Тартус танкер «Иман» со взводом морпехов.
Замечу, что «Бубнов» покинул Севастополь 21 января 2012 г. С тех пор он в Восточном
Средиземноморье заправил авианосец «Адмирал Кузнецов» (Северный флот), БПК «Адмирал
Чабаненко», СКР «Ярослав Мудрый» (Балтийский флот) и эсминец пр. 1135 «Ладный» (Черноморский
флот).
Походы десантных кораблей в Тартус и Латакию наши моряки окрестили «сирийским экспрессом».
При этом десантные суда перекрывают все нормы надежности. Так, 18 декабря 2012 г. из Балтийска в
Сирию вышел балтийский БДК пр. 775 «Александр Шабалин», а вернулся в Балтийск лишь 14 января
2014 г. Корабль пробыл в море без малого 13 месяцев — 392 дня, в том числе 283 ходовых суток,
пройдя более 87,2 тыс. км, то есть больше двух длин экватора.
За это время он разгрузился в Тартусе 12 раз. А кроме того, поучаствовал в ученьях ВМФ РФ в
Черном и Средиземном морях.
Наши десантные корабли ненадолго заходили в Новороссийск на загрузку, а далее снова шли в
море: конечные пункты — Тартус и Латакия.
В «сирийском экспрессе» участвали даже корабли Тихоокеанского флота. Так, 19 марта 2013 г. из
Владивостока вышел отряд кораблей ТОФ в составе БПК пр. 1155 «Адмирал Пантелеев», а также двух
БДК: пр. 775 «Адмирал Невельской» (до 2011 г. БДК‐98) и пр. 775М «Пересвет» (до 2006 г. БДК‐11).
Через Суэцкий канал отряд проследовал в Средиземное море. Во второй половине мая корабли
заходили на заправку в Тартус.
После этого оба БДК 24 мая 2013 г. зашли в порт Новороссийск. Там экипажи отдохнули, корабли
заправились топливом, приняли груз военной техники и 19 августа 2013 г. проследовали через
Босфор. После разгрузки в Тартусе корабли примкнули к российской эскадре в Восточном
Средиземноморье. «Пересвет» и «Невельской» вернулись во Владивосток лишь спустя 281 сутки,
проведя в походе 9 месяцев и 6 дней.
Несколько слов стоит сказать об активности нашего флота осенью 2014 г.
13 сентября из патрулирования у берегов Сирии в Севастополь вернулся БПК пр. 61М
«Сметливый».
29 сентября БПК «Вице-адмирал Кулаков», входящий в состав Северного флота, покинул
Севастополь и ушел на десятидневное патрулирование у берегов Сирии, а затем двинулся домой в
Североморск.
Как видим, возвращение Крыма в Россию существенно повысило оперативность российских
кораблей на Средиземном море. До 2014 г. российские корабли, не входившие в состав
Черноморского флота, не имели права посещать Севастополь. Замечу, что надводные корабли и
подводные лодки США и других стран НАТО почти непрерывно околачивались в Севастополе, а вот
БПК Северного флота не мог даже зайти и пополнить припасы.
Новости «сирийского экспресса»: 5 октября 2014 г. вышел из Новороссийска десантный корабль
«Саратов», а на следующий день — «Новороссийск».
Боевые корабли России и Китая 14–15 мая прошли проливы Босфор и Дарданеллы. 17 мая в
Средиземном море началась активная фаза российско-китайского учения «Морское взаимодействие
— 2015», которая продлилась до 21 мая.
Китай представляли фрегаты «Линьи» и «Вэйфан», а также комплексное судно снабжения. От
России — гвардейский ракетный крейсер «Москва», сторожевой корабль «Ладный», БДК «Александр
Отраковский» и «Александр Шабалин», ракетный корабль на воздушной подушке «Самум» и буксир.
Учениями руководили заместитель главнокомандующего ВМФ России вице-адмирал Александр
Федотенков и заместитель командующего ВМС Народно-освободительной армии Китая вице-адмирал
Ду Цзинчэн.
Это был первый поход китайских кораблей в Средиземное море и, соответственно, первое русско-
китайское учение в этом море. По словам представителей ВМФ России, провести учения в
Средиземном море предложила китайская сторона. Для КНР это хорошая возможность проверить
свои обновленные военно-морские силы.
Учения вызвали резко негативную реакцию США. По сему поводу в американской влиятельной
газете «Los Angeles Times» говорилось: «Ни у России, ни у Китая нет ни дюйма средиземноморского
побережья — и это делает их идею провести первые совместные флотские учения именно в
Средиземном море неожиданной и даже провокационной. Начавшиеся в понедельник десятидневные
маневры будут включать в себя боевые стрельбы в стратегическом водном пространстве,
соединяющем Европу, Африку и Ближний Восток. Суть происходящего очевидна: мощный новый
альянс восточных гигантов решил поиграть мускулами в непосредственной близости от Западной
Европы».
Замечу, что у США тоже нет ни дюйма побережья на Балтике или в Черном море, а учения НАТО с
участием американских кораблей проводятся там регулярно.
23 января 2015 г. российский флот провел учения в 70 км к западу от Тартуса. Закрыли район с
радиусом около 70 км. Опасная для полетов зона простиралась на высоту до 20,1 км. Заодно было
объявлено, что следующие учения пройдут с 30 сентября по 7 октября.
В ученьях приняли участие крейсер «Москва», СКР «Ладный», «Пытливый», «Сметливый», ракетный
катер Р‐109, БДК «Саратов» и суда обеспечения.
Набирает темпы и «сирийский экспресс». Так, с 8 августа по 8 сентября 2015 г. шесть российских
БДК разгрузились в Сирии уже 10 раз. Причём впервые за время существования «экспресса» военную
технику грузили не только в трюмы десантных кораблей, но и на верхние палубы под брезентом. Так,
7 августа через Босфор прошел БДК пр. 1771 «Саратов» с полностью загруженной палубой. В проливе
он поднял сигнальный флаг «Танго» — «Держитесь в стороне от меня».
Любопытно, что помимо десантных кораблей к участию в «сирийском экспрессе» стали
привлекаться вспомогательные суда ВМФ и даже гражданские суда. Так, 1 сентября 2015 г.
в Новороссийск зашел грузопассажирский паром «Александр Ткаченко», который ранее обслуживал
переправу Темрюк — Керчь. 6 сентября паром прошел Босфор. На его палубе хорошо виден грузовой
автомобиль «Урал» и другая техника.
20 августа Босфор прошел БДК пр. 1171 «Николай Фильченков». На его палубе под
маскировочными сетками видны БТРы.
Для перевозок в «сирийском экспрессе» привлекли даже КИЛ‐158. Это судно-килектор
водоизмещением 5250 т предназначено для постановки или съема боно-сетевого оборудования. Оно
также может нести глубоководный аппарат.
Бывая в Севастополе, я каждый раз, гуляя по скверу Ленинского Комсомола, разглядываю корабли,
стоящие в Южной бухте. Глядя на КИЛ‐158, я всегда думал — ну и скучная там служба. Но вот
началась Русская весна, и КИЛ‐158 принял самое активное участие в блокировании кораблей
украинского флота.
Ну а 8 сентября 2015 г. КИЛ‐158 покинул Севастополь и двинулся в Сирию. Вернулся он 10
октября и, заправившись топливом и что-то принимая на борт, готовится к новому походу в Тартус.
Регулярно ходит из Новороссийска в Тартус военный транспорт Северного флота пр. 550 «Яуза»
водоизмещением 14 тыс. т. Ранее «Яуза» обеспечивала функционирование полигона Новая Земля.
Так, транспорт «Яуза» доставил в Тартус отряд морских пехотинцев Северного флота. А 29
сентября прошел Босфор и направился за новым грузом для Сирии в Новороссийск. Он прошел
погрузку в Торговом порту и уже 1 ноября покинет Новороссийск.
Турецкое правительство резко негативно относится к российской военной операции в Сирии. Но
политика политикой, а бизнес есть бизнес. Так, турки продали России 8 сухогрузов, построенных в
1985 г. Как уже говорилось, Ельцин в начале 1990‐х гг. разбазарил весь наш торговый флот: «Да
забирайте — государство не обеднеет». И вот теперь срочно готовятся российские экипажи на эти 8
контейнеровозов, которые будут возить «сухие грузы» в Тартус и Латакию.
14 октября 2015 г. первый контейнеровоз, зачисленный в 205‐й отряд судов обеспечения ЧФ под
названием «Двиница-50», прошел Босфор в направлении Средиземного моря. Дедвейт «Двиницы-50»
6400 т, дизельная установка обеспечивает скорость хода 9,8 узлов.
Второй турецкий сухогруз «Вологда-50» 19 октября пришел в Севастополь и начал грузиться
боеприпасами.
В заключение стоит сказать несколько слов о состоянии сирийского флота после октябрьской
войны 1973 г.
В 1975 г. СССР поставил Сирии два СКР пр. 159АЭ. Это была экспортная модификация СКР пр.
159А. Водоизмещение 950/1100 (стандартное/полное). Скорость хода 33 узла. Вооружение: две
спаренные 76‐мм установки АК‐726, один 533‐мм торпедный аппарат.
В Сирии они числились корветами. Первый был введен в строй в марте 1975 г. и назван «Аль
Хираса», второй вошел в строй через несколько месяцев.
Со времен войны 1973 г. остались два ракетных катера пр. 205Э, приобретенные в СССР в 1972–
1973 гг. Катера имели по четыре пусковые установки с ракетами П‐20 (экспортный вариант
противокорабельной ракеты П‐15).
В 1979–1984 гг. Сирия получила от СССР 8 ракетных катеров пр. 205ЭР. Катера оснащены
четырьмя пусковыми установками с ракетами П‐22 (экспортный вариант ракеты П‐15М).
В 1981–1985 гг. СССР поставил 8 патрульных катеров пр. 1400М типа «Гриф» водоизмещением
35,9/39,7 т, скорость хода 30 уз., вооружение: 2 спаренных 12,7‐мм пулемета.
Еще три патрульных катера поставлены Ираном.

Сирия получила от СССР и 5 кораблей противоминной обороны: один морской тральщик пр.
266МЭ (водоизмещение 735/790 т); один базовый тральщик пр. 1265Э «Яхонт» (427/460 т); три
разведывательных тральщика проекта 1258Э типа «Корунд» (88/95 т).
В 1984–1985 гг. сирийцы приобрели в СССР три десантных корабля пр. 771А водоизмещением
760/834 т.
Еще до октябрьской войны 1973 г. Сирия получила три советские подводные лодки пр. 613. Все
они были построены на верфи «Красное Сормово», но передавались через Балтику. Это С‐167 (зав.
№ 703, в строй в СССР введена 30 июля 1954 г.), С‐171 (С‐902, 10 августа 1954 г.) и С‐183 (С‐214, 14
декабря 1954 г.).
После вывода из боевого состава сирийского ВМФ лодок пр. 613 из СССР было получено три
подводные лодки пр. 633. Все они прошли ремонт и переделку в экспортное исполнение на
судоремонтном заводе № 29 «Тосмаре» в Лиепае.
Три подводные лодки — С‐53, С‐101 и С‐4 — 19 октября 1985 г. покинули Лиепаю и через 24 суток
прибыли в Тартус.
К 2008 г. все лодки пр. 633 были выведены из боевого состава.
Главной задачей сирийской флота является защита своего побережья, и он более-менее с ней
справляется.
В ходе Ливанской войны сирийские корабли пытались блокировать часть побережья Ливана. 29
августа 1989 г. сирийский ракетный катер потопил мальтийский танкер «Саншилд», который вез
оружие отрядам маронитов.
В зарубежных СМИ циркулирует сообщение, что 2 мая 2013 г. около 2 часов утра сирийские
корабли потопили самонаводящейся торпедой израильскую подводную лодку у берегов Сирии на
глубине 150 м. Однако Израиль по сему поводу хранит молчание.
Зато достоверно известно, что в начале гражданской войны в Сирии в её воды заходил германский
шпионский корабль, но был энергично вытеснен сирийскими кораблями.
Последняя новость из Тартуса. 30 июля 2023 г. в Сирии, на рейде порта Тартус, прошёл парад
средиземноморской группировки ВМФ РФ в честь Дня Военно-морского флота России. Об этом
сообщает российское оборонное ведомство.
«В парадном строю были задействованы современные боевые корабли ВМФ России: дизель-
электрическая подводная лодка проекта 636.3 “Краснодар”, фрегат “Адмирал Горшков”, малый
ракетный корабль “Орехово-Зуево”, а также морской тральщик “Владимир Емельянов”. Сирийские
военно-морские силы на параде представил морской тральщик “Хатын”. В отдельных элементах
военно-морского парада принимали участие противодиверсионные катера типа “Кадет” и
“Раптор”»[86], — говорится в сообщении.
Мероприятия начались с обхода принимающего парад командующего российской группировкой
войск в Сирии генерал-полковника Андрея Сердюкова и командующего парадом, капитана первого
ранга Дмитрия Добрынина. После обхода на борту фрегата «Адмирал Горшков» состоялась
торжественная церемония отличившихся военных моряков.
В качестве почётных гостей на параде присутствовали посол России в Сирии Александр Ефимов,
министр обороны Сирии Али Махмуд Аббас и главнокомандующий ВМС Сирии Мухсен Асаад Иса.

[djjaz63]

Глава 37
5‐я эскадра на страже мира. 1974–1991 гг
После окончания войны 1973 г. уровень напряженности в восточной части Средиземного моря был
по-прежнему велик. Изображать СССР главным виновником этих конфликтов, мягко говоря,
несерьезно. Возьмем, к примеру, Кипрский кризис 1974 г.
Кипр в 1878 г. был оккупирован Англией. 15 января 1950 г. по инициативе духовенства был
проведен всенародный референдум. 95,7 % участников референдума высказались за присоединение к
Греции. Архиепископ Макариос сначала разделял эту точку зрения, но затем потребовал
предоставления Кипру права на самоопределение и создание самостоятельного государства.
Однако лишь 16 августа 1960 г. была провозглашена независимость Республики Кипр во главе с
президентом Макариосом.
30 ноября 1963 г. президент Макариос предложил пересмотреть конституцию страны, добиваясь
большей государственной централизации, создания единых муниципалитетов и отмены вето
президента и вице-президента. Турки-киприоты усмотрели в этом нарушение прав турецкой общины.
С 6 августа 1964 г. на острове начались столкновения турецких боевиков с правительственными
войсками. 8 августа турецкие штурмовики F‐84 и F‐100 бомбили территорию Кипра. На следующий
день авианалеты продолжались, а к берегам острова подошли четыре турецких эсминца.
В тот же день, 9 августа, Совет Безопасности ООН призвал прекратить бомбардировки Кипра, а
Макариос обратился к СССР, ЮАР, Югославии и Сирии с просьбой предоставить Кипру военную
помощь.
15 августа было опубликовано заявление СССР о готовности оказать помощь Кипру в случае
интервенции против него. 1 сентября между СССР и Кипром было заключено соответствующее
соглашение.
К берегам Кипра прибыли советские надводные корабли и подводные лодки. До конца 1965 г.
Кипру было поставлено 35 танков Т‐34/85, 45 — БТР‐152, артсистемы (БС‐3, ЗИС‐3 и Б‐10), ПТУРС
3М6 «Шмель» и т. д. В 1965 г. планировалось поставить 8 истребителей МиГ‐17 и зенитные
комплексы С‐75. Однако из-за нажима США и стран НАТО правительство Кипра отказалось от
истребителей и ЗРК.
В 1967 г. в Греции власть перешла в руки военной хунты — «черных полковников», как их
именовали советские СМИ.
В начале июня 1974 г. президент Макариос поссорился с греческими офицерами из национальной
гвардии. Кстати, последние упрекали президента за сотрудничество с СССР.
Кипрские епископы заявили о смещении Макариоса III с поста архиепископа, а правительство
Греции потребовало от Республики Кипр изменить состав правительства. Макариос 2 июля
потребовал от Греции отозвать с острова 650 греческих офицеров, назначенных в киприотскую
Национальную гвардию.
15 июля Национальная гвардия устроила переворот. Президент Макариос бежал на британскую
военную базу, а затем покинул страну. Новым президентом стал Никос Сампсон, известный своими
антикоммунистическими взглядами.
15 июля в 11.00 на командный пункт 5‐й эскадры — крейсер «Жданов» пришло сообщение о
военном перевороте на Кипре. Командование эскадры решило «все корабли из центральной зоны
театра и точки № 5 (Китира) перевести в точку № 15 (южнее восточной оконечности о. Крит) и
частично пока в Саллум. Далее ТЩМ “Контр-адмирал Першин” и ЭМ “Пламенный” получили
распоряжения и проследовали соответственно: ТЩМ — в точку № 55 (восточнее о. Кипр), ЭМ — на
линию дозора (юго-западнее о. Кипр). Задачи кораблей: разведка действий сил ВМС США и других
стран НАТО, а также обстановки в зоне своих действий. В дальнейшем ТЩМ “Першин” с прибытием в
точку № 55 был выдвинут на назначенную ему линию дозора северо-восточнее о. Кипр»[87].
6‐й флот тоже наращивал свои силы в районе Кипра. 15 июля, сразу после переворота на Кипре,
авианосцу «Америка», который находился в испанском порту Рота, ожидая смены после
шестимесячного пребывания в Средиземном море, поступил приказ остаться. Из США в Средиземное
море на смену «Америке» шел авианосец «Индепенденс». Также к Кипру из Ионического моря пришел
и авианосец «Форрестол» с кораблями охранения.
16 июля в 22 ч. 15 мин. в район конфликта вышел британский авианосец «Гермес» с отрядом
морских пехотинцев на борту. Передовая группа коммандос высадилась в Ларнаке в 16 часов 20
июля.
19 июля в 17 часов турецкий флот получил приказ о начале вторжения на Кипр. «Вышедшее 19
июля в 18.00 из порта Мерсин корабельное соединение турецких ВМС в количестве 30 вымпелов в
составе ДЕСО (23 десантных корабля), отряда кораблей огневой поддержки (ОКОП) и охранения
десанта (5 эсминцев и 2 фрегата) первым ночью (на рассвете) 20 июля обнаружил ТЩМ “Першин”,
развернутый в дозоре северо-восточнее о. Кипр. Командир тральщика капитан-лейтенант Малышев,
как положено, сразу же доложил об обнаружении турецких кораблей в три адреса: ОД эскадры, ОД
ВМФ и ОД ЧФ.
Здесь надо заметить, что, как позднее стало известно, выход этого турецкого корабельного
соединения из Мерсина показывало вечером 19 июля английское телевидение. Но странно, почему-то
наша разведка ВМФ или, извините, “прохлопала” это важное событие, или же где-то в командных
инстанциях Минобороны или ВМФ не придали особого значения выходу турок в море, или просто
решили подождать и посмотреть, что из этого последует дальше (19 июля — пятница!). Во всяком
случае, на КП эскадры не поступило никакой информации о выходе такого сильного турецкого
корабельного соединения в море.
Кроме того, на донесение командира ТЩМ “Першин” от ОД ВМФ, и тем более от командования и
Главного штаба ВМФ, никакой реакции, приказаний и запросов утром 20 июля в наш адрес тоже не
последовало (20 июля — суббота!). Так что пока разбирался с донесением командира тральщика
только ОД эскадры наш флагманский связист капитан 1‐го ранга В.А. Попов, который приказал своим
связистам немедленно установить с тральщиком прямую постоянную радиосвязь БПЧ ЗАС. После
установления этой связи командир тральщика сразу же доложил, что наблюдает высадку морского
десанта турок на побережье Кипра, в отдалении приземляются вертолёты с десантниками, корабли
огневой поддержки ведут артиллерийский обстрел береговых позиций греков на острове.
Тральщик действовал в этом районе по 24 июля и, как у нас потом говорили, “пахал” за всю
эскадру. Командир ТЩМ “Першин” наблюдал все высадки и действия турецких десантов, кораблей и
авиации, о чем в своих донесениях подробно и толково докладывал ОД эскадры, ОД ВМФ и ОД ЧФ.
Можно сказать, что этот корабль с его инициативным командиром стал единственным источником
информации о действиях в эти дни турок для нас, да и для Главного штаба ВМФ. Тральщик
приближался к береговой черте порою почти к границам тервод Кипра (6 миль)»[88].
Командование 5‐й эскадры разработало дислокацию:
— КУГ в составе ракетного крейсера «Грозный» и БПК «Красный Кавказ» выдвинуть в район
западнее острова Кипр (командиром КУГ назначен командир 150‐й отдельной бригады ракетных
кораблей ЧФ капитан 1‐го ранга Н.И. Рябинский);
— Эсминцы «Напористый» и «Бывалый» оставить в точке № 15 для перехвата авианосца
«Форрестол», когда он проследует в восточную зону Эгейского моря, и для усиления КУГ;
— БПК «Красный Крым» оставить в Саллуме (точка № 12) с той же целью для перехвата авианосца
«Индепенденс», если он появится; там же оставить СКР «Пантера»;
— СКР «Куница» и СДК «СДК‐82» проследовать в точку № 55 (восточнее Кипра) для усиления
возможностей разведки действий кораблей и авиации НАТО;
— Флагманскому кораблю эскадры ПБС «Котельников» во главе КПУГ в составе БПК «Адмирал
Нахимов», «Адмирал Макаров» занять район маневрирования к югу от о. Кипр;
— Задачи эсминца «Пламенный» и тральщика «Першин» оставить прежними;
— Посту МТО продумать порядок использования танкеров и подготовить распоряжения по
заправкам кораблей, сориентировав капитанов по возможным районам действий танкеров.
«Таким образом, Кипр оказался как бы окруженным нашими кораблями. В то же время были у нас
и сомнения: нужно ли было столько кораблей “гнать” к этому острову из-за начинающихся боевых
действий каких-то двух саттелитов по НАТО, Греции и Турции? Не слишком ли много им чести? Не
рациональнее было бы направить в помощь ЭМ “Пламенному” и ТЩМ “Першину” всего лишь один-
два корабля? Потом уже направлять силы туда, где в них выявится необходимость. А.П. Ушаков
колебался, но в итоге все сошлись на таком выводе: обстановка неясная, может быть всякое — вдруг
ещё и срочно высаживаться нам на этот “экзотический” остров придется? Поэтому окончательно
оставили вышеприведенный вариант решения.
Сразу же были подготовлены и переданы на корабли боевые распоряжения. Корабли по готовности
снимались с якорей и начинали движение в заданные районы. Поскольку распоряжения в копии
адресовались ОД ВМФ и ОД ЧФ, на связь с ЦКП ВМФ не выходим, — утро субботы, в Москве ещё спят.
Ожидаем, какая реакция последует от Главного штаба ВМФ.
После 11.00 на переговоры вышел заместитель начальника ОУ ГШ ВМФ контр-адмирал П.В.
Корецкий и сообщил, что главнокомандующий и начальник Главного штаба ВМФ одобрили решение
командира эскадры по развертыванию кораблей. Далее он передал: действовать по обстановке;
задачи те же; что творится на Кипре и что далее предпримут турки и греки, не ясно; пока наше
правительство не считает необходимым вмешиваться в этот внутринатовский конфликт; быть
готовым помочь в эвакуации с Кипра наших дипломатических работников и других граждан, для этой
цели из Одессы выходит теплоход “Башкирия”. Поняли, что командование ВМФ не очень
“встревожено” событиями на Кипре»[89].
Было ли решение советского правительства держать нейтралитет в ходе турецкой агрессии против
независимого государства «мудрым и миролюбивым»? На мой взгляд, это было следствием малой
компетентности кремлевских геронтократов.
Любопытно, что ряд сотрудников Госдепартамента США утверждали, что Москва первоначально
планировала поддержать Турцию в случае её военной акции в отношении Кипра. Согласно
высказываниям неназванных сотрудников Госдепартамента, были признаки, что Советский Союз
обещал правительству Анкары свою поддержку. Помимо американцев, агентство «Франс Пресс» также
сообщило20 июля, что в связи с обострением военно-политической обстановки в восточной части
Средиземного моря приведены в боевую готовность десантные войска в количестве 50 тыс. человек.
Разумеется, ни «черные полковники», ни правители Анкары не были «белыми и пушистыми». Но из
двух зол выбирают меньшее. «Меньшим злом» были «черные полковники». Эти персонажи всячески
демонстрировали свой антисоветизм. Но, как известно, как раз военные хунты гораздо быстрее
меняют на 180 градусов свою политическую ориентацию, нежели «демократические» правительства,
связанные с парламентами и партиями. Правительство «полковников» в Греции пало уже 23 июля.
Причиной этого стали захват Турцией значительной части Кипра и неготовность Греции к войне.
«Полковники» не были дураками, и заранее знали, что их ждет. В такой ситуации «утопающий
хватается за соломинку». А подать грекам соломинку у СССР были все законные основания.
20 июля Совет Безопасности ООН в своей резолюции единодушно призвал к перемирию сторон и
выводу с Кипра всего иностранного военного персонала, а также начала переговоров. 20 июля два
самолёта ВМС США F‐4J, взлетевшие с авианосца «Форрестол», у острова Милос перехватили два
греческих истребителя F‐5As и заставил их вернуться на свою базу. Обе стороны ограничились
учебными атаками, так как не имели приказа открывать огонь.
Советское правительство могло разместить свои корабли между Турцией и Кипром и потребовать
ухода турок. Ну и одновременно придвинуть войска Закавказского военного округа к турецкой
границе, а во Фракии сосредоточить советские и болгарские дивизии.
Цель — припугнуть турок, а в идеале подтолкнуть Грецию к выходу из НАТО. Кстати, последнее
было бы куда легче сделать при «черных полковниках», нежели при гражданских «демократах».
Мало кому известно, что Проливная зона и северная часть Эгейского моря находились под
контролем советских… береговых частей Черноморского флота.
Еще в августе 1969 г. самоходные установки СПУ-35Б берегового комплекса «Редут» поступили на
вооружение 51‐го ОБРП, а 2 июля 1970 г. полк был введен в состав сил постоянной готовности
Черноморского флота. В Крыму полку были определены два позиционных района — на мысах Лукулл
и Тарханкут. Еще два позиционных района были на болгарском побережье у Сазополя (в 50 км от
турецкой границы) и Мичурина (в 20 км от границы).
Из Крыма П‐35Б контролировали почти всю акваторию Черного моря, вплоть до турецкого берега.
А из Болгарии они могли поразить любую надводную или береговую цель как в Проливной зоне, так
и в Эгейском море до островов Лемнос и Лесбос.
Чтобы более не возвращаться к роли советской береговой обороны на Средиземном море, забегу
немного вперед. С декабря 1983 г. американский линкор «Нью-Джерси» стал регулярно обстреливать
территорию Ливана, где шла гражданская война. В день он выпускал до трёхсот 406‐мм снарядов.
Сам же линкор находился вне зоны огня полевой артиллерии. Досталось и сирийским войскам,
дислоцированным в долине Бекаа. Там у них был убит важный генерал.
И вот в декабре 1983 г. в Казачьей бухте Севастополя на сухогруз Морфлота погрузили матчасть
полка «Редутов» и личный состав, собранный из ракетных частей Черноморского флота.
Моряки получили приказ по прибытии в порт за три дня произвести марш в позиционный район и
нанести удар по «Нью-Джерси». Однако из-за бдительности ЦРУ или болтливости сирийцев приказ
выполнить не удалось. Меньше чем через 24 часа после выгрузки матчасти линкор полным ходом
ушел на запад и впредь в Восточном Средиземноморье не объявлялся.
В 1975 г. корабли и суда Черноморского флота совершили 10 официальных визитов и 346 деловых
заходов в 50 портов 28 стран мира. В визитах и деловых заходах участвовали 47 кораблей и 60
вспомогательных судов.
В середине 1970‐х гг. резко обострились отношения с Арабской Республикой Египет. В марте
1976 г. президент АРЕ Садат в одностороннем порядке денонсировал Договор о дружбе и военном
сотрудничестве между СССР и Египтом. Кораблям, судам и советским специалистам было
предложено покинуть Египет. Материальные средства из портов Александрия и Мерса-Мартух были
частично погружены на вспомогательные суда и корабли и отправлены в Севастополь, остальное
имущество, запасы, суда и плавсредства были перебазированы в Сирию. Личный состав, специалисты
и их семьи были доставлены в Севастополь на транспорте «Кубань».
В июне 1976 г. Черноморский флот участвовал в корабельно-штабном учении с «обозначенными
силами» на Средиземном и Черном морях под условным наименованием «Крым-76», проводимом под
руководством главкома ВМФ. В учении участвовали все штабы и основные силы Черноморского
флота и Средиземноморской эскадры. Действия объединений и соединений «обозначали» 25
подводных лодок, в том числе три атомные, 75 надводных кораблей, 35 вспомогательных судов, 8
полков авиации флота (72 самолёта и 28 вертолётов), более 20 частей боевого, тылового обеспечения,
оперативные группы отдельной армии ПВО, дивизии ПВО (22 самолёта), штаба дальней авиации и
отдельного тяжёлого бомбардировочного авиационного корпуса дальней авиации, армейского
корпуса и мотострелковой дивизии. Всего в учении приняли участие до 20 тысяч человек. Фактически
отмобилизовались 27 кораблей и частей, в том числе и полк морской пехоты.
На учении отрабатывались вопросы ведения боевых действий по уничтожению ударных
группировок противника в Средиземном и Черном морях самостоятельно и во взаимодействии с
дальней авиацией с применением различных средств поражения, блокада Проливной зоны,
завоевание господства в Черном море, высадка оперативного воздушно-морского десанта и
нарушение морских коммуникаций противника.
В 1978 г. Черноморский флот пополнился «кораблем комплексного снабжения» «Березина». Это
было огромное судно, размером с линкор. Длина его составляла 210 м, водоизмещение 25 тыс. т. Его
дальность плавания достигала 15 тыс. миль при 18‐узловом ходе. Но о чем у нас не пишут до сих пор
— «Березина» представляла собой большой склад флотских ядерных боеприпасов.
Уже в ходе опытной эксплуатации (трёх боевых походов в Черном, Средиземном, Баренцевом
морях и Атлантике) всего за 302 суток «Березина» прошла в общей сложности 26 313 миль, произвела
110 передач на корабли и суда ВМФ оружия, боеприпасов, продовольствия и топлива, в том числе
траверзным способом — 18, контактным — 69, кильватерным — 10, вертикальным — 5 и
плавредствами — 8.
В дневных и ночных условиях вертолёты выполнили 274 полета с общим налетом 60 часов, из них
165 полетов (37 часов) — в светлое время суток. Всего было совершено 30 рейсов с передачей на
внешней подвеске вертолётов контейнеров ракет 9М‐33, РГБ, артиллерийского боезапаса и сухих
грузов на тяжёлый авианесущий крейсер «Киев», а также БПК проектов 61 и 1134А.
Так, 22 декабря 1978 г. «Березина» в Средиземном море передала на плавмастерскую ПА‐21
контактным способом 13,7 т продовольствия и 10 т пресной воды, а на следующий день, 23 декабря,
передала ГИСУ «Березань» 20 т воды и 80 т топлива, ГИСУ «Кильдин» — 10 т воды, спасательному
судну СС‐26 — 3,2 т продовольствия.
24 декабря принятый на бакштов морской буксир МБ‐304 получил от «Березины» 50 т воды и 50 т
топлива, ГИСУ «Гигрометр» контактным способом — 50 т воды и 120 т топлива, плавмастерская ПМ‐
21–60 т топлива и ГИСУ «Кильдин» — 1,2 т продовольствия, 10 т воды и 110 т топлива.
25 декабря «Березина» передала контактным способом на спасательные суда СС‐21 и СС‐26 по 10 т
пресной воды и 90 т топлива, на плавмастерскую ПМ‐21–40 т пресной воды, а на подводную лодку Б‐
94 — 4 т продовольствия, 300 комплектов регенерации, 50 т пресной воды и 100 т топлива; на
подводную лодку Б‐34 — 120 комплектов регенерации, 100 кг технического имущества и 20 т пресной
воды.
27 декабря «Березина» передала контактным способом на плавбазу подводных лодок ПБ‐82 4,4 т
продовольствия и 660 т топлива.
28 декабря с «Березины» на плавмастерскую ПМ‐21 было передано 30 т технической воды. 29
декабря на БПК «Смышленый» передано 100 т пресной воды и 860 т топлива, а на ПМ‐21 — 1 т
технической воды и 30 т пресной воды.
30 декабря 1978 г. плавмастерская ПМ‐21 приняла с «Березины» контактным способом 100 т
топлива[90].
17 мая 1981 г. с Балтийского флота в Средиземное море вышло госпитальное судно «Енисей»
полным водоизмещением 18 875 т, скорость хода 19 уз., дальность плаванья 10 тыс. миль (16‐
узловым ходом). На нем размещался госпиталь на 100 коек, профилакторий для отдыха экипажей на
200 мест, поликлиника, сауна и вертолётная площадка. На корабле было три (!) операционных зала,
реанимация, рентген, УЗИ, киноконцертный зал, плавательный бассейн и т. д.
За последующие 20 лет службы «Енисей» 16 раз выполнял задачи боевой службы с Средиземном
море. Только в Средиземном море на его борту было выполнено 200 полостных операций. Ну а,
между нами говоря, в том же Средиземном море с борта «Енисея» было проведено несколько
«специальных операций».
В начале 1986 г. генеральный секретарь Всеобщего народного конгресса Муаммар Каддафи провел
в Ливии конгресс «Мирового центра по борьбе с империализмом и сионизмом». Президент М.С.
Горбачёв поддержал этот конгресс, за что президент США Рейган назвал СССР «империей зла», а
Каддафи обозвал Горбачёва «бешеным псом» и приказал его уничтожить.
В марте 1986 г. авианосцы «Америка», «Саратога» и «Корал Си» из состава 6‐го флота США
сосредоточились у берегов Ливии в заливе Сидра. 14–15 апреля они провели морскую операцию
«Эльдорадо Каньон», в ходе которой нанесли массированные ракетно-бомбовые удары по аэродромам
и военным объектам в городе Триполи и по порту Бенгази, а также по резиденции Каддафи. В
результате были разрушены основные радиотехнические посты и узлы связи. Сам Каддафи не
пострадал, но погибли его приемная дочь Яна и более ста ливийцев. Во время налета было потоплено
несколько ливийских военных кораблей и два ракетных катера («Эан Загут» советской постройки пр.
1234 и «Вахид» французской постройки). Американцы в этой операции потеряли два самолёта F‐111.
В связи с этим правительство СССР приняло решение организовать оповещение системы ПВО
Ливии силами 5‐й флотилии. Для этого корабль управления плавбаза подводных лодок «Федор
Видяев» встал у причала в порту Триполи для приема сигналов боевого управления и сводок о
воздушной обстановке от Центрального командного пункта ВМФ, командного пункта Черноморского
флота, и кораблей радиолокационного дозора. Затем они передавались по телефону на береговой
командный пункт ПВО Ливии. Время доведения сигналов до КП ПВО Ливии жестко контролировалось
Москвой и не превышало двух минут.
А далее я процитирую официальное издание командования Черноморского флота: «Советский
Союз выступил на защиту неправомерно пострадавшей страны, для чего в заливе Сидра были
выставлены корабельные дозоры из состава сил Средиземноморской эскадры, а на подходах к нему
патрулировали подводные лодки с тем, чтобы незамеченным не пропустить прорыв кораблей 6‐го
флота и авиации к побережью Ливии с целью нанесения ударов с моря и воздуха. Корабли эскадры
были приведены в боевую готовность и сосредоточены вблизи залива Сидра. Инцидент был исчерпан,
попыток нанесения повторных ударов не предпринималось»[91].
Детали операции до сих пор закрыты. Известно лишь, что в ходе учений «Подготовка и ведение
боевых действий по уничтожению авианосных групп противника в ходе первой операции флота с
применением обычного и ядерного оружия», проведенных в Средиземном море, участвовали 9
подводных лодок, включая одну атомную, 64 надводных корабля, 21 судно обеспечения, проведено
228 самолёто-вылетов и 211 вертолёто-вылетов от ВВС Черноморского флота. Кроме того, в учениях
участвовала воздушная армия Верховного главнокомандования и т. п. Тогда мы ещё не были
«банановой республикой».
В начале ноября 1989 г. Горбачёв и президент США Джордж Буш решили провести встречу на
острове Мальта. Ради пиара и собственного тщеславия Михаил Сергеевич задумал провести
переговоры на борту самого мощного крейсера Черноморского флота «Слава» (проекта 1164). За
короткий срок на крейсере были подготовлены каюты для президентов. «В них установили рабочие
столы, средства правительственной связи, бытовую технику, выделили место для приема
посетителей, имелась и комната отдыха. Каюту командира определили резиденцией М.С. Горбачёва,
поместив на дверях табличку “Председатель Верховного Совета СССР М.С. Горбачёв”, а каюту
флагмана подготовили под резиденцию президента СТА, тоже снабдив дверь соответствующей
табличкой. Подняться в каюты можно было по трапам и в лифте.
Особо готовилась кают-компания офицеров. Это просторное, красивое помещение оформили под
цвет темного дерева, разместив в нем большой центральный полированный стол и боковые столы
размером поменьше. Заменили шторы, портьеры, до зеркального блеска надраили металлические
части»[92].
24 ноября 1989 г. крейсер вышел из Севастополя и 29 ноября прибыл на Мальту. Там уже стояли
американские авианосец «Форрестол» и крейсер «Белкнап», а также наши сторожевой корабль
«Пытливый» и огромный пассажирский лайнер «Максим Горький».
На устройство саммита Горбачёв потратил огромные суммы. Но офицерам и матросам, сошедшим
на берег в Ла-Валетте, даже не была выдана валюта, поэтому они не могли купить ни газет, ни
сигарет.
На стоянке «крейсер проверила группа охраны во главе с зам. начальника 9‐го управления КГБ.
Они высказали замечание, что внутри корабля стоит специфический запах, а М.С. Горбачёв этого не
переносит. Чтобы “облагородить” воздух, сотрудники охраны начали вдувать в систему корабельной
вентиляции баллончики с французским дезодорантом, а в кают-компанию загрузили ящики со
“спецпродуктами” — для завтрака, который должен был дать М.С. Горбачёв в честь американского
президента. Ящики были опечатаны и охранялись»[93].
Однако Раисе Максимовне больше понравилось осматривать магазины и достопримечательности
острова, и ни она, ни сам Михаил Сергеевич на «Славе» так и не появились.
Резиденцией «царственной» четы стал лайнер «Максим Горький». 1 декабря, то есть в один день с
Горбачёвым, в Ла-Валетту прилетел Джордж Буш. Прямо из аэропорта на вертолёте он перелетел на
палубу «Форрестола», где в его честь было устроено авиационное учение. Там Буш заявил, что
«наступает эпоха мира». Ну, прямо как в воду смотрел. Затем американский президент на вертолёте
перелетел на «Белкнап» и находился там двое суток.
3 декабря на катере «Белкнап» Буш прошел вдоль борта «Славы» и, махая руками, приветствовал
экипаж советского крейсера. Горбачёв не сделал и этого.
Слабым утешением команде крейсера был визит 4 декабря президента Мальты Ч. Табоке с
супругой. В их честь в кают-компании корабля был дан обед. Вечером того же дня крейсер «Слава»
поднял якоря и отправился домой. В 1990 г. крейсер будет отправлен на завод им. 61 Коммунара в
Николаев, где и простоял до 1999 г.
Несколько слов стоит сказать о переводе наших тяжёлых авианосных крейсеров (ТАВКР) с Черного
моря в Гибралтарский пролив и далее к местам постоянного базирования.
15 марта 1983 г. ТАВКР «Новороссийск» вошел в Босфор. В Проливах его сопровождали три
турецких ракетных катера, три больших патрульных катера, а также два разведывательных судна с
корпусами черного и белого цвета, за что наши моряки прозвали их «Белый кардинал» и «Черный
кардинал».
У Дарданелл 16 марта «Новороссийск» встретил турецкий фрегат «Берек» и греческий фрегат
«Иеракс». Также в охранение ТАВКР вступили корабли Черноморского флота — БПК «Сдержанный» и
эсминец «Находчивый».
На следующий день, 17 марта, наши корабли начала «пасти» уже эскадра из четырёх кораблей во
главе с американским крейсером «Леги». На предельно низких высотах ежедневно проносились
несколько десятков самолётов НАТО.
22 мая два американских палубных штурмовика «Интрудер» имитировали атаку «Новороссийска».
Один из них сумел выйти из пике, а второй врезался в воду.
27 мая недалеко от Гибралтара советские корабли стали на якорь для приема воды и топлива.
Подошел танкер «Пролетарская победа» и пришвартовался с кормы для передачи топлива
кильватерным способом. А в это время вокруг описывал беспрерывные круги английский фрегат
«Бервик», бортовой номер F115, проходя возле самого борта «Новороссийска». Но этого англичанам
показалось мало, и вскоре к самому борту ТАВКР подошел английский катер «Стирлинг».
«Катер кружил вокруг “Новороссийска”, его пассажиры — спортивного вида молодые люди в
шортах без рубашек — были вооружены “до зубов” кино- и фотоаппаратурой. На мостике,
расположенном над ходовой рубкой, было 9 человек, и у каждого несколько съемочных аппаратов.
Мы тоже снимали в упор и катер, и его команду.
Командир “Новороссийска” капитан 1‐го ранга Б.П. Черных, опасаясь, что англичане спустят
аквалангистов через люк под днищем катера и поставят под корабль мины, дал команду
гранатометчикам идти вдоль борта за катером и бросать в воду гранаты на тот случай, если они
будут незаметно спускать водолазов. Матросы принесли мешок с гранатами и бросали их
периодически метрах в 20‐ти за кормой катера. Взрывы были оглушительными. Вслед за
гранатометчиками по палубе “Новороссийска” следовала толпа матросов, поскольку было время
отдыха и палуба была полна народу. Зрелище было неповторимое! На катере, кажется, испугались
такого оборота, из лица побледнели, они растерянно улыбались и смотрели на нас, но продолжали
начатое дело. Неспеша они совершили ещё несколько кругов вокруг корабля, ведя съемки под грохот
взрывов и среди всплывшей оглушенной рыбы, а потом удалились в сторону Гибралтара. Все это
время немного поодаль ходил вокруг “Новороссийска” и фрегат ВМС Великобритании “Бервик”»[94].
А в 1988 г. при проводке ТАКР «Баку» к провокации флотов НАТО прибавились шуточки
«Гринписа». 17 июня «Баку» стоял на якоре в нейтральных водах у берегов Африки. «В 16.00
неожиданно появилось небольшое судно “Сириус”, окрашенное в ярко-зеленый цвет, под флагами
Голландии и ООН, порт приписки Роттердам. На судна вдоль борта крупными буквами надпись —
“Greenpeace” (“Гринпис”) — “Зеленый мир”. С него спустили три надувных лодки с мощными
подвесными моторами, в каждой было по два-три человека в спасательных жилетах. На судне и на
лодках развернуты транспаранты с лозунгами.
Лодки на большой скорости бросились к нашему борту, и мы не успели ничего сообразить и
предпринять. С помощью шаблонов и пульверизаторов они быстро нанесли на борту “Баку”
международный знак “радиационной опасности” — три черных лепестка на фоне желтого круга. Дело
было сделано, но они продолжали кружить рядом, явно вызывая нас на конфликт. Мы спустили
командирский катер “Соколенок”, в него сели три матроса и помощник командира, капитан 3‐го
ранга Андрей Андреевич Доценко, которые стали их отгонять. Лодки не уходили. К встреча с нами
они готовились заранее, потому что на лодках были развернуты зеленые транспаранты из пластика,
на которых громадными черными буквами было написано по-русски: “Разоружать моря” и “Море без
оружия”»[95].
Наши интеллигенты-образованцы восхищаются действиями гринписовцев. Ну как же, они борются
за мир, против ядерного оружия. Но вот незадача: в Средиземном море как сельдей в бочке
американских, британских и французских боевых кораблей с ядерным оружием на борту. Воюй с
ними — сколько влезет! Но тут выбрали именно советский корабль. Да ещё какой! «Баку» ещё не
введен в строй, его ведут достраиваться в порт приписки за много тысяч километров от Средиземного
моря. Никакого ядерного оружия на крейсере нет и не может быть до введения корабля в боевой
состав.
Руководству «Гринпис» это все хорошо известно, хотя бы из газет. Но провокация все-таки
устраивается — а вдруг у наших моряков сдадут нервы, и кто-нибудь стрельнёт, а то и просто
долбанет багром по голове «гринписовца» в штатском. Вот тогда вся западная пресса захлебнется в
злобном лае о «варварстве русских».
Тактику «гринписовских» агентов ЦРУ переняли ребята из «Аль-Каиды». Через два года, 12 октября
2000 г., среди бела дня в Аденском порту такая же надувная моторная лодка со взрывчаткой, ведомая
двумя смертниками, таранила американский фрегат «Коул» водоизмещением 8 500 т. При взрыве в
борту образовалась пробоина размером 6 × 12 м. Погибло 17, ранено 35 американцев. Корабль с
трудом удалось спасти. Ремонт продолжался много месяцев.
Последним уходил из Чёрного моря ТАВКР «Адмирал Кузнецов». К концу сентября 1991 г. к
отработке взлетно-посадочных операций на «Кузнецове» приступили строевые лётчики 100‐го полка.
Первым 26 сентября посадку Су‐27К на палубу совершил их командир полковник Т.А. Апакидзе. К
декабрю в рамках программы государственных испытаний было выполнено 80 полетов, но, несмотря
на высокий темп испытаний, завершить весь их объем в текущем году не успели. К тому же после 13‐
го полета уже на палубе «Адмирала Кузнецова» потерпел аварию головной самолёт МиГ‐29К — пилот
после посадки по ошибке убрал шасси при работавших двигателях. И хотя машину вскоре
восстановили, испытания МиГов прекратили.
К концу ноября 1991 г. процесс распада СССР приобрел необратимый характер (на 1 декабря были
назначены выборы президента Украины и референдум в поддержку акта о государственной
независимости этой республики, принятого Верховной радой 24 августа 1991 г.), госиспытания
самолётов прекратили, и дальнейшее пребывание «Кузнецова» в Черном море теряло смысл. Стремясь
спасти ТАВКР, главком ВМФ адмирал В.Н. Чернавин принял решение о срочном переводе корабля на
Север, к месту постоянного базирования. Заранее определялась конкретная дата прохождения
Гибралтарского пролива — 5 декабря 1991 г. В штабе Черноморского флота предлагали отправить на
Северный флот вместе с «Кузнецовым» также большие противолодочные корабли проекта 1134Б
«Очаков» и «Керчь», как наиболее современные, но по ряду причин это не было сделано.
Обеспечение перехода возлагалось на первого заместителя командующего Северным флотом вице-
адмирала Ю.Г. Устименко, срочно прилетевшего в Севастополь. На борту «Кузнецова» также
находился председатель Постоянной комиссии государственной приемки кораблей ВМФ вице-
адмирал А.М. Устьянцев, поддерживавший связь с главкомом. Для обеспечения безопасного прохода

[djjaz63]

«Кузнецовым» турецких проливов командующий Черноморским флотом вице-адмирал И.В. Касатонов
заранее выслал к Босфору спасательный буксир «Шахтер».
И хотя о дате ухода корабля было известно заранее, не обошлось без спешки. Вечером 1 декабря
Ю.Г. Устименко прибыл катером на борт стоявшего на внешнем рейде крейсера и приказал
командиру срочно сниматься с якоря, несмотря на некомплект личного состава, главным образом
офицеров и мичманов, оставшихся на берегу. На борту находились представители гарантийной
команды от промышленности, а также 15 лётчиков и 40 техников 100‐го авиаполка, переходивших на
Север. В 23 ч. 40 мин. «Кузнецов» дал ход и в охранении БПК «Скорый» и сторожевого корабля
«Безукоризненный» вышел в море. На рассвете корабли были перед входом в Босфор, где их ожидал
буксир «Шахтер».
Существует версия, что военный атташе США в Анкаре получил директиву воспрепятствовать
проходу «Кузнецовым» турецких проливов хотя бы на сутки, но не успел (зато в 2001 г. это
получилось в отношении его близнеца, проданного Китаю недостроенного «Варяга», целый год
ждавшего в Черном море разрешения местных властей).
В сопровождении «Шахтера» ТАВКР прошел турецкие проливы, где несколько матросов хотели
бежать, сбросив с кормы крейсера спасательный плотик и пытаясь достичь на нем турецкого берега,
но были подняты на буксир и возвращены на корабль. В сопровождении турецких, а затем греческих,
итальянских, французских и испанских кораблей, сменявших друг друга, а также авиации стран
НАТО, «Адмирал Кузнецов» направился к Гибралтару.
Кроме кораблей непосредственного охранения обеспечение перехода авианосца до границы зоны
ответственности Черноморского флота — меридиана 08°58′ западной долготы — возлагалось на
находившуюся в Средиземном море 5‐ю оперативную эскадру (ПКР «Москва», БПК «Сдержанный»,
танкеры «Иван Бубнов» и «Борис Чиликин», подводные лодки Северного флота и плавмастерская ПМ‐
9). В прикрытии ТАВКР участвовал и эсминец «Безбоязненный», осуществлявший межфлотский
переход с Балтики на Тихоокеанский флот (корабли разошлись ночью 5 декабря в западной части
Тунисского пролива на дистанции 20 миль).
Уже в Эгейском море на ТАВКР была отмечена вибрация третьей машины. Позже выяснилась
причина — сорванная штормом и намотавшаяся на гребной винт рыболовная сеть. Движению это
особо не мешало, поэтому так и шли до самого Гибралтара, где во время двухдневной стоянки и
приема топлива с танкера «Иван Бубнов» корабельные водолазы ножами срезали сеть, освободив
винт.
За Гибралтаром в охранение «Адмирала Кузнецова» вступили сторожевые корабли «Бдительный»
(Балтийский флот) и «Задорный» (Северный флот).
Там же корабли разошлись с американской авианосной ударной группой во главе с новейшим
атомным авианосцем «Джордж Вашингтон», следовавшей из Норфолка в Средиземное море.
Американцы приступили к облетам нашего ТАВКР, фотосъемке и замерам его физических полей.
«Кузнецов» в ответ передал сигнал «Провожу учения», увеличил ход до 24 узлов и поднял в воздух
оба спасательных вертолёта Ка‐27ПС (самолётов на борту во время перехода не было). А «Задорный»
попутно поднял с воды один из сброшенных американскими вертолётами радиогидроакустических
буев. В районе 64‐й параллели «Бдительного» сменил эсминец Северного флота «Безудержный».
Корабль шел постоянным 12–14‐узловм ходом, не считая кратковременного увеличения скорости
за Гибралтаром. Замечаний к работе котлов и турбин при переходе не было. После ухода
американцев отряд советских кораблей сопровождали сначала британский, а затем норвежский
фрегаты; от мыса Нордкап и до самого входа в Кольский залив за отрядом следил норвежский
разведывательный корабль «Марьятта».
21 декабря «Адмирал Кузнецов» прибыл на Северный флот и был включен в состав 43‐й
(Атлантической) дивизии ракетных крейсеров с базированием в поселке Видяево.
В конце 1991 г. 5‐я оперативная эскадра была расформирована. Советские корабли покинули воды
Средиземного моря. Начался распад Союза и агония Черноморского флота.
ГИМН СРЕДИЗЕМНОМОРСКОЙ ЭСКАДРЫ ВМФ
Слова В.В. Заборского.
Исполняется на мотив марша «Прощание славянки»
композитора И.Н. Агапкина.
За Босфором и Дарданеллами
Вдалеке от родимой земли
По средиземноморским просторам
Боевые идет корабли.
Гордо реял на этих просторах
Наш священный Андреевский флаг,
И не раз мощь Российского флота
Испытал своей шкурою враг.
И снова в поход эскадра идет
По волнам, под водой,
Стальною грозной чередой, —
Эскадра Пятая, врагом проклятая,
Всегда готова в смертный бой!
Здесь бродил Одиссей после Трои,
Одолев все интриги Богов.
Здесь победами флота Россия
Скалить пасть отучила врагов!
Спиридов и Орлов,
Сенявин, Ушаков
Врагов здесь били,
Жгли и топили,
Чтоб знали русских моряков!
Чтоб дрожали!
И уважали
Наш доблестный Российский Флот!
Снова вьется на этих просторах
Наш военно-морской гордый флаг!
Мощь и силу ударов эскадры,
Нам прикажут, — изведает враг!
Путь знает Шестой Флот,
Придёт его черед!
Мы по приказу
Ударим сразу —
Он от возмездья не уйдёт!
Пусть помнит Чесму —
Ему известно,
Как там пылал турецкий флот.
Мы наследники доблести предков,
Чтим заветы мы дедов, отцов —
Ради славы и чести отчизны
Не щадить ни себя, ни врагов!
И враги пусть злорадно считают —
Семь минуть уцелеть нам дано!
Их расчёты нас не запугают,
Не уйдём мы покорно на дно!
С собою заодно
Прихватим мы на дно —
Это не просто, — авианосцы!
Всех, иль хотя бы одного!
Сгорят, как в Чесме, —
И им известно,
Как там пылал турецкий флот!
И снова в поход эскадра идет
По волнам, под водой,
Стальною грозной чередой —
Эскадра Пятая, врагом проклятая,
Всегда готова в смертный бой!

[djjaz63]

Глава 38
Космические программы Израиля
Полномасштабная разработка космических аппаратов в Израиле началась в 1981 г. Тогда начальник
военной разведки (АМАН) генерал-майор Йегошуа Саги санкционировал выделение 5 млн долларов
на изучение возможностей самостоятельного производства спутников, носителей и телескопических
фотокамер.
В апреле 1983 г. было основано Израильское космическое агентство (СЕЛА), под эгидой которого
развернулась разработка разведывательных спутников для Комиссии Армии обороны Израиля
(ЦАХАЛ). Главой агентства стал Юволь Неэман (Неман). Биография его не лишена любопытства. С
1942 г. — террорист организации «Хагана», с 1958 г. — военный атташе в Лондоне, с 1961 г. —
директор лаборатории Израильской компании по атомной энергии. В известной мере по биографии
Неэмана можно судить о направленности израильских космических программ.
В 1984 г. совместно с Концерном авиационной промышленности был основан Национальный
центр космических знаний и подписан контракт на изготовление и запуск первого разведывательного
спутника.
Для запуска спутника был создан «Шавит» (в переводе с иврита «Метеор») — трёхступенчатый
твердотопливный носитель, созданный на базе двухступенчатой баллистической ракеты средней
дальности «Иерихон-2» путем добавления третьей ступени с твердотопливным двигателем AUS-51
«Marble» конструкции концерна «Рафаль». Производитель двигательных установок первой и второй
ступени — предприятие «Гивон» концерна «Таасия цваит» IMI (Israel Military Industries Ltd.), вся
ракета-носитель собирается на предприятии «Малам» концерна «Таасия авирит» IAI в Беэр-Якове.
Длина ракеты «Шавит» 18,4 м; диаметр 1,7 м; размах стабилизаторов первой ступени 2,78 м, вес
на старте — около 30 т. Ракета-носитель способна вывести на эллиптическую околоземную орбиту с
апогеем 1040 км и перигеем 250 км груз в 200 кг. По другим источникам: 160 кг груза на орбиту с
апогеем 1587 км, перигеем 207 км, с наклоном орбиты 143,2° или 156 кг на орбиту с апогеем
1171 км, перигеем 248 км и углом наклонения 142,9°.
Для запуска «Шавита» и других ракет-носителей на берегу Средиземного моря к югу от Тель-Авива
на базе ВВС Пальмахим был построен одноименный космодром.
Любопытно, что из-за географического положения Израиля «Шавит» запускается на запад, то есть
против направления вращения Земли.
Трасса полета ракет-носителей пролегает над Средиземным морем, проливом Гибралтар и далее
над Атлантикой. При таком направлении пусков вес полезной нагрузки ракеты существенно
сокращается по сравнению с пусками в направлении вращения Земли. Однако лишь используя такую
трассу, Израиль смог обеспечить падение отработавших ступеней РН «Шавит» вне территорий других
государств.
19 сентября 1988 г. РН «Шавит» вывела на орбиту первый израильский искусственный спутник
Земли «Офэк-1» весом 155–156 кг. Таким образом, Израиль стал восьмой страной в мире,
запустившей спутник собственной ракетой-носителем.
«Офэк-1» имел вид 8‐гранной призмы высотой 2,3 м, диаметр нижнего основания — 1,2 м,
верхнего — 0,7 м. Спутник был оснащен системами телеметрии, ЭВМ и системой стабилизации в трёх
плоскостях и предназначался для отработки различных космических технологий.
Спутники типа «Офэк» проектировались для фоторазведки. По заявлению израильских властей,
они должны были вести наблюдение за арабскими странами, но нетрудно догадаться, что с их
помощью велась разведка и других стран, в первую очередь СССР, а позже — РФ. По заявлениям
представителей СЕЛА, «Офэк-1» был частью эксперимента, и не нес фотоаппаратуры.
По сообщениям западных СМИ, по наводке своих спутников «Офэк» израильские самолёты 6
сентября 2007 г. произвели бомбардировку сирийской территории. Авиаударам подвергся объект
(предположительно ядерный реактор), расположенный вблизи городка Дир а-Зур недалеко от
турецкой границы. Интересно, что израильские самолёты совершили налет не по кратчайшему пути и
не со стороны Средиземного моря, а со стороны Турции.
Сирийские РЛС российского и иранского производства были «ослеплены» израильскими
средствами радиоэлектронной борьбы.
На территории Турции были найдены использованные топливные баки, сброшенные с израильских
самолётов. Турецкое правительство заявило вялый протест властям Израиля, а те принесли
формальные извинения.
В настоящее время израильские разведывательные спутники регулярно фиксируют ядерные
объекты в Иране, а правительство Израиля угрожает Ирану бомбардировками. Как видим, для
руководства Израиля такие понятия, как государственный суверенитет и международное право,
просто не существуют.
Кроме спутников-фоторазведчиков Израиль запускает и космические аппараты радиолокационной
разведки ТЕХСАР.
Спутник ТЕХСАР (известен также как «Шилоах» — на иврите «Запуск») разработан «Израильской
аэрокосмической компанией» (IAI) на базе спутников серии «Офэк» и, как и они, предназначен для
разведки, однако имеет принципиальное отличие: в то время как «Офэк» — спутники фоторазведки,
то есть ведут цифровую фото- или видеосъемку земной поверхности в видимом диапазоне, ТЕХСАР
является спутником радиолокационной разведки. Основное его оборудование — радиолокационная
станция с синтезированной апертурой (SAR — Synthetic Aperture Radar), работающая в диапазоне X.
РЛС SAR (на иврите «МАКАМ Мефатеах Синтети») — это специальные РЛС, установленные на
самолётах или спутниках, позволяющие синтезировать изображение, как результат обработки
сигнала нескольких электронных импульсов, направленных с РЛС в одну точку по ходу движения
носителя. Таким образом, имитируется наличие антенны РЛС гораздо больших физических размеров,
чем оно есть на самом деле, и синтезируется трёхмерное изображение высокого качества. Режим
работы SAR имеют, например, РЛС истребителей-бомбардировщиков F‐15I и F‐16I (а в прошлом также
F‐4E-2000) ВВС Израиля. Недостаток SAR — невозможность наблюдать за движущимися объектами
(для преодоления этого разрабатывается технология ISAR — Inverse SAR).
Использование технологии SAR позволяет спутнику получать качественное изображение не только
днем, но и ночью, в любых метеоусловиях. Сообщается также, что РЛС ТЕХСАР способна видеть через
крыши домов, изготовленных из лёгких материалов. Полученное трёхмерное изображение
отслеживаемых объектов транслируется на землю.
По данным издания «World Tribune», РЛС обеспечивает получение до 40 снимков за один виток с
пространственным разрешением около 1 м в покадровом режиме и 3–8 м в режиме непрерывной
съемки. Максимальная разрешающая способность аппаратуры достигает 10 см. Скорость передачи
информации 600 Мбит в секунду. Количество снимков — до 180 000 в год. Объем памяти
компьютеров спутника — 240 GB. Сообщается о четырёх различных режима съемки РЛС с
синтезированной апертурой (РСА):
— Spot Mode — наблюдение за одним заданным районом, насколько это возможно с орбиты
спутника;
— Strip Mode — наблюдение за всеми объектами на определённой полосе вдоль орбиты спутника;
— Mosaic Mode — съемка отдельных объектов вдоль орбиты спутника;
— Wide coverage — съемка широкой полосы местности с низким разрешением (обычно
используется для картографирования).
Как и спутники серии «Офэк», ТЕХСАР изготавливаются фирмой МАБАТ (МВТ). Бортовая РЛС
разработана и построена заводом «Эльта» (Elta System Ltd.) в Ашдоде — оба предприятия в составе
IAI. По сути, ТЕХСАР образует с последними спутниками серии «Офэк» единое семейство,
использующее единый двигатель и технологические блоки. Последние включают системы
стабилизации спутника и его ориентации в пространстве, энергетические системы (в том числе
солнечные батареи и аккумуляторы), системы связи и т. п. Отличается только блок полезной
нагрузки, включающий фотокамеру для «Офэк» и РЛС для ТЕХСАР.
В то время как спутники серии «Офэк» выводятся на орбиту израильскими ракетоносителями
«Шавит», для запуска ТЕХСАР было решено прибегнуть к иностранной помощи. Выбор пал на Индию,
принципиальное соглашение об этом было достигнуто в 2004 г. в ходе визита в Индию тогдашнего
гендиректора Министерства обороны Амоса Ярона. По сообщению «Times of India», индийское
руководство дало согласие на запуск в обмен на получение развединформации со спутника.
Утверждалось, что индийские спецслужбы уже давно обеспокоены нехваткой спутниковых
разведданных об индо-пакистанской и индо-китайской границах.
Запуск ТЕХСАР состоялся ранним утром (в 3 ч. 45 мин. GMT, в 5 ч. 45 мин. по израильскому
времени, в 9 ч.15 мин. по местному индийскому времени) 21 января 2008 г. Спутник был успешно
запущен с космодрома Шрихарикота индийской ракетой-носителем PSLV (модели PSLV-СА), став
первым израильским спутником, запущенным с территории Индии, и первым израильским спутником
радиолокационной разведки. Спутник достиг расчётной орбиты примерно через 20 минут после
запуска. За запуск ТЕХСАР Израиль заплатил Индии 14 млн долларов (по другим источникам —
15 млн, однако и это дешевле запуска «Шавит» — около 20 млн долларов). Для Индии запуск ТЕХСАР
стал вторым в истории страны коммерческим запуском, после вывода на орбиту 23 апреля 2007 г.
итальянского спутника.
Первые кадры были получены со спутника уже через 80 минут после запуска, а регулярная съемка
началась 1 февраля 2008 г. При этом первым объектом, снятым ТЕХСАР, стал музей бронетанковых
войск Израиля в Латруне.
Запуск ТЕХСАР сопровождался рядом задержек. Так, в апреле 2007 г. сообщалось, что спутник
будет запущен в конце августе того же года. В июле стало известно, что запуск отложен примерно на
неделю — на начало сентября 2007 г. Однако затем последовали дополнительные сдвиги даты пуска.
Официальная причина задержек была связана с неисправностями в индийской ракете-носителе,
однако ряд израильских источников утверждал, что запуск откладывается из-за давления,
оказываемого на индийцев властями США. При этом, с чем именно связано это давление, не
сообщалось.
Очередная дата пуска намечалась на 3 декабря, однако и она была отменена, при этом спутник
уже находился на ракете-носителе. Как утверждалось в прессе, после этого Израиль действовал по
двум направлениям: пытался убедить американцев прекратить давление на Индию и позволить
осуществить запуск, и параллельно начал переговоры с Францией и Россией о переносе запуска на
космодром одной из этих стран.
После того, как запуск спутника наконец-то состоялся 21 января 2008 г., появились новые сообщения,
что причиной задержек было давление на правительство Индии со стороны Ирана. Это более логично
— с одной стороны, Иран был действительно заинтересован торпедировать запуск ТЕХСАР, с другой
— он имеет возможность давить на Индию, поскольку поставляет последней значительные
количества энергоносителей (нефть и природный газ). США, если бы они действительно хотели
помешать запуску, скорее давили бы напрямую на Израиль.
Характеристики спутника ТЕХСАР
* В скобках: по другим источникам.
Спутник «двойного назначения» «Эрос» создан по инициативе фирмы «ImageSat International» (ISI),
совладельцами которой являются IAI, «Эль-Оп», а также европейские и американские вкладчики.
Построил спутник завод МАБАТ; телекамера CCD (Charge coupled device) производства компании
«Эль-Оп»; системы связи, передачи данных и др. — производства компаний «Тадиран Спектролинкс»,
«Элисра» и «Рафаэль». Резолюция камеры 1,8 м (в стандартном режиме или 1 м в «over-sampled»
режиме), разрешение 7000 пикселей на линию. Ширина полосы съемки — 12,5 км. Время реакции —
1,8 суток, до 4 дней между визитами.
Первый спутник «Эрос-А1» был запущен 5 декабря 2000 г. в 12 ч. 32 мин. (GMT). Уже через четыре
дня он передал первые снимки, а с 18 января 2001 г. был готов к коммерческому использованию.
В 3‐й четверти 2001 г. намечалось запустить идентичный ему «Эрос-А2» (запуск был отодвинут на
2002 г.), а со 2‐й четверти 2002 г. по 4‐ю четверть 2004 г. — шесть более крупных спутников «Эрос В1»
÷ «Эрос В6», камеры которых способны снимать полосу шириной 16 км с резолюцией 0,82 м и
качеством 20 000 пикселей на линию.
Спутник «двойного назначения» «Amos» создан по инициативе израильской фирмы «General
Satellite», образованной в 1982 г. В ноябре 1984 г. она впервые заявила о намерении запустить
спутник связи. Спутник построен заводом МАБАТ. Ряд систем поставлены французской фирмой
«Alcatel Espase» (ретрансляторы), немецкой фирмой DASA (объединяет «Dornier» (энергосистемы) и
MBB), а также компанией «Barnes Engineering».
Спутник имеет размеры 2 × 2 × 1,5 м (2,3 × 1,5 × 1,5, по другим данным) и оснащен двумя
солнечными батареями с размахом панелей 10 м. Спутник стабилизирован в трёх плоскостях. Срок
его жизни 10–11 лет. Вес спутника на рабочей орбите — 996 кг, и он предназначен для ретрансляции
теле- и радиопередач, а также цифровой информации. Для этого он оснащен семью основными и
двумя запасными 30‐киловаттными приемопередатчиками (частота 10,95–14,5 MГц).
Ретрансляторы покрывают территорию площадью 0,75 млн кв. км, при этом спутник ориентирован
так, что обеспечивает ретрансляцию с Ближнего Востока и Восточной Европы.
Разработка и строительство спутника стоили 190 (или 200) млн долларов, запуск — 30 млн,
страховка — 28 млн (в июле 1993 г. правительство Израиля предоставило 100‐миллионные гарантии
на кредиты под проект, 77,4 млн долларов были собраны у иностранных участников проекта).
Планируемые доходы за 10 лет эксплуатации — 350 млн долларов.

16 мая 1996 г. ИСЗ «Амос» был запущен совместно с итальянским спутником на геостационарную
орбиту РН Ариан с космодрома Куру. Спутник успешно проработал 12 лет.
В феврале 1996 г. правительство Венгрии заказало IAI спутник «Ceres», взаимозаменяемый с
«Амос», но имеющий 16 ретрансляторов. Временно венгерская фирма «Антенна Венгрия» купила
четверть мощности одного из ретрансляторов «Амос».
17 января 2002 г. было объявлено, что руководство IAI заключило контракт на 250 млн долларов с
фирмой «Гонконг саттелайт Текнолоджи» (HKSTG) на изготовление двух спутников HKSAT на базе
«Амос». Спутники рассчитаны на 12‐летний жизненный срок и снабжены 20‐киловаттными
ретрансляторами. HKSAT‐1 позже получил название «Амос-2». В начале 2003 г. его хотели запустить
китайской ракетой-носителем, но из-за каких-то «игр» он был запущен на геоцентрическую орбиту 28
декабря 2003 г. с космодрома Байконур. Вес «Амоса-2» 1,4 т, расчётное время работы — 12 лет.
Следующий спутник — «Амос-3» — запустили 28 апреля 2008 г. и тоже с Байконура.
В 1998–2006 гг. в Израиле разрабатывалась ракета-носитель воздушного старта, предназначенная
для выведения на низкую околоземную орбиту спутников весом до 100 кг.
Подобный носитель проектировался государственной компанией «Рафаль» на базе гиперзвуковой
(М=6) баллистической ракеты-мишени «Анкор Шахор» («Черный воробей»), предназначенной для
испытаний израильской системы ПРО «Хетц» («Стрела») в условиях, максимально приближенных к
боевым.
Сравнительно небольшая (длина её — 4,82 м, диаметр — 52,6 см и стартовый вес — 1275 кг) и
недорогая ракета, запускаемая с самолётов F‐4, F‐111, F‐15 и B-52, способна имитировать тактические
баллистические ракеты стран — противников Израиля.
По словам главы фирмы «Рафаль» Якоба Торена, «ракета-носитель воздушного запуска “Aurora” —
“расширенный” вариант существующей ракеты “Анкор Шахор”. У нас есть не только технология, но и
базовый аппарат со средствами управления, электроникой и двигателями. Ракета несколько крупнее
“Черного воробья” и будет иметь более мощный двигатель».
Данные израильских ИСЗ по состоянию на август 2008 г.
В конце марта 2021 г. три наноспутника, разработанные в Израиле, выведены на орбиту российской
ракетой-носителем «Союз».
28 марта 2023 г. Израиль провёл первый за три года пуск. Ракета «Шавит», запущенная с
космодрома Пальмахим в Израиле, успешно вывела на орбиту разведывательный спутник «Офен-13».
Интересно, что этот космический аппарат вращается вокруг Земли против хода Земли, в отличие от
спутников всех других стран.
Дело в том, что Израиль с трёх сторон окружён арабскими соседями, и у него остаётся всего один
возможный вариант — пуск в западном направлении. В этом случае при неудачном запуске ракета и
спутник упадут в Средиземное море, а не на территорию потенциального противника.
Ракета-носитель «Шавит» создана на базе межконтинентальной твердотопливной баллистической
ракеты «Иерихон-3», способной доставить боевую часть весом 750—1000 кг на расстояние до 10 тыс.
км.
В восточном направлении Израиль запустил научные разведывательные аппараты с помощью
американской ракеты-носителя «Фалкон-9» с военного космодрома Вандерберг. Это «частично
многоразовая ракета» — приземляется только первая ступень.
12 июня 2023 г. с авиабазы Вандерберг одной ракетой «Фалкон-9» были запущены три
разведывательных израильских спутника: RUNNER-1, AYRIS-1 и AYRIS-2.

[djjaz63]

Глава 39
История Газы
Сектор Газа — это территория на восточном побережье Средиземного моря площадью 363 кв. км
(длина — 40 км, ширина — от 6 до 12 км). Согласно Плану ООН по разделу Палестины на арабское и
еврейское государства, принятому в 1947 г., сектор входил в состав территории, выделенной для
создания арабского государства.
В результате арабо-израильской войны 1948–1949 гг., которая началась после решения ООН и
последующего образования Израиля, арабское государство создано не было, и с 1948 по 1967 г.
сектор был оккупирован Египтом. По результатам Шестидневной войны сектор находился под
контролем Израиля с 1967‐го по 2005 г. После утверждения Плана одностороннего размежевания в
2005 г. все израильские жители и военные покинули сектор Газа.
В регионе проживает около двух миллионов человек, что делает его одним из самых
густонаселённых в мире.
Сектор носит имя Газа по названию его столицы и крупнейшего города. Газа — один из самых
древних городов мира, люди жили на этом месте ещё 5000 лет назад. Город расположен на юге
средиземноморского побережья. На протяжении большей части своей истории он служил важной
остановкой на торговом пути, проходящем через Красное море. Это один из пяти самых известных
городов филистимлян — древнего народа, который населял территорию от современного Тель-Авива
до Газы, начиная с XII века до новой эры.
Название «Газа» впервые известно из надписей времен Тутмоса III — египетского фараона из XVIII
династии, который правил в XV веке до н. э. Оно также упоминается в таблицах Таанаха — древнего
ханаанейского, а затем израильского города (Ханаан — древняя страна на восточном побережье
Средиземного моря, в Библии — земля, обетованная Богом Израилю). О Газе говорится и в Эль-
Амарнских письмах — корпусе клинописных текстов XIV века до н. э., обнаруженных в развалинах
египетского города Ахетатона. В Библии Газа упоминается как пограничное селение ханаанеев.
Согласно Топонимическому словарю Евгения Поспелова, Газа упоминается в египетских и
ассирийских документах как Азат или Хазат, в современном арабском языке — Газза, на иврите —
Азза. По-видимому, город возник как крепость, так как на иврите «аз» — это «сила», «крепость», «азаз»
— «быть сильным», на арабском — «азиз», «азизо» — «сильный», «мощный».
Считается, что во времена Тутмоса III здесь проживали люди, бывшие потомками Хама Мицраима.
От них произошли народы северо-восточной Африки (египтяне и ливийцы) и некоторые народы
Ближнего Востока (филистимляне и кафториты).
Спустя некоторое время, в XII веке до н. э., сюда пришли филистимляне, образовавшие
собственное государство — так называемое Пятиградье, в которое помимо Газы входили города
Ашкелон, Ашдод, Екрон и Геф. После появления в этих краях евреев филистимляне регулярно
нападали на них.
В 332 г. до н. э. Ближний Восток был захвачен войсками Александра Македонского. При нём край
начал постепенно эллинизироваться. Однако правление Александра было недолгим, и греков
сменили римляне.
После разделения единой Римской империи на Западную и Восточную части Газа отошла к
Византии.
В 328 г. в Газе появился христианский монастырь, а спустя шесть лет она практически полностью
стала христианским городом. Здесь учреждается пост епископа, а сам сектор получает наименование
княжества Маюмского.
Начиная с VII века, в край пришли арабские завоеватели. Они принесли с собой новую культуру.
Правда, оставшихся в Газе евреев и самаритян новые хозяева особо не трогали. До самого начала
Крестовых походов там находилась довольно крупная их община.
С приходом в регион крестоносцев для евреев настали трудные времена, поэтому им пришлось
покинуть Газу. После длительного периода борьбы в течение нескольких столетий территория
поочередно переходила из одних рук в другие, пока в 1517 г. край не вошёл в состав Османской
империи.
В 1917 г. сектор Газа был захвачен американцами, а затем вошёл в состав британской
подмандатной территории Палестины.
В XIX веке еврейская община Газы пришла в упадок. Немногочисленные евреи (в начале XX века
здесь оставалось 90 человек) покинули Газу в ходе этнических конфликтов второй половины 1920‐х
гг. С того времени население города состоит в основном из арабов-мусульман и небольшого числа
арабов-христиан.
В 1941–1945 гг. население Газы увеличилось с 19,5 тысячи человек до 32 тысяч из-за притока
рабочей силы на строительство британских военных объектов.
Резко возросло население города также за счёт арабских беженцев после оккупации Газы
египетской армией в мае 1948 г. К 1967 г. оно составляло 87 793 человека, помимо 30 479 человек,
размещённых в пригородных лагерях беженцев.
В 1967 г. сектор Газа был захвачен Израилем. Правительство Израиля попросту не знало, что
делать с захваченной территорией. Там была учреждена еврейская администрация. Началось
строительство еврейских поселений, но Тель-Авив принципиально не хотел давать арабам Газы
израильское гражданство.
В то же время ни Египет, ни Иордания не считали их своими гражданами. Между тем с 1950 по
2008 г. численность населения Газы возросла с 240 тысяч человек до 1,5 миллионов. Таким образом,
появился новый народ. Единственный в мире народ, не имевший гражданства.

[djjaz63]

Глава 40
Первая интифада 1987–1993 гг
Бесправное положение палестинцев не могло не привести к восстанию, именуемому Первой
интифадой[96].
В сентябре 1967 г. были убиты четверо израильтян (трое из них — гражданские лица). Подобные
инциденты приводили к враждебности между израильтянами и палестинцами и волнениям на всех
территориях, которые усиливались с каждым днём и достигли особенно широкого размаха в секторе
Газа.
Началом первой интифады принято считать 9 декабря 1987 г. Непосредственно перед этим
произошло несколько инцидентов. 6 декабря в секторе Газа был убит израильский торговец. Спустя
два дня, 8 декабря, израильский армейский грузовик врезался в автофургон, перевозивший
палестинцев, которые возвращались с работы в Израиле в лагерь беженцев Джабалия в секторе Газа.
Четверо палестинцев погибли, десять были ранены.
Среди палестинцев в Газе немедленно распространился слух, что автомобильная авария была
преднамеренной местью израильтян. 9 декабря в Джабалии начались демонстрации протеста.
Палестинцы жгли покрышки, подростки забрасывали камнями израильские патрульные машины.
Солдаты одной из машин открыли огонь по нападавшим, убив одного 17‐летнего юношу и ранив ещё
нескольких. В скором времени беспорядки распространились по всему сектору, а затем перекинулись
и на Западный берег реки Иордан. 19 декабря беспорядки дошли до Иерусалима.
Вначале основным методом восставших были нападения подростков из засады на израильских
солдат. Пользуясь своим численным преимуществом (в нападениях обычно участвовало по несколько
десятков человек), подростки засыпали израильтян градом камней. Вскоре, однако, восставшие взяли
на вооружение бутылки с зажигательной смесью, гранаты, огнестрельное оружие, взрывчатку.
В 1988 г. были организованы ненасильственные действия, выражавшиеся в отказе коммерсантов-
христиан от уплаты налогов, взымавшихся израильтянами для финансирования органов управления
оккупированными территориями. Израильские власти сломили сопротивление высокими штрафами,
конфискацией и распродажей оборудования, товаров и даже домашней утвари, изъятой у
нарушителей.
В конце концов Израилю удалось подавить выступления палестинцев, тем более что силы
палестинцев были несравнимы с хорошо оснащёнными и вооружёнными силами безопасности
Израиля. Тем не менее интифада вскрыла многочисленные проблемы, касающиеся методов,
применяемых израильской армией в отношении палестинцев, а также привлекла внимание мировой и
израильской общественности к проблеме сохраняющейся израильской оккупации палестинских
территорий. Интифада привела к расколу в израильском обществе. По мнению некоторых
наблюдателей, именно интифада привела к росту израильского «движения мира» и переизбранию
Ицхака Рабина премьер-министром Израиля в 1992 г.
По данным организации «Бецелем», за первые тринадцать месяцев интифады погибли 326
палестинцев и 12 израильтян.
По данным Палестинской группы по мониторингу прав человека, с начала интифады и до
подписания «соглашений Осло» погибли 111 израильтян («Бецелем») и более 2 тысяч палестинцев; из
них, до 1100 — убиты израильтянами и 1000 — в результате внутренних конфликтов.
Во второй половине 1993 г. начался переговорный процесс.
Первое соглашение было подписано тайно в Осло 20 августа 1993 г. министром иностранных дел
Израиля Шимоном Пересом и представителем ООП Махмудом Аббасом.
9 сентября 1993 г. премьер министр Израиля Ицхак Рабин и председатель исполкома ООП Ясир
Арафат, в преддверии подписания соглашений, обменялись письмами о взаимном признании через
министра иностранных дел Норвегии Йохана Йоргена Хольста.
Ясир Арафат направил премьер-министру Израиля Ицхаку Рабину письмо, в котором от имени
ООП были впервые заявлены следующие принципы:
— признание права Израиля на существование в мире и безопасности;
— признание резолюций 242 и 338 Совета Безопасности ООН;
— обязательство по решению конфликта мирным путём;
— отказ от терроризма и других форм насилия;
— принятие ответственности за исполнение этих обязательств всеми элементами и структурами
ООП;
— объявление недействительными пунктов Палестинской хартии, отрицающих право Израиля на
существование;
— обязательство внести необходимые изменения Палестинской хартии на рассмотрение
Палестинского национального совета.
Ответом Израиля на это письмо стало признание ООП как представителя палестинского народа на
переговорах о мире.
13 сентября 1993 г. в Вашингтоне, на лужайке Белого дома, на которой присутствовали президент
США Билл Клинтон, премьер-министр Ицхак Рабин и председатель ООП Ясир Арафат, на
торжественной церемонии Израиль и ООП подписали совместную Декларацию о принципах. Сам
документ был подписан Шимоном Пересом от правительства Израиля и Махмудом Аббасом от ООП.
Декларация была засвидетельствована государственным секретарём США Уорреном Кристофером от
США и министром иностранных дел Российской Федерации Андреем Козыревым от России. После
подписания состоялось историческое рукопожатие между Арафатом и Рабином.
Декларация содержала основные параметры промежуточного соглашения о палестинском
самоуправлении, согласованные между сторонами: немедленное установление палестинской
автономии в секторе Газа и анклаве Иерихона, скорейшее распространение её на палестинских
жителей Иудеи и Самарии, договорённость о создании палестинского правительства и выборах
законодательного совета. Особое внимание Декларация уделила развитию экономического
сотрудничества между Израилем и ООП.
1. Соглашение «Газа — Иерихон» было подписано в Каире 4 мая 1994 г. и определило статус
территории сектора Газа и анклава Иерихона площадью около 65 квадратных километров.
Соглашение охватывает четыре основных области — меры безопасности, гражданские вопросы,
правовые проблемы и экономические отношения. Соглашение предусматривает вывод израильских
войск с упомянутых территорий, передачу властных полномочий от израильской гражданской
администрации Палестинской национальной администрации (ПНА), описывает структуру и состав
ПНА, её юрисдикцию и законодательные полномочия, её полицейский контингент и будущие
отношения между ПНА и Израилем.
2. 29 августа 1994 г. Израиль и ООП подписали Соглашение о подготовке передачи полномочий и
сфер ответственности, ставшее следующей фазой реализации Декларации о принципах. Речь идёт о
передаче ПНА ответственности в пяти областях: образование и культура, социальное обеспечение,
туризм, здравоохранение и налогообложение. Реализация соглашения завершилась 1 декабря того же
года. 27 августа 1995 г. был подписан протокол о передаче ПНА ответственности за трудовые
отношения, торговлю и промышленность, газ и топливо, страхование, почтовое обслуживание,
статистику, сельское хозяйство и местное самоуправление.
28 сентября 1995 г. в Вашингтоне было подписано Временное палестино-израильское соглашение
по Западному берегу Иордана и сектору Газа, получившее неформальное название «Осло-2» и
завершившее первый этап переговоров между Израилем и ООП. Главной целью соглашения было
расширение палестинского самоуправления в Иудее и Самарии путём создания избранного органа
власти автономии — Палестинского совета — на промежуточный период сроком не более пяти лет со
дня подписания соглашения «Газа — Иерихон» (до мая 1999 г.).
Это должно было позволить палестинцам самостоятельно вести свои внутренние дела, свести к
минимуму трения между израильтянами и палестинцами и начать новый этап мирного
сосуществования и сотрудничества, опирающегося на общие интересы и взаимное уважение.
Одновременно соглашение должно было защитить интересы Израиля в сфере как стратегической
безопасности, так и охраны жизни и имущества израильских граждан на контролируемых
территориях.
Временное соглашение наметило курс развития отношений Израиля и ООП. Семь приложений к
нему касаются мер безопасности, выборов, гражданских вопросов, правовых проблем, экономического
сотрудничества и освобождения палестинских заключённых. Это соглашение дало палестинцам
самоуправление в палестинских городах на Западном берегу реки Иордан и в секторе Газа, а также в
450 палестинских деревнях.
В рамках «соглашения Осло» территория Западного берега реки Иордан и сектора Газа была
разделена на три зоны.
Кроме того, около 10 тысяч палестинцев были набраны для исполнения полицейских функций,
получив тысячи трофейных автоматов Калашникова.
5 октября 1995 г. глава правительства Ицхак Рабин представил Кнессету соглашение Табы —
Осло-2, подписанное 28 сентября 1995 г. Кнессет поддержал эту договорённость большинством
голосов (61 против 59). В своём выступлении Ицхак Рабин пояснил, что целью соглашений является
предотвращение двунационального государства путём создания субъекта, который «меньше чем
государство», и который будет самостоятельно управлять жизнью палестинцев под своим
руководством. Рабин подчеркнул, что постоянное соглашение не будет возвращением к линиям 4
июня 1967 г., а сохранит единый Иерусалим, будут аннексированы поселенческие блоки и граница
безопасности Израиля будет в Иорданской долине.
4 ноября 1995 г. был убит премьер-министр Израиля Ицхак Рабин. Шимон Перес возглавил
осуществление соглашений «Осло-2» в передаче городов на Западном берег реки Иордан контролю
ПНА.

[djjaz63]

Глава 41
Вторая интифада 2000–2005 гг
С 11 по 25 июля 2000 г. в Кэмп-Дэвиде состоялся Ближневосточный мирный саммит с участием
президента Соединенных Штатов Билла Клинтона, премьер-министра Израиля Эхуда Барака и
председателя Палестинской автономии Ясира Арафата.
Переговоры в конечном счёте провалились, и каждая сторона обвинила другую. На пути к
соглашению было четыре основных препятствия: территория, Иерусалим и Храмовая гора, беженцы и
право на возвращение, а также опасения Израиля по поводу безопасности. Разочарование ситуацией,
сложившейся летом, привело к значительному расколу ООП, поскольку многие группировки ФАТХ
покинули её, присоединившись к ХАМАС и «Исламскому джихаду».
13 сентября 2000 г. Ясир Арафат и Палестинский законодательный совет отложили
запланированное одностороннее провозглашение независимого палестинского государства.
28 сентября лидер израильской оппозиции Ариэль Шарон и делегация партии «Ликуд» в
сопровождении сотен израильских спецназовцев посетили Храмовую гору, которая считается третьим
по значимости святым местом в исламе. Израиль претендует на суверенитет над горой и остальной
частью Восточного Иерусалима с 1980 г., и этот комплекс является самым священным местом в
иудаизме.
29 сентября 2000 г., на следующий день после визита Шарона, после пятничной молитвы в Старом
городе Иерусалима вспыхнули массовые беспорядки. Израильская полиция обстреляла палестинцев
на Храмовой горе, бросавших камни через стену Плача в еврейских верующих. До двухсот
палестинцев и полицейских были ранены. Ещё трое палестинцев были убиты в Старом городе и на
Масличной горе. К концу дня семь палестинцев были убиты и 300 ранены. В столкновениях также
пострадали 70 израильских полицейских.
В последующие дни демонстрации вспыхнули по всему Западному берегу и Газе. Израильская
полиция ответила штатными боеприпасами и пулями с резиновой оболочкой. За первые пять дней
были убиты не менее 47 палестинцев и 1885 ранены.
30 сентября 2000 г. смерть Мухаммеда ад-Дурраха, палестинского мальчика, застреленного, когда
он прятался за спиной своего отца в переулке в секторе Газа, была заснята на видео. Первоначально
смерть мальчика и ранение его отца приписывали израильским солдатам. Сцена приобрела
культовый статус, поскольку была показана по всему миру и неоднократно транслировалась по
арабскому телевидению.
События октября 2000 г. относятся к нескольким дням беспорядков и столкновений на территории
Израиля, в основном между арабскими гражданами и израильской полицией, а также к
крупномасштабным беспорядкам со стороны как арабов, так и евреев. Двенадцать арабских граждан
Израиля и палестинец из сектора Газа были убиты израильской полицией, в то время как
израильский еврей погиб, когда его автомобиль попал под камень на автостраде Тель-Авив — Хайфа.
За первый месяц интифады был убит 141 палестинец и 5984 были ранены, в то время как 12
израильтян были убиты и 65 ранены.
8 октября тысячи израильтян-евреев приняли участие в актах насилия в Тель-Авиве и в других
местах, некоторые бросали камни в арабов, уничтожали арабскую собственность и скандировали
«Смерть арабам».
12 октября полиция Палестинской автономии арестовала двух израильских резервистов, случайно
попавших в Рамаллу, где за предыдущие недели была убита сотня палестинцев, почти две дюжины из
которых были несовершеннолетними. Быстро распространились слухи о том, что в здании
находились израильские агенты под прикрытием, и разъяренная толпа из более чем тысячи
палестинцев собралась перед зданием вокзала, требуя их смерти. Оба солдата были убиты.
В ответ Израиль нанёс серию ответных авиаударов по объектам Палестинской администрации на
Западном берегу реки Иордан и в секторе Газа. Полицейский участок, где имело место линчевание,
был эвакуирован и разрушен в ходе этих операций.
Столкновения между израильскими войсками и палестинцами резко усилились 1 ноября, когда
трое израильских солдат и шесть палестинцев были убиты, а четыре солдата ЦАХАЛ и 140
палестинцев получили ранения. В последующие дни число жертв увеличилось, поскольку ЦАХАЛ
пытался восстановить порядок, и столкновения происходили каждый день. В общей сложности было
убито 122 палестинца и 22 израильтянина. 27 ноября, в первый день Рамадана, Израиль ослабил
ограничения на провоз товаров и топлива через контрольно-пропускной пункт Карни. В тот же день
иерусалимское поселение Гило подверглось обстрелу из крупнокалиберных пулемётов палестинцев
из Бейт-Джалы. Израиль ужесточил ограничения неделю спустя, и палестинцы продолжили
столкновения с ЦАХАЛом и израильскими поселенцами, в результате которых в декабре был убит в
общей сложности 51 палестинец и 8 израильтян. В последней попытке администрации Клинтона
достичь мирного соглашения между израильтянами и палестинцами в декабре был запланирован
саммит в Шарм-эль-Шейхе.
Саммит между Израилем и Палестинской автономией проходил с 21 по 27 января 2001 г. в Табе
на Синайском полуострове. Премьер-министр Израиля Эхуд Барак и президент Палестины Ясир
Арафат подошли ближе к достижению окончательного урегулирования, чем любые предыдущие или
последующие мирные переговоры, но в конечном счёте не достигли своих целей.
17 января 2001 г. израильский подросток Офир Рахум был убит после того, как его заманила в
Рамаллу 24‐летняя палестинка Мона Джауд Авана, член организации ФАТХ «Танзим». Она связалась с
Офиром по Интернету и несколько месяцев крутила с ним онлайн-роман. В конце концов она убедила
его поехать в Рамаллу, чтобы встретиться с ней, где вместо этого он попал в засаду, устроенную
тремя палестинскими боевиками, и получил более пятнадцати выстрелов. Позже Авана была
арестована в ходе масштабной военной и полицейской операции и пожизненно заключена в тюрьму.
В январе были убиты ещё пятеро израильтян и восемнадцать палестинцев.
Ариэль Шарон, в то время представлявший партию «Ликуд», баллотировался против Эхуда Барака
из Лейбористской партии. Шарон 6 февраля 2001 г. на внеочередных выборах был избран премьер-
министром Израиля. Шарон отказался лично встретиться с Ясиром Арафатом.
Насилие в марте привело к гибели 8 израильтян, в основном гражданских лиц, и 26 палестинцев.
В Хевроне палестинский снайпер убил десятимесячного израильского младенца на перевале
Шалхевет. Убийство потрясло израильскую общественность. Согласно расследованию израильской
полиции, снайпер намеренно целился в ребенка.
30 апреля 2001 г. в результате взрыва были убиты семь палестинских боевиков, один из которых
был участником убийства Офира Рахума. Армия обороны Израиля отказалась подтвердить или
опровергнуть обвинения палестинцев в том, что она несёт за это ответственность.
7 мая 2001 г. военно-морские коммандос ЦАХАЛА захватили судно «Санторини», которое
двигалось в международных водах в направлении Газы, контролируемой Палестинской
администрацией. Корабль был загружен оружием. Последовавшее израильское расследование
утверждало, что груз был приобретён Народным фронтом освобождения Палестины Ахмеда
Джибриля — Главным командованием (НФОП‐ГК). Стоимость судна и его груза оценивалась в 10
миллионов долларов. Сообщается, что экипаж планировал выгрузить груз бочек с оружием —
тщательно запечатанных и водонепроницаемых вместе с их содержимым — в заранее оговоренном
месте у побережья Газы, где Палестинская администрация их заберет.
8 мая 2001 г. двое израильских подростков, Яаков «Коби» Манделл (13 лет) и Йосеф Ишран (14
лет), были похищены во время пешего похода недалеко от своей деревни. Их тела были обнаружены
на следующее утро в пещере неподалеку от того места, где они жили. Газета «USA Today» сообщила,
что, по словам полиции, оба мальчика были «связаны, заколоты и забиты до смерти камнями». Далее
сообщалось: «Стены пещеры в Иудейской пустыне были покрыты кровью мальчиков, по сообщениям,
размазанной там убийцами».
После того как 18 мая 2001 г. террорист-смертник совершил теракт в Нетании, Израиль впервые с
1967 г. применил военные самолёты для нанесения ударов по объектам Палестинской
администрации на Западном берегу и в секторе Газа, в результате чего погибли 12 палестинцев. В
прошлом авиаудары наносились с боевых вертолётов.
Палестинские террористы в 2001 г. совершили ряд нападений террористов-самоубийц позже,
среди них резня в пиццерии «Сбарро» с 15 жертвами среди гражданского населения (в том числе 7
детей); взрыв на железнодорожном вокзале в Нагарии, взрыва автобуса в Пардесе и т. д.
В дополнение к многочисленным стрельбам и атакам с применением гранат, в течение месяца в
Израиле было совершено 15 взрывов, совершенных террористами-смертниками, в среднем по одному
взрыву каждые два дня. Высокий уровень нападений вызвал повсеместный страх по всему Израилю и
серьёзные нарушения повседневной жизни по всей стране. Март 2002 г. стал известен в Израиле как
«Чёрный марш». 12 марта была принята резолюция 1397 г. Совета Безопасности ООН, которая
подтвердила принцип сосуществования двух государств и заложила основу для Дорожной карты
мира.
Кульминацией волны насилия 27 марта стал взрыв смертника во время празднования Песаха в
отеле «Парк» в Нетании, в результате которого погибли 30 человек. Нападение получило название
«Пасхальная резня». В общей сложности около 130 израильтян, в основном мирных жителей, были
убиты в результате нападений палестинцев в марте 2002 г.
29 марта Израиль начал операцию «Оборонительный щит», которая продолжалась до 3 мая.
ЦАХАЛ предпринял масштабные вторжения по всему Западному берегу и во многие палестинские
города. Арафат был взят в осаду в своем комплексе в Рамалле. По оценкам ООН, 497 палестинцев
были убиты и 1447 ранены в результате израильского вторжения с 1 марта по 7 мая. Доклад ООН
снял с Израиля обвинения в массовых убийствах, но раскритиковал его за применение чрезмерной
силы к гражданскому населению. Израильские силы также арестовали 4258 палестинцев. Потери
Израиля в ходе операции составили 30 убитых и 127 раненых. Кульминацией операции стало занятие
районов, контролируемых Палестинской администрацией.
В 2004 г. в ответ на неоднократные обстрелы израильских населённых пунктов ракетами «Кассам»
и миномётными снарядами из Газы ЦАХАЛ действовал в основном в Рафахе — для поиска и
уничтожения контрабандных туннелей, используемых боевиками для получения оружия,
боеприпасов, беглецов, сигарет, автомобильных запчастей, электротоваров, иностранной валюты,
золота, наркотиков и тканей из Египта. В период с сентября 2000 г. по май 2004 г. было обнаружено и
уничтожено девяносто туннелей, соединяющих Египет и сектор Газа. Рейды в Рафахе оставили
многие семьи без крова. Официальная позиция Израиля заключается в том, что их дома были
захвачены боевиками и разрушены во время боёв с силами ЦАХАЛ. Многие из этих домов заброшены
из-за израильских вторжений и позже разрушены. По данным организации «Human Rights Watch», для
создания большой буферной зоны в городе было разрушено более 1500 домов, многие «в отсутствие
военной необходимости», что привело к перемещению около 16 тысяч человек.
2 февраля 2004 г. премьер-министр Израиля Ариэль Шарон объявил о своём плане переселения
всех еврейских поселенцев из сектора Газа.

[djjaz63]

Глава 42
Уход Израиля из Газы
В своей книге «Шарон: жизнь лидера» сын премьер-министра Израиля Ариэля Шарона Гилад писал,
что он подал своему отцу идею ухода. Первоначально Шарон назвал свой план одностороннего
размежевания «планом отделения» или Тохнит ха-хишнаткут, прежде чем понял, что «отделение
звучит плохо, особенно на английском языке, потому что оно напоминает об апартеиде».
В интервью в ноябре 2003 г. Эхуд Ольмерт, заместитель лидера Шарона, который «в течение двух
или трёх месяцев делал односторонние намеки», объяснил свою развивающуюся политику
следующим образом:
«У меня нет сомнений в том, что очень скоро правительству Израиля придется заняться
демографической проблемой со всей серьезностью и решимостью. Этот вопрос, превыше всех других,
будет диктовать решение, которое мы должны принять.
В отсутствие согласованного соглашения — а я не верю в реальную перспективу соглашения —
нам необходимо реализовать одностороннюю альтернативу… Все больше и больше палестинцев не
заинтересованы в согласованном решении на основе двух государств, потому что они хотят изменить
суть конфликта с алжирской парадигмы на южноафриканскую.
От борьбы против “оккупации”, на их языке, к борьбе за единоличное голосование. Это, конечно,
гораздо более чистая борьба, гораздо более популярная борьба — и, в конечном счете, гораздо более
мощная. Для нас это означало бы конец еврейского государства… параметрами одностороннего
решения являются: максимальное увеличение числа евреев; сведение к минимуму числа палестинцев;
не отступать к границе 1967 г. и не делить Иерусалим… Двадцать три года назад Моше Даян
предложил одностороннюю автономию. На той же волне нам, возможно, придется поддержать
одностороннее отделение… [это] неизбежно исключило бы диалог с палестинцами как минимум на
25 лет».
Шарон впервые предложил свой план ухода 18 декабря 2003 г. на Четвёртой конференции в
Герцлии. В своем выступлении на конференции Шарон заявил, что «поселения, которые будут
перемещены, — это те, которые не будут включены в территорию Государства Израиль в рамках
какого-либо возможного будущего постоянного соглашения. В то же время, в рамках Плана
разъединения, Израиль усилит свой контроль над теми же районами на Земле Израиля, которые
будут составлять неотъемлемую часть Государства Израиль в любом будущем соглашении».
Именно в это время он начал употреблять слово «оккупация». Бернард Авишай утверждает, что
уход из Газы был направлен скорее на предотвращение, чем на содействие мирным переговорам:
Шарон одновременно аннексировал Иерусалим, Иорданскую долину и крупные поселения, такие как
Маале-Адумим и Ариэль, которые он тем временем развивал, и тем самым изолировал палестинцев
на Западном берегу на территории, которая составляла менее половины того, что существовало за
Зелёной линией.
Шарон официально объявил об этом плане в своем письме от 14 апреля 2004 г. президенту США
Джорджу У. Бушу, заявив, что «не существует палестинского партнера, с которым можно мирно
продвигаться к урегулированию».
6 июня 2004 г. правительство Шарона одобрило измененный план разъединения, но с оговоркой,
что за демонтаж каждого поселения следует голосовать отдельно. 11 октября, на открытии зимней
сессии кнессета, Шарон изложил свой план по принятию закона о разъединении в начале ноября, и
26 октября кнессет дал свое предварительное одобрение. 16 февраля 2005 г. кнессет доработал и
одобрил план.
В октябре 2004 г. старший советник премьер-министра Ариэля Шарона, Дов Вайсгласс, разъяснил
значение заявления Шарона подробнее:
«Значение плана разъединения заключается в замораживании мирного процесса, а когда вы
замораживаете этот процесс, вы препятствуете созданию палестинского государства и препятствуете
обсуждению проблем беженцев, границ и Иерусалима. Фактически, весь этот пакет под названием
“Палестинское государство” со всеми вытекающими отсюда последствиями был снят на
неопределенный срок с нашей повестки дня. И все это с разрешения властей. Всё это с
президентского благословения и ратификации обеими палатами Конгресса. Именно это и произошло.
Вы знаете, термин “мирный процесс” — это совокупность концепций и обязательств. Мирный
процесс — это создание палестинского государства со всеми вытекающими отсюда рисками для
безопасности. Мирный процесс — это эвакуация поселений, это возвращение беженцев, это раздел
Иерусалима. И всё это сейчас заморожено… о чём я фактически договорился с американцами, так это
о том, что с частью поселений вообще не будут иметь дела, а с остальными не будут иметь дела до
тех пор, пока палестинцы не превратятся в финнов. В этом значение того, что мы сделали».
Демографические проблемы, сохранение еврейского большинства в районах, контролируемых
Израилем, сыграли значительную роль в разработке политики.
Обоснование ухода было частично приписано кампании Арнона Соффера по поводу «опасности,
которую палестинское лоно представляло для израильской демократии».
Шарон упомянул демографическое обоснование в публичном обращении 15 августа 2005 г., в день
ухода, следующим образом: «Не секрет, что, как и многие другие, я верил и надеялся, что мы сможем
навсегда удержать Нецарим и Кфар-Даром. Но меняющаяся реальность в стране, регионе и мире
потребовала от меня переоценки и изменения позиций. Мы не можем удерживать Газу вечно. Там
проживает более миллиона палестинцев, и с каждым поколением их число удваивается». В то же
время Шимон Перес, тогдашний вице-премьер, заявил в интервью: «Мы уходим из Газы из-за
демографии».
6 июня 2004 г. правительство Шарона одобрило измененный план разъединения, но с оговоркой,
что за демонтаж каждого поселения следует голосовать отдельно. План был одобрен большинством в
147 голосов, но только после того, как министры и члены кабинета Национального союза Авигдор
Либерман и Биньямин Илон были уволены из кабинета и было достигнуто компромиссное
предложение члена кабинета от «Ликуда» Ципи Ливни.
После утверждения плана было решено закрыть промышленную зону Эрез и перенести её заводы в
такие города Израиля, как Ашкелон, Димона, Ерухам и Сдерот. Эхуд Ольмерт, тогдашний министр
промышленности, торговли и труда, заявил, что закрытие было частью плана Израиля по выводу
войск из сектора Газа.
В результате принятия плана (в принципе) два министра от Национально-религиозной партии
(НРП), Эффи Эйтам и Ицхак Леви, подали в отставку, оставив правительство с меньшинством в
кнессете. Позже вся фракция покинула свой пост после того, как их призывы провести национальный
референдум были проигнорированы.
15 августа Шарон заявил, что, хотя он надеялся, что Израиль сможет сохранить поселения в Газе
навсегда, просто вмешалась реальность. «Мы предпринимаем этот шаг из-за силы, а не слабости», —
повторив свой аргумент о том, что план ухода предоставил Израилю дипломатическую инициативу.
31 августа кнессет проголосовал за отвод войск от границы между Газой и Египтом и позволил
Египту разместить пограничную полицию вдоль демилитаризованной египетской стороны границы,
пересмотрев ранее заявленное намерение сохранить израильский контроль над границей.
В секторе Газа насчитывалось 21 гражданское израильское поселение, а в районе, эвакуированном
на Западном берегу, насчитывалось четыре.
Шарон сказал, что его план был разработан для улучшения безопасности Израиля и
международного статуса в отсутствие политических переговоров о прекращении израильско-
палестинского конфликта. Около девяти тысяч израильских жителей в Газе были
проинструктированы покинуть этот район, иначе им грозило выселение к ночи на вторник 16 августа
2005 г.
Согласно Пересмотренному плану разъединения, принятому 6 июня 2004 г., ЦАХАЛ должны были
оставаться на границе между Газой и Египтом и могли бы продолжить снос домов для расширения
там «буферной зоны» (статья 6). Однако позже Израиль решил покинуть пограничную зону, которая в
настоящее время контролируется Египтом и палестинцами, через ПНА. Израиль продолжит
контролировать береговую линию и воздушное пространство Газы и оставляет за собой право
проводить военные операции, когда это необходимо (Статья 3.1). Египет будет контролировать
египетскую границу Газы. Израиль продолжит обеспечивать Газу водой, связью, электричеством и
канализационными сетями.
Соглашения, достигнутые при посредничестве, по словам Кондолизы Райс, предусматривали, что:
— Впервые с 1967 г. палестинские власти получат полный контроль над выездами и въездами на
свою территорию.
— Обе стороны соглашения, Израиль и палестинцы, будут модернизировать и расширять
контрольно-пропускные пункты, чтобы облегчить передвижение людей и товаров между Израилем,
Газой и Западным берегом.
— Палестинцам будет разрешено использовать автоколонны автобусов и грузовиков для
передвижения между Газой и Западным берегом.
— Препятствия для передвижения на Западном берегу будут устранены.
— На побережье Газы должен был быть построен палестинский морской порт.
Обе стороны считали палестинский аэропорт важным, и Соединенные Штаты поощряли Израиль
поддерживать идею возобновления строительства с этой целью.
Израиль и Египет заключили соглашение, в соответствии с которым Египет может увеличить
численность полиции на своей стороне границы, в то время как ЦАХАЛ эвакуирует жителей Газы.
Эвакуация поселенцев была завершена к 22 августа 2005 г., после чего бригады по сносу снесли
2800 домов, общественных построек и 26 синагог. В Израиле были восстановлены две синагоги,
строительство которых позволяло разбирать их на части и собирать заново. Снос домов был завершён
1 сентября, в то время как отель «Шират Хайям» был снесен позже.
28 августа ЦАХАЛ приступил к демонтажу кладбища в Гуш-Катифе, насчитывающего 48 могил.
Все тела были вывезены специальными группами солдат под руководством Военного раввината и
перезахоронены в местах по выбору их семей. В соответствии с еврейским законом, вся земля,
соприкасавшаяся с останками, также была перенесена, и погибшим были устроены вторые похороны,
при этом семьи соблюдали однодневный траур. По пути к перезахоронению все гробы были обернуты
израильским флагом. Передача была завершена 1 сентября.
ЦАХАЛ также вывел свои силы из сектора Газа и к 1 сентября вывел 95 % своей военной техники.
7 сентября ЦАХАЛ объявил, что планирует перенести полный вывод войск из сектора Газа на 12
сентября в ожидании одобрения кабинета министров.
Восемь тысяч еврейских поселенцев из 21 поселения в секторе Газа были переселены. Поселенцы
получили в среднем более 200 тыс. долларов США в качестве компенсации на семью.
Организация Объединенных Наций, международные правозащитные организации и многие
учёные-юристы считают, что сектор Газа все ещё находится под военной оккупацией Израиля. Это
оспаривается Израилем и другими правоведами.
После ухода Израиль продолжает сохранять прямой контроль над воздушным и морским
пространством Газы, шестью из семи сухопутных контрольно-пропускных пунктами Газы,
поддерживает на территории запретную буферную зону, контролирует реестр палестинского
населения, и Газа остается зависимой от Израиля в вопросах водоснабжения, электроснабжения,
телекоммуникаций и других коммунальных услуг.

[djjaz63]

Глава 43
Операция «Литой свинец»
19 декабря 2008 г. истёк срок полугодового перемирия между Израилем и находящейся у власти в
Газе группировкой ХАМАС. Перемирие было достигнуто при посредничестве шефа египетской службы
разведки генерала Омара Сулеймана и вступило в силу 19 июня 2008 г.
Соглашение базировалось на устных договорённостях и предусматривало прекращение обеими
сторонами огня в секторе Газа. ХАМАС взял на себя обязательства по обеспечению выполнения
соглашения другими группировками, не заявившими о своей оппозиции соглашению.
Предполагалось, что прекращение огня приведёт к открытию переходов между Израилем и
сектором Газа, инициированию переговоров по освобождению Гилада Шалита и к обсуждению
вопроса об открытии КПП Рафиах между сектором Газа и Египтом.
На момент заключения перемирия, только в 2008 г., по Израилю было выпущено 1007 ракет (без
учёта миномётных обстрелов), четыре человека было убито (двое — в результате миномётных
обстрелов), 66 человек ранено. За тот же период в результате ответных операций ЦАХАЛ в секторе
Газа погибли десятки палестинцев.
Уже в конце июля перемирие начало нарушаться. Согласно отчёту Голдстона, 23 июня
израильские пограничники открыли огонь по группе палестинцев, собирающих хворост у границы, и
ранили одного человека, а из центра сектора Газа была обстреляна территория Израиля (один
миномётный снаряд разорвался возле КПП Нахал Оз, второй — в Негеве).
Обстрелы Израиля из сектора Газа продолжались. 24 июня 2008 г. четыре ракеты «Касам»
разорвались на территории Израиля, четыре человека было ранено. Обстрелы провели боевики
группировки «Исламский джихад», согласно их заявлению в ответ на рейд ЦАХАЛ против боевиков
группировки на Западном берегу, повлёкший гибель одного боевика. Представитель ХАМАС заявил,
что обстрелы «вызваны израильской провокацией», но что группировка «заинтересована в затишье».
Согласно отчёту израильского Информационного центра изучения терроризма, в период с 19 июля
до 4 ноября перемирие нарушалось спорадическими обстрелами ракетами, из миномётов и лёгкого
огнестрельного оружия.
Причём в ряде случаях огонь вели не боевики ХАМАС, а неподконтрольные или враждебные ему
террористические группировки (главным образом, «Аль-Каида», «Бригады мучеников Аль-Аксы» и
др.).
За этот период по Израилю было выпущено 20 ракет и 18 миномётных снарядов (часть из них
разорвалась на территории Газы). При этом ХАМАС заявлял, что эти организации имеют право
обстреливать Израиль в ответ на действия ЦАХАЛ в Иудее и Самарии, где они, по заявлениям
Израиля, продолжали попытки совершения терактов.
В отчёте также отмечается, что ХАМАС и другие палестинские группировки использовали
перемирие, чтобы продолжить обучение боевиков и создания материальной базы для производства
ракет. Утверждается, что огромное количество оружия было ввезено через подземные тоннели на 11‐
км границе с Египтом.
Постоянные нарушения «нормализации» со стороны палестинских групп, неподконтрольных или
враждебных группировке ХАМАС, действующих в секторе Газа, стали причиной выработки
израильской политики реакции, выражающейся в периодическом закрытии пограничных пунктов на
короткие промежутки времени (от нескольких часов и до одного-двух дней).
Так 11 августа, после того, как ракета упала рядом с детским садом в Сдероте, министр обороны
Эхуд Барак приказал перекрыть КПП на границе с Газой. Вместе с тем Израиль воздерживался от
проведения силовых операций в ответ на нарушения процесса «нормализации» неподконтрольными
ХАМАС группировками, несмотря на мнение тех, кто считал такую реакцию необходимой.
4 ноября 2008 г. Израиль провёл военную операцию в секторе Газа, после того как, согласно
заявлениям его военного и политического руководства, получил информацию о том, что террористы
заканчивают строительство туннеля возле линии заградительных сооружений. Согласно ей, если бы
подземная магистраль не была бы вовремя обнаружена и взорвана, ХАМАС мог бы совершить ещё
одно похищение или совершить крупную диверсию.
Вход в туннель находился в доме в 245 метрах от центрального участка границы сектора с
Израилем, напротив лагеря беженцев Дир Эль-Балах. Первоначальная информация о туннеле была
получена от палестинца, пытавшегося некоторое время назад совершить теракт.
Согласно отчёту ЦАХАЛ, в ходе операции, во время блокирования дома боевики «Бригад Изз ад-
Дин аль-Кассам» (ХАМАС) взорвали здание и открыли интенсивный огонь по израильским солдатам.
Ответным огнём были ранены несколько боевиков, ещё один был убит. Позднее туннель был взорван.
В ходе операции боевики открыли по солдатам и миномётный огонь из лагеря беженцев Эль-Бурейдж.
Шестеро солдат ЦАХАЛ получили ранения (двое — средней степени тяжести, четверо — лёгкие). В
результате операции 7 боевиков были убиты, 4 солдат ЦАХАЛ ранено.
В ответ, ссылаясь на нарушение перемирия Израилем, ХАМАС вновь начал обстрелы израильской
территории практически в том же объёме, что и до начала перемирия.
При этом представитель ЦАХАЛ заявил, что операция не является нарушением договорённостей о
прекращении огня, так как устное соглашение предусматривало возможность превентивных действий
ЦАХАЛ в случае непосредственной угрозы безопасности израильтян.
Перед проведением операции в израильских СМИ публиковалась информация о намерениях
боевиков ХАМАС осуществить новое похищение израильтян. В ходе учений, проводимых на
территории Газы и Синайского полуострова, боевики «Бригад Изз ад-Дин аль-Кассам» не раз
отрабатывали похищение израильских военных. Иногда на подобные учения они даже приглашали
иностранных журналистов.
ХАМАС в свою очередь обвинил Израиль в стремлении сорвать своими действиями переговоры
между ХАМАС и ФАТХ, проведение которых было намечено в Каире в первой половине ноября.
Израиль наносил по сектору ограниченные авиаудары, в ходе которых гибли боевики и
гражданские лица, так 2 декабря израильскими ракетами было убито двое детей в Рафиахе.
После рейда израильских войск на территорию сектора 4 ноября 2008 г. ХАМАС снова начал
обстрелы территории Израиля. До начала операции «Литой свинец» по территории Израиля были
выпущены 191 ракета и 138 миномётных снарядов. Впервые были использованы, предположительно
ввезённые за время перемирия, 122‐мм ракеты «Град» и 120‐мм миномёты.
ХАМАС объявил, что вынудит Израиль согласиться на прекращение огня на своих условиях. Для
продолжения перемирия группировка требовала полностью снять блокаду сектора Газа, обязательства
Израиля полностью прекратить военные операции в секторе Газа, а также распространение перемирия
на территорию Западного берега.
15 ноября пресс-секретарь ХАМАС Фаузи Бархум заявил, что его организация жёстко ответит на
любое вторжение ЦАХАЛ в сектор Газа: «Израильтяне не способны ценить мир и не успокоятся, пока
не прольётся большая кровь», — сказал Бархум. Он также сказал, что «ХАМАС будет сражаться с
сионистским режимом до полного его (режима) уничтожения». 17 декабря ВВС Израиля нанесли удар
по цели на севере сектора Газа, откуда вёлся ракетный огонь по израильской территории. В
результате был убит палестинец.
Решение о начале широкомасштабной операции было принято правительством Израиля после
того, как десятки неуправляемых ракет «Кассам» и «Град», выпущенных из сектора Газа после
окончания перемирия, обрушились на израильские города. Только за 24 декабря из сектора Газа было
выпущено более 60 ракет и миномётных мин.
Предупреждение премьер-министра Израиля Эхуда Ольмерта, выступившего 25 декабря в эфире
телеканала «Аль-Арабия», не было воспринято ХАМАС всерьёз.
27 декабря 2008 г. в 11 часов 30 минут местного времени был нанесён первый удар ВВС Израиля
по инфраструктуре ХАМАС в секторе Газа. В налёте участвовало более 12 истребителей-
бомбардировщиков F‐16 и боевых вертолётов AH‐64. Через полчаса последовал второй налёт с
участием 30 боевых самолётов и вертолётов. Всего в первый день операции было атаковано более 170
целей в секторе Газа.
Израильская атака практически застала ХАМАС врасплох. Эффект неожиданности был достигнут
благодаря целенаправленной кампании дезинформации, успешно проведённой израильским
правительством и военными. Потеряв бдительность, руководство ХАМАС вышло из подполья и
вернулось к обычному образу жизни. В результате в разбомбленных зданиях и тренировочных лагерях
хамасовских боевиков в субботу днём было многолюдно.
Согласно сообщению агентства «Рейтер», за первый день операции 229 палестинцев было убито и
700 ранено. Среди убитых были гражданские лица и дети. Правозащитная организация
Международная амнистия обвиняла Израиль в том, что авиаудары были совершены как раз в то
время, когда дети находились по пути из школы.
К ночи на 28 декабря танки израильской армии начали сосредоточение на границе Газы, а
израильская авиация продолжала наносить удары по объектам ХАМАС. Стало известно, что в ходе
налётов было уничтожено здание, в котором располагался телеканал «Аль Акса», принадлежащий
ХАМАС, а также мечеть в Газе, использовавшаяся как склад боеприпасов. Кроме того, были атакованы
ряд административных объектов города и тренировочных лагерей ХАМАС.
Глава ХАМАС Халед Машаль пообещал, что палестинцы ответят Израилю за авиаудары, и
предсказал, что арабо-израильский конфликт скоро закончится смертью «сионистского врага».
28 декабря правительство Израиля приняло решение о частичной мобилизации. В ночь на 29
декабря ВВС Израиля подвергли бомбардировкам около 20 целей в секторе Газа, в том числе
Исламский университет в секторе Газа, здание Министерства внутренних дел, две мечети и
городскую больницу.
В ночь на 30 декабря Израиль нанёс около 40 авиаударов по сектору Газа. Бомбардировке
подверглись здания, где размещались службы безопасности движения ХАМАС, а также Министерства
обороны, иностранных дел и финансов, рабочий кабинет экс-премьера Исмаила Хание и комплекс
Исламского университета Газы, где располагалась главная мастерская по сборке взрывных устройств.
30 декабря правительство Израиля приняло решение мобилизовать ещё 2500 резервистов и
отклонить предложение Франции о 48‐часовом перемирии.
С начала операции и по 31 декабря включительно израильские самолёты выполнили более 500
боевых вылетов, вертолёты — более 700 вылетов.
За 27–31 декабря из сектора Газа по территории Израиля было выпущено около 340 ракет и
миномётных снарядов. При обстрелах погибло 4 израильтянина, в том числе 3 гражданских и 1
военнослужащий, десятки израильтян получили ранения.
Утром 1 января 2009 г. ВВС Израиля атаковали не менее 10 целей сектора Газа, в том числе:
здание Министерства просвещения, здание Министерства транспорта правительства ХАМАС, дом
боевика «Бригад Изз ад-Дин аль-Кассам» в Рафиахе, мастерскую по производству оружия в Рафиахе.
Днём ВВС Израиля атаковали три цели в секторе Газа. В ходе бомбардировок погиб Низар Райан
— третье лицо в организации ХАМАС. Удар был нанесён по его дому в Джабалии. Вместе с ним
погибли четыре его жены и девять из двенадцати детей. По территории Израиля за день со стороны
сектора Газа было выпущено около 50 ракет.
2 января бомбардировке подверглись дома двух лидеров ХАМАС: Мухаммада Маатука в лагере
беженцев Джебалия в северной части Газы и Имада Иакаля в центральной части Газы. Оба дома, по
утверждению израильской стороны, служили также складом боеприпасов. При атаке никто не
пострадал — жители были предупреждены заранее Израилем.
Израильская авиация также нанесла удары по 15 гражданским объектам города, среди которых —
мечеть, в которой, по утверждениям израильтян, был склад с оружием. В ночь со 2 на 3 января было
нанесено около 25 точечных авиаударов, в результате уничтожено два командира боевиков ХАМАС.
Перед началом сухопутной операции Израиль разрешил примерно 400 иностранным гражданам,
проживающим в Газе, покинуть зону военных действий. Из этих граждан 180 — выходцы из России и
стран СНГ. Утром 3 января самолёты МЧС России Ил‐62 и Як-42 доставили в Москву 178 граждан
стран СНГ, эвакуированных из зоны конфликта.
3 января Израиль начал вторую (наземную) фазу операции «Литой свинец». Ей сопутствовал
артобстрел северной части Газы, откуда, по израильским данным, боевики ХАМАС вели ракетные
обстрелы. Операцией командовал командир дивизии Газа бригадный генерал Эяль Айзенберг.
После артподготовки три бригадные группы на основе двух пехотных бригад «Голани» и «Гивати»
и десантной бригады в сопровождении танковых и инженерных подразделений начали наступление в
северной части сектора в направлении Бейт-Ханун, Бейт-Лахия и Джебалия. Четвёртая бригадная
группа на основе 401‐й бронетанковой бригады с пехотной и инженерной поддержкой нанесла удар в
направлении Карни — Нецарим, рассекая сектор на две части. 4 января с моря в районе Рафиаха
высадился израильский десант.
Развивая наступление, израильские войска вышли к восточной границе сектора Газа до побережья
Средиземного моря, разделив анклав пополам, а затем к утру следующего дня на три части: севернее
города Газа в направлении Бейт Ханун — Карни-Нецарим и южнее — в районе Хан-Юнис.
ЦАХАЛ продвигался по территории сектора Газа относительно медленно. Помимо танков и
самоходных артустановок, в ход активно шли армейские тяжёлые бульдозеры, зачищая районы
базирования боевиков и уничтожая склады оружия. Лидеры ХАМАС укрылись в бункерах.
Со своей стороны боевики ХАМАС продолжали ракетные обстрелы территории Израиля. В
пригородах Газы, Бейт-Хануна и других населённых пунктов они оказали вооружённое сопротивление
ЦАХАЛ. В ответ ВВС Израиля, продолжая подавлять огневые точки, наносили удары по местам,
откуда, по мнению Генштаба армии Израиля, могли выпускаться ракеты. В гуманитарных целях
ЦАХАЛ объявил с 7 января о ежедневном прекращении огня в Газе с 13.00 до 16.00. ХАМАС
прекращение огня игнорировал и продолжал обстрелы, в том числе и в эти часы.
Помимо Газы израильские части сконцентрировались на севере страны близ ливанской границы,
откуда могли последовать ракетные обстрелы со стороны «Хезболлы». Утром 8 января четыре
реактивных снаряда типа «Град» были запущены с территории Ливана. Ни Израиль, ни «Хезболла» не
были заинтересованы в очередной эскалации конфликта, особенно после войны 2006 г., потому
ЦАХАЛ открыл ответный артиллерийский огонь по пусковым установкам противника.
Провокацию устроила действующая в Ливане палестинская террористическая организация
«Генеральный штаб Народного фронта освобождения Палестины». На следующий день Совет
Безопасности ООН принял на открытом заседании резолюцию с требованием о прекращении огня в
секторе Газа, которая была отвергнута как Израилем, так и ХАМАС.
10 января израильская армия начала медленное наступление вглубь города Газа и окружающих
его крупных пригородов. При поддержке танков и артиллерии ЦАХАЛ продвигался к центру города,
ведя бои с боевиками ХАМАС. Поступали сведения об упорных боях на южных и восточных окраинах
города Газа, в кварталах Шейх Аджлин, эль-Хава, Зейтун и эль-Туфа. Также происходили
вооружённые столкновения на севере анклава — в Бейт Лахия и Джебалии, а также на юге — в
районе Хан-Юнис.
На состоявшемся в ночь на 17 января экстренном заседании Генеральная Ассамблея ООН приняла
резолюцию с требованием немедленного прекращения огня в секторе Газа. Вечером того же дня
кабинет министров Израиля проголосовал за прекращение огня в секторе Газа. На следующий день о
желании прекратить огонь объявили ХАМАС и другие палестинские группировки, что привело к
окончанию военной операции в секторе Газа. К 20 января из сектора Газа были выведены последние
воинские подразделения ЦАХАЛ, однако в течение первых пяти дней с момента окончания операции
боевики ХАМАС продолжали огонь по территории Израиля, хотя и не с такой силой, как прежде.
Большинство намеченных Израилем целей было достигнуто, но обстрелы территории страны со
стороны Газы всё же прекратить не удалось. Хотя их интенсивность снизилась.

[djjaz63]

Глава 44
Операция «Нерушимая скала»
Операция «Нерушимая скала» или «Несокрушимая скала» — кодовое название израильской военной
операции в секторе Газа, проведённой с 7 июля по 26 августа 2014 г.
Результатом военной операции «Литой свинец» стало резкое сокращение интенсивности
обстрелов: если за 2008 г. по Израилю было выпущено 3276 ракет, то в 2009 г. — всего 367, в
2010 г. — до 150.
В 2012 г. по территории Израиля из Газы было выпущено 2078 ракет, из которых 520 были сбиты
системой ПРО «Железный купол». Всего проведено 794 ракетных обстрела — без учёта миномётных.
Вместе с миномётными обстрелами по Израилю было выпущено 2327 ракет и снарядов. 2012 г. стал
рекордным по числу выпущенных ракет и интенсивности обстрелов. В результате обстрелов 5 человек
погибли и 107 были ранены.
К лету 2014 г. зона, доступная ракетным обстрелам из сектора Газа, достигла Хайфы на севере
Израиля, в ней оказались пять из восьми миллионов израильтян.
Вечером 12 июня 2014 г. на Западном берегу Иордана были похищены трое еврейских подростков.
Израильское руководство возложило ответственность за их похищение на ХАМАС. Тела похищенных
подростков были найдены 30 июня. За две с половиной недели в ходе поисково-спасательной
операции и столкновений военными были убиты 7 палестинцев, задержаны — 419, из которых 279
состоят в ХАМАСе. 59 из них были прежде выпущены на волю в рамках «сделки Шалита».
Началу операции также предшествовали массированные ракетные обстрелы из сектора Газа юга
Израиля. Так, в июне 2014 г. было 30 обстрелов, во время которых боевики выпустили 66 ракет и
ранили троих граждан. Только за 8 дней июля произведено 104 обстрела, выпущено 250 ракет и
семеро граждан ранено. 7 июля из сектора Газа было выпущено 80 ракет.
Сначала обстреливались территория Западного Негева и населённые пункты, граничащие с
сектором Газа, затем города Ашдод и Нетивот. 7 июля 2014 г. на заседании узкого кабинета по
вопросам безопасности было принято решение начать контртеррористическую операцию под кодовым
названием «Нерушимая скала».
На границе сектора Газа началась концентрация сил Армии обороны Израиля (ЦАХАЛ). ВВС и
артиллерия наносили точечные удары по целям в секторе. Боевики продолжили ракетно-миномётные
обстрелы израильской территории.
Вечером ВВС Израиля бомбили сектор Газа, нанося удары по инфраструктуре боевиков. В
Министерстве здравоохранения Палестины в секторе Газа сообщили, что за первые 12 часов операции
погибли 5 человек, 30 ранены.
8 июля ночью и утром ВВС нанесли удары по 50 целям в секторе Газа. Разрушены четыре дома
высокопоставленных лидеров ХАМАС, также уничтожены 18 ракетных установок и поражены 10
наземных целей инфраструктуры боевиков. В результате бомбардировок ЦАХАЛ ранены 14 человек.
Окончательного решения о введении вооружённых сил в Газу не было принято. Членами военно-
политического кабинета была одобрена мобилизация 40 тысяч резервистов. В тот же день зоной
«специальной ситуации» была объявлена полоса в 40 км на границе с сектором Газа на время военной
операции.
За первые сутки операции в секторе Газа были убиты свыше 30 палестинцев, из которых 13 детей,
ещё более ста человек получили ранения.
Боевики «Изз ад-Дин аль-Кассам» безуспешно обстреляли израильский вертолёт из переносного
зенитно-ракетного комплекса «Стрела-2». ВВС Израиля уничтожили в районе Рафаха командный
центр боевиков ХАМАС.
9 июля, по сводке ЦАХАЛ, за 24 часа по территории Израиля из Газы было выпущено 154 ракеты.
117 ракет упали на израильской территории, 29 ракет были сбиты системой ПРО «Железный купол»,
остальные упали на территории сектора Газа. Террористы обстреливали города юга Израиля, а также
Иерусалим, Тель-Авив, Ришон-ле-Цион и Хадеру.
К Газе перебрасывается бригада Нахаль для участия в возможной сухопутной операции. Танковые
подразделения ЦАХАЛ подтягиваются к границе с сектором Газа в ожидании приказа о начале
сухопутной операции.
По сообщению пресс-секретаря ЦАХАЛ бригадного генерала Моти Альмоза, начальник
Генерального штаба Армии обороны Израиля генерал-лейтенант Бени Ганц утвердил вечером 9 июля
план наземного этапа операции «Нерушимая скала» в секторе Газа.
С момента начала операции были убиты 43 палестинца, ещё 320 получили ранения.
По сообщению пресс-службы ЦАХАЛ, с полуночи 10 июля атакованы 54 цели на территории
сектора Газа. С начала операции атакованы 785 целей: около 100 туннелей, 500 пусковых установок,
11 складов оружия и мастерских по производству вооружений, 24 объекта террористов, в основном
командные пункты, 79 домов командиров боевиков, в первую очередь ХАМАС. В северной части
сектора Газа ВВС ЦАХАЛ уничтожили троих боевиков, принадлежавших к Палестинскому Исламскому
джихаду и причастных к производству ракет. По сообщению агентства «Maan», ВВС обстреляли
автомобиль в центре города Газа. В результате воздушного удара трое убиты, четверо ранены.
ВВС ЦАХАЛ нанесли удары по 14 домам в секторе Газа, в которых хранились вооружения или с
крыш которых осуществлялся запуск ракет по территории Израиля. Нанесён удар по дому одного из
лидеров боевиков Палестинского Исламского джихада в Хан-Юнисе. Около КПП «Эрез» израильскими
военными был застрелен подозрительный палестинец. Медицинские источники ХАМАС сообщают,
что в районе Бейт-Лахии в результате обстрела погиб 5‐летний ребёнок.
Через контрольно-пропускной пункт «Керем Шалом» на границе Израиля и сектора Газа прошли
около двухсот грузовиков с едой, медикаментами и другими товарами первой необходимости.
По сообщениям палестинских источников, ЦАХАЛ предупредил жителей населённых пунктов
Бейт-Лахии, Бейт-Хануна и Абасана (большого и малого), находящихся на северной границе сектора
Газа и Израиля, о готовящейся в этом районе войсковой операции.
С начала операции с моря, с суши и с воздуха в секторе Газа были уничтожены 930 объектов
боевой инфраструктуры. Медицинские источники в секторе Газа вечером сообщили новые данные: 89
погибших и 560 раненых.
В течение суток ракетами из сектора Газа были обстреляны ряд израильских городов.
11 июля, по данным ЦАХАЛ, боевики выпустили из сектора Газа не менее 40 ракет. По
сообщениям палестинских источников, в ночь на 11 июля ВВС ЦАХАЛ нанесли удары по сектору Газа.
В результате атак 8 человек погибли, имеются раненые. Пресс-служба ЦАХАЛ сообщила, что в рамках
операции с полуночи до 6 утра израильские ВВС атаковали 50 целей на территории сектора Газа.
Всего с момента начала операции атакованы 1100 целей. Палестинские источники сообщают о 90
убитых и более 660 раненых.
Палестинские источники сообщили, что ВВС Израиля нанесли удар по автомобилю в секторе Газа.
Уничтожены два боевика бригады «Изз ад-Дин аль-Кассам» — боевого крыла ХАМАС. Число погибших
в секторе Газа с начала антитеррористической операции составило 100 человек.
Египетскими силами безопасности перехвачена партия ракет, которые палестинские террористы
пытались перебросить на Синайский полуостров. После перестрелки с боевиками в районе Рафиаха,
военные обнаружили туннель, в котором находились 20 боеголовок ракет «Град» и 20 установок
«Град-П». Власти Египта закрыли пограничный переход в Рафиахе.
Противотанковыми ракетами боевики обстреляли израильский военный джип в районе Нахаль-Оз,
на границе сектора Газа. В результате двое военнослужащих получили лёгкие ранения.
Палестинский Исламский джихад взял на себя ответственность за ракетный обстрел Гуш-Дана,
заявив, что выпустил в сторону центра Израиля иранскую ракету «Фаджр-5». Израильские ВВС
нанесли удар по дому Абдаллы Шами, одного из руководителей политического крыла этой
террористической организации.
По данным пресс-службы ЦАХАЛ, 11 июля из сектора Газа по Израилю выпущено 140 ракет. В
результате обстрелов двое израильтян получили ранения. Система ПРО «Железный купол»
перехватила 27 ракет. С момента начала операции из сектора Газа выпущено свыше 680 ракет. По
данным медицинских источников Газы, c начала операции в результате ударов ЦАХАЛ по целям в
различных районах сектора убиты 127 человек, 924 ранены.
С 8 до 14 июля ВВС атаковали около 1470 целей в секторе Газа. По состоянию на утро 14 июля,
медицинские источники Газы сообщили о 172 убитых и 1230 раненых. По данным ЦАХАЛ, с 7 июля
из сектора Газа были выпущены более 980 ракет. Ранения в результате обстрелов получили более 20
израильтян, погибших нет. Израиль обеспечил проезд в Газу примерно 260 грузовиков, доставивших
более 4400 тонн продовольствия, 900 тонн сжиженного газа, около 3,2 миллиона литров дизельного
топлива, примерно 500 тысяч литров бензина. Кроме того, больницам в Газе были переданы более
500 порций донорской крови.
Удар с воздуха нанесли израильские ВВС по группе боевиков в районе Хан-Юниса. Имеются
убитые и раненые. Пресс-служба ЦАХАЛ сообщила, что целью атаки стала группа ракетчиков,
осуществлявшая обстрелы населённых пунктов на территории Эшколя.
Боевики выпустили противотанковую ракету в сторону израильского танка «Меркава 4»,
находившегося на границе с сектором Газа. Ракета была успешно отражена системой активной
защиты «Трофи». Замечу, что первый раз эта система была применена 1 марта 2011 г.
По данным на 18.00, в течение дня из сектора Газа было выпущено около 80 ракет. Попытка
ракетного обстрела Димоны. Ракета упала на незастроенной местности близ Йерухама. Сирены в Яд-
Мордехае и Нетив-ха-Асара. Часть ракет сбита системой ПРО «Железный купол».
В сторону Израиля с территории Ливана были запущены две ракеты, одна из которых упала на
территории Ливана, другая — разорвалась на незастроенной местности недалеко от Рош-ха-Никра. В
результате обстрела никто не пострадал. В ответ на обстрел израильской территории артиллерия
ЦАХАЛ нанесла удар по цели в Ливане.
Обе стороны выдвинули свои условия для прекращения огня. ХАМАС настаивал на освобождении
55 заключённых, активистов, которые вышли из тюрем в рамках «сделки Шалита» в октябре 2011 г.,
но затем были вновь задержаны в ходе операции «Возвращайтесь, братья» летом 2014 г.
Дополнительно ХАМАС настаивал на открытии перехода Рафах на границе с Египтом.
Израиль требовал полного разоружения ХАМАС и уничтожении туннелей и шахт для запуска
ракет.
Однако бои продолжались. На 20.00 15 июля в сторону Израиля запущено 125 ракет, из которых
20 сбиты системой ПРО «Железный купол». Обстрел продолжался до поздней ночи.
На 20 июля в Армию обороны Израиля призваны уже 53 200 резервистов. С начала наземной фазы
операции погибли 5 израильских военнослужащих, 23 ранены. По данным медицинских источников
сектора Газа, с начала операции в результате ударов ЦАХАЛ там погибли 360 человек, около 2250
ранены.
Бои закончились лишь 26 августа. В этот день ХАМАС выпустил 130 ракет и мин.
В этот день после нескольких раундов переговоров Израиль и ХАМАС по обоюдному согласию
приняли мирную инициативу Египта. Инициатива предполагает прекращение огня на
неограниченный срок. Обсуждение всех ключевых вопросов — демилитаризация сектора Газа,
строительство морского и воздушного портов, а также требования, касающиеся освобождения
террористов, выпущенных из израильских тюрем в рамках «сделки Шалита», а затем снова
арестованных в ходе операции «Возвращайтесь, братья», откладывается на месяц. Израиль обязался
открыть КПП и пропустить в палестинский анклав в большем объёме грузовики с гуманитарными
грузами, стройматериалами и всем необходимым для восстановления сектора, а также расширить
рыболовную зону.
Операция «Нерушимая скала» в секторе Газа, начатая 8 июля 2014 г., не считая почти
девятидневного перемирия, длилась 50 дней — до 26 августа 2014 г.
Израиль задействовал в операции три дивизии, семь бригадных тактических групп, четыре
пехотных и три танковых бригады, с приданными им батальонами инженерных войск и
артиллерийскими дивизионами, а также некоторые спецподразделения. Мобилизовано более 82
тысяч резервистов. После срыва перемирия 19 августа ЦАХАЛ получил разрешение на
дополнительный призыв 10 тысяч резервистов, но в полном объёме он не был осуществлён. Данные о
том, сколько кадровых офицеров, контрактников и солдат срочной службы принимали участие в
операции, ЦАХАЛ не публиковал.
Оценки численности боевиков, принимавших участие в вооружённом противостоянии ЦАХАЛ в
секторе Газа, приблизительны. По разным данным, в боевых действиях участвовали от 10 000 до 40
000 активистов группировок ХАМАС, Палестинский исламский джихад, Комитеты народного
сопротивления, Народный фронт освобождения Палестины, Демократический фронт освобождения
Палестины, «Бригады мучеников аль-Аксы» (боевое крыло ФАТХ), фундаменталисты из «Бригад
Абдуллы Аззама» и других.
За время операции погибли 69 израильтян (в их числе 67 военнослужащих) и один гражданин
Таиланда. Более 800 человек ранены. Для сравнения, во время операции «Облачный столп» — 4
погибших, 239 раненых. Во время операции «Литой свинец» — 13 погибших, 518 раненых. Всего с
начала операции медицинская помощь потребовалась 842 израильтянам. 37 из них получили
осколочные ранения.
По данным медицинских источников сектора Газа, за время операции погибли 2141 человек, более
10 тысяч ранены.
С начала антитеррористической операции в сторону израильских населённых пунктов из сектора
Газа выпущены около 4560 ракет и мин. 3641 из них разорвались на территории Израиля, 735 ракет
сбиты батареями ПРО «Железный купол». ХАМАС показал, что способен обстреливать ракетами
практически всю территорию Израиля (до Хайфы и севернее). ЦАХАЛ продемонстрировал высокую
эффективность системы ПРО.
Девять противоракетных комплексов «Железный купол» показали свою эффективность в 90 %
случаев. Система раннего предупреждения об обстрелах, подготовленная Службой тыла, оказалась
эффективной в 99 % случаев.
ЦАХАЛ атаковал свыше 5260 целей в секторе Газа. Уничтожены тысячи ракет на складах, ракетных
шахт и пусковых установок, разрушены десятки туннелей боевиков. Удары также наносились по
штабам и бункерам, предприятиям по производству вооружений, тренировочным базам и прочим
объектам инфраструктуры боевиков. В ряде случаев ЦАХАЛ был вынужден атаковать гражданские
объекты, которые боевики использовали в качестве укрытий и плацдармов для ракетных обстрелов.
Ракетные обстрелы территории Израиля из сектора Газа нанесли прямой и косвенный ущерб
народному хозяйству страны и личному имуществу граждан. Предприятия юга страны сообщили о
падении уровня производства из-за отсутствия значительного количества работников, оставшихся с
детьми дома или призванных в армию. Средняя суточная стоимость призыва резервиста, по разным
оценкам, составляет от 450 до 600 шекелей. Каждая противоракета «Железного купола» сто́ит 20
тысяч долларов, каждый запуск противоракеты — 274 тысячи шекелей (80 тысяч долларов), час
лётного времени боевого вертолёта — 5 тысяч долларов, час работы среднего БПЛА — 1,5 тысячи
долларов, час работы боевого самолёта — 15 тысяч долларов. Для сравнения: операция «Литой
свинец» обошлась в 3,57 миллиарда шекелей, а операция «Облачный столп» — в 2 миллиарда
шекелей.
15 сентября 2014 г. Министерство финансов, после детальной проверки военных расходов,
сообщило, что операция «Нерушимая скала» обошлась государству в 6,5 миллиарда шекелей (около
1,8 млрд долларов).
Контроль над сектором Газа сохранил ХАМАС, но он оказался в серьёзной зависимости от
палестинской администрации в Рамалле, как по вопросам финансово-экономической, так и
социальной помощи. В ПНА рассчитывали, что на фоне прекращения огня в секторе Газа будет
налажена работа совместной администрации ФАТХ и ХАМАС, однако этого не произошло.
Соглашение в Каире предусматривало открытие КПП на границах сектора, но контроль за
поставками по-прежнему будут осуществлять Египет и Израиль. ХАМАС не добился согласия Израиля
по основным требованиям: в соглашения не вошли требования палестинцев о создании морского
порта и аэропорта, об освобождении заключённых и задержанных в Иудее и Самарии, о переводе
денежных средств в сектор Газа.
Официально Россия не поддерживала ни одну из сторон конфликта, в заявлении МИД РФ 7 июля
2014 г. выражается сожаление в связи с обострением обстановки и говорится, что «силовой сценарий
чреват опасной дестабилизацией и без того неспокойной ситуации в регионе Ближнего Востока в
целом».